Превратности судьбы(рабочее)

Конец 2941 года, поход гномов и Бильбо пару месяцев назад закончился, ровно как и спокойная жизнь всего населения Средиземья. По прибытии домой Трандуил официально изгнал Тауриэль после историей с Кили, и она, взяв с собой лишь необходимые в странствии вещи отправилась в неизвестный ранее мир. Преодолев бурные воды Андуина, обогнув горы и земли Изенгарда по Роханским границам и просторам Дунланда эльфийка дошла до земель брошенного, как ей казалось, королевства Келебримбора. Эрегион был обильно населен типичными жителями полесья - кабаны, медведи, мошкара, пчёлы. Чего эллет не ожидала, так это увидеть гоблинов, обосновавшихся в эльфийских руинах. Мерзкие твари жгли срубленные деревья и копошились у трупа оленя, отрывая и поглощая куски плоти вместе с кровью и органами. Спрятавшуюся за развалинами эльфийку скрутило, несколько кусков хлеба, поглощённые на коротком привале, попросились в обратный путь от такого зрелища. Постаравшись отдалиться от скопления темных гадов рыжеволосая скрылась среди тонких берез небольшой рощи, её союзниками выступали все ещё высокие степные травы и ветер, уносящий её запах подальше от врагов. Сумерки уже опустились на эти земли, голоса ночных охотников наполнили пространство, частично перебивая другие звуки, немного мешая эльфийскому слуху. Хлопки кожистых крыльев и крики охотившихся сов над головой заставили её пригнуться, полностью скрываясь в растительности. Горы остались позади, всё громче шумел Бруинен, Тауриэль всё ближе подходила к границам земель Келебримбора с Имладрисом и её страх встречи с другими эльфами постепенно рос - мало ли что говорили о ней, после истории с Кили. Рыжеволосая старалась не вспоминать эту историю, после смерти любимого и изгнания Трандуилом она чувствовала себя ужасно, в какой-то момент казалось, что она чувствовала дыхание залов Мандоса, но каждый раз будто просыпалась, без воспоминаний о проделанном пути. Воткнувшаяся в дерево стрела пробудила её от очередного "погружения в себя". Второе черное древко с таким же черным оперением воткнулось рядом, Тауриэль вытянула из-за спины ножи. Она слышала топот нескольких пар ног и скрежет доспехов, из плотного кустарника вышли трое полуорков. -Отлично. - один из них вытащил грубо сделанный кривой кинжал - Не поймали рогатого засранца, так эльфятиной перекусим. Двое других вытащили похожие клинки и двинулись на рыжую. На лязг металла с той же стороны прибежали ещё восемь таких же "друзей". Их рубящие тяжелые движения не могли соперничать с танцевальными движениями эльфийского мастерства боя, но двенадцать полу-мужиков против одной эльфийки явно имеют преимущество в тактике. Она убила пятерых прежде, чем её ударили по плечу сзади. Тауриэль встала на колени из-за потемневшего от боли мира, стараясь сохранить равновесие и прижать перерубленное плечо. Боль всех ранее полученных ранений не шла ни в какое сравнение с этой, разорванные нервные окончания пылали от проникновения в рану воздуха. Один из полуорков намотал на руку длинные рыжие пряди и рывком поднял эльфийку на ноги. -Да... Главный будет доволен ужином. -Отличный улов, Гард. Мерзкие рожи хрипло заржали. "Провожатые" изъяли оружие, связали руки, и теперь вели Тауриэль, окружая уродливыми клинками, её продолжал держать за волосы тот, кого они называли Гардом. Пленница пыталась нащупать и развязать узел веревки, но приметивший это полуорк пнул эллет, от чего та упала, чуть не лишившись глаза благодаря клинку одного из противников. К глубокой ране на плече добавилась рана на лбу, заливающая левый глаз сочившейся кровью, Тауриэль казалось, что она слышала как железо черкануло по костям черепа. Солнце уже зашло за горизонт, оставляя после себя лишь оранжево-фиолетовые полосы на облаках, когда они пришли в лагерь. Костры горели среди руин, но на удивление никого не было. Полуорки напряглись, затихли и начали принюхиваться. Гард притянул на себя эльфийку за волосы, прижав клинок к горлу, надрезав тонкую кожу. Эллет держалась на ногах из последних сил, с каджой потерянной каплей крови она все ближе находилась к вратам Мандоса. Окружавшие полуорки отошли от них на пару шагов, когда одному из них проткнула шею длинная стрела с белым оперением, второму расколол череп смутно знакомый метательный нож, три дротика с красными перьями одновременно воткнулись в гадов справа, ещё двоих поразили клинки выпрыгнувших откуда-то теней. Эллет чуть не упала, когда тело сзади исчезло при попытке прирезать ей горло. Фигура в плаще подошла ближе, сбрасывая капюшон с головы. -Тауриэль? В угасающем мире она не смогла распознать этот знакомый голос, как и плечо, на которое она упала. Он не мог поверить, что они снова встретились. Удивление, злость на странных тварей, которых они выслеживали уже три дня за совершенное с эльфийкой и огромная доля волнения за её состояние подталкивали взять пострадавшую на руки и бежать за помощью. Не важно куда, главное, чтобы помощники оставили эллет в этом мире. Элладан, подбежавший с одним из бутыльков из сумки в руке, приказным тоном сказал держать её и помочь вылить варево Элронда ей в рот. В это время его брат-близнец привёл из леса лошадь. Кобыла, учуяв запах крови, начала волноваться и фырчать. Элрохир, не без помощи, усадил Тауриэль на лошадь и тут же рванул в сторону Бруинена. Его сердце разрывалось от волнения, рука Элладана накрыла ткань плаща на плече. -Отец поможет ей, не волнуйся. Кивнув внуку Келеборна он глубоко вздохнул - им предстояла ночь бега, дабы прибыть ко двору до полудня. Полуночные звезды и луна освещали долину, когда резвая гнедая кобыла и двое эльфов остановились у дверей последнего приюта и слились с толпой в коричневых с белым одеждах, направляясь в палаты исцеления, где чуть позже прибывала атмосфера спешки. К утру суматоха ослабилась, но напряжение продолжало пребывать в этом месте, не смотря на то, что раны эллет были обработаны и перевязаны. Большая потеря крови держала рыжеволосую в забвении, а лорд старался держать её дух подальше от врат Мандоса. Он слышал те голоса, что звали эльфийку по имени, понимая, что есть единственный способ удержать ее от врат Залов, но находился в растерянности - эльфы не связывались узами без любви, это считалось крайне грубым и умаляющим достоинство, почти оскорблением. Такой брак у людей назывался "жениться из жалости" и у старшего народа популярностью не пользовался совсем, за всю историю мира было два или три эльфа, решившихся на подобное. Рассвет осветил небо над долиной и солнце проникло в небольшое помещение. Лорд держал Тауриэль за руку, периодически делясь маленькими импульсами своей жизненной силы, таким образом удерживая ее душу в теле. Топот эльфийских ног прошелся по коридору за дверью, которая открылась спустя несколько мгновений. Запыхавшиеся эллоны встали сбоку. -Отец, ваши догадки нашли подтверждение. - темноволосый эллон вытащил из сумки кривой кинжал с красной обмоткой и печатью в форме глаза - Орки и люди Ангмара на одной стороне. Элронд тяжело вздохнул и повесили голову на мгновение. -Сколько их было? -В лагере их было девять - подал голос блондин - Тауриэль привели семеро, при осмотре местности мы нашли еще пять трупов. Сейчас они продолжают гореть на их же костре. -Хорошо. - ночь без отдыха давала о себе знать болящими глазами - Элрохир ждет тебя, Элладан. Вы свободны. Сын кратко кивнул и вышел, второй эллон не двинулся со своего места. -Ты можешь идти, Халдир. Элронд дал эльфийке очередной короткий