Прости за любовь

Так они долго лежат, целуясь и трогая друг друга, пока, наконец, Доен не отталкивает Джехена от себя, потому что ему уже не хватало воздуха. Джехен тихо посмеивается и опрокидывается на спину, выдыхая: - Ты изменился. Доен прижимается к нему, кладя голову на его грудь, Джехен тут же обнимает его. - В плохую или хорошую сторону? - Все, что касается тебя, априори не может быть плохим. Ты стал... более смелым. - И что же, я не нравлюсь тебе таким? - Я тебя любым люблю. Доен молчит несколько минут, выводя узоры пальцами на его груди и прессе, а затем тихо произносит: - Мне пришлось научиться жить без тебя. И когда я, наконец, научился не думать о тебе каждую секунду, ты все рушишь одним своим появлением. - Прости меня. Мне действительно нужно было прийти сразу, в тот же вечер, и все объяснить. Но я решил, что не могу показаться тебе на глаза, пока не стану достойным тебя. Доен садится на кровати и хмуро смотрит на него: - А я и не просил тебя становится достойным. Мне был только ты нужен. Любым, понимаешь? Разве я не любил тебя раньше, до этого, когда ты только учился в университете, гулял со своими друзьями и спорил с Ютой? Джехен садится тоже: - А сейчас? Сейчас я тебе нужен? Нужен таким, каким стал спустя полтора года? Доен смотрит ему в глаза долгие секунды, потому что не знает, что ответить. Раньше он бы ответил на этот вопрос положительно, не задумываясь, но сейчас его останавливала та картина в окне ресторана. - Я... я не могу вот так. Тебя не было полтора года. И как бы я ни старался забыть тебя, сидящего в ресторане с какой-то женщиной, я не могу уже долгое время отделаться от мысли, что ты меня предал. Что ты обманул меня. Что бросил и что я тебе больше не нужен. Джехен берет его за руки: - Я тебя не предавал, Доен. Это все просто недоразумение и ошибка. Мне никогда никто не был нужен, кроме тебя. Я... Я работал хостом, Доен. Сопровождал богатых женщин и мужчин, ходил с ними на свидания и просто для общения за большие деньги и дорогие подарки. - Но ведь... Джехен его перебивает: - Я не оказывал интимные услуги. Просто общение и незначительные флиртующие жесты. Больше ничего. Доен хмурится: - Что тебе мешало устроиться на простую работу, вроде бариста в кофейне? - На такой работе много не заработаешь. А в ту ночь, когда Тэен меня выгнал, я подумал, что мне нужно заработать как можно больше и быстрее, чтобы я, наконец, смог тебя забрать с собой и больше нас бы никто не разлучил. У меня не было жилья, хорошей еды и денег. Но волей случая я просто оказался в том клубе хостов, меня приняли благодаря моей внешности. И вскоре я стал там очень успешен. Все это время я не могу думать ни о чем, кроме того, чтобы заработать как можно быстрее и больше, чтобы увидеть тебя. Доен просто молча встает с кровати и идет в душ. Джехен следует за ним. - Доен? Доен встает под струи воды, а затем поворачивается к нему и протягивает руки: - Иди ко мне. Джехен забирается к нему, и Доен тут же обвивает его талию руками и кладет голову ему на плечо. Они стоят так долго до тех пор, пока Доен не произносит: - Почему ты такой бессердечный, хён? Я ведь так сильно тебя люблю, а тебе хватает лишь одних слов, чтобы вывернуть мою душу наизнанку или успокоить меня. - А ты делаешь меня уязвимым и в то же время сводишь с ума, хотя на самом деле невинный и нежный. - Когда я увидел тебя тогда... Юта так испугался из-за меня, никогда не видел его напуганным. Он.. все время тогда просил меня не умирать, а я даже понять не мог, почему он говорит о таком, потому что ведь вот он я, стою под деревом в парке и плачу в его плечо. А потом когда я неделю не мог встать с кровати, и Юта приходил ко мне каждый вечер после школы и сидел рядом и вдруг снова попросил меня не умирать, я понял, о чем он. Я понял, что он имел в виду. Юта все боялся, что я умираю внутри из-за твоего поступка. И он оказался прав. Я тогда умер. А ты даже не пришел меня спасти, хотя всегда это делал. Джехен поджимает губы, ему больно такое слышать. Доен продолжал говорить, прижимаясь к нему все сильнее и сильнее: - Мне не нужны деньги, машины, дома. Мне