Rika Tingle and the Riddle's Diary

Дверь со скрипом отворилась, нарушая царившую тишину, и из-за неё показалась девушка шестнадцати лет, одетая в школьную форму, преимущественно чёрного и изумрудно-зелёного цветов. Её окрашенные в пастельный розовый локоны колыхнулись в сторону от резкого старта. Рика Тингл спешно возвращалась из кабинета профессора заклинаний Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, у которого она консультировалась по ряду вопросов, касающихся её школьного проекта. — О, Мерлин, вот оно! Так вот, чего не доставало! — увлеченно воскликнула она, её голос разнесся по замкнутому пространству, отражаясь от стен и перекликаясь с треском пламени волшебных светильников. Девушка побежала по тускло освещенному пустому коридору замка в направлении лестницы, ведущей на нижние этажи. «Нужно срочно это записать!» — подумала она и почти сразу же резко остановилась: её внимание привлек сторонний предмет. «Здесь всегда была эта дверь?.. Готова поклясться, что еще несколько секунд назад её тут не было. Хмм… любопытно. Что же за этой дверью?» Рика с интересом стала рассматривать старинную, потемневшую от времени дверь. Она потянула на себя дверную ручку, не особо надеясь, что та поддастся, но, к её удивлению, дверь тут же открылась. Заглянув внутрь, и убедившись, что внутри никого нет, девушка вошла и прикрыла за собой дверь. Она оказалась в довольно небольшой комнате, вдоль стен которой располагались книжные шкафы, а по центру стоял массивный резной письменный стол, на котором располагались пергаменты, баночки с чернилами, набор письменных перьев и какая-то книга в кожаном переплете. Это было странное чувство, будто ты оказался в другой временной эпохе. Тебя окружали старинные вещи, которые кто-то мог оставить здесь буквально вчера — настолько хорошо все сохранилось. На предметах ни пылинки, однако их дизайн был устаревшим, сейчас такое уже не производят. Рика подошла к столу и стала внимательно рассматривать лежащие там предметы. Её взгляд остановился на книге. Девушка провела пальцами по кожаной обложке с бронзовыми уголками и перевернула книгу. На обратной стороне была вытеснена надпись, точнее имя: «Том Марволо Риддл». «Так это не книга? Это дневник?» — Ну-ка посмотрим, о чем ты здесь писал, Том… С озорным выражением лица девушка открыла дневник и пролистала его. Но, к её глубочайшему разочарованию, страницы были пусты… — Что? Как такое возможно? Зачем приносить дневник в такое место и ничего в нем не писать? — возмутилась Тингл, сведя брови, и, уперев руки в бока. — Находясь здесь, даже мне хочется завести свой личный дневник! Ну и ладно, значит ты не будешь против, если я в нем попишу, — поразмыслив пару секунд, заявила слизеринка. Спешно мокнув перо в чернила, Рика замахнулась, чтобы начать писать и тут же замерла. — Ну нет, эта идея слишком сырая, чтобы записывать её в дневник. Не хочу его испортить… — с тяжелым вздохом девушка закрыла дневник обратно. — Напишу на пергаменте. Закончив фиксировать свои идеи, Тингл еще раз пробежалась глазами по тексту и, удовлетворительно кивнув, убрала пергамент к себе в сумку. Помедлив несколько секунд, она следом положила в сумку и дневник. — Он ведь все равно уже никому не нужен… Это же не кража? — неуверенно спросила девушка, ни к кому конкретному не обращаясь, и медленно закрыла за собой дверь, которая тут же исчезла. *** Продолжить свои эксперименты Рике так и не удалось, так как на следующий день студенты Хогвартса возвращались по домам на летние каникулы. У девушки было неоднозначное отношение к этому событию: с одной стороны, она соскучилась по своей семье, как бы холодно её родители ни относились к ней, по маггловской, и единственной, подруге, Элис; с