Что будет, если узнать врага ближе?

—хён, на улице никого нет, почему ты не даёшь мне руку? —мелкий, для чего? Чтобы ты мои эмоции опять считывал? Не трать на меня сил, сейчас руку другого челика держать будешь. Мы уже и на месте, кстати. —чего? Какую руку? Чью? —моего лучшего друга руку. —лучшего друга? – Чимин начинает понимать, — Чонгука? У которого выгорание? —а? Кто тебе уже сказал? Те двое придурков? —та нет... я просто спал не очень крепко, ну и... Так получилось, в общем, что я случайно подслушал... —Чим-Чим, а нехорошо подслушивать чужие разговоры. —ну уж прости. Чонгук тебе обо мне не раз рассказывал, и мы с ним с детства ещё дружим, но ты не знаешь походу даже этого и относишься ко мне как к какому-то куску дерьма! —не истери, как девочка маленькая... Мы на эту тему даже говорить не начинали, — сказал Мин, стучась в дверь дома семьи Чон. — и ещё... у меня есть причины тебя ненавидеть. Наступило некомфортное молчание, но спустя пару секунд его прерывает дверной скрип. Дверь открывает очаровательная юноша, лет шестнадцати. —ой, Юнги-оппа, это ты? А вы к Чону? —да... Юна, можно войти? Без лишних вопросов, пожалуйста,мы спешим. —конечно, заходите! Будем знакомы, меня зовут Чон Юна, а тебя? — девушка впускает парней и улыбчиво протягивает руку младшему. —меня Пак Чимин зовут, — парень вежливо кивнул и улыбнулся в ответ, хоть и при рукопожатии почувствовал очень неприятную вещь - влюблённость. Но к кому она была? Леший его знает. Чимин не мог прийти в себя даже после того, как отпустил руку. Он запомнил это чувство, ну вот до мелочей запомнил. «Ну конечно, Чимин, на что ты надеялся? Конечно, у хёна же куча поклонниц, он такой красавчик: белоснежная кожа, чистое и ухоженное лицо, волосы крашенные, пепельные, которые щас так все девочки обожают... Естественно, у него уже давно есть девушка... На что ты, блять, надеялся?!». Чимин? «Вдруг ему реально на меня похуй... Для чего вообще стараться? Я - парень, а он ненавидит педиков... Я поверить не могу, что действительно надеялся с ним сблизиться так сильно!» Чимин! «Просто сдайся, так будет проще, Чимин... Так всем будет про...» Чимин, блять! Пак получает смачную пощёчину. —а? Что такое? Что случилось? Юнги-хён, ты меня только что лупанул? —та да, просто ты вырубился, игнорил меня. Юна в комнату к себе ушла и сказала, чтобы мы к Чону зашли и поторопились, а то родаки придут скоро. А мы с ней то встречаемся уже месяц, начнут всякие тупые вопросики мне задавать... фу! — Мин даже глаза закатил, вспоминая как был здесь на прошлой неделе. — Так вот, я сначала подождал пару секунд, но блять-пиздец! Ты всё так же меня игноришь! Ну и мне ничего не оставалось, кроме как хлестануть тебя. —мог каким-то другим способом меня рат... рап... разбудить...! Больно же! — у Чимина аж язык заплетаться начал. —а я ещё могу и морду тебе набить, только попроси — а Юнги лишь смеётся с этого и ступает вперёд. «Как спокойно он это сказал... Охуеть просто! Встречаются они... Ну, надеюсь, с ней он хотя бы будет счастливее, чем со мной», — Пак погнался за ним вслед. Чонгук мирно лежал в своей кровати под одеялом у окна и слушал музыку. У него не было сил что-то делать, даже в CS:GO играть желания не было, хотелось лишь спать, спать, спать и ещё раз спать. Тем не менее, температуры у него не было, самочувствие нормальное, ничего не болит и не ноет, не тошнит... Казалось бы, он «просто устал», но как только младший сел рядом, чтобы познакомиться и взять его за руку, он заметил странные пятна на его руках. Та даже не пятна, просто какие-то точки. Прыщи, может? А вдруг это ветрянка?! Но нет, совсем не похоже, прыщи