дети в порядке

Маленький засранец Райан не умел держать язык за зубами, и это выводило Эрио из себя. Непозволительная роскошь — как патриарх клана Курэ он должен был уметь сохранять лицо, а какой-то сопляк доводил его едва ли не до истерик, отчего тогда еще молодой Холлис носился с ним и просил не обращать на племянника в энном поколении внимание. И, хотя ругань на Райана стала едва ли не частью бытовых традиций, Эрио не мог сказать, что действительно его ненавидел. Вашу ж мать, это был его внук. Кто ненавидит собственных детей? Все потому, что в Райане он видел себя — такого же самоуверенного и буйного. Райан обладал чудовищным потенциалом, он был пиком евгеники клана, эталоном, то, чего Курэ и добивались тысячу лет, как бы отвратно это не звучало, у него были причины выпендриваться — и когда-то точно в том же положении был и сам Эрио. В молодости, в далекие довоенные годы. Затем уже он повстречал Мецудо, и жизнь пошла в совсем странном направлении. Но то был Эрио. Эрио прожил долгую безумную жизнь, которая болью и кровью научила его уму-разуму. Райану было двенадцать. Он до сих пор делал ошибки при написании имени членов семьи и понятия не имел, чем отличаются Австрия и Австралия. Требовать что-то от мальчика было глупо. Еще научится. Поэтому Эрио страдал — он понятия не имел, что делать. Внук был бестолковым, но это была простительная бестолковость. Воспитывать детей становилось трудно, времена менялись, их поколения разнились все больше и больше. С собственными сыновьями ему было легко найти общий язык, Эрио не мог сказать, что особо отставал от трендов, ему было интересно все новое, но чем больше потомков у него рождалось, тем труднее ему было их догонять. И Райан был из таких — их разделяло семьдесят лет, такой срок многие и не жили. И тяжело было объяснить ребенку, рожденному в эпоху расцвета культуры Пепси, бешеных для всего мира девяностых, почему ему нужно было почти каждый день тренироваться и получать тумаки. Райан был маленьким агрессивным крысенышем, но это не переставало делать его ребенком. А детям свойственно было обижаться и втихую плакать. Эрио и сам, когда был пиздюком, так делал. Что уж там. Он и при Мецудо один раз разрыдался, словно идиот — они тогда нажрались в хлам, и Эрио со слезами на глазах рассказывал ему, как его заебал клан, наследство и прочая дрянь. Они тогда оба молодые были, зеленые, еще не стыдно было. Мецудо его хорошо понял. Возможно, именно то, что Эрио в свое время и свалил из клана на пару десятков лет и помогло ему принять такие слабости проще — потому что Райан, взращенный в традициях Курэ, определенно считал это плохой чертой. Слабости у них в семье не одобрялись. После очередной тренировки Эрио искал Райана недолго; нашел его у дальнего пруда в саду, где сопляк пускал блинчики и пугал карпов. На приход деда он отреагировал никак и вздрогнул лишь в тот момент, когда Эрио тяжело опустился рядом. Делать вид, что никого рядом нет, у него выходило отменно — Райан продолжал нервировать карпов, а у самого глаза были на мокром месте. Нос красным, постоянно шмыгал — вот так и вспоминаешь, что малявке-то всего-ничего. — Больно? — вдруг спросил Эрио. На прошлой тренировке Райану здорово расшибли голову — пришлось зашивать. Теперь на линии роста волос виднелся некрасивый рубец и выпуклый шов, жуткое зрелище, на самом деле. Конечно же рана болела. Они у всех болят, кто бы что не говорил. Райан лишь бросил на Эрио подозрительный взгляд и неопределенно дернул плечами, после чего продолжил швырять гальку. Не хотел признаваться, ну конечно. Испугался, что отругают за слабость. Это даже развеселило Эрио — значит, осталось в нем что-то человеческое. Ему всегда думалось, что чем выше был процент ремувала, тем менее поведение походило на нормальное. На себе испытал. Холлис был единственным исключением, вполне себе адекватный, но взглядом он все равно мог напугать до усрачки, что на что-то да намекало. А тут — Райан, особенный, единственный в своем роде. Ан нет, хнычет вон. — Я не буду ругать, — продолжил Эрио. Райан занес гальку в руке и замер, после чего резко перевел взгляд на деда. Он неуверенно опустил руку и фыркнул. — Врешь. — Думаешь, дедушка