Одиночество в духовной сети

В духовной сети тоже существуют анонимные чаты. Как-то раз один из мало известных небожителей решил создать место, где можно было бы выложить все, что у тебя на душе, при этом не боясь потерять лицо ни перед другими чиновниками, ни перед своими почитателями. Ведь все-таки что не говори, а даже богам не чужды эмоции и людские переживания. Так и появился первый анонимный духовный канал. Имя этого небожителя никто не запомнил, а вот идея прижилась. Нередко боги пользовались анонимными сетями, чтобы хоть ненадолго сложить с себя должность божества и забыть о своих тяжелых обязанностях, лежащих на плечах каждого бессмертного. Была поздняя ночь и разговоры в сети уже затихли, когда в ней появился скрытый ширмой силуэт бога войны. Духовный канал пустовал, поэтому какое-то время он простоял в задумчивости. А стоит ли? Не лучше ли подождать до завтра? Но скопившиеся эмоции так долго прятали в самых потаенных уголках уставшей души, что они стали подобны старой ране, что мучает бывалого воина каждую ночь. Нет, если он не выскажет все сейчас, то на утро обязательно передумает и решит, что это просто слабость, бред, не стоявший времени других слушателей. Так было каждый раз, стоило ему зайти в анонимный чат. И каждый раз он молча уходил, так и не сказав ни слова и сходя с ума от пожирающей изнутри боли. Но сейчас будто сама судьба благоволила ему. В сети не было ни души, а значит он точно никого не обременит своими проблемами. Просто выскажется и уйдет. Это как кричать среди безлюдных гор, давая волю эмоциям. По началу слова давались с трудом, но постепенно смущение ушло, и они полились сами собой, идя уже не от разума, а от сердца. Не часто оно брало верх над холодной рассудительностью, но теперь, заполучив желанную свободу, смогло наконец дать волю чувствам. Монолог, подобно быстрой реке, подгоняемой бурей эмоций, неудержимо бежал вперед и только спустя несколько часов наконец иссяк. Полное опустошение, а вместе с ним приятная легкость. Впервые за долгое время его не мучали сомнения, все будто предстало в другом свете. А ведь всего на всего нужно было просто выговориться! Он уже собирался покинуть духовную сеть, как вдруг только что окрыленное сердце резко ухнуло вниз, пропустив удар – за противоположной ширмой виднелся размытый силуэт. Поглощенный своим монологом, он совсем не заметил, как в сети появился кто-то еще! И этот кто-то сидел здесь все это время, молчаливо выслушивая его бессвязные бредни! И как же много он успел услышать? Тень будто прочитала его мысли. Занавесь ширмы колыхнулась, и в сознании появился короткий ответ «Я понимаю тебя. И чувствую то же самое». С этой фразы и начались их ежедневные переписки. По вечерам в пустующей анонимной сети всегда появлялись двое и разговаривали до самой поздней ночи. Как оказалось, их многое связывало. Они не называли имен, лишь знали, что оба являются служащими при дворцах богов войны юго-запада и юго-востока. Да, он соврал, но разве мог он сказать, что является генералом Сюань Чжэнем после того, как выяснилось, что таинственный собеседник служит при его же дворце! Му Цин столько всего наговорил тогда, будучи, как он считал, один в анонимной сети, что теперь гордость просто не позволила бы ему упасть в глазах собственного служащего. И тогда он выпалил первое, что пришло в голову. «Я служу при дворце генерала Нань Яна» О, какой же это было ошибкой! Из всех возможных многотысячных вариантов он выбрал именно этот. Почему первое, что пришло ему в голову, было имя его главного соперника?? Все прекрасно знали, что Сюань Чжэнь и Нань Ян и пары минут рядом вынести не могут, обязательно начнут перепалку. И между их дворцами, хоть и негласно, существовала борьба за первенство на юге. В теории Му Цин должен