Нечаянная встреча

Дин даже не понял, как это случилось. Просто он шел не спеша по дорожке после занятий, дыша свежим воздухом и в очередной раз пытаясь осмыслить события, случившиеся с ним за последнее время. Да, задумался немного, сам виноват. Пропуская шумную компанию студентов, шагнул вправо, на велодорожку, и вдруг — удар! Не очень сильный, он даже не покачнулся. В отличие от того, кто врезался в него на велосипеде — слава богу, на небольшой скорости. Парень сидел на асфальте боком к нему, скорчившись и держась за лодыжку. Между пальцев показалась кровь, и Дин, отмерев, бросился к нему. — Ты в порядке?! Он только утвердительно кивнул. Каштановая с еле заметным бронзовым отблеском челка закрывала его лицо — впрочем, оно не было интересно старшему. Куда больше его волновало, нет ли перелома ноги у беспечного мальчишки, который даже не смотрит, куда едет. Впрочем, тут они оба хороши! — Вставай, если можешь Он протянул обе руки, но парень схватился за одну, видимо не желая испачкать его кровью. Дин подумал об этом с благодарностью, аккуратно поднимая его с велодорожки. А потом взглянул наконец в его лицо и оцепенел, едва не словив самый настоящий шок. — Как тебя зовут? — вырвалось у него, и он невольно задержал в своей смуглой руке тонкую белую руку парня, смотревшего на него без страха, с изумлением. — Я Эрт… Дин медленно моргнул, искренне надеясь, что это просто видение, которое сейчас исчезнет. Он просто перегрелся на солнце, вот сознание и выдает такие штуки! Но парень не думал исчезать даже после того, как Дин отпустил его, плеснул в ладонь немного воды из бутылки и намочил себе лоб, чтобы отрезвиться и прийти в себя. А его «видение» замерло рядом, заинтересованно вглядываясь — клетчатая рубашка, каштановая чёлка, все ещё немного удивленный, но уже кокетливый, лукавый взгляд… С тех пор, как они с Пармом расстались «на время», та его часть, которая была Корном, словно исчезла, перестав проявлять себя. Только один раз влюбленные приснились ему: довольный и счастливый Интач крепко обнимал своего парня, а потом, повернувшись прямо к Дину, указал ему на фотографию Парма. Он проснулся смешанных чувствах: тоска по нонгу, но и обида на него за неуверенность в их чувствах. И за то, что так легко решил расстаться, увидев какой-то глупый сон… Вот Дин умный — снам он не придает никакого значения, плевать ему на них! Завтракая утром один (это было все ещё так непривычно, что он в первые дни даже ходил в кафе, чтобы не видеть этого пустого места напротив, где сидел нонг), он решил: будь так. Парм волен принимать решения и строить свою жизнь так, как хочет сам — но кто сказал, что Дин должен ждать, пока тараканы в его голове напляшутся и успокоятся? Ведь он-то уверен в своих чувствах! А нонг сомневается, и даже прямо ему об этом сказал. Говорил что-то о проверке… Ну что ж — проверять так проверять. Дин отодвинул тарелку и поспешно глотнул кофе, стараясь перекрыть его вкусом брезгливость к самому себе — будто на помойке решил покопаться. Как же проверить свои чувства на истинность, если не сравнивать нонга ни с кем? — ведь он даже мысли никогда не допускал, что может быть кто-то другой. Может, в этом и был неправ. Вон Тим — не очень-то верит Вину, но зато какой накал между этими двоими, какие страсти! А Парм всегда знал, что Дин — его и только для него. Может, потому и заскучал? Эта мысль тешила его обиду, она была приятна, как поскрести ногтями едва начавшую заживать рану — пусть потом будет хуже, плевать. Дин допил кофе, впервые за последнее время ощущая подъём: сегодня надо получше одеться в универ и уложить отросшие волосы, а то он совсем запустил свой внешний вид, живя буквально от сообщения до сообщения Парма, который отвечал ему редко и неохотно. Да и не только внешность — на занятия в клубе плавания президент тоже забил, целиком предоставив управляться Вину. Хватит этого траура! У него никто не умер, в конце концов. Если Парм за три месяца так и не разобрался в себе, значит, его попросту не тянет назад к Дину. Возможно, он боится сказать, что их расставание — окончательное, а не временное? От этой мысли сердце вдруг пропустило удар. «Нет, нет, этого не может быть!» Но почему не может? Принимая душ и не спеша одеваясь, он загадал: если сегодня не случится никакого