Шанс на исправление.

      Лишь на секунду я позволил себе замечтаться, наблюдая за развернувшейся картиной. Первым делом я обратил внимание на возвышающуюся надо мной фигуру. От этого человека чувствовалась сила, уверенность в себе. Я узнал в нем Саске несмотря на некоторые изменения во внешности. Так теперь его волосы, убранные в хвост, достигали лопаток, а на щеке красовался свежий шрам. Повязка на глазу скрывала, предполагаемо, Риннеган. Но что самое удивительное — у Саске были обе руки. Должно быть, будущее будет куда более приятным? Но одна мысль о том, что Ооцуцуки продолжают собирать чакру биджу, говорила об обратном. Ничего не изменилось.       А потом я обратил внимание на еще одного человека. Девушка лет шестнадцати-семнадцати. Самым запоминающимся в ее образе были длинные красные волосы. Куноичи собрала их в хвост так же, как и Саске.       «Мама?» — пронеслось при виде нее в моей голове, но потом я отмел эту мысль, увидев совершенно другие черты лица, в особенности — голубые, почти светлые глаза. У моей мамы они были насыщенные темно-васильковые.       Катана незнакомки сдерживала танто беловолосой девочки. Та не выглядела старше десяти, но уже обладала чрезмерно большой силой. Можно было с уверенностью сказать, что бледнолицая с Бьякуганом — Ооцуцуки. Вот только не ее чакру я ощущал.       И, как по закону подлости, энергию Урашики, а в этом не сомневался, я ощутил позади себя. Курама среагировал быстрее, прикрывая своей чакрой мою спину. А потом пришельца откинула общая атака Джирайи и Саске. Я видел легкое удивление на лице учителя: не каждый раз увидишь, как твой ученик с легкостью управляет чакрой Кьюби, при этом не поддаваясь влиянию лиса. Хоть такой случай уже был, когда я практиковал этот прием. Но тогда Джирайя толком не разобрался, сразу вытаскивая печать подавления.       В голове крутился лишь один вопрос: «Почему сейчас?». Они должны были прибыть не раньше следующей весны. И кто эта красноволосая девушка? Кто эта вторая Ооцуцуки? Самое удивительное то, что я не ощущал чакру ребенка из клана пришельцев даже сейчас. — Вопросы потом, — моментально среагировал Саске, обращаясь к Джирайе, видя, как тот хочет что-то спросить, — Сначала защитим джинчурики. — Что ж, пора и мне размяться, — пробормотал я, двигаясь к красноволосой особе, видя, что Саске с Джирайей и сами пока справляются. — Тошики на нас, сенсей, — бросила голубоглазая, обращаясь к Саске и отбивая каждую атаку маленькой Ооцуцуки. Так она ученица Саске?       Я среагировал быстро, подстраиваясь под бой. Создав несколько клонов, я начал создавать Расенган с помощью одного, а других двух замаскировал под камни. Как и ожидалось, Ооцуцуки заметила атаку со спины, подпрыгивая вверх.       Красноволосая увернулась от летящего Расенгана теперь уже на нее, а замаскированный клон, сняв с себя чары маскировки, толкнул меня в противоположную сторону, меняя траекторию. Ооцуцуки не успела развернуться в воздухе, получая удар Расенганом. — Тошики, если ты продолжишь валять дурака, я убью тебя самолично, — крикнул Урашики, обращая на себя внимание. И как только член главной ветви Ооцуцуки смог ненадолго вывести из боя Джирайю, начал теснить Саске. Одновременно с этим Урашики попытался пронзить меня с помощью чакры, преобразованной в посох. Но я успел отразить его атаку с помощью высвобожденного ветра. Все-таки эта стихия давалась мне куда проще. Стоит побыстрее разобраться с Тошики, чтобы помочь Саске и Джирайе. — Скрытая техника: тысяча клинков! — и пока я прикрывал спину незнакомке, та преобразила свою катану в тысячу копий, не меньше точно. Я завороженно смотрел на то, как красноволосая с помощью ударов ладонью перенаправляла парящие до сего клинки прямо в тело мишени. И только через секунду до меня стало доходить, что это не просто удары. Я понял, что мне не показалось. Эта девушка владела Бьякуганом, судя по вздувшимся венам на лице, и сейчас блокировала танкецу лезвиями. Никогда не видел чего-то похожего: умение соединить клановую технику Хьюга с кендзюцу. Нет… Это не просто перекрытие танкецу — красноволосая перерезала каналы чакры полностью, нанося врагу смертельные, кровоточащие раны. — Какая-то она слабая, — слова вырвались сами собой, привлекая внимание незнакомки. В сравнении с другими членами клана Ооцуцуки, Тошики не блистала силой. Красноволосая мило улыбнулась в ответ на мои слова, затем, складывая печати, коснулась тела. Вязь кадзи расползлась по телу Ооцуцуки, по всей видимости, запечатывая. — Эта девушка — не боец, — ответила ученица Саске через некоторое время, — Ее сила заключается в поддержке. Мы долго не могли ее обезвредить из-за того, что Ооцуцуки каждый раз возрождалась. Мои печати удержат Тошики ненадолго, но, надеюсь, этого хватит, чтобы справиться со вторым. — Как твое имя? — спросил я, понимая, что ни разу не видел данную особу в Конохе. — Зови меня Кени, — ответила она, прежде чем пойти на помощь остальным. Атаки Урашики не были слышны. Чужая чакра теперь не так ощущалась. Мы и не заметили, как Саске и Джирайя увели Урашики подальше отсюда, — Я чувствую их на севере.       