был злиться на своего неверного подчиненного, который каждую ночь вел беседы на стороне, но вместо этого с нетерпением ждал новую встречу и подолгу слушал его истории, в которых нередко фигурировал сам. Таинственный собеседник каждый вечер жалуется Му Цину, как много дел во дворце Сюань Чжэня и как устает его генерал, а тот успокаивает его, говорит, что он напрасно волнуется. Ведь его генерал Нань Ян тоже все время в делах, его меч весь день не возвращается в ножны. Таков удел богов войны. В одной из вечерних переписок, когда Му Цина уже начинает клонить в сон после тяжелого дня и утомительного собрания во дворце владыки, от его собеседника приходит сообщение: "Сегодня мельком видел генерала Сюань Чжэня, когда он возвращался с собрания. У него был такой усталый взгляд, словно он не спал по меньшей мере несколько дней... Он так занят, а я не знаю, как ему помочь. Сюань Чжэнь никогда не признает свою слабость и никогда не примет помощь. Гордость ему не позволит". Му Цин вздохнул. Он действительно не спал дольше недели, но неужели все настолько плохо... И когда этот служащий успел его увидеть? По дороге во дворец он никого не видел. Не может быть, чтобы Му Цин его не заметил! Пока он размышлял, раздался звон нового сообщения. "Мне так жаль, что я не могу быть все время рядом с ним. Не могу обнять, сказать, что все будет хорошо и вместе мы со всем справимся… Я всего лишь его подчиненный. У генерала нет на меня времени, я понимаю и не осуждаю его, но от этого все равно очень грустно…" Глаза вновь и вновь пробегают по строчкам, перечитывая каждое слово и не веря в прочитанное. Этот человек действительно... заботится о нем? Они ни разу не встречались (в любом случае Му Цин даже не помнит этого), он не знает его имени – даже не знал о его существовании! – а этот человек отзывается о нем с таким трепетом и любовью... Как такое может быть? Разве он это заслужил? Под взволнованный стук сердца Сюань Чжэнь пишет ответ: "Я хочу с тобой встретиться. Давай поговорим вживую" Он с трудом дождался следующего вечера. Му Цин часто виделся со своими подчиненными, но почему-то сейчас, думая о предстоящей встрече, он сильно волновался. Что ему сказать? Как объяснить, что он не тот, за кого себя выдавал? И как отреагирует его таинственный собеседник? Всегда легкая, почти что кошачья поступь стала неуверенной. Он то почти бежал, то сильно замедлялся, то вообще останавливался в раздумьях, преодолевая желание убежать. Но он просто не мог позволить себе такую трусость! Кто угодно, но не бог войны Сюань Чжэнь. Они условились встретиться на нейтральной территории, у границы небесной столицы. Му Цин остановился на пороге небольшой чайной и, собравшись с духом, открыл дверь. Внутри почти никого не было, лишь в дальнем углу спиной к нему сидел человек. Затаив дыхание, Сюань Чжэнь подошел ближе, не сводя глаз с широкоплечей фигуры. Странное чувство, будто он уже видел этого парня раньше… Мужчина обернулся на звук тихих шагов. -Ты пришел. Я уже подумал.. Два взгляда скрестились, подобно двум обоюдоострым клинкам, и два голоса одновременно вскрикнули: -Ты??! Оба молчали, не переставая сверлить друг друга взглядом. -Ты что тут делаешь? – первым пришел в себя Му Цин. -Это ты что тут делаешь? – мгновенно парировал Фэн Синь. Снова повисло тяжелое молчание. Оба прекрасно знали, что тут делают. -Служащий дворца Сюань Чжэня… -Служащий дворца Нань Яна… Снова сцепились взглядами. Му Цина охватила буря эмоции. Он был зол, хотелось прямо сейчас вмазать по этой хмурой физиономии за обман, очередную насмешку, пережитое волнение и какую-то необъяснимую надежду, которую зародило в нем их общение в сети. Он был растерян, созданный образ таинственного и чуткого собеседника никак не вязался с прямолинейным и импульсивным