знака, события — он позвонит Парму и позовет вечером на разговор. Нельзя ведь бесконечно избегать друг друга и делать вид, что так и нужно! Но почему-то, думая о том, что он хотел бы сказать нонгу, Дин так и не смог ничего сформулировать. И это вселяло смятение больше всего: неужели и он тоже не уверен? Даже острое желание видеть Парма притупилось за эти месяцы, и сейчас, осознав это, он ощутил растерянность и вину. Парм… Такой мягкий, нежный даже на взгляд. Кто бы мог подумать, что этот паренёк способен принести в его жизнь столько проблем, от которых голова Дина раскалывается, и даже кофеин не помогает. Он медленно шел по тротуару, погруженный в свои мысли, а этот парень ещё не успел набрать скорость на своем велосипеде и врезался в мускулистую высокую фигуру. Получилось смешно: он сбил транспортное средство и его миниатюрного владельца, которому впрочем было не до смеха. На аккуратной коленке красовалась яркая ссадина, медленно сочась капельками крови. — Ох… — пристыженно воскликнул Дин и протянул руку, помогая ему подняться. — Простите! Это моя вина. Я вызову такси и отвезу вас в больницу! — Не стоит, это же царапина, — беспечно отмахнулся парень и поднял голову. Его голос… Дин бросил разглядывать раненую ногу и вмятину на раме велосипеда. Он впервые взглянул парню в лицо и даже пошатнулся. Рядом с ним стоял Интач, но только живой — чуть старше, чем в снах, с растрепанными волосами, хитровато улыбающимися глазами и уголками губ. От его руки, все ещё крепко зажатой в ладони Дина, шло слабое тепло. — Ин, — вырвалось у него тихо и низко, вместе с нарастающим внутри испугом. Это сказал не он — оживший в нем Корн, узнавший свое сокровище. — Меня зовут Эрт, — ещё шире улыбнулся солнечный парень. — Эрт Катсаммонат Намвирот, я учусь на архитектурном! А ты на факультете управления бизнесом, да? Я тебя там видел! Он продолжал болтать, улыбаясь уже на полную яркость и ослепляя этим Дина: улыбка была точь-в-точь как у Парма, только нонг в последнее время редко баловал его ею. Странно — в своих снах Дин, конечно, замечал привлекательность Интача, но любовался им отстраненно, всегда отделяя себя от Корна. У них своя история, хоть и трагическая, и свои чувства, отличающиеся от того, что испытывал он сам к Парму. Да и странно было бы любоваться мёртвым парнем, жившим тридцать лет назад! Но сейчас Ин стоял рядом, снова вернувшись в мир живых, и назвал ему другое, неизвестное имя. Только его взгляд остался прежним — покорным и упрямым. И губы он смешно надул, как всегда, когда хотел пофлиртовать со своим возлюбленным. — Я кого-то тебе напоминаю, пи? Но я такой один. Даже не знаю никого другого, кто был бы таким же милашкой! — он состроил забавную рожицу, как бы случайно спуская с хрупкой ключицы свободную майку. «Есть один такой человек», — подумал Дин, все ещё не в силах ни пошевелиться, ни отвести от него взгляд. Благо, Эрту и не требовалось, чтобы ему отвечали — достаточно и того, что не перебивали. Да, он всегда такой и был — яркий, громкий, чуть слишком смелый и откровенный. Совсем не то, вдруг подумал Дин, чем робкий Парм: Ин никогда не боялся последствий, поступая так, как велит ему сердце. Пусть осуждают люди! Для этого парня их мнения словно бы не существовало вовсе. — Раньше я часто видел пи с одним первокурсником с факультета экономики, но уже довольно долго пи всюду ходит один, — продолжал он тараторить, словно ненароком придвигаясь ближе и касаясь плеча старшего. — Твое сердце не свободно? Дин вздрогнул и от прямого вопроса, и от того, как смотрели на него яркие зелёные глаза. Он вдруг вспомнил, что собирался вечером звонить Парму… если за целый день, как он загадал, ему не будет никакого знака о том, что делать дальше. Перед универом он заехал в храм, помедитировать и помолиться в одиночестве, чтобы высшие силы вразумили и направили его на верный путь. И вот — эта встреча, этот парень, глядящий на него с уверенностью и надеждой, как никогда не смотрел Парм… что это, если не ответ?! — Пи красивый, — не отставал Эрт, забыв даже о своей раненой ноге и по-прежнему упрямо улыбаясь. Дин знал эту улыбку — она означала, что он все равно своего добьётся, чего бы ни стоило. — Я думаю, что мы не зря встретились здесь! Не согласится ли пи сходить с Эртом вечером куда-нибудь?