совсем не так выглядят. Это, скорее, похоже на какую-то необычную болезнь. —меня зовут... —та знакомы же, раньше каждый день виделись. Забыл меня, что-ли? —ну вот, мозги работают, память тоже, значит выздоравливаешь, — отметил Мин и уселся на ковёр. —та ладно уж, проехали... Слушай, можно мне потрогать твои руки? Точнее, ну... Точки эти, вот, да... —ой... — старший злобно клацнул языком и продолжил говорить. — Если чё, Гуки, это он всегда такой ссыкло, ты не обращай внимания. —та я знаю. Мы с детства с ним ещё знакомы, просто из-за той автокатастрофы он в себе закрылся и все аккаунты свои поудалял: и в ВК, и в инстраграме, и в телеграме, и даже в тиктоке! Та что уж аккаунты... Даже мой номер целиком заблокировать умудрился, представляешь? —ну, то есть то, что он эмпат тебе тоже нет смысла говорить, верно? —абсолютно. —именно, — добавил Пак. —ну, что ж, лапай меня сколько душе угодно, просто моему мальчику не говори. —да-да, мелкий, Тэхёну ни слова! Пока Юн дразнитчя - Чонгук с улыбкой протягивает руку Чимину. Ничего особенного, вроде бы, не было по чувствам, но вот по ощущениям было что-то странное: на местах, где расположены чёрные точки, было что-то ну очень шершавое, как будто бы ладонь не по человеческой коже прошлась, а по шурупам. —о, смотри: если я постараюсь напрягтись или что-то тип того, то эти точки меняются, выростают и приятнее стают, ну, мягче... Ну, блять, я не знаю как объяснить, посмотрите просто. В миг его сыпь начала принимать объём, и чем больше Чон сосредотачивался и напрягался - тем больше они становились! —а... Блять, Гуки, расслабься, ты просто способность новую получил, — облегчённо выдохнул Мин. Ребята лишь уставились на него с непонимающими взглядами. —через пару дней поймёте. А теперь, мелкий, погнали домой, там уже я тебе всё акки Чона поскидываю. —охуеть способность... В чём вообще её пользя? — младший удивился не на шутку. —говорю же, что через пару дней поймёте. Пошли уже. —подожди, хён, а может ты с Юной поговорить останешься? Вы не общались уже два дня, она скучает по тебе, а самое главное - она зеабала ныть у меня в комнате по вечерам из-за тебя! —Гуки, я напишу ей дома. Я не говорю с ней потому что она мне не даёт одному побыть, не даёт личного пространства, вечно и пишет, и звонит, и дёргает... Вот каждый день, а если не отвечаю час или два, потому что не вижу сообщений, то всё, скандал начинает, говорит что она такая плохая или что я весь такой плохой, что не хочу общаться с ней... Б-р-р... И вообще, она меня начала заёбывать из-за всего этого. —ты издеваешься? Это выходит, ты трахнул мою сестру чтобы месяц повстречаться и забить болт? — Чонгук не разозлился, он просто был удивлён. Тем более, его эмоции выдавал взгляд. — Не то, чтобы я злюсь на тебя, она и так всегда с кем попало спит и всех заёбывает с надмерной любовью. Ты просто хоть скажи ей об этом, чтобы не мучалась... А то после каждого её: «он разбил мне сердце, Чонгуки! Что мне делать? Я же так сильно его люблю! Я не смогу спокойно спать из-за этого придурка!» у меня начинает ехать крыша. —та без проблем, вообще, только не сегодня... Родаки ваши придут скоро, не хочу, чтобы они это всё вид... —хён, их тоже заебали её «однодневки». Они прекрасно понимают, что тебе она тоже рано или поздно надоест. Поверь, те даже злится на тебя не будут. Пак сидел на краешку кровати, а в его голове крутилась только одна фраза: «ты трахнул мою сестру...». Эта фраза вполне ожидаема, но Чимин до последнего не хотел её слышать, или слышать хоть какой-то намёк на «невинность» его хёна. Думаю, все влюблённые сейчас поймут, какого это. Чимин не сильно ревнив, но