импульс и поднял глаза на галадрима. Тот выглядел не совсем обычно для него, в частности из-за выражения лица - ежедневная маска дала трещину и нандор выглядел взволнованным и грустным, потухший огонь на коже, молчание и наполняющиеся слезами синие глаза подтолкнули полуэльфа к действию. - Халдир? - маска безразличия частично вернулась к своему хозяину, когда он повернулся на голос Элронда - Ты хочешь ей помочь? Тот кивнул, обошел кровать и взял бледную эллет за руку. Элронд догадался о чувствах галадрима к рыжеволосой эллет еще в тот день, когда тот пытался найти Тауриэль после известия о её изгнании из Лихолесья. -Я знаю, чего это стоит. Надеюсь, что она не будет против этого. Полуэльф понимающе кивнул и позвал эллет из числа целителей, дежуривших в прошлую ночь. -Позови Лорда Глорфиндела, нам нужна его помощь. Убежавшая за перворожденным эллет по привычке хлопнула дверью, слегка оглушив находящихся внутри. Глорфиндел, к счастью, пришел быстро. Скоординировав действия старшие эльфы начали ритуальные шептания. Золотоволосый эллон зашел за спину галадрима и взял того за руку. Халдир чувствовал неприятное головокружение, как от дурмана, под действием которого ему лечили раны на Харадской земле. Он положил голову на кровать и усилием воли расслабился. Очертания окружения начали плыть и темнеть. Он знал это чувство полета души, по этому не испугался ослепляющего белого света. Тауриэль не понимала, почему она все еще находится в этой душной темноте. Она не знала, сколько времени прошло, но догадывалась, что находится в этом пространстве довольно долго, настолько, что ощущение зависания начало надоедать. Белый круг на темном "полотне" сначала совсем не менял свой размер, она слышала, как кто-то звал ее с той стороны этой дырки, которая в один момент начала медленно расти. Эльфийке становилось все более и более жутко, ведь те же голоса она слышала в первые недели своих скитаний, и особенно громкими они становились в моменты забытия, перед тем, как её выбрасывало назад, в реальность. В какой-то момент белое нечто заполнило все вокруг и появилось чувство, будто её схватили за руки. Голоса замолчали. Замолчали все, кроме двух, шепчущих и припевающих. Рыжеволосая почувствовала, что её утягивает обратно в темноту. Что-то хлопнуло и она ощутила боль. Пока Элронд отпаивал эллет настойкой, Глорфиндел пытался поднять все ещё сидящего на полу бессознательного Халдира так, чтобы не потревожить того. На счастье лордов обряд прошёл успешно. Перворожденный не отважился снимать с галадрима амуницию и положил на кровать как было. Пришедшая с ножом и тряпками эллет передала ему эти вещи, наблюдая за процессом. Остался последний шаг объединения, который спасет жизнь пострадавшей эллет. Глорфиндел сделал три пореза на запястье Тауриэль и Халдира, положив руку эллона сверху руки эллет, чтобы не только завершить обряд, но и дать возможность крови перетечь в нуждающееся тело. Потративший много сил Элронд откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Глорфиндел остался один, готовый в момент опасности хорошенько встряхнуть старого друга ради спасения жизни заплутавшей девушки. Галадрим очнулся спустя сутки. Первые минуты тело не слушалось, в ухе противно пищало, что только усугубляло шум в голове и чувство общей слабости. Не радовало и прибытие целителя, от стука склянок которого хотелось орать и выть. Эллон протянул Халдиру склянку с зеленоватой жидкостью, пахнувшей мятой, оставив война в покое он постарался открыть рот эллет и влил туда жидкость из другой склянки. После лекарства лучше не стало, шум в голове и писк в ухе переросли в головную боль, порезы зудели, тело просило еще отдыха, ощущение повреждения тела партнерши отдавалось зудом на местах ранений. Кое-как сев и раздевшись галадрим лег на свое место, накрывшись пледом. Сон не шёл, делать ничего не хотелось. Он прекрасно понимал, что он привыкнет к этим ощущениям со временем. Этот день он провел в постели, среди своих воспоминаний и прошлого его нынешней супруги. Держа эллет за руки он коснулся её сознания. В целом воспоминания не радовали - потеря родителей, противостояние Трандуилу и его позиции "женщина должна быть дома, а не на поле боя", одиночество и разбавляющее его, почти навязчивое, присутствие Леголаса, жесткие уроки наставников, отношение к ней Келендила, отвращение к девушкам, с которыми она училась домоводству, воспоминания о их знакомстве, служба, пауки, погоня за гномами, влюблённость в одного из них и его смерть в мясорубке у Эребора, изгнание и скитание по Средиземью, провалы в небытие и полуорки. Он был благодарен Леди и деду, научивших его читать в душах эльфов и людей. Однажды эта способность помогла Келебриан, после нападения она долго держала произошедшее в себе, мучаясь и мучая окружение постоянными провалами в себя. Леди приказала ему сопровождать её дочь к Серым Гаваням вместе с другими эльфами, отправляющимися в Благословенные Земли. Длинный переход ещё больше утомил ту, по этому она открыла для него своё сознание, поделившись с ним своей бедой. Два месяца после отплытия Келебриан он чувствовал себя ужасно, будто все это случилось с ним, но его грела мысль о том, что ей стало намного легче. В таких думах он пребывал до утра следующего дня. Встав с постели и немного размявшись Халдир прислушался к своим ощущениям - тело просило физической нагрузки, хотелось пробежаться по долине наперегонки с ветром и плыть по Бруинену против течения. Предупредив дежурного целителя о своем уходе он вернулся в выделенную ему комнату и, сменив одежду, отправился осуществлять свои планы. Добежав до пологого берега чуть в стороне от долины он остановился. Голова резко начала раскалываться, а горечь трав, ощущаемая в районе глотки, заставила его кожу покрыться мурашками. Пожалев свою новоиспеченную супругу он вернулся в долину. Проходя по толстому стволу дерева, перекинутого через бурную реку внизу, он направился к оружейным Имладриса, дабы забрать заново наточенный клинок, сданный кузнецу в момент прибытия. По дороге от кузнецов в палаты целителей произошло нечто - земля задрожала и мир вокруг затрясся. Эльфийский народ выбежал на улицы, в горах был отчетливо слышен грохот падающих камней. Толчки прекратились так же внезапно, как и начались. Суматоха продлилась до вечера, Халдир и Глорфиндел опрашивали жителей, искали пострадавших и на своё счастье нашли только одного эльфа, который, боясь потерять опору, обнял один из тополей долины. От шока он не смог совладать с телом и мёртвой хваткой вцепился в дерево. Беднягу отпоили мятным чаем и вдвоем отцепили закоченевшие конечности, которые спустя минуту расслабились и эльф снова смог самостоятельно двигаться. С нескольких домов упала черепица, падающими глыбами сломало несколько деревьев, животные долины и эльфы не пострадали. Галадрим вернулся в палаты исцеления ночью. Тауриэль все так же лежала на кровати, укрытая одеялом до подбородка. Шорохи мантии и тихие шаги приблизились к нему. -Её тело исцелено от ран Халдир. - голос Элронда похрипывал, Лорд Имладриса все еще не мог прийти в себя. - Линдир передаст ответ для Келеборна завтра. Галадрим коротко кивнул. Он прекрасно понимал, каких сил стоило полуэльфу вернуть эльфийку в этот мир, даже с помощью двух сильных фэа других эльфов. Просидев до рассвета со спящей Тауриэль галадрим забрал из комнаты свои немногочисленные пожитки и получив свиток с ответом от Линдира двинулся в путь, оставив жене подарок. Эльфийка же продолжала отдыхать на