тебя не любит? Райан лишь пожал плечами. — Вы все хотите от меня одного. — Ну, никто не получает то, что хочет. Их взгляды вновь встретились, и мальчишка поджал губы сильнее. Эрио же со вздохом вознес взгляд к небу — ну и что ему делать? Господи, блять, он никогда не умел успокаивать детей. Мецудо в этом просто асом был, что бы он не делал, его дочурка постоянно смеялась, да и этот, которого он из крысиной норы вытащил, тоже вроде не выглядел особо недовольным. С Райаном же... С Райаном было тяжело. Господи, ему двенадцать лет. Ребенок совсем. Довели внука до слез. Реичи точно пизды получит за то, что решил выпендриться и отойти от плана тренировки. Эрио покопался в складках кимоно, после чего достал оттуда маленькую конфету. Он протянул ее Райану, и, когда тот замешкался, пододвинул руку ближе. — Бери, пока даю. Они посидели молча еще. Райан шелестел фантиком. — Ты знаешь... — вдруг заговорил Эрио и мгновенно почувствовал на себе чужой взгляд. — Когда я был лет на шесть тебя постарше, я поругался с тогдашним главой клана. Честно тебе скажу, я считал тренировки пустой тратой времени, и, хотя мне пророчили стать наследником, я всех послал куда подальше и сбежал. Судя по молчанию и звукам жевания конфеты, Райан внимательно слушал. Может, хоть так удастся достучаться. Эрио тяжело выдохнул, припоминая те далекие времена. — Я долгое время шатался где угодно и зарабатывал чем придется. Времена тогда дикие были, не то, что сейчас. Тогда я встретил одного человека, думаю, ты его уже видел — того противного старикашку, Катахару, и он научил меня одной очень простой и интересной истине. На самом деле, Райан, что бы тебе кто не говорил, ты можешь делать то, что хочешь. И никто тебя ругать не будет. Я вернулся в клан только когда мне так сильно по голове настучали, что я понял — либо тренировки, либо сразу в могилу, — Эрио невесело хмыкнул. — И, знаешь? Никто на меня не орал и не винил. — Хм... Опустив голову, Райан покривил ртом. Он еще пытался сформировать мораль этой истории в мыслях, а потому Эрио решил помочь с этим. Притянув нерадивого внука за плечо поближе к себе, он легонько потрепал того по волосам, отчего Райан замер — обычно его поведение вызывало абсолютно противоположную реакцию, заканчивавшуюся поркой ремнем по заднице. Эрио вздохнул и пробормотал: — Никто не будет на тебя ругаться за то, что у тебя что-то не получается. Ты сейчас делаешь все намного лучше, чем я в твоем возрасте. Или кто-то из окружения сейчас. Даже лучше Холлиса. — И лучше Реичи? — недоверчиво поинтересовался Райан. Нет, ну точно малолетнему увальню по жопе надает. — И определенно лучше Реичи, поверь мне. Когда лицо внука перед ним прошло невообразимые метаморфозы, а затем скуксилось, Эрио с выражением крайнего недоумения притянул Райана поближе к себе. Если честно, плачущих детей обычно успокаивала жена, он сам был очень плох в этом. Но сейчас сказать что-то умное нужно было именно ему, а поэтому приходилось импровизировать. Даже такое маленькое чудовище, как Райан, все еще оставалось ребенком и его родным внуком. Ну как он мог злиться, а? Опустив взгляд и поцеловав бестолковую белесую голову, Эрио почувствовал, как чужие руки вцепились в одежду крепче. Он и сам когда-то давно в детстве так плакал — только навзрыд и мамке в плечо, а Райан делал это тихо. — Ну-ну, все хорошо, — Эрио приобнял внука и похлопал по спине. — Так сильно болит? — Угу... — Хочешь, пока не будем тренироваться? Чтобы не болело? Райан отчаянно закивал, не отрывая лица от одежды. Ну вот как на него злиться, а? — И надаем Реичи по жопе. — Угу. — Поэтому не расстраивайся, — проговорил Эрио и уставился в пруд, где карпы, почуяв, что опасности больше нет, начали возвращаться под кувшинки. — Иногда можно похулиганить и поделать так, как хочешь ты, а не окружающие. И никто ругать тебя за это точно не будет. Ну, оставалось надеяться, что это хоть как-то помогло. Как бы не шутил Мецудо, называя его примерным семьянином, общаться с детьми Эрио абсолютно не умел. И отчаянно завидовал таковой способности своего бестолкового приятеля. Затем Эрио поднялся; они вместе направились обратно в дом. Карпы проводили их бессмысленными взглядами.