Связанные музыкой

-Хаа? — Издал удивленный звук Инк, недобро щурясь на своего собеседника. Дрим неловко почесал затылок, и будто бы не специально мелкими и незаметными шажками продвигался к выходу из парка. Чернильный стоял перед мужчиной лет тридцати и с ошеломленным видом кончиками пальцев боязно трогал свою левую щеку. Там уже вовсю расцветало алое пятно в форме аккуратной ладошки. Солнечный недовольно цыкнул, он ведь предупреждал, а что сделал Инк? Всё в точности, да наоборот! Вот теперь и стоит со следом от удара в пол лица. -Я просто хотел помочь… — тихо проговорил тот, так жалостливо, будто он познал всю несправедливость мира. Персиковые глаза покрылись водянистой дымкой, казалось ещё немного и хрустальные слёзы покатятся по бледной коже. Эту картину отлично дополняли ярко-голубые радужки, словно прозрачное море, где-то далеко отсюда. Инк немного сгорбился, а само тело мелко дрожало, это делало его ещё меньше в размерах. -Да что вы себя позволяете! — Недовольно и возмущено воскликнула, увидевшая это женщина средних лет. Она встала перед чернильным и уже сама готовилась вернуть мужчине пощечину. Но Инк аккуратно потянул её за рукав. Повернувшись к нему, женщина увидела, как тот боязно мотает головой, прижимая вторую руку к груди. В той руке он судорожно сжимал сломанную напополам кисточку. -Я?! Да это он врезался в меня и сломал мой телефон! — Взревел в ответ мужчина, грубо толкнув стоящую рядом женщину, и крепко схватил Инка за руку. Чернильный напугано взвизгнул и в следующую секунду громко всхлипнул, наклонив свою голову. Теперь даже прохожие не смогли терпеть это. Словно бестии несколько тетушек накинулись с обвинениями на мужчину. В этот же момент Дрим ловко выхватил тушку друга из чужих лап и тихо со злобой прошипел «Идиот». Непонятно кому это было адресовано, то ли мужчине, который подвергался нападкам многих прохожих и осуждением рядом стоящих зевак, то ли актёру без сцены. Сон быстро приобнял за плечи дрожащие тело, на самом деле этот идиот был выше Дрима, просто он хорошо сгорбился. Инк напугано прижался к солнечному, в уголках его глаз выступили слёзы, будто он был до ужаса напуган. На руке, которую тот прижал к себе, сполз рукав кофты, открывая молочно-белую кожу на которой уже вовсю расцветал второй алый след ладони. Отовсюду слышались слова жалости и яростные крики мужчины о том, что это чернильный всё начал. Но… Кто ему поверит? Дрим наклонил голову, его тонкие губы растянулись в издевательский улыбке. Правильно, никто. Ведь, вы только посмотрите на Инка, идеальный образ жертвы. Мелко дрожащие тело, слёзы в уголках персиковых глаз с блестящей водянистой радужкой, руки прижатые к груди, напуганный взгляд, тонкие губы, сжатые в почти незаметную линию, один след от удара, другой от сильного сжатия. -П-простите, — бархатный и обычно низкий голос, удивительно резко стал более высоким, а дрожащие нотки с неподдельной печалью и страхом, идеально дополнили картину. Дрим беззвучно цыкнул, покрепче прижимая Инка к себе, ощущая, как чужое тело доверчиво расслабляется. Солнечный недовольно прищурился и злобно зыркнул в сторону обидчика, прежде чем уйти из парка, всё так же приобнимая Инка за плечи. Через пару минут, чернильный огляделся, не заметив кого-нибудь рядом, тот с издевательским смешком посмотрел в сторону парка. Инк быстрым движением скинул чужую руку с плеч. Метаморфозы прошли ужасающе быстро, чернильный выпрямился, сразу стало видно, что он выше Дрима, хоть и более дрыщавый и костлявый. Широко раскрытые персиковые глаза, вернулись в своё обычное состояние — лениво приоткрытые. Губы растянулись в издевательско-победной ухмылке, будто смакуя это чувство превосходства и идеального выступления. Он полностью оправдывает своё прозвище, со вздохом подумал солнечный, видя, как Инку понадобилось всего пару секунд, на смену образа. «Единственный актёр переносного театра» Длинное и странное, но почти в точности описывающие Инка. Тот во многих жизненных ситуациях видел, не более чем сцену, где он единственный актёр. Чернильный мог с легкостью стать отличным психологом или детективом. Мог спокойно рассуждать даже в экстренных ситуациях, и за считанные секунды понять, какой же образ ему принять в этот раз. Сегодняшнее происшествие не исключение. -Ты не думаешь, что