Кивнув Кени, я побежал за ней. Сейчас я смог разглядеть девушку получше. То, что бросилось в глаза — довольно сильные руки, которые не скрывали рукава черной футболки. Было видно, что Кени тренируется изо дня в день, и основной упор идет на верхнюю часть тела. Довольно красивая девушка с подтянутой фигурой. Катана, которую она не выпускала из рук, облаченных в черные перчатки, имела чуть большую длину, нежели стандарт. С такой было управляться куда труднее, но, видимо, для чего-то это задумывалось. Кто же такая Кени? И куда подевался Боруто?       Неужели в будущем мой сын все-таки не появится на свет? Эгоистично, но я почувствовал, как тяжкий груз спадает с плеч. Я все еще питал надежду на то, что моим детям суждено жить. Но теперь передо мной не стоял выбор. Мыслей, касательно будущего, становилось меньше. — Они привлекли слишком много внимания, — цыкнула красноволосая. Мой взгляд оторвался от девушки, пройдясь по местности. Некоторые дома оказались разрушены, а нас уже одаривали недоброжелательными взглядами. Кто-то кричал в след ругательства, а кто-то молча оплакивал разрушенный дом. Я мысленно извинился перед каждым жителем деревни. К счастью, Джирайя и Саске увели Урашики не так далеко. Они выбрали более просторную местность недалеко от многочисленных построек. Это было не самым лучшим местом, но уже можно было разгуляться. На всякий случай я незаметно создал нескольких клонов, маскируя тех под камни, валяющиеся на земле палки и траву. Запасной план никогда не будет лишним. — А вот и девятихвостый, — хмыкнул Ооцуцуки, завидев меня, — Я сорву твою печать одним взмахом! — Наруто, убегай! — закричал Джирайя, хватаясь за раненое плечо и оседая, — Тебе с ним не тягаться. — Кени, меняем план, — воскликнул Саске, прежде чем поднять свою повязку. Так я и думал: там скрывался Риннеган. Теперь я был уверен, что Учиха справится. И я мог помочь немного Эро-санину. Достав из сумки свиток, я распечатал небольшую аптечку. Нужно было обеззаразить рану и перемотать плечо бинтом. Сейчас я понимал, что больше буду мешаться, нежели помогать. — Ты тоже это видишь? — неверяще спросил Джирайя, наблюдая за тем, как тело Саске покрывает фиолетовая чакра, как в правом глазу виднеется Мангекью шаринган. Я знал, что Саске способен стереть память этими глазами, поэтому не сильно переживал за их конспирацию. Но хотел ли я забыть все? — То есть глаза напавшего тебя не смутили? — с улыбкой спросил я учителя, завязывая бинт, когда окончательно перевязал рану. Когда все закончится, я займусь ранением основательно. — Они не справятся, — вновь заговорил Джирайя, игнорируя мой вопрос, — Этот тип сказал, что видит каждое наше движение, потому что умеет заглядывать в будущее, проживать его множество раз. У меня есть план.       С этими словами извращенный отшельник поднялся, прося о прикрытии. — Саске, отвлеки Урашики, — крикнул я, словив злой взгляд теме на себе. Тот так и говорил, что я выдал его. — Ты раскрылся уже давно, сейчас уже думать об этом поздно.       Однако, к моему удивлению, Кени взяла ближний бой и, соответственно, отвлечение Ооцуцуки на себя. Она была довольно искусна в кендзюцу, совмещая его со стилем боя клана Хьюга. Глядя на нее, я думал о Хинате. Эта девочка сильно напоминала мне мою жену.       Саске, приобретя неоконченную версию Сусаноо, загонял Урашики к Джирайе. И вот в самый последний момент мои клоны, скрытые под землей, хватают пришельца за ноги. Техника жабьего желудка захватывает Ооцуцуки. Я не до конца понимал, почему именно это, но решил довериться учителю. — Как только он ослабнет, я рассеиваю технику и ты бьешь со всей силы по нему, — прошептал мне на ухо Джирайя как тому, кто ближе всех. Я кивнул, понимая, что добьет этого Ооцуцуки лишь одна техника.       По мере того, что я видел, начинал понимать, что к чему. Газы, что выделялись в желудке жабы, были очень опасны для человека. Но если для нас прошла от силы минута, то для Урашики, проживающего этот момент достаточное количество раз, прошло куда больше времени. На него подействовали ядовитые пары, отравляя, заставляя упасть на колени и начать харкать кровью. Я посмотрел на Саске. Даже сейчас мы понимали друг друга с одного взгляда.       