мягкой постели целительских палат. Эльфийка проснулась на закате. Боли ран уже не ощущалось, болела лишь голова от долгого лежания. Свет заходящего солнца немного перекрывался растущим у окна деревом, звуки цикад и шум водопадов имели умиротворяющий, почти убаюкивающий эффект. Эллет не совсем понимала где находится и кто может быть рядом, по этому предпочла просто перекатиться подальше от окна, в надежде, что заглянувший в комнату увидит её пробуждение. Что-то сверкнуло на стоящей у кровати тумбочке, привлекая внимание бывшего капитана стражи. Руки дрожали, но она смогла схватить вещицу, которая оказалась кулоном - на простом кожаном ремешке висел разносторонний треугольник янтаря, обвитый простенькими серебряными завитками. По руке поползло приятное тепло, но также возникло чувство холодного ветра и замерзающих кончиков пальцев. Тауриэль не совсем понимала чьи это ощущения, но связь непонятно с кем ее не радовала. Зашедшая целительница попросила отправиться за ответами к Элронду, сама же она принесла только легкий ужин из капустного супа и выпечки с яблочным вареньем. Та же эллет помогла пострадавшей привести себя в порядок, но запретила сегодня выходить за пределы целительского крыла, так что она разминала ноги, расхаживая вдоль стен по небольшой площади госпиталя. Ночью воительница не могла спать, найденная на тумбочке безделушка завоевала все её внимание. От камня шла энергия, которая одновременно пугала и заставляла чувствовать себя лучше, кому мог принадлежать данный кулон она понятия не имела, но частица фэа в камне имела знакомые черты, владельца которых она не могла вспомнить. Заснув ближе к рассвету она не заметила, как в оранжево-прозрачном камне с желтыми вкраплениями затанцевало пламя. Пришедший с утра Лорд Элронд объяснил ситуацию, при этом промолчав о личности суженного. -Он ушел до того, как ты проснулась и не вернется в течении двух месяцев. - полуэльф встал с кресла - Темп восстановления меня радует, думаю, что к вечеру Линдир найдет для тебя место в городе. Тауриэль повесила голову и тяжело вздохнула. -Арвен представит тебя местным девам, в числе которых ты сможешь коротать время, слухи о твоих прогулках с гномами не станут затрагивать, сейчас эта история забыта, ибо ты связана с уважаемой личностью. Я надеюсь, что эти два месяца тебе не будет скучно. Выразив благодарность полуэльфу она встала, с кресла, все еще сжимая кулон в руках. Посмотрев на простое украшение её одолела паника. Элронд также поднялся со своего места, выхватив драгоценность из её рук. -Так будет лучше. - он затянул узел ремешка так, чтобы кожа не перетягивала шею эльфийке, но при этом не слишком свободно, чтобы она не смогла снять его - Для вас обоих будет лучше. Приходи во дворец в полдень, я и Линдир будем ждать тебя в Зале Огня. Его рука на плече напрягала. Распрощавшись с правителем долины Тауриэль неспешно побрела по тропинкам и мостам, изучая окрестности. Дойдя до местного рынка и посмотрев на товары она повернула назад, ко дворцу. Стража приветливо открыла тяжелые ворота перед заблудшей в своих мыслях эллет. Спросив одного из молодых эллон, сидящего на лавочке в проходной, о Зале Огня и получив направление она двинулась туда. Тяжелые двери открылись на удивление легко. В длинном помещении стояли длинные столы и стулья, кое-где имелись книжные шкафы с кучей свитков, в витражи окон пробивался солнечный свет, но освещал темно-коричневое помещение все таки огромный очаг с большим количеством горящих дров, от которых шло тепло и запах смол. Недалеко от очага сидели двое ожидающих ее эллона. Приветственно кивнув управителям и сев на предложенное место эллет ощутила холод, от которого закоченели пальцы на руках. Разговор шел неспешно и ближе к его концу к ним присоединилась Леди Арвен, пальцы Тауриэль к тому моменту потеряли чувствительность и являлись настолько холодными, что их не удавалось отогреть растиранием кожи. Солнце начало скрываться за горами долины, когда в дверь в зал открылась, выпуская трех путников. Взгляд одного из них она почувствовала на себе, но не смела посмотреть на него. -Лорд Элронд, мы не нашли ангмарского жреца в Эвендиме, его следы ведут за горы, на его родину. Мы не осмелились идти за ним. - мужчина в грязном коричневом кожаном плаще опустил на середину стола сломанный широкий клинок с безвкусно украшенной ручкой и соломенную куклу с нарисованным на ней глазом. Лорд кивнул и указал на стулья рядом с Тауриэль. На стол легли знакомые наручи, и в тот момент эллет осмелилась поднять глаза и лишь приветственно кивнуть сидящему рядом принцу Лихолесья, получив от того ответный жест и пару жалеющих, приводящих в бешенство взглядов. -Вы славно потрудились, господа. Слуги принесли ужин. Горшки с тушеным мясом и овощами, хлеб и три графина вина не могли не радовать своим ароматом. -Были ли новости с Эрегона? Нужно ли нам заглянуть туда? -Близнецы и Халдир прочесали местность, наткнулись на банду полу-орков, которые схватили нашу гостью. - Линдир поковырял вилкой содержимое горшка, выкладывая зелень на тарелку - Мы отправили сообщение Келеборну, через неделю оно будет доставлено. Когда все планы были обсуждены, а еда и вино пропали из посуды это небольшое собрание решило закончить ужин. Арвен любезно вызвалась показать новое жилище Тауриэль и увязавшемуся за ними Леголасу. Гостевые домики Имладриса не были похожи на временное жильё в Лориэне или во дворце Трандуила - небольшие круглые постройки имели две комнаты внизу и лестницу в спальню на втором этаже, их песчаный цвет и черепица красной глины радовали глаз сочетанием, насыщенно-зеленые тканевые обои внутри и мебель глубоких винных и светлых древесных цветов навевали ощущение уюта и тепла. -Наверху есть шкаф, Линдир позаботился об одежде и нескольких парах обуви. Я надеюсь, что они тебе подойдут. - Арвен получила удовольствие от общения с рыжей эллин, оставляя в душе тепло и свет - Если нет, то ты можешь обратиться ко мне и мы вместе решим эту проблему. Тауриэль хотелось улыбаться принцессе в ответ, но присутствие Леголаса портило ей настроение. После изгнания она не хотела видеть его и надеялась, что уж здесь они не встретятся. Но ошиблась. Он остался в доме, когда Вечерняя Звезда ушла, пообещав утреннюю прогулку и знакомство с местными девами-рукодельницами. Принц не желал уходить, давя своим тяжелым молчанием на эллет, что ту выводило из себя. -Вы решили прожечь во мне дырку, ваше величество? Блондин хмыкнул. -Всего лишь пытаюсь понять, как тебя сюда занесло. -Меня привез сын Элронда. Этого достаточно? Не моргающие голубые глаза, остановившиеся на втором украшении, все больше бесили, хотелось взять его за загривок и выкинуть на улицу, как нашкодившего кота. -Где же твой муж тогда? -Уехал. -Почему? Тауриэль потеряла терпение. -А тебе какое дело? Накопившаяся за вечер злость перелилась через хрупкую чашу терпения, топя под своей волной все дружеские чувства. Зеленолист лишь дернул плечом и направился к двери. -Не думал, что мое внимание настолько тебе неприятно. Я думал, что отец говорил тебе о моих намерениях. Намерения и чувства того, кто ни капли не волновался за нее были ей не интересны. Дверь тихонько хлопнула и эллет упала на ковер перед маленьким камином. Она думала о том, что бы сделал принц в ситуации, в которой она побывала и пришла к выводу, что он бы точно не осмелился ослушаться короля и решиться на связь, как сделал её муж. Муж ли? Ей стало дурно от понимания, что спасший её от Залов Мандоса эльф мог