другой стороны, дома ей сложнее было заниматься любимым делом, а именно — изобретением различных волшебных приспособлений и экспериментами по совмещению маггловских и волшебных устройств. Тингл это казалось невероятно увлекательным занятием, и она считала, что за этим стоит будущее волшебного мира, который уже много лет находился в застое. Родители Рики, однако, не разделяли её энтузиазма. Будучи напрямую связанными с одним из редких чистокровных родов — Селвинами, они относились к магглам и всему, что с ними связано, с типичным для аристократов высокомерием. Мало было им позора на их головы, когда их пра-пра-пра-прабабка вышла замуж за маггла, наложив проклятье на свой собственный род, согласно которому те, кто посмеют сменить фамилию Тингл, кроме как по случаю свадьбы, останутся без наследства и лишатся всех привилегий рода Селвинов. От единственной дочери Тинглы и слышать не желали о неволшебном мире, вероятно, опасаясь, что Рика тоже пойдёт по наклонной и сбежит с каким-нибудь магглом. Они возлагали на дочь большие надежды, что в будущем девушка удачно выйдет замуж за чистокровного волшебника из такого же древнего рода, как Селвины, и, взяв фамилию мужа, вернёт их семье былое величие и статус в обществе. Стоял жаркий летний день, и в старом Хогвартс-экспрессе было невыносимо душно. «О, Мерлин! Ну, почему волшебники до сих пор не додумались до кондиционера! У магглов давно уже новенькие быстрые поезда со всеми современными удобствами, а мы до сих пор варимся в этой консервной банке, — Рика топнула ногой от досады и залпом осушила бутылочку прохладного тыквенного сока, чтобы хоть как-то остудиться. — Точно, как только буду дома, — сделаю портативный кондиционер». У Тингл в комнате уже стоял полноценный кондиционер, который работал на магии и поэтому не требовал электричества. Электричества в доме Тинглов, кстати, тоже не было. Мистер и миссис Тингл не хотели вступать в конфликт с дочерью и старались предоставлять ей некоторую свободу, пока она еще была ребенком, но, каждый раз, когда они слышали громкие хлопки от взрывов, доносящиеся со второго этажа, где находилась комната Рики, они сильно раздражались и, однажды не выдержав, отключили в доме все электричество, которое и провели-то только из прихоти дорогой дочери, решив, что им и магии достаточно. Впрочем, их нельзя было винить, ведь в тот раз взрыв был особенно большим и уничтожил добрую часть мебели в комнате девушки. Раньше, комната Рики была богато убрана: в декоре использовались только самые дорогие материалы, предметы ручной работы и, конечно же, изысканная старинная мебель, которой позавидовали бы многие антиквары — не сложно догадаться, что ущерб от взрыва был, как минимум, колоссальный; теперь же комната была выполнена в современном лофт стиле и мебель была создана из второсортных материалов. Таким образом родители хотели наказать девушку, но Рике новый ремонт даже больше нравился — не нужно было осторожничать с порчей имущества: можно было менять все в комнате как захочется и свободно использовать стены для размещения исследовательских заметок. С тех пор, мистер и миссис Тингл очень редко заходили в её комнату, не желая лишний раз видеть подобное безобразие. Наконец, выбравшись из раскаленного поезда, Рика принялась искать глазами среди толпы встречающих своего шофера, мистера Ричардса, и вскоре заметила его в пяти метрах: мужчина средних лет приветливо махал ей рукой, приглашая подойти к нему. Мистер Ричардс работал в их особняке уже более сорока лет. Он был сыном их дворецкого, некогда служившего еще при бабушке и дедушке Рики. Ему не повезло родиться сквибом — с такими ограниченными магическими способностями карьеру волшебника ему было не