слышать «такое»... Домой парни шли молча, лишь время от времени Мин поглядывал на Пака. В его лице читалась боль и пустота, как обычно, не пойми из-за чего. Только когда его начало потряхивать Юнги наконец остановился и остановил младшего. —мелкий, что с тобой случилось? Что за качели у тебя с эмоциями происходят?! Мне уже реально стрёмно за тебя... У тебя раньше так тоже было? Или только сейчас началась эта вся херня? Из-за чего?! —почему это так тебя волнует? —Чимина, уебу. Младший поднял взгляд с асфальта и направил его прямо в глаза старшего. Тот держал его обеими руками за плечи и Чимин ощущал переживание, затем Мин вновь заговорил. —я рад за Чонгука, да, я счастлив, что он наконец-то смог дождаться своей способности, какой бы дебильной она сейчас не была. Я знаю, как будет этому рад Тэхён. Я знаю, как будет рада его Юна, как будут рады его родители и ребята. И я видел, как ты заулыбался, когда это понял! — понемножку Юнги стал изливать свою душу младшему. Следом он начал рассказывать, как он понял что это действительно способность, а не болезнь (изучение анатомии, биологии... Бла-бла-бла, это скучно, перейдём к следующему). — тогда из-за чего тебе вдруг стало плохо, Чимин? Я не понимаю, клянусь, я не понимаю! —Юнги-хён, я в порядке, у меня просто быстро исчерпывается моральная энергия, силы на общение уходят... —не верю, блять! «Может, ещё не всё потеряно? Он заплакать готов, но я не понимаю, что это за чувство такое...». —знаешь, хён? Я тоже человек, и у меня тоже есть больные воспоминания. Мне тоже бывает больно, порой, я могу даже рыдать, как маленький ребёнок в подушку. Иногда я хочу просто исчезнуть бесследно, потому что все люди, которые так мне дороги - мертвы. Я ничего не могу с этим поделать, мне нужно просто смириться. — младший нехотя снял со своих плеч тёплые руки любимого. Ну а что? Не будет же он напрямую трындеть о том, что просто заревновал? В общем, напиздел, шикарно. Но по сути, да, Пак часто с болью вспоминает родителей и свою двоюродную сестру, которая умерла в той же машине, что и мама с папой. Чимин тогда чудом остался жив, поэтому после такого морального потрясения его направили к психологу, где он и познакомился с принципами бытия: если люди уходят с твоей жизни, даже если навсегда, тебе не нужно плакаться, и рыдать, ведь это ничем не поможет твоему горю. Смирись и иди дальше, ведь всегда найдётся человек, который тебя поймёт и будет с тобой до самого конца, и иногда этот человек - это мы сами. Так, что-то слишком в детали уныряем... Пожалуй, продолжим. —ладно, мелкий, ты прав, я слишком погарячился. Но в любом случае - знай, что я ненавижу тебя и помогаю только с жалости. Поэтому если нужна помощь, то обращайся. —ага, конечно... Ты бы слышал как это прозвучало только что. —я бы сейчас о другом беспокоился. Мы уже почти пришли, ставай за мной и не шарахайся, буду за тебя получать пиздюлей... Минут так через пять. Проходит чуть больше пяти минут, как обещание старшего и вправду начало сбываться. То есть, «заступник босса» семьи, она же мама, сказала при всех, что Юнги будет получать по шее сразу за двоих: и за Чимина, и за себя, а всё потому, что они без спроса сбежали с дома рано утром и напугали родителей до смерти! После сего объявления дама отвела Пака в комнату по просьбе собственного сына. Она довольно легко согласилась на его пропозицию, ведь знала, что для Чимина лучшее наказание - смотреть, как страдает любимый. Она же телепат и могла читать мысли других людей, но при условии, что она дотрагивается до нужной особи (как Чимин). И да, этого захотел сам Мин Юнги, он добровольно решился на эту