только ты нужен. Но ты выбрал не меня. Поэтому, хён, я... Джехен, чувствуя, что Доен хочет произнести, отрывает его от себя и обхватывает лицо ладонями, прося: - Нет, Доен, прошу. Не говори этого. Только не произноси этого. Доен смотрит в его глаза несколько секунд, но все же тихо произносит: - Я тебя люблю, но не могу простить за то, что ты так поступил со мной. Оставь меня, пожалуйста. Я научился жить без тебя, понимаешь? Джехен до боли стискивает его плечи руками, напряженно глядя в его глаза и не веря тому, что услышал. Неужели это тот Доен которого он всегда знал? Но Доен смотрит в его глаза с болью, но решительно, и тогда Джехену ничего не остается, как отпустить его. Когда Джехен одевается и уже хочет уйти, а Доен стоит в коридоре и провожает его печальным взглядом, то он все же разворачивается и притягивает его к себе за руку. Он целует, а затем говорит: - Позволь мне хотя бы изредка видеть тебя, прошу. Доен думает пару секунд, а затем неуверенно кивает: - Хорошо. Но только иногда. Иначе... Джехен грустно хмыкает: - Не смей ни с кем встречаться, Доен. Ты же помнишь, что обещал мне? - Ты свои обещания не сдержал, так почему... - Потому что ты свои никогда не нарушаешь, вот почему. Доен понимает, что Джехен прав. - Доен, помнишь, что обещал мне? - Что я твой. И никому не позволю к себе прикоснуться, особенно Юте. - Верно. Помни об этом, Доен. И держи слово. Он еще раз целует Доена и, наконец, отпускает, уходя из дома. Доен чувствует себя странно. Доен убирается в доме после ухода Джехена, стараясь не смотреть на следы их близости, пока все закидывал в стирку. Но еще больше ему стало стыдно ближе к ночи, когда следы, оставленные Джехеном, наконец, полностью проявились. Засосы и укусы беспощадно синели на его белой шее, ключицах, плечах, бедрах, груди. Он стоял перед зеркалом, задумчиво рассматривая все это и невольно вспоминая близость с Джехеном. Джехен за все это время, кажется, стал еще красивее и великолепнее. Его тело стало куда более рельефным и сильным, а плечи шире. Джехен покрасил волосы, проколол ухо. Доена это ужасно смущает и заставляет почему-то чувствовать гордость от того, что такой великолепный парень, как Джехен, был влюблен в него. Однако стоило ему подумать о том, что Джехен может так прикасаться к кому-то еще, кроме него, его убивала. Взять хотя бы ту женщину в том ресторане. Джехен целовал ее руки и улыбался ей, как никогда лучезарно. Доен начал чувствовать как внутри поднимается волна непонятной злости и потерянности, и поэтому он решает пойти к Юте, родители которого тоже укатили в командировку на два месяца. Доен хмуро звонит в дверь, и когда Юта распахивает дверь с недовольным выражением лица, то несмотря на это, тут же бросается ему на шею с удрученными словами: - Юта, я такой слабак и идиот! Помоги мне. Юта растерянно приобнимает его за плечи, а затем затаскивает в квартиру и закрывает дверь. Юта отрывает его от себя и снова хмурит брови. Он сначала хотел спросить, что случилось, но увидел следы на его шее, которые явно продолжались и под одеждой, и поэтому лишь возмущенно произносит: - Да ну нахрен, Доен, ты дал ему вот так сразу? И даже не поломался хотя бы для вида, что ты на него как минимум обижен? Доен обиженно толкает его в грудь: - Юта, ты дурак! Он стремительно идет в его комнату, где падает на кровать. Там Доен хватает его любимую мягкую игрушку и обнимает. Юта стоит над ним и смотрит так укоризненно, что Доен усиленно борется с желанием укусить его из вредности. Так они молчат уже несколько минут, и Доен все же резко хватает Юту за руку, роняет на себя и с чувством кусает его за основание шеи. Тот болезненно вскрикивает, сопротивляясь. Юта хватается за укушенное место и возмущается: - Ты чего? У тебя походу окончательно из-за этого кретина крыша поехала, ты чего кусаешься?! Доен зло стонет в игрушку и начинает несильно бить Юту, лежащего рядом. Тот отбивается с криками: - Доен! Очнись! Что на тебя вообще нашло?! Когда Доен, наконец, успокаивается, то резко садится на кровати. Юта сползает на пол. Доен смотрит на взъерошенного друга, сидящего