связаться с ней из жалости. Ни кому не нужна эллет с таким прошлым, ни один уважающий себя эллон не станет любить ту, что позволила себе теплые чувства к гному. Тонкий ковер впитал упавшие на него слезы, рука потянулась к треугольному камню в надежде найти ответы, отличные от тех, что уже имелись. Тауриэль хотела верить в то, что в её жизни больше не будет к ней того обращения, которое она получала во время службы Трандуилу. Ей не хотелось снова быть девчонкой, которую не жалко. Из окна соседнего домика вылетел сокол, несущий маленький свиток с зеленым воском по краям, смотревший в след птице эллон еще долго не закрывал окно, наблюдая как в домике эллет одна за одной гаснут свечи за тонкими занавесками. Полтора месяца пролетели в один миг. Тауриэль была рада приобретенному обществу эллет Имладриса. Дав себе слово убрать оружие в дальний сундук она освободила свои мысли для таких мирных вещей, как рисование и вышивка лентами, хотя огрубевшие пальцы просили тепло рукояти ножа, а не холод иглы или карандаша. Библиотека Имладриса пестрила разнообразными книгами, не дающими скучать вечером когда вышивка и рисование надоедали, а привычка к утренним пробежкам как всегда освежала. Кулон супруга, не снимаемый ни при каких обстоятельствах, все чаще нагревался и тяжелел, иногда стирая ремешком кожу на шее в своем стремлении дотронуться до её собственного переливающегося камня в тонкой переплетающейся оправе из золота. Еще одним счастьем был уход Леголаса, Эллесара и их друга назад в земли Эвендима. Волна облегчения прошла по её телу, когда Арвен рассказала о их миссии. Самой принцессе не давали покоя ее чувства к человеку, что одновременно расстраивало и радовало рыжеволосую. Когда Линдир оповестил ее о скором прибытии супруга она не знала как реагировать, за эти полтора месяца она так и не добралась до ответов о личности мужа. Советник Линдир, Элронд, Элладан и Элрохир, с которыми она смогла подружиться, Арвен и Глорфиндел так и не рассказали ей о супруге, к каким бы хитростям она не прибегала, лишь однажды принцесса прокололась, сказав, что он не из числа Синдар, и предложила ей идею подарка для супруга - вышить гладью свадебный камзол красного цвета для церемонии перед народом. Тауриэль держала эту мысль в голове, но не решалась на реализацию, ведь эльфы Нолдор и Нандор не всегда решались одевать такие яркие цвета, ибо шли они далеко не каждому эллону. Она вспомнила, как носить платья, и радости подруг-мастериц не было предела, каждая хотела пополнить приданное рыжеволосой каким-нибудь необычным фасоном или сочетанием цветов, хотя она понимала, что ни один обоз столько не вывезет. В один из дней, когда Тауриэль мирно сидела на лавочке у своего жилища и заканчивала наброски, вернулся Леголас. Он остановился недалеко от гостевых домиков, стоящих кучей в городе. Его память не имела таких картин - его подруга занималась чем-то, не связанным с оружием, в охристом платье в место привычных зелено-коричневых камзола и туники. Сердце неприятно заныло от такой картины, принц признался себе, что готов продать душу Морготу за то, чтобы снова видеть её такой, но уже в его объятиях. Увлеченная рисованием эльфийка испуганно черканула поперек наброска, услышав его голос: -Здравствуй. - её испуганные глаза поднялись на его лицо, постепенно приобретая выражение раздражения - Ты прекрасно выглядишь. -Спасибо. - она опустила взгляд на рисунок, поняв, что он безвозвратно испорчен она перевернула лист тыльной стороной к себе - Как прошла миссия? -Ничего особенного. - Зеленолист не понимал, куда пропал его голос - Сбежавшего так и не нашли. Рыжеволосая кивнула, и слегка отсела, когда он сел рядом. Ей не хотелось быть рядом с ним, но и уйти она не могла - совесть солдата не позволяла покидать свой пост для сохранения покоя принца, хотя её давно прогнали с этого поста. Эллон расстегнул камзол и вытащил из внутреннего кармана сплетенную в браслет толстую коричневую нить. -Ты позволишь? В качестве примирения. -Примирения? - Тауриэль снова вспыхнула гневом, хотелось с размаху стукнуть принца головой об валун сзади лавочки - Мне не нужна ваша дружба, мой принц, ибо моя для вас ничего не стоит. Леголас опустил руки, протягивающие простенький браслет. -Почему ты на меня так зла? Что я сделал плохого? -Ты сделал достаточно, чтобы я имела право на это. -Скажи прямо. -Ты не заступился за меня перед твоим отцом, и не попытался меня найти потом, когда я была в изгнании, умело играл влюбленного глупца, надурив этим маскарадом и меня, и короля. Глаза принца округлились, он не мог предположить, что его старания скрыть свою влюбленность в бывшего капитана стражи примут за актерскую игру. Северный ветер принёс откуда-то не замеченное эллоном тепло. -Маскарадом? - он резко встал, повышая голос - Да я любил тебя! -Так любил, что ничего не сделал, чтобы помочь в трудную минуту? - голос другого эллона прервал ссору. Кулон на шее Тауриэль обжигал температурой нагревшегося камня, её душа провалилась в пятки и воздух, казалось, покинул легкие. Это был Халдир. Галадрим великолепно выглядел в своём серо-синем одеянии и простой прической без воинских плетений. Также, как и при её первом визите в Лотлориэн он встал рядом, стараясь защитить эллет своим присутствием. -Я очень уважаю вас, Трандуиллион, но попрошу вас не досаждать моей супруге подобными разговорами. - его злость на принца звучала в голосе ядом, а огонь его души явно горел поверх кожи опасным пламенем. Тауриэль продолжала смотреть на объявившегося суженного, испытывая смятение и стараясь как-то удостовериться в его словах о их связи. Разозленный Леголас только приложил руку к груди, кивая. - Желаю вам счастья. - бросил он перед тем, как уйти, оставив супругов на скамейке. Халдир глубоко вздохнул и Тауриэль почувствовала, как напряжение с его плеч скатывается, словно расстегнутый плащ. Эллон сел рядом, оторвав её руки от дощечки с листами бумаги. Не говоря ни слова он поцеловал костяшки пальцев на каждой руке рыжей эллет, от чего та затаила дыхание. -Помнишь, я сказал, что я знаю, кому доверяю свои секреты? Тауриэль медленно кивнула, не в силах выдернуться из утягивающих в свой плен синих глаз. -Меня не нужно бояться, Тауриэль. Я никогда в жизни не причиню тебе вреда. Ты свободна в выборе и ты это знаешь. - он кивком указал на её кулон. -Почему ты это говоришь? - голос хрипел не слушался от пересохшего горла. -Я сделал свой выбор. - он поднес ее ладони к своему лицу и опустил руки, давая эллет выбор: коснуться и дать согласие, либо отказаться от "неправильного" брака. Эллет несколько мгновений помедлила. Её убеждение в том, что её не сможет полюбить ни один эллон разлетелось в пыль от волны тепла, исходящей от его тела. Она убрала руки от лица Халдира и тот закрыл глаза, принимая отрицательный ответ. Она чувствовала, как отчаяние начинает кромсать его душу в то мгновение, когда переливающийся камень в переплетении золота уже покинул её шею. В следующее мгновение украшение оказалось на груди бравого война и ощущения ворвались в его разум - её восхищение им, скромная растерянность, мелкая дрожь радости и отсутствие понимания своей реакции. Халдир открыл глаза и их взгляды встретились. Тауриэль, как и при первой встрече, залилась краской от осознания своей дерзкой смелости, стоило ему снова взять её за руки и эльфийка покраснела пуще прежнего. Теперь ее руки покоились на его щеках, пальцы прокладывали свои тропинки по коже, привыкая к облику своего супруга. Тяжелые капли падали