построить, поэтому мужчине очень повезло, что семья Тинглов наняла его к себе шофером. Мистер Ричардс был очень благодарен мистеру и миссис Тингл и относился к Рике, как к собственной племяннице. Своей семьей он так и не обзавелся, потому все свое время посвящал работе. По дороге домой мистер Ричардс, как обычно, расспрашивал девушку о её жизни в Хогвартсе и с интересом слушал её рассказы о новых изобретениях. Он был практически единственным человеком в доме, кому Рика могла рассказать о своем хобби и поделиться новыми идеями. В отличие от мистера Ричардса, родители девушки ограничились лишь формальным приветствием, будто и не скучали вовсе. Миссис Тингл тут же принялась посвящать дочь в ближайшие семейные планы. Один из этих планов стал крайне неприятной новостью для Рики — вечером к ним в гости придут Трэверсы вместе с их сыном Мэтью, которого девушка терпеть не могла. Выслушав все, что от неё хотели родители, Рика поднялась к себе в комнату и, бросив вещи на пол, повалилась на кровать. Путешествие в такую жару сильно вымотало её, а тут ещё родители с порога отчитали. Хоть бы поинтересовались как у неё дела! Тяжело вздохнув, Тингл перевернулась на спину и, направив волшебную палочку на кондиционер, включила его на охлаждение. Приятный прохладный ветерок подул на горячее лицо Рики и та прикрыла глаза от удовольствия. «Ну почему они не могут быть хоть чуточку приветливее к своей родной дочери? Не помню, когда последний раз хоть один из них обнимал меня. Отец, так и вовсе, почти не разговаривает со мной, а мать только и делает, что нравоучения читает: «Сколько можно заниматься этими глупостями?», «Лучше бы проводила время со своими сверстниками», «Да кто тебя такую замуж возьмёт?», «Не дочь, а позор семьи!» — кривляла слова матери в своих мыслях Рика, корча страшные рожицы. — Да ещё эти Трэверсы явятся вечером. Не успела вернуться домой, как в первый же день каникул такие «приятные» сюрпризы. Лучше бы Хогвартс-экспресс сломался по дороге, и мы бы застряли там на денёк-другой… Хотя, не знаю, что из этого было бы хуже — ужин с Трэверсами, или крушение поезда, — учитывая как там жарко… Как бы я хотела провести этот вечер у себя в комнате, продолжая вчерашнее исследование. Мне ведь пришла отличная идея, как добиться желаемого результата, но я так и не успела её проверить. Хорошо хоть записала всё… Точно, дневник!» Рика резко вскочила, спрыгивая с кровати, и, схватив сумку, достала из неё свою находку. «На эксперименты у меня сегодня маловато времени, но вот пописать я, думаю, успею», — девушка снова увалилась на кровать и, достав перо, заправленное чернилами, — её собственное изобретение — открыла дневник на первой странице и снова задумалась, что бы в нём написать. Несколько раз она опускала и поднимала перо, когда очередная идея приходила ей в голову, но, в конце концов, убрала дневник обратно, так ничего и не записав в него. Чувство перфекционизма не позволило ей писать в драгоценной находке что попало и Тингл решила, что подождет, пока у неё не будет готовый отчет о проделанной работе, который она заранее напишет на черновике, и только потом — в дневник. — Эх, ладно, потерплю… — обреченно вздохнула Рика. «Поспать бы сейчас. Я так устала с дороги, ещё и вчера поздно легла, совсем не выспалась. К сожалению, сегодня тоже лечь спать рано не получится, а всё эти чертовы гости! Пойду хотя бы подышу свежим воздухом, чтобы взбодриться…» Девушка поднялась с кровати и, подойдя к окну, распахнула его, вдыхая теперь уже прохладный воздух родных мест. Вдали от столицы было не так жарко, так как сквозняки приносили прохладу и свежесть с Темзы и ближайших рощ, которые отлично скрывали особняк Тинглов от глаз любопытных магглов. Солнце