И как только мы кивнули друг другу, Джирайя развеял технику. Саске молниеносно создал руку Сусаноо, захватывая тело Урашики и не давая тому двигаться. А я поверил в удачу, понимая что в прошлой жизни создавал эту технику тысячу раз. Я чувствовал ветер, осталось соединить его с Расенганом. И вот, пока мой клон вливал стихию, а другой помогал создать технику отца, я начал чувствовать, как трещат мои кости. Знал, как опасен Расенсюрикен без Режима Отшельника, но мне хотелось доказать самому себе в первую очередь, что все получится. — Когда ты успел? — удивился Джирайя, прикрывая лицо от потоков ветра. Я создавал эту технику дольше обычного. И когда Урашики более менее пришел в себя, начав вырываться из захвата, я бросил Расенсюрикен в него. Поднялся сильный ветер, пропитанный мощной чакрой после столкновения с Ооцуцуки. Цинично, но я был счастлив слышать крики от боли. Я чувствовал, что смог защитить не только себя, но и своих близких. Смотря на побитое, кажется, даже не живое, тело Урашики, я забыл о боли в руке, нарастающей с каждой секундой. Я смог освоить эту технику вновь!       Вот только мы забыли об еще одной Ооцуцуки, что и было нашей ошибкой. Маленькая инопланетянка материализовалась буквально из ниоткуда, вставая позади Урашики. Тошики выглядела жалко: вся в ранах, еле дышащая, но упорно стоящая на ногах на одной только силе воли. — Моя жертва будет не напрасна, Господин, — прошептали бледные губы девчонки, и прежде чем мы успели что-то сделать, та успела схватить тело Ооцуцуки, исчезая вместе с ним. Значит, она перемещается в пространстве? Плохо дело. — Отступили, — подытожил я, обдумав произошедшее. Оставалось выжидать, когда они снова появятся. Сомневался я, что те покинули данный промежуток времени. Ведь, насколько я мог знать, артефакт для перемещений сейчас должен был быть у Саске. — Карасуки ведь у вас? — Да, — коротко кивнул Саске. И он, и я понимали, что станет с маленькой Ооцуцуки. Она принесет себя в жертву, даст поглотить всю свою чакру. И когда Урашики восстановится за чужой счет, то нападет на нас в самый неожиданный момент. Но все мы надеялись, что есть хотя бы сутки в запасе, чтобы подготовиться. После моего удара нельзя вот так просто прийти в себя. — А теперь вы мне объясните все, что здесь происходит, — заговорил до сего молчавший Джирайя, сложив руки на груди. Не обделил он своим хмурым взглядом и меня, — Тебя это тоже касается.       Скорее бы это все закончилось, и вопросов больше не возникало бы. Саске сделает все, чтобы мы забыли об этом происшествии. Но прежде, чем забыть, я хотел бы спросить у Саске кое-что… — Ты все узнаешь, но могу я поговорить с этими людьми прежде наедине, пожалуйста? — обратился я к Джирайе. Тот с горем пополам, видя мой умоляющий взгляд, кивнул, но отходить далеко не стал, с подозрением наблюдая за Саске и Кени. — Саске, — обратился я к брюнету, на секунду замирая. Я рад был видеть своего друга, — Сейчас ведь война? — Ты же понимаешь, что я могу и не сказать? — спросил он, но потом смягчился, — Впрочем, ты и так знаешь, что все забудешь в скором времени… Да… Война.       Значит, я не изменил ни черта… Есть ли вообще надежда у этого мира? — Сенсей, хотела спросить, — заговорила молчавшая Кени, заведя катану за шею и забавно взявшись за края оружия руками. Эта девушка вызывала во мне восхищение — в ее взгляде читалась сила. От нее чувствовался свет. Она мило улыбнулась, обращаясь к Саске, — Почему Наруто-кун так спокойно реагирует на происходящее? — На это есть причины, Кени, — отозвался мой друг, вопросительно взглянув на меня. Так, оказывается, я не многим открыл тайну своей личности? Я отрицательно помотал головой, безмолвно отвечая Саске. Пусть все останется так, как есть. Если в будущем я посчитал, что Кени не должна знать, то так тому и быть. —Не мне об этом говорить. — Вот как, — протянула она, все еще рассматривая меня с ног до головы. И взглянув в ее слегка прикрытые глаза, я понял одну вещь: искренняя улыбка девушки предназначалась лишь Саске. При взгляде на меня ощущалась фальшь, в глазах отражалась какая-то боль. — Ты ведь Хьюга? — спросил я. Мне хотелось узнать о Хинате, но задать этот вопрос прямо я почему-то не решался. — Не имею ничего общего с этим кланом, — грубо отозвалась Кени, нахмурившись. Однако сразу же успокоилась, как только рука Саске оказалась на ее плече.       «Они довольно близки», — подумалось мне, когда я посмотрел на Саске и Кени.       Я больше не стал спрашивать ничего, понимая, что для девушки, видимо, это больная тема. Однако какое-то предчувствие на этот счет гложило меня изнутри. Мне не давала покоя судьба этой девочки.