с неба, когда двое все таки смогли оторваться друг от друга и поспешили в гостевой домик, где жила эллет. Следующие три дня они провели вместе, обсуждая детали будущей совместной жизни. Сидя на диване напротив супруга Тауриэль поймала себя на мысли о том, что её чувства к Халдиру отличаются от чувств к Кили. Понимание различия любви и влюбленности досталось ей ранее не ведомыми усилиями. Условившись жить в Карас-Галадон и обсудив детали переезда они отправились в спальню. Его присутствие пока смущало эльфийку, по этому ночевали они порознь - он на диване, она на кровати. За две недели своего пребывания галадрим удалил все политические дела и погрузился в тонкости переезда. Он надеялся, что сестра не стала пренебрегать уборкой и наведением уюта в большом доме во время его отсутствия. Впереди лежала семидневная рутина - переправа по Карадрасу средь снегов и ветра, забег вверх по склону и спуск, почти на пятой точке опоры, длинною в несколько лиг. После инспекции мужа по списку взятых вещей Тауриэль приняла решение раздарить плоды своих рукоделий по знакомым, но к её сожалению все вещи не удалось пристроить. В последний день нахождения в доме Элронда одежда, необходимые в походе вещи, еда для двух эльфов и коня на неделю были упакованы и уже готовились к выходу за порог домика, где жила Тауриэль. Поход начался с предрассветного подъёма и таскания сумок в конюшню, где четыре конюха во всю силу своего упрямства уговаривали еще более упрямого коня поддаться заплетанию длинной гривы в косы, задабривая вредину сладкими красными яблоками и кусочками моркови. На рассвете двое путников и груженое животное, которое так и не поддалось конюхам, исчезли за горами окружавшими долину, их путь пролегал по руинам Эрегиона, забирался вверх на перевал и спускался вниз, к истокам Келебранта, а после вдоль вечно холодного потока воды, мимо восточных врат Мории до северных границ Лориэнского государства. За первые два дня они добрались до подножия гор, наткнувшись на лагерь бродячих торговцев-гномов, стоящий прямо на дороге. В силу врожденной брезгливости к этому народу Средиземья Халдир не стал рисковать и они ушли чуть севернее, обойдя эту стоянку. Ближе к вечеру эльфы решили остановиться на ночлег на одной из подгорных полян - дать отдохнуть и пощипать травы четвероногому помощнику и отдохнуть самим. Жуя хлеб и найденные мужем клубнику с перепелиными яйцами Тауриэль задумалась о своем долге перед эллоном и реакции других жителей Золотого леса на их брак, ведь она знала о своей репутации. Теперь, после стольких невзгод и странствий, она не чувствовала себя той девчонкой-новобранцем, приставленной к принцу как минимальная охрана для посещения соседнего государства, эллет вполне могла прикинуть с какими сложностями им придётся столкнуться. -Марониэль была рада услышать о твоем приезде, ты ей очень понравилась в вашу первую встречу. - Эллет вспомнила сестру Халдира - красивая блондинка в лавандовом платье, угощавшая её блюдом с названием "печеный творог" - Я надеюсь, что вы крепко подружитесь. Она кивнула супругу в знак подтверждения его слов, ей хотелось чуть больше общаться с членами приобретенной семьи, ведь теперь они единственные, кто сможет ей помочь при необходимости. За время пути рыжеволосая почти не разговаривала с ним, но не могла отвести глаз от горящей прозрачным, почти невидимым огнём фигуры. Две прошедшие ночи Халдир не отдыхал, ведя коня за собой, как и отдыхающую на серебристой спине животного эллет, эта ночь не будет исключением, ведь он снова будет сторожить покой эллет, обещая себе, что сможет вздремнуть в одной из часто используемых галадрим пещер, находившейся среди скал перевала. Всю ночь земля гудела рассказом о своей беде, деревья шептались с ветром о грязном поведении морготовых тварей, вороны дивились искусности гномов, крича и суетясь. Чувствительность дара иногда сводила его с ума, но он не знал, как отвлечь себя. Утро облегчения не принесло. Собрав немного ягод в сухарную сумку своей формы и позвав серебристого в яблоках друга он протянул руку отдохнувшей за ночь жене, поцеловав тыльную сторону её ладони перед тем, как легко поднять даму с земли. Эллет продолжала мило краснеть в ответ на такие знаки внимания, от чего настроение галадрим становилось игривым. Каждый раз он подавлял свое желание продолжать, понимая, что флиртовать с супругой он будет позже и более активно. Также он понимал, что эллет прекрасно знает о его планах. Подъем по песку и снегу отнимал много сил - эльфы спешили дойти до пещеры до начала сумерек, когда гора начнет показывать свой гадкий характер метелью. Ближе к закату и намеченной точке конь начал спотыкаться, поднялся ледяной ветер, снежный наст начал маленькими кусочками перемещаться по воздуху, царапая лицо и попадая в глаза. Кое-как преодолев оставшиеся сотни метров эльфы и конь нашли знакомую расщелину в скале. Пещера имела каплевидную форму и изгиб узкого "коридора" не пропускал холод и ветер извне. Галадрим снял с лошади сумки и, занеся их в пещеру, вернулся за супругой и четвероногим другом, уводя их подальше от ледяного ветра. В кармане формы у него имелся маленький фонарик, которым эльф воспользовался, чтобы осветить пространство. В пещере действительно было всё - большая поленница дров, очаг, некоторая кухонная утварь, свернутые лежаки у гладкой стены, ведро и сено. Найдя среди всего этого черкаш и собрав небольшой костер Халдир попытался развести огонь без применения силы, что у него получилось с первого раза. Когда разгоревшийся огонь осветил стены пещеры и фонарик стал не нужен Тауриэль сориентировалась, взяв один из небольших мешков с овсом и подведя серого коня к импровизированному стойлу поставила мешок на пол, позволяя скотине поесть. Конь дернул ушами и залез туда носом в поисках корма. Пока временное пристанище наполнялось теплом эллон принес снег, которым заполнил висящий над очагом чайник, в ведре уже имелась вода, но с утра придется снова его наполнить, он был уверен, что за ночь конь выпьет эту воду. Проголодавшиеся эльфы приготовили скромный ужин из найденных Халдиром пяти перепелиных яиц, ягод и хлеба с кусочками твердого сыра, который ехал с ними из Имладриса, и, почистив сковороду, принялись за завершающий трапезу чай. Супруги сидели по разные стороны костра и молча смотрели друг на друга, не решаясь произнести какие-либо слова. Да и не было смысла в словах, сейчас они остались одни, посреди почти забытого всеми перевала на огромной и страшной горе. Костер отбрасывал нестабильные тени на лицо эллет, по этому он сел ближе, зная о маленькой ранке на лице супруги, которую нанес ей летающий по ветру кусочек льда. Царапины видно не было, но он ощущал, как поврежденное место горело, согреваясь от тепла горящего пламени. Стараясь не трогать царапину на скуле Халдир взял эллет за подбородок и дотронулся до все ещё холодной щеки чувствуя, как жжение усиливается. Не найдя выхода лучше он прижался к щеке Тауриэль своей щекой, делясь огненным теплом своего духа. Мягкая кожа манила к себе, желание подарить даме сердца все ласки, на которые он способен, разыгралось, соревнуясь с желанием поддержать супругу и подождать момента, когда эллет будет готова принять их и ответить взаимностью. Второе чувство победило из-за усилия воли, которое совершил галадрим, дабы оторваться от возлюбленной. Расстелив имеющиеся лежаки рядом и положив некоторые друг на друга блондин лег отдыхать, накрывшись собственным плащом. Тауриэль не была против