пытку ремнём. Он и сам не понимал, нахрена ему защищать этого полудурка, но что-то всё таки заставляло его так поступать... Ах, так ремень ещё и не обычный был, а с металической пряжкой! А это значит, что будет ещё больнее, так уже и Чимин догадался. Но скорее не из-за самой металической пряжки... Он ведь ремня толком не видел, просто по крикам своего хёна внизу сделал пару поспешных выводов. Крики потихоньку стихали, но это был явно не хороший знак. «Вдруг ему уже просто воздуха не хватает? Вдруг он не может кричать? Они что, серьёзно будут так избивать собственного сына за непослушание? Да кто они, блять, вообще такие?!». Чимин снова стал винить только себя, снова думал, что только он виновен во всех бедах своего хёна, ведь если бы он хотя бы раз так же за него заступился, подумал о нём, если бы сейчас остановил его и сказал, что потерпит своё наказание, то... Но нет, он не сделал этого, потому что сам боялся испытать эту боль. «Я такой эгоист... Но я не хочу, чтобы он мучался. Что я могу сделать для него? И почему вообще я?!», — такие мысли преследовали Пака, пока тот совсем не уснул. Но проспал он не очень долго и уже спустя минут 20 он приходит в себя. Первым делом ему бросился во внимание тот факт, что вопли и крики прекратились, а затем, осмотрев комнату, он не заметил никаких изменений. Но и Мина в ней, почему-то, не было. С огромным камнем на душе он берёт сменную одежду из шкафа и решает пойти в душ (вечер уже, как ни как). Пак заходит в ванную тихо, чтобы, не дай бог, старшие не услышали, а то страшно же было. Он так увлёкся процессом, что даже не заметил включённый света в комнате, и только осознав это он смотрит в сторону душевой: дверка была закрыта, но за ней было чётко видно парня. Это был явно Юнги, судя по росту. «Кажется, теперь я знаю, что я могу сделать для него», — подумал Пак и в одной лишь футболке подошёл к кабинке. Он не долго думал, действовать или не действовать, поэтому зайдя к Мину он просто молча стоял на против. Угадайте, что же он сделает следом? Извинится? Скажет что-то из разряда: «блин, прости, я не подумал»? Или, может, тихо уйдёт? Нет, блять, он закрыл дверцу кабинки и кинул взгляд прямо в глазницы старшему. —блять, еблан, тебя учили личным границам? Или ты сам себе их ставишь?! А теперь смотрите, что сделает Чимин! Младший ставит левую руку старшему на шею, чуть выше ключиц, а правую на плечо, медленно спуская по телу прямо к паху. Юнги было хотел вновь что-то сказать, но младший его остановил, закрыв его мокрые губы левой рукой. Правой он продолжал ласкать тело. Его смелость начала расти так, что он решил... поцеловать хёна, прямо в шею, и он это сделал. —еблан, возбуждаешь. Пиздуй в комнату, пока я тебе леща не всыпал! — парень убрал руку младшего и старался смотреть на него. Но зрачки предательски бегали туда и сюда, поэтому Пак мало того, что видел возбуждение, он ещё и чувствовал его. Останавливаться он не стал, а просто молча начал касаться своими губами лица старшего. От воды оно было и так мокрым, но всё равно это было чертовски приятно. Он целовал скулы, щёки и даже уголки губ (сколько он смелости набрался!), но вдруг заметив, как Юн приоткрывает рот пока младший целует его, он подумал что тот хочет большего, и правильно думал! До этого Чимин ещё никогда не целовался, просто его тянуло возбуждение и он делал то, что хочет делать, только нежно и осторожно. Вот так он и отдал Мину Юнги (своему любимому) первый поцелуй. Младший даже почувствовал расслабленность у Юнги, то есть, как только он зашёл в кабинку - у того был дискомфорт, но с каждым новым поцелуем он пропадал, а сейчас и вовсе