врать не хорошо? — Задал уже привычный вопрос Дрим, останавливаясь на узкой безлюдной улочке. -Этот ублюдок сломал мою новую кисточку и даже не дал слова сказать. Он определённо это заслужил. — Вначале с негодованием, а следом со злобным тоном говорил чернильный. И вот так всегда. Вообще Дрим даже рад, что Инк так умеет, ведь это его основной способ защитить себя и свою мягкую натуру. -В следующий раз будь осторожней, хорошо? — с нежной, но одновременно грустной улыбкой попросил сон, аккуратно потирая след от удара на щеке, от чего Инк недовольно щурился. Дриму было стыдно, это ведь он слишком поздно среагировал. Если бы он вовремя остановил чернильного, то тот бы не врезался в того мужчину, или не дал ему сломать кисточку. -Пошли ко мне, у меня хорошая мазь есть. — Мягко взяв чужую руку, сон потянул его во мрак маленьких переулков. Инк улыбался, несмотря на то, что даже он сравнивал Дрима с солнцем, тот больше походил на огонь. Его чувства что-то с чем-то, они больше похожи на коктейль молотова. До поры, до времени, вроде бы обычное отношение, и так может быть вечность. Но стоит лишь дать искру. Он выжжет сам себя и свои чувства ради одного человека. Чернильный вздохнул, так уже было, те времена, откровенно говоря, были одним сплошным дерьмом, если не хуже. Труднее всего пришлось яблочным братьям. Найтмер, не видевший просвета в пучине отчаяния и ненависти, и Дрим, не замечающий этого. Ему пришлось открыть глаза, когда всё стало слишком плохо. Инк, несмотря на свою отвратительную память, отлично это запомнил. Солнечный, чуть ли не убивающийся ради Найтмера, и луна, видевший перед собой лишь ненависть. Это, похоже, у них семейное, не видеть очевидных вещей. В любом случае, бессонница, что стремительно прогрессировала. Эмоциональное выгорание на почти постоянной основе. Извечные ссоры с братом и казалось бесконечные попытки вернуть всё назад. Отчаянное нежелание принимать факт того, что ничего как раньше больше не будет. Растущая в геометрической прогрессии ответственность. Какого хрена Дрим всё ещё мог улыбаться и помогать ему, Инк был без понятия. Конечно сейчас всё неплохо, но шрамы того времени навсегда остались с ними. Не исчезающие чёрные круги под глазами, которые Дрим постоянно прячет. Почти полностью ослепленный глаз Найтмера, скрывшийся под длинной чёлкой, вместе с извилистым шрамом. Кросс, что ночью с криком вскакивает с кровати. Ред, с испугом смотрящий на старый квартал и уже по привычке растягивающий губы в улыбке. ХЧара со вздохом, прячет руки в кармы штанов. И даже он сам, стыдливо прячет ненормальную худобу под несколькими слоями одежды. -Эй, над чем задумался? — рядом звучит чужой яркий голос, пропитанный нежностью и заботой. Он удивительно гармоничный и глубокий, но в тоже время мягкий и текучий. Как в такой не влюбиться? Инк был одним из немногих на кого не действовал этот чарующий голос, ведь в его голове и сердце напрочь засел совсем другой. Нежный, как лёгкий бриз, страстный, отдающий всего себя песне, будто забывая обо всём, высокий и плавный, мелодичный и невероятно тёплый. Как он умудрился влюбиться? Вот и сам Инк без понятия, но… Этот голос, когда ему плохо, когда ему грустно и тяжело, когда он тихо напевает мотив старой колыбельной, он вновь звучит в голове, перебирая все его любимые песни. Чернильный давно понял, что он всегда прислушивается к тому, что поёт и слушает Инк. Казалось, он даже выучил их и перенёс на звучание такой родной гитары, что лет с десяти играла ему колыбельные. Можно сказать, он вырос на них, он помнил и слышал, как из чужого голоса пропадает неуверенность, детские нотки и сбивающийся темп, как тот ломался, но всё равно остался таким же нежным и тёплым. Инк тешил себя мечтами, о том, что эти ежедневные колыбели адресованы именно ему. От таких мыслей по телу разливалось тепло, согревая изнутри. -Инк. — Его вновь позвали, чернильный удивлённо хлопал глазами. Кажется, пока он блуждал среди своих мыслей, Дрим привёл его к двери квартиры. Солнечный покачал головой, прежде чем открыть её и потянуть его внутрь. Сон оставил Инка в своей комнате, а сам пошёл за аптечкой. Дрим не мог не улыбнуться, увидев, как чернильный с интересом рассматривал лист бумаги, прежде чем ловко сложить его в журавлика. Солнечный аккуратно сел рядом на