отдыха, по этому собралась последовать его примеру, но остановилась, снова глядя на спящего эллона и вспоминая о нерозданных вещах. Найдя нужную сумку эллет вытащила оттуда маленькую пуховую подушку, узор на которой вышивала последние три с половиной недели в уютном доме лорда Элронда. Не решившись будить мужа она просто приподняла его голову, подсунув под нее эту маленькую прямоугольную подушку. Успокоив этим душу она поставила чайник в остывающие угли, которые были рассыпаны вокруг основного коста, и легла на лежаки. Спящий приоткрыл глаза и поднял плащ, приглашая эллет лечь ближе. Воспользовавшись предложением она робко пристроилась рядом, стараясь не касаться тела мужа, на что тот рывком придвинул ее к себе, закутывая в теплую шерстяную ткань и оставляя поцелуй на макушке. -Не бойся, я не сделаю ничего плохого. - его тихий, слегка скрипящий тон голоса пробуждал легкое потягивание внизу живота - Просто спи. Это были последние слова, которые она услышала перед погружением в сновидения. Утро настало внезапно, лучик анора пробивался в не очень широкую щель в горной породе. Первая их ночь на перевале прошла относительно спокойно. Халдир набрал еще снега в ведро для лошадей, вычистил очаг от пепла и чайник, Тауриэль собрала лежаки, отнеся их на место и дала второй мешок овса коню. -Халдир? - проверяющий сумки эллон вопросительно посмотрел на неё - Как его зовут? -Эфин. Он роханский быстроногий. -Эфин... Конь дернул ушами и хвостом, продолжая жевать корм. Он был не в восторге от прикосновений чужих рук и ревновал хозяина ко всем, кто их когда-либо окружал, по этому не дал эльфийке себя погладить, предупреждающе топнув. Эльфы перекусили хлебом и сыром, допив предусмотрительно разлитый Халдиром по глиняным чашкам чай. Им предстояла еще одна ночевка в пещере, но уже на спуске с горы, в половине дня от восточных врат Мории. Хозяин вывел коня наружу, оставив эллет внутри, чтобы она подавала сумки. Снарядившись они отправились дальше, за этот, пятый день, они должны были преодолеть примерно то же расстояние, что прошли вчера. Тонкий плащ, намотанный вокруг лица, покрылся инием от дыхания, ресницы слипались намерзшим на них льдом, мороз продолжал щипать кожу, пространство впереди напоминало о вратах Мандоса - белое полотно, но к счастью с некоторой серостью выступающих скал, светом анора и предзакатным голубым небом над головой. Тауриэль не ощущала пальцев рук и ног из-за холода, но пейзаж у подножия гор радовал зеленью и вестью, что они смогут отдохнуть чуть дольше, поскольку пришли раньше намеченного Халдиром времени. Вторая пещера имела дверь, выдолбленную в граните, и являлась не совсем пещерой, это была рукотворная комната с камином и отдельным стойлом и даже каменными предметами мебели. - Её выбили гномы Мории для охраны перевала, но после их ухода мы начали ее использовать как точку остановки. В деревянном сундуке хранилась посуда, на кровати лежали уже расстеленные лежаки, были и дрова для камина, правда, не в таком количестве, как в первой пещере. Скинув сумки на пол эльфы занялись камином и едой, не забыв о сером четвероногом друге, получившем очередной небольшой мешок зерна. Перебиравший припасы Халдир нашел в одной из сумок ту самую подушку, расшитую узорами из тонких атласных лент, говорящими о прекрасной жизни, которая начинается ночью и заканчивается с первыми лучами восхода, в которой всегда все хорошо. Прислонив подушку к изголовью кровати он лег. -Тауриэль. - эллет отозвалась поднятием головы - Иди ко мне. Эльфийка оставила помытый нож на чистой доске для резки и присела на край кровати. Момент был для нее очень волнительным ровно до того, как галадрим потянул её на себя, принуждая лечь сверху так, что между лицами оставалось всего пара сантиметров. Мужчина сдвинул тело так, чтобы она могла положить голову на его мускулистое плечо и съехать на лежаки, при этом не переставая контролировать её правой рукой сзади. Обнимающая рука поглаживала предплечье руки, оставшейся на груди командующего. Тепло тела и стук сердца лориэнца давало ощущение покоя и счастья усталому телу и разуму Тауриэль, по этому она сильнее прижалась к мужу, уже не боясь его почти обжигающей ауры. Эллон приподнял лицо эллет за подбородок так, чтобы они могли смотреть друг другу в глаза. -Скоро мы прибудем домой и начнем подготовку к церемонии. - его губы стали еще ближе - Я думаю, что так будет правильнее для нас обоих. Тауриэль не хотелось отказывать супругу в таком деле, ведь церемонией они смогут исправить всеобщее представление о своем союзе. Она кивнула и эллон на долю секунды прижался своими губами к её губам в легком поцелуе. Эллет не собиралась отступать, собрав всю свою дерзость в кулак она села на эллона сверху, уперевшись вытянутыми руками в его грудь. Он охнул. -Никогда не думал, что окажусь в такой ситуации. - голос Халдира звучал немного натянуто из-за давления, которое оказывает эльфийка на его тело, но его это явно веселило. Тауриэль усмехнулась, потянувшись к губам эллона, но остановилась, потеревшись носом на его нос. Это милое действие пробудило в эльфе то желание, которое уже долго сдерживал и боялся напугать им эльфийку. Её действительно слегка напугало напряжение его тела под сидящей на нём пятой точкой. Эллет впервые увидела, как Халдир старался успокоиться закрыв глаза и медленно и глубоко дыша, коротко поцеловав мужа в нос она перелезла на другую сторону, возвращаясь к своему занятию, проваливаясь в свои мысли. Холодная вода в маленьком корыте начала каплями убегать из основной своей массы вместе с небольшой тряпочкой. Её чувства к Кили казались уже не такими глубокими и вечными, какими казались в момент, когда она остановила разъяренного короля от убийства гномов, стараясь разбудить в нём мудрость. Момент его смерти никогда не исчезнет из памяти как одно из самых болезненных воспоминаний. Она уже не могла противиться факту, что не любила юного гнома в полном понимании этого слова, поскольку не имела больше времени проводить с ним и скорее всего никогда бы эта влюблённость не переросла в нечто более значимое. Слова Трандуила о "не настоящей любви" тогда больно ранили её чувства, но сейчас эллет поняла, что он сказал правду. С Халдиром на данный момент было чуть сложнее, чем хотелось - их связь начала зарождаться на том злополучном пиру, когда им была произнесена фраза о понимании кому доверяет свои секреты, а в последствии их души соединились при не совсем радостных и приятных обстоятельствах. Ещё одна вещь, доводящая эллет до дрожи было то, насколько быстро и легко он принял решение о ее спасении, Лорд Элронд рассказывал ей об этом и некоторых других деталях прошлого, проведенного ей в изгнании, в дали от родного дома. Король Трандуил, наверное, и не мог подумать о том, какой окажется её жизнь после выдворения. Воспоминания о жестком правителе вызывали не самые положительные эмоции, как мысли о волке-пастухе. Покончив с мытьём посуды она развернулась, снова бросив взгляд на кровать. Халдир уже провалился в дрёму, о которой мечтал весь путь между пещерами, Тауриэль чувствовала, как нечто вытягивает из мужа жизненные силы с каждым часом прибывания на горе делая того все более вялым и сонным. Сосредоточившись на его чувствах стало ясно, что сейчас эллон провалился в тревожную форму сна, которая не давала восстановить моральные силы. Командующий Лориэнской армией обнимал вышитую ей подушкой, словно она была самой ценной реликвией на свете, которую нужно было защитить всеми возможными