уже скрывалось за горизонтом, и лишь его последние лучи еще не угасли в глазах Рики. «Они так много твердят о благородстве нашей семьи, о важности статуса в волшебном мире, о том, в каком великолепном положении я нахожусь, по сравнению с обычными волшебниками… но толку мне от всего этого, когда я не могу распоряжаться своей собственной жизнью? Мама говорит, что позже я всё осознаю, ещё и благодарить их с отцом буду. Но она ошибается… — солнце окончательно утонуло в деревьях, забрав с собой всякую надежду на осуществление мечты. — А может, сбежать? Поселиться в каком-нибудь заброшенном доме и там спокойно заниматься своими экспериментами? А потом, может, смогу и что-нибудь из этого продавать…» — Ри-и-ика-а! Трэверсы скоро придут, я надеюсь ты там готовишься?! — донесся магически усиленный голос матери с нижнего этажа. Она так делала каждый раз, когда ей срочно что-то нужно было от дочери. Подниматься к ней в комнату она из принципа не хотела и делала это только в крайних случаях. — Да, мам! — отозвалась Рика, не заботясь о применении магии. Тяжело вздохнув, девушка в последний раз взглянула на алое небо и направилась к гардеробу. *** В семь все уже собрались за столом и обсуждали последние новости из мира магии, Рика же сидела молча, медленно пережевывая пищу, и мечтая поскорее уединиться в своей комнате. К сожалению для девушки, ожидание было не единственной её проблемой: то и дело мистер и миссис Трэверс задавали ей каверзные вопросы со скрытой издевкой, и Рике приходилось терпеть их грубости и вежливо отвечать. — Рика, Мэтью говорит, что ты все время проводишь взаперти, или в библиотеке. В твоем возрасте нужно больше времени проводить с другими детьми и налаживать связи, которые в будущем тебе пригодятся. Неужели за столько лет у тебя так и не появились друзья? — с наигранным сочувствием озаботилась миссис Трэверс. Не успела девушка и рта раскрыть, чтобы ответить, как миссис Трэверс, не дожидаясь её ответа, продолжила. — Ну, ты не унывай, ведь Мэтью всегда готов прийти к тебе на помощь и не оставит в беде. Правда, милый? — теперь уже женщина обратилась к своему сыну, и довольно улыбаясь, подмигнула ему. — Конечно, матушка, — так же улыбаясь ответил Мэтью, искоса взглянув на Рику, чего та не заметила, снова погрузившись в свои мысли. В воздухе повисла пауза, которую прервала миссис Тингл: — Дети, почему бы вам не прогуляться? У нас в саду как раз распустились белые розы. У сорта Айс Мейлайдекор аромат просто изумительный! — просияла она. — Рика, обязательно покажи их Мэтью, я уверена, ему они тоже очень понравятся. Именно этого Рика и опасалась: меньше всего на свете ей хотелось остаться с Мэтью наедине. Уж лучше бы она еще несколько часов слушала болтовню взрослых за столом и проглатывала едкие замечания Трэверсов, чем провела хотя бы полчаса один на один с их сыном. С виду, Мэтью казался милым и безобидным воспитанным молодым человеком с безупречными манерами из приличной чистокровной семьи, и взрослые всегда верили, что он ангел во плоти. Но только Рика знала, каким он был на самом деле — жестоким, избалованным, самодовольным кретином. Каждый раз, когда они оставались вдвоем, он отпускал вульгарные комментарии в её адрес и в последнее время начал распускать руки, хотя и с этим Рике пока удавалось бороться. Если девушка говорила или делала то, что могло разозлить Трэверса, он не брезговал прибегнуть к рукоприкладству. Все следы побоев он, конечно же, потом устранял при помощи магии, чтобы взрослые ничего не заподозрили, и Рике тоже приходилось молчать, потому как, даже если бы родители поверили ей, они бы ничего не предприняли, чтобы это остановить — слишком сильно было их желание свести их с Трэверсом. А