на полу перед кроватью со скрещенными ногами, и думает о том, что творит какой-то бред, но иначе выплеснуть свою злость он не знал, как. Юта поправляет футболку и, наконе,ц смотрит на раздраженного Доена. - Итак, после сего акта избиения моей божественной тушки, я срочно требую объяснений. Доен вредничает: - Ты же итак все понял. Какие еще объяснения? - Ну, я вообще-то не понял, за что ты меня так беспощадно избил. Ты меня сильно укусил, след такой нехилый останется, между прочим, ты, садист долбанный. - А у меня все тело в таких укусах, я ж не жалуюсь. - Ты вообще-то был не против их получить, тем более, давай-ка вспомним. Ты их, кажется, получил в то время, пока тебя усиленно вдалбливали в кровать. Доен кидает в него игрушку: - Откуда тебе знать, что мы вообще на кровати этим занимались? - Да хоть на потолке, это не меняет того факта, что вы потрахались, стоило ему явить свое уродливое лико, а ты даже сопротивляться не стал. Слабак. Доен уже чуть ли не плачет: - Да я итак это знаю, что ты мне тут еще один сеанс унижений устраиваешь, Юта. Помоги мне. Последнее слово он, хныкая, протягивает и с кровати падает прямо на Юту, наваливаясь сверху и пытаясь снова его укусить. Тот падает на спину и отчаянно сопротивляется: - Доен! Прекрати этот акт насилия! Доен вдруг затихает, лежа на нем, и обнимает его за шею. Юта облегченно выдыхает, держа его за запястья. - И что я, по-твоему, должен сделать? Доен глухо отвечает, уткнувшись в его шею: - Не знаю. Ты ведь всегда мне помогал. Ну, прошу тебя, Юта, ну помоги мне, придумай что-нибудь, ты ведь такой умный. - Это, конечно, мило, но не я же потрахался со своим братом, который не появлялся полтора года после того, как предал. Доен отлипает от него, падая рядом на пол: - Лучше бы я в тебя влюбился! Всем было бы проще. - Эй, ты там потише. Меня как-то не радует этот факт. Доен косится на него: - Ты что, не хотел бы в меня влюбиться? - Да, ты такой вредный. А еще больно кусаешься. Он смеется в своей привычной гиенистой манере, и Доен стукает его по плечу. - Да ладно тебе. В любом случае, что случилось? - Он пришел и попросил прощения. Сказал, что пришел забрать меня, как и обещал. А еще рассказал, что все это время работал хостом, чтобы быстрее заработать. А я... я сказал ему, что не могу с ним быть после всего,что пережил. И смириться с его выбором в пользу денег тоже не могу. Я идиот, да? Юта вздыхает: - Все куда лучше, чем я предполагал. Но то, что ты дал ему, я тебе не прощу. Доен хныкает и снова лезет к Юте. Они катаются по полу, пока дерутся и останавливаются, тяжело дыша. Доен лежит на Юте и внимательно смотрит ему в глаза,а затем, сам того не ожидая, целует Юту, глубоко проникая языком в его рот. Юта тут же с силой отрывает Доена от себя и спрашивает, хмуря брови: - Доен, ты что делаешь? Доен невозмутимо отвечает: - Целую тебя. Мне так хочется, просто позволь мне, Юта. Всего раз. Он снова тянется к губам Юты, но тот закрывает его рот рукой, а второй держит его за плечи на расстоянии. - Доен, прекрати. Ты этого не хочешь. И это ошибка, понимаешь? Ты просто хочешь выместить свою злость. Успокойся, хорошо? Доен смотрит на него долгие секунды, а затем кивает, и Юта его медленно отпускает. Доен садится на полу и тихо произносит: - Прости. Я... у меня ощущение, будто я весь горю - что внутри, что снаружи. Из-за Джехена я стал таким... ненасытным до прикосновений и... мне с каждым разом все труднее и труднее сдерживаться. Я как будто только и хочу, что удовлетворить себя. И это происходит уже год, но сегодня из-за Джехена это все во мне будто увеличилось в миллионы раз. Юта сидит рядом и снова хмурит брови. Доен действительно выглядел немного нездорово - у него были красные щеки и уши, а глаза странно горели и блестели. Он дрожащими пальцами перебирал края футболки и нервно кусал и так распухшие из-за поцелуев губы. Доен, кажется, начал терять себя и становиться совсем не таким, как раньше. - Это все сказываются твои сегодняшние переживания. Тебе просто надо успокоиться, и тогда все встанет на круги своя. Доен удрученно кивает, и Юта отправляет его спать.