кровать. -Пожалуйста, повернись ко мне, — мягко попросил сон, аккуратно выдавливая целебную мазь на пальцы. Дрим немного боязно растирал мазь по красному следу от удара. Сейчас можно было отлично рассмотреть Инка. Белоснежные волосы, каждая прядь которых оканчивалась совсем другим цветом. Вот одна, что выбилась из закрученных в ракушку волос, заканчивалась приятным мятным цветом. Волосы Инка определённо были короче, чем у Кросса, из-за этого шишка была намного меньше, да и держалась на белой резинке. Но сама шишка была разноцветной, затмевая собой даже радугу. Многим всегда хотелось пожамкать её, Дрим не исключение. В отличии от Кросса, у Инка постоянно выпадали пряди, из-за чего те падали на глаза и щеки, на одной из которых было подобие чернильной кляксы. Дрим не знал, что это такое, просто краска, тату, родимое пятно или шрам. Его черты лица были острыми и хорошо сочетались с завораживающими персиковыми глазами. Радужка была особенной, словно хамелеон, она меняла свой цвет под разными углами освещения. Инк, как и Кросс, носил несколько слоёв одежды. Вначале шла бежевая футболка такого приятного пастельного оттенка. Сверху была надета, всегда наполовину расстегнутая рубашка цвета цветков черемухи. Сверху покоилась жилетка кофейного цвета с чернильно-чёрными пуговицами. И, конечно же, излюбленный бледно-кофейный шарф, обмотанный вокруг шеи, и при этом на взгляд, будто болтающийся на соплях. По-привычке и на жилетке, и на шарфе всегда были приколоты разные значки, обычно с красивым принтом космоса. В ушах были сережки такой же тематики, в форме небольших белых звёзд. Тот носил тёмно-коричневые брюки с широкой штаниной. Вот думаю, выглядит неплохо, — со вздохом выдал Дрим, осматривая щеку Инка. След уже начал выцветать, но всё равно бросался в глаза, из-за этого сон просто заклеил его. Чернильный бросил взгляд в своё отражение на экране телефона, что ж, это и вправду лучше, чем раньше. Но вопросов от других ему не избежать, это уж точно. Лишний раз тревожить братьев ему не хотелось, Кросс в последнее время и так нервный. Жаль, конечно, что его новая кисточка сломана. -Если хочешь, я заставлю его миллион раз пожалеть об этом, — мягко спросил Дрим, аккуратно поглаживая его руку и втирая мазь во второй след. Инк невольно поежился, золотые глаза недобро блестели из-под длинной челки. Хоть на губах всё также играла добрая улыбка, сейчас она казалась очень жуткой. Чернильный хорошо знал, что мечта не блефует, если этот начинающий психолог захочет испортить кому-то жизнь, то пиши пропало. Всё же Дрим хоть и умел прощать, но никогда не позволит хоть кому-нибудь вредить тому, что он любит. Раньше он был куда мягче, но это было плохо. Может из-за своего характера тот был уважаем даже хулиганами, но он не мог отстоять то, что ценил и любил. Как минимум яблоки из старого школьного сада, пока Дрим уступал другим, ему ничего не оставалось. Хотя Инк не понаслышке знает, насколько тот обожал яблоки, особенно сладкие. К счастью, сейчас он может спокойно отстоять то, что хочет. -У тебя завтра нет выступлений? — мягко спросил Дрим, убирая всё обратно в аптечку. Вообще удивительный набор: перекись, бинты, зелёнка, несколько видов кремов и мазей и очень много снотворного. Инк задумался. Помимо обучения в институте, он работал в местном театре, часто играя разные роли, многие говорили о его таланте актёра. Хотя сердце всё же ближе лежало к живописи, хоть и выступления он любил всем сердцем, особенно отыгрывая злодеев. Конечно главных ролей ему не давали, обычно лишь второстепенные. -Завтра нету, в кой-то веке смогу отдохнуть и проспать почти весь день. А зачем спрашиваешь? — со смешком выдал Инк, смотря, как чужие руки ловко закрыли чемоданчик, называемый аптечкой. -Вчера, ты с утра выглядел очень подавленным, а потом наоборот весь день ходил с улыбкой до ушей. Хотел предложить тебе отдохнуть, — постукивая пальцем по чемоданчику, ответил Дрим. Инк хоть и имел частые резкие смены настроения, но чтоб такие быстрые и долгие, редко, очень редко. -Мх, со мной всё хорошо. — Единственное что, ответил чернильный, прежде чем подняться с кровати и недовольно щурясь посмотрел в окно. -Попьём чаю, и я пойду? — с улыбкой спросил Инк, не дожидаясь ответа, сразу идя на кухню. Дрим пожал плечами и пошёл следом.