девушке совсем не хотелось подтверждать свои опасения на их счёт. — Мне нравится твоё платье, Тингл, — Мэтью словно «облизал» девушку взглядом с ног до головы. — Ты специально для меня такое выбирала? Оно так хорошо сидит по твоей фигуре… я даже могу сказать какое бельё на тебе надето, — его взгляд задержался на бедрах девушки, и губы тронула похотливая усмешка. Рика старалась не обращать внимания на его слова, и все же, теперь ей было несколько неловко. Будь на месте Мэтью нормальный парень, он бы сказал, что небесно-голубой цвет платья отлично подчеркивает её серо-голубые глаза, но от Трэверса она другого и не ожидала. Всю дорогу до розовых кустов парень продолжал болтать, но, подойдя к розам, вдруг замолчал с задумчивым видом. Тингл, всё это время игнорировавшая его, никак не могла понять что заставило его заткнуться — не то чтобы она жаловалась, но ей было очень любопытно. Когда терпеть уже не было сил, она всё же спросила, что он там такое увидел в розах. — Нет, ничего… Просто подумал, что зря ты сегодня бельё надела, лучше бы под платьем вообще ничего не было, а то неприлично как-то, — ухмыльнулся Трэверс. В этот раз лицо девушки залилось румянцем, но она сдержалась, чтобы не высказать наглецу всё, что она о нём думает. — Ну, что ж, розы мы посмотрели, пора возвращаться, — отрезала Рика и, резко развернувшись, направилась обратно к дому, но, не успела она и пару шагов ступить, как Мэтью схватил её за руку и, одёрнув назад, прижал к фонарному столбу. — Куда это ты собралась? Я ещё с тобой не закончил. Расстояние между ними было неприлично малым, и Рика могла заметить как сбивчиво он дышал, разглядывая её. От осознания этого у неё мурашки побежали по коже, и девушка почувствовала сильное отвращение, смешанное со страхом. Она не могла вырваться, и ей хотелось плакать от безысходности, но она продолжала терпеть изо всех сил, чтобы не показывать свою слабость. Парня это, похоже, только забавляло — для него это была игра в кошки-мышки, и они оба знали, кто в ней победитель. Левой рукой продолжая удерживать девушку, словно потеряв остатки совести, правую он сперва положил на талию Рики, а затем стал медленно поднимать выше. Девушка попыталась остановить его свободной рукой, но всё тщетно. — Прекрати! Такое тебе точно с рук не сойдет! У тебя совсем уже крыша поехала?! — пыталась вразумить она парня. — Уверена? Скоро я смогу позволять себе гораздо большее… Начинай запоминать, что мне нравится. Ты ведь у нас хорошая девочка, Рика? Так что ты должна как следует ублажать своего будущего мужа. — Что?! Что за бред ты несешь?! Какого ещё мужа?! Если ты о себе, то и не мечтай! Я скорее умру, чем выйду за тебя! — Боюсь, это не тебе решать, милая, всё уже предопределено, — Мэтью самодовольно усмехнулся, упиваясь отчаяньем девушки. — …Что ты имеешь в виду под «предопределено»? — на её милом личике отразился ужас, поскольку она уже догадывалась, к чему клонит Трэверс. — Думаешь, о чём там сейчас наши родители разговаривают? Ты не знала? Хотя, твоё мнение здесь, всё равно, значения не имеет… Они договариваются о дате нашей помолвки. — … Воспользовавшись замешательством девушки, Мэтью наконец достиг своей цели, схватив её за грудь, и успел несколько раз сжать, будто стараясь запомнить её мягкость, но, сладостный момент был прерван пощечиной от пришедшей в себя Рики. Отвернувшись, парень приложил руку к щеке, и снова повисла тишина. Хоть Тингл и смогла освободиться, она пребывала в шоке от собственной смелости и не могла сдвинуться с места, ожидая, что сейчас она поплатится за это. Мэтью медленно повернулся обратно, но по его лицу невозможно было сказать о чём он думает. — Везёт тебе, Тингл, я сегодня в хорошем настроении… — он притянул