Фэн Синем. Не могло же за этой каменной маской скрываться такое нежное сердце... Не мог же он не заметить этого за целые 800 лет! И все-таки Му Цин ощущал какую-то странную радость и.. легкость? Необъяснимое чувство покоя от взгляда на этого человека. Словно теперь он мог видеть не только образ решительного бога войны, но и скрывающуюся за сияющим доспехом душу тоскующего человека. -Те сообщения, – наконец грубо бросил Му Цин, пряча смущение за маской безразличия. – Ты их написал? -Да. -И то, что ты сказал вчера… -Правда. Он ожидал услышать, что те слова были лишь жестокой шуткой, и уже готовился выдать колкость в ответ, но замер, словно кто-то наложил заклинание онемения изнутри. -От начала до конца. Все чистая правда, – не глядя на него проворчал Нань Ян и с силой ударил кулаком о деревянный стол. Он резко развернулся и внезапно заорал на Му Цина, яростно сверкая глазами. – Ты почему совсем не думаешь о себе, сволочь, в зеркало давно смотрел? Сколько еще ты будешь в одиночку изводить себя работой? Чтоб вас, тебя и твою треклятую гордость! Выдав еще несколько отборных ругательств, он отвернулся, спрятав лицо в ладонях. Му Цин все еще стоял возле него с отсутствующим взглядом. Он не знал, как на все это реагировать, все происходящее казалось слишком безумным и нереальным. Как все это случилось? Что за человек перед ним? Он думал, что знал его все это время, но выходит… Не отдавая себе отчета в своих действиях, он метнулся к выходу и через секунду исчез, громко хлопнув дверью. Не разбирая дороги, долго несся по улицам, произвольно меняя направление и избегая редких прохожих. Остановился он лишь когда легкие стало саднить от долгого бега. Вокруг лишь пустынная равнина на сотни ли во все стороны, а над головой огромное небо с тысячами холодных осколков звезд. Он сам не заметил, как оказался в мире смертных... Но сейчас ему было все равно. Неизвестно сколько времени он бесцельно плелся вперед, не разбирая дороги. Да ее и не было - кругом одно поле. Заброшенное, никому ненужное, с длинными шрамами на иссохшейся земле. От него так и разило многолетним одиночеством. Му Цин всегда чувствовал себя таким. Его унижали, не понимали, не считались с его решениями, лишь потому что они были слишком рациональными, слишком правильными и порой шли вразрез с общепринятым понятием морали. Его обвиняли в эгоизме, лишь потому что он поступал так, как многие бы не решились. Над ним все время смеялись из-за его положения. Его считали предателем, хотя он никогда не желал никому зла. Он просто отличался. И из-за этого чувствовал себя одиноким, никому ненужным. Но несчастным все это время был другой человек, а он поступал с ним точно так же, как когда-то поступали с ним, не замечал постоянных обеспокоенных взглядов, не видел переживаний в ворчливых речах. Хотя этот человек всегда был рядом с ним. Он видел его чуть ли не каждый день и все равно ничего не понял! Без сил опустился на землю, вцепившись руками в сухую траву. "Идиот. Вот ведь… идиот!" -Ну и как же тебя так далеко занесло? – тихий низкий голос над головой заставил вздрогнуть от неожиданности. – Делать мне больше нечего, как искать тебя по всем трем мирам. Фэн Синь тяжело вздохнул и, остановившись на почтительном расстоянии, неуверенно произнес: -Если тебе это так неприятно, я могу просто... Он резко замолчал, мгновенно забыв все, что хотел сказать, когда сильные руки Сюань Чжэня стиснули его в дрожащих от сдерживаемых рыданий объятиях. -Идиот, – тихо ворчит Му Цин, пряча слезы в перекинутом через плечо Фэн Синя плаще. – Какой же ты придурок. Твоя тупость просто невыносима! – внезапно отвешивает тому легкую оплеуху. – Бесишь меня! И снова утыкается в его плечо, не заметив, как на губах генерала Нань Яна расцвела растроганная улыбка.