способами. Под правым глазом кожа припухла и покраснела, губы потрескались и облупились, немытая третий день голова в свете камина казалась наслоениями на белом мраморном срезе, в целом галадрим выглядел, как больной поветрием смертный. Они не брали с собой лекарства и травы, по этому единственное, что могла сделать эллет для супруга - мятный чай, который не имел смысла сейчас. Поддавшись желанию эльфийка забралась на эту широкую для эльфов кровать квадратной формы, повернула эллона на спину, выхватив подушку из кольца его рук и положив ему под голову, после чего накрыла его плащом, сама же завернулась в свой собственный, и удобно устроившись в полу-объятьях мужа задремала. Грохот камней снаружи разбудил эллет, посуда в ящике звенела, дом-пещера трясся и вызывал ужас. Не обнаружив мужа, вещи и коня в комнате она выскочила наружу, где происходило нечто удивительное и страшное одновременно - огненная фигура противостояла белому телу, которое нависало и било по огню огромными трехпалыми руками, обжигаясь и больше злясь. Воздушные потоки, окутывающие белого гиганта, засияли красным, издавая треск и великан загудел, падая на наст. Мелкие осколки льда кружили в воздухе, сокращая видимость до минимальной, царапая кожу и попадая в легкие. Этот буран исчез через несколько минут, оставив лишь резкий ветер подгорья. Эфин лежал на пузе, но встал, как только появилась возможность. Груженый сумками конь побрел в сторону лежащего на снегу галадрима. Подбежавшая Тауриэль бегло осмотрела мужа, прислушалась к ощущениям его тела. К счастью он не пострадал, сгорела лишь одежда, сейчас он лежал в дырявой льняной тунике и остатках штанов, прикрывавших причинное место, эллон перекатился на живот, подав коню знак лечь рядом, эллет помогла супругу забраться на коня и села сзади. -Держи меня. - его хриплый голос вызывал волнение - Noro lim, Efin. Послушный помощник понес их по льдам и горным склонам вниз, иногда сбрасывая скорость, дабы не переломать себе ноги о камни. Потерявший сознание Халдир удерживался руками и закрывался плащом Тауриэль. Умное животное успешно спустились с горы вместе с грузом и двумя всадниками и теперь неслось по берегам всегда ледяного Келебранта, стараясь опередить ветер. Прижимая к себе бесчувственное тело эллет молилась валар, прося уставшего коня бежать так быстро, насколько это возможно. К огромному её облегчению они пересекли брод Нимродели в полночь. Выбившийся из сил Эфин спотыкался, идя по родной земле, он остановился, услышав свист, и лёг на пузо. Трое эллон в маскировочных одеждах поспешили к путникам, забрав мешки и эллона двое из них попросили эльфийку следовать за ними, третий остался помогать уставшему скакуну. Пограничная стража подняла бессознательного командующего на талан с помощью верёвочной сетки, эллет и двое стражей поднялись по лестнице. -Тауриэль - она обернулась на знакомый голос. Это был Румил, который тут же стиснул её в дружеских объятьях - О Манве, я так рад тебя видеть! Эллон остался тем же парнем, который шутливо ругался с сестрой много лет назад. Теперь уже родственник, он казался позитивным и добрым. Румил отпустил начавшую задыхаться Тауриэль и положил руки на её плечи. -О Халдире не беспокойся, он выспится и присоединится к нам, сейчас его осмотрит наш лекарь, Орнел. И правда, у лежащего на лежаке эльфа сидел блондин в зелёно-коричневом костюме с характерными отличительными знаками, вышитыми на левом рукаве - чёрный треугольник с зеленым ростком внутри*. -Пойдем на верх, я познакомлю тебя с Орофином. Он капитан нашего отряда. -Нет необходимости, брат. За плечем Румила появился другой эллон, о котором можно было сказать, что он действительно является средним братом. В отличие от белых серебристых локонов Халдира его волосы отдавали желтизной, но не были такими золотистыми, как у младшего, скулы, разрез глаз, форма носа, губ, фигуры - все было одновременно схожим и различным по сравнению с двумя его братьями. Хитрый взгляд прошелся по эллет, оставляя противное ощущение и легкую горечь во рту от настойки, которую залили в мужа. -Mae govanen Tauriel. - приветственный жест и взгляд серых глаз из подлобья. Эллон оставил не самые приятные первые впечатления, но с этим придётся мириться - Вы сможете отправиться домой, когда Халдир придёт в себя. Мы готовы предложить вам спальное место, еду и напитки. -Благодарю вас, Орофин. Эллон коротко поклонился и забрался на талан выше. Один из солдат принес свернутый лежак, расстелив его рядом с отдыхающим командором. По словам лекаря ему ни что не угрожало, обмороженные места на коже замазали белой густой пастой, как и трещины на губах. Халдир погрузился в тот спасительный сон, в который проваливаются от сильной усталости и просыпаются отдохнувшими. Тауриэль старалась не отвлекать солдат от службы, по этому сидела на своем лежаке, потягивая чай из кипрея, принесенный Румилом с кухни на соседней платформе. Эльф радостно делился новостями и фрагментами прошлого, хоть и вел рассказ полу-шепотом. На заставе не общались в полный голос, большая часть разговоров велась шепотом, дабы не привлекать внимание лишних слушателей. Кто-то из солдат уходил в рейд, закончившие патруль эллоны поднимались на талан и ложились на живот у края, продолжая наблюдение за противоположным берегом реки. За время своей службы Тауриэль часто слышала о том, как допрашиваемые орки говорили о тенях Золотого леса. Глупцы не догадывались о застывших эльфах, умело использующих мастерство маскировки и волшебные плащи, о которых ходили легенды. Каждый воин Темнолесья желал заполучить такую вещь, но галадрим их ткали исключительно для своих солдат, отказываясь делиться невероятными тканями. Жаль, что плащ Халдира сгорел у подножия Карадраса, как и его форма. Глаза спящего эллона закрылись, он перевернулся со спины на живот и потянулся. -Привет брат. - веселый тон Румила не нашел отклика. Старший лишь открыл глаза, кивнул и снова закрыл, подмяв под себя плоскую подушку и вытянув руки. Тауриэль придвинулась к мужу, положив руку на плечо. Напряженные мускулы сокращались под кожей, когда эллон поднялся с лежбища, опираясь на колени и потирая глаза. -Орофин здесь? Младший кивнул. -Хорошо. Я надеюсь, что за время моего отсутствия он не изменил своего настроя и Эмандил не сбросил его с поста капитана. -Не волнуйся, Келеборн послал его в Лихолесье гонцом, этот гадёныш не опасен. Имя родной земли больно царапнуло душу, начали наворачиваться слёзы. Эллет снова хотелось вернуться домой. -Пока не опасен. Не забывай, что он вернётся и преспокойно продолжит тихо гадить. К счастью Тауриэль эллоны не обращали на неё внимания во время своего разговора. Сзади подошли двое стражей, говоря на нандорине что-то и приветствуя командующего. Халдир сказал несколько слов, после взял эльфийку за руку и снова объясняя солдатам что-то поглаживал её пальцы. Это прикосновение заставляло сердце трепетать, вызывая чувство смущения. Ещё больше смущения она испытала, когда солдаты приветственно поклонились ей, переходя на синдарин. -Приветствуем вас в нашем лесу, леди. Эльфийка смогла лишь кивнуть в ответ. Сейчас осознание своего места в обществе уже не было расплывчатым облаком, как после пробуждения в Ривенделле и этот контраст являлся настолько ярким, что она не понимала, как себя вести. Выбранная тактика "улыбаемся и киваем" казалась наиболее правильной и удобной. После ухода патрульных вместе с Румилом Халдир поднялся, прошелся по флёту, размахивая руками, разминая мышцы. Чуть позже муж позвал ее осмотреть площадку выше, обозвав ту "полевым штабом". Талан действительно представлял из себя не более, чем полевой штаб. Маленькая дэлонь вмещала в себя круглый низкий стол, несколько подушек вкруг стола, да несколько узких шкафов у ствола дерева, битком набитых барахлом обитающего на заставе отряда. Почти засыпающий над свитками Орофин опирался локтями на стол, стараясь удержать внимание на содержимом документов. -Я смотрю, тебе нужна помощь, братец. - Халдир сел на одну из подушек, утягивая за собой супругу. - Я справлюсь, не волнуйся. - средний брат потер виски. Головная боль от напряжения не проходила уже несколько дней, но Орофин не давал себе послаблений. - Вчера Румил принёс твою одежду, я знал, что он что-то чувствует. Старший усмехнулся. - Мама всегда говорила о том, что он прорицатель в каком-то смысле, так что я этому не удивляюсь. Эфин готов к поездке? В ответ капитан лишь кивнул. Халдир встал, взял из шкафа белый свёрток, развернул его и стащил с себя тунику, усеянную дырами с почерневшими краями. Простая серая шерстяная туника легла поверх нижней, скрывая легкую желтизну льняной ткани. Небо начало светлеть, звезды пропали с темного полотна. Не тратя время на принятие пищи командующий собрал сумки, помог жене спуститься с флета и совершил последний рывок - ещё некоторое время на ногах ради уюта родного дома. К их счастью остановок было всего две ради отдыха животного, которому явно не хватало долгого стояния в стойле и нескольких вёдер отборной моркови. Эфин смог немного отдохнуть за то непродолжительное время, пока эльфы были гостями пограничников, но несколько часов не сравнятся с конюшнями и заботливыми конюхами, которые знают, как поднять четвероногому настроение. Эльфы молчали большую часть пути до города. Серый в яблоках частенько фыркал и пару раз недовольно ткнул носом нерадивого хозяина в спину, говоря о том, что тот ему должен. Тауриэль не могла поверить своему счастью - спустя столько времени она снова стоит перед этими позолоченными воротами и скоро войдёт в этот чудесный город, но уже как полноценный его житель. Халдир разговаривал со стражами, объясняя им что-то и попутно жестикулируя. Тонкие створки отворились через несколько минут, когда пришло время смены караула. Новая смена без вопросов впустили путников в город, закрывая за ними тонкую нить, свитую в эти огромные сооружения. Город, стоящий на деревьях, производил то же впечатление, что и в первый раз - удивление трудам строителей и восхищение. Тауриэль не могла опустить глаза с золотых крон, по этому Халдир тянул её за собой, держа за руку. Он прекрасно понимал, что испытывает эллет, при возвращении из Харада он сам ощущал те же чувства, но они были гораздо сильнее. Родина никогда не отпускала его, являясь во сны золотым листопадом. У конюшен их ждали трое юных эллон, младший из которых бросился эллону в ноги. -Дядя! Мы пришли тебя встречать! - маленький ураган медных волос бросился в ноги Халдира, тот еле успел затормозить, дабы не ударить ребенка, и поднял малышку на руки. Подбежавшие подростки начали суетиться у Эфина, снимая с коня сумки. Разговор между лицами мужского пола начал Халдир,дети коротко отвечали и периодически кивали. - Тауриэль, это сыновья Орофина - Руаэр и Сэлдрим, дочь Марониэль - Тэраниэль. - сидящая на руках у эллона малышка обернулась и потянулась к ней - Я возьму тяжелые сумки. Разгруженная лошадь поплелась к стоящему у ворот конюшен конюху, а эльфы, вместе со своим грузом, отправились в центр города. Малышка, сидящая на руках у Тауриэль взглядом изучала нового члена семьи, мило улыбаясь. -У тебя такие красивые волосы. - её детский голос звучал очень мило, эллет не могла не улыбнуться ей. -Ты тоже очень красивая. Тэраниэль обняла её за шею и эти объятия оставили теплый след в душе Тауриэль. Дорога к дому была не долгой, открывшие дверь подростки сбросили сумки у порога, последовав примеру их дяди. Марониэль уже находилась в доме. -Здравствуй, брат. - эльфийка приобняла Халдира - Мы скучали. Эльдерир ждет тебя на кухне. Старший брат кивнул, снимая верхнюю тунику. Малышка слезла с рук Тауриэль когда они подходили к порогу и сейчас она ушла на кухню, откуда уже доносились мужские голоса. -Добро пожаловать, Тауриэль. - эльфийки обнялись - Давно не виделись. Хочешь чаю?- та кивнула - Давай не будем мешать нашим войнам и сядем в гостинной и я принесу угощения. Рыжеволосая эллет медленно прошла по знакомому маршруту. В этом доме почти ничего не изменилось с момента её знакомства с ним - всё та же мебель, те же переплёты огромных книг, стоящих в шкафу, тот же камин и старый ковёр. Марониэль загремела чашками сзади. -Не робей, присаживайся. Это теперь и твой дом. Блондинка поставила чашки и тарелку с вкусностями на стол, чайник встал на резную деревянную подставку. Эльфийки сели на диван. -О Манвэ, здесь почти ничего не изменилось. - Тауриэль глубоко вздохнула - Будто и не уходила отсюда. -Брат любит постоянство. - Марониэль разлила травяной чай по глиняным чашкам - Он мало от чего готов избавиться, связывая вещи с семьёй и матерью. Горячая ароматная жидкость грела руки сквозь керамику, пальцы приятно покалывало от тепла. Марониэль глубоко вздохнула. -Я слышала о твоём путешествии с гномами. - рыжеволосая напряглась - И Халдир рассказал мне о вашей встрече в сопровождении грязных людей. Не самые приятные воспоминания. Особенно воспоминания о Кили, ведь ушедший предмет воздыхания почти не беспокоил её память с момента прощания с долиной Имладриса. Бывшая капитан стражи потупила взгляд, повесив голову. -Мне нечего сказать в своё оправдание, Марониэль. Я чувствую себя самой глупой эллет в Арде. Тонкая рука блондинки легла на плечо. -Не волнуйся. Ни я, ни какой другой житель Лотлориэна тебя не осудит. Большинство жителей оказались здесь по тем или иным причинам, некоторые по своей глупости, кто-то по любви, есть такие, какой была наша мама. Она родилась здесь, много путешествовала, участвовала в битве Дагорлад, и вернулась из Линдона с маленьким Халдиром на руках, после чего так и не вышла замуж, но родила четверых детей. Не волнуйся, не смотря ни на какие слухи тебя здесь не забросают навозом. Тауриэль была очень признательна золовке за такой вектор отношений. Чуть позже к дамам присоединилась и дочь Марониэль. Она открыла нижние створки книжного шкафа, вытащив деревянную коробку с раскрашенными кусочками небольших картинок. Ближе к полудню Эльдерир и Тэраниэль с матерью отправились домой, оставляя супругов одних. Немного отдохнувшие эльфы принялись за разбор оставленного бардака и распределение вещей по дому. Тауриэль развешивала привезенные наряды, бросая использованную в последний день и время похода одежду в кучу на пол, подражая мужу. -Мы выставляем бельевые корзины у дверей, на рассвете их забирают и приносят вечером. - Халдир бросил в кучу очередную пустую холщовую сумку. Тауриэль усмехнулась. - Вспоминая мои будни в Лихолесье я начинаю завидовать солдатам Лориэна - вам не нужно заниматься подобным в свободные от долга минуты. -Лориэн это организм, милая. - последнее слово ввело эллет в приятный ступор, но он этого не видел, поскольку стоял спиной к ней - Любой житель имеет право на подобные услуги. Кто-то пашет и сеет, кто-то выращивает виноград и делает вина, кто-то стирает и убирает, мы же защищаем этот мир. У солдат чуть больше привилегий, чем у остальных жителей нашей страны. -В чем это выражается? - её голос не слушался, вопрос получился тихим