её за голову, уперевшись лоб в лоб и пристально глядя ей в глаза. Рика зажмурилась, готовясь получить ответный удар, но, вместо этого, парень неожиданно поцеловал её в губы. Этого она никак не ожидала и первые несколько секунд стояла как громом пораженная. Из глаз потекли молчаливые слёзы, и, ещё не до конца осознав произошедшее, Тингл оттолкнула Мэтью и убежала прочь. Девушка знала, что возвращаться домой сейчас было плохой идеей, поэтому спряталась в своем потайном месте в саду, среди пышно цветущей вишни. *** Когда Рика вернулась в дом, Трэверсы уже ушли, и миссис Тингл была крайне недовольна отсутствием дочери, которая должна была вместе со всеми проводить гостей. Она тут же накинулась на девушку с претензиями, не замечая её состояния, но Рика не стала её слушать и убежала наверх к себе в комнату. Мать всё ещё что-то кричала ей вслед, но отец сказал ей оставить дочь в покое. Первым делом заперев входную дверь, девушка поспешила снять с себя запятнанное позором платье и, не долго думая, бросила его в мусорную корзину. Надев свою уютную пижаму, она устало повалилась на кровать, но понимала, что уснуть сейчас не сможет: мысли об украденном первом поцелуе ещё долго не дадут ей покоя. Рика надеялась, что хотя бы это она сможет сделать по собственной воле, с тем, кого она сама выберет, но и эта мечта была растоптана. На глаза снова навернулись слёзы и сердце болезненно сжалось в груди. Утопая в своей печали, девушка снова вспомнила про дневник. «Может вылить всю свою боль на его страницы? Тогда должно стать легче…» Тингл протянула руку и вытащила книжку в кожаном переплёте из сумки. Покрутив её в руках, взгляд девушки остановился на выгравированном имени прежнего владельца. «Том Марволо Риддл… — она провела пальцами по буквам. — Почему это имя кажется таким знакомым?» Пока Рика «общалась» с дневником, перебирая его пустые страницы, боль будто понемногу отступала и сменялась усталостью. Всё же решив не портить дневник своим нытьём, девушка в очередной раз отложила его и приготовилась ко сну. *** Желание написать в дневнике было столь велико, что ночью ей даже приснилось как дневник зовет её: приятный мужской голос соблазнял девушку взять перо в руки и позволить страницам впитать в себя её мысли. Постепенно, девушка приближалась к столу, на котором лежал уже раскрытый дневник, заворожено глядя на него, не в силах оторвать взгляд. Вот она уже держит в руках перо, готовая вывести первые буквы, но, в последний момент, рука остановилась в воздухе, не решаясь подчиниться зову таинственного голоса, который звучал все ближе и, в какой-то момент, ей даже показалось, что он шепнул её имя: — Рика… — Рика! Тингл резко открыла глаза, будто посреди снившегося ей кошмара, и тут же поморщилась от оглушительного крика матери, которая никак не могла её дозваться. — Уже иду… — отозвалась девушка хриплым спросонья голосом, догадавшись, что её уже ждут за завтраком. Взглянув на часы, Рика удивилась, что уже было полдесятого — не удивительно, что её мать была недовольна, ведь она уже полчаса как должна была сидеть за столом. Тинглы позволяли своей дочери много вольностей, но участие в традиционных семейных трапезах было нерушимым правилом. В спешке умывшись и приведя себя в порядок, девушка надела простое летнее платье и побежала вниз. Миссис Тингл уже накрыла на стол, завтраки она всегда готовила лично, несмотря на наличие прислуги в доме. Еще на лестнице Рика почувствовала аромат свежей выпечки: в центре стола стояла плетеная корзинка с горячими круассанами, и у каждого на тарелке — нежный тост со свежими фруктами и ягодами в сливках. К запаху выпечки примешивался тонкий акцент французского кофе, придающего бодрости при первом же