исчез. Парни просто молча целовались, и обоим было даже приятно, никто и не задумывался о последствиях. Постепенно старший начал привыкать, и вот, расплываясь в мокром поцелуе своего врага, он начинает трогать его талию через футболку, надеясь как можно скорее её снять, правда Пак не давал этого сделать. Юнги, конечно, смущало, что он сосётся с парнем, но этот парень был настолько ласковым, что Мин вот так просто решает ему отдаться. Подумать бы, кому сейчас может прийти в голову шлёпнуть своего партнёра, оказавшись в такой ситуации? Наверное, чуть ли не каждому, и Мин Юнги - не исключение. Он легонько шлёпнул того по ягодицам и тут же услышал коротенький стон. — блять... А ничего, что мы с тобой оба пацаны, мелкий? —знаешь, сейчас твоё «мелкий» звучит пошлее обычного... —ну, вообще, ты удивил меня, но я не сочту это за извинение. Как ни как, я за тебя там тоже пизды получал. —и ещё я слышал, как ты кричал... —та да, тебя аж вырубило от страха, а я еле-еле до комнаты добрался. Захожу и вижу, как ты в одеяло с головой укутался, ну, думаю, не буду мешать и пойду в душ. Вот только жопа теперь очень болит... —значит, больше не нужно за меня заступаться. —та ну? Серьёзно? А ты заставь, — Мин ехидно улыбнулся и сжал волосы на затылке Пака. — Если хочешь, можешь отсосать, и плюс я приму это за извинение. Мин надавил на плечо младшего, чтобы тот спустился на колени, но к его удивлению он послушался. —так, нет, стой, я же пошутил! —а я вовсе и не шучу, — Чимин не стал ждать ответа, он сразу же взял в руку привставший орган и стал ласкать его, сначала поглаживая, а следом и вовсе стал лизать. — Надо же как-то заслужить прощение, верно? — Он почувствовал, как хён теребит его тёмные волосы на голове, и его это ужасно возбуждало. Никогда ещё Пак такого не делал, это вообще впервые, когда он осмелился на такой большой шаг. Далее Чимин решает взять в рот уже головку. А ведь у старшего не таких уж и малых размеров орган, даже наоборот, поэтому младший боялся брать больше. Но чтобы хорошо извиниться он должен был быть послушным, Пак это понимал, и поэтому как только Юнги начинал сильнее сжимать его волосы - тот слушался и старался «всунуть» в себя как можно больше. Чимин хорошо подавливал рвотный рефлекс, тем более, что ему самому это приносило удовольствие. На секунду посмотрев вверх он видит такую картину: Мин прижался спиной к кафелю и прикрыл рукой лицо, точнее губы. Видимо, чтобы случайно не застонать. Он едва дышал, потому что боялся издать хоть какой-то звук. Да, он кайфовал, и это было очень хорошо видно. —мелкий, хватит. Я сомневаюсь в том, что тебе понравится как я тебе в рот кончу, — на выдохе произнёс старший, но Чим ослушался, он только усилил свои старания и, полностью расслабив горло, он берёт член по самое основание. Через какую-то секунду он слышит глухой стон, а его волосы до боли сжали влажные пальцы. «Поверить не могу... Я реально сделал так, чтобы он кончил? Может, рассказать ему потом, что я тот загадочный парень с крыши? Вдруг влюбиться... Эх, мечтай, Пак Чимин, мечтай.», — мыслил про себя младший, пока Юнги выравнивал дыхание. —ну всё, теперь отпусти моего Юни. Я тебя прощаю. —чего? Серьёзно? —правда-правда, заслужил. Только дай я хоть ополоскаюсь... Я из-за тебя нормально голову не помыл. —та я не про то, ты серьёзно своему хую название дал? — Чимин засмеялся, — ну ладно, ладно, я к себе пойду и в душ схожу утром. —если что, это было просто извинение. Я надеюсь, что ты так больше поступать не будешь, ебал я влюбляться в тебя. Мне ещё ни одна девушка не делала такого минета, так что если я влюблюсь - это будет только твоя вина.