вдохе. Присоединившись к отцу, который уже читал за столом утреннюю газету, в ожидании остальных членов семьи, Рика постелила салфетку на колени и повернула голову к матери. Миссис Тингл как раз закончила с сервировкой и тоже села за стол. Теперь, когда вся семья была в сборе, можно было приниматься за еду. — М-м-м, тосты просто объеденье, мам, очень вкусно! — похвалила Рика, попробовав первый кусочек. — Рада, что тебе нравится, дорогая. Я думаю научить тебя, в ближайшее время, как готовить великолепные завтраки, чтобы ты в будущем могла порадовать своего мужа… Кстати, как прошел ваш вечер с Мэтью? — Нормально… — поразмыслив с пару секунд, ответила девушка. — Ты вчера пришла расстроенная. Что-то случилось? — Да нет… Всё как обычно, просто немного повздорили с Мэтью. Но уже всё в порядке, — девушка старалась осторожно подбирать слова, понимая, что жалобы на жениха ни к чему хорошему не приведут, ведь её родители всегда будут считать её виноватой. Миссис Тингл помолчала с некоторое время, обдумывая услышанное. — Ну что ж, полагаю, не о чем беспокоиться. Дети в вашем возрасте часто проявляют симпатию таким образом. Хотя пора бы уже и повзрослеть. Вам осталось два года учиться. Мы как раз вчера говорили с Трэверсами о том, чтобы обвенчать вас после выпуска. Хотя для тебя, думаю, это не должно быть большим сюрпризом. Вы с Мэтью знакомы с детства, и ваша свадьба станет вполне закономерным исходом, учитывая статусы наших семей. — Да, конечно… Для Рики это действительно была не новость, Трэверс самолично ей вчера об этом сообщил, однако, это не значило, что она была согласна с их решением, вот только спорить с родителями не было никакого смысла. Раньше она пыталась что-то возразить, но мать и слушать ничего не желала и, каждый раз, как поднимался этот вопрос, она закатывала истерику, если девушка осмеливалась перечить ей. Отец ничего не говорил, но в целом поддерживал мать, он вообще предпочитал оставаться в стороне, оставляя все обсуждения своей супруге. — Вот и славно, — одобрительно ответила мать. — Я рада, что ты, наконец, начинаешь понимать всю важность этого события. Рика больше ничего не ответила и, закончив завтрак, вернулась к себе в комнату. Первую половину дня Рика занималась своим проектом по маггловедению, который не успела завершить в школе. Проект заключался в создании устройства, которое бы совмещало маггловскую компьютерную технику с магией, и слизеринка выбрала для своего проекта совмещение работы её ноутбука с магическим артефактом-кристаллом, который она нашла прошлым летом. Спустя год тяжелого труда и тщательных исследований, девушке удалось разработать программу, с помощью которой можно было находить источники волшебной энергии. Сделав все необходимые заметки, Тингл, наконец, приготовилась сделать свою первую запись в дневнике. Она торжественно открыла записную книжку в кожаной обложке и с самодовольной ухмылкой принялась записывать технический отчет строчка за строчкой, выводя каждую буковку. Когда Рика закончила свои записи, она выпрямилась и, прикрыв глаза, удовлетворенно вздохнула, а, открыв их вновь, резко дёрнулась, не веря увиденному, и едва не упала вместе со стулом. Страницы дневника были абсолютно пусты, будто на них ничего и не писали. — Как же так?! Куда всё подевалось?! Я два часа потратила на эти записи, как они могли просто так исчезнуть?! — девушка пролистала весь дневник и, даже перевернув его вверх ногами, потрясла, но её отчёт так и не обнаружился. Уже было смирившись с безысходностью своего положения, она готова была закрыть дневник, но в этот момент на открытом развороте появились слова, которых она не писала: «Весьма занятная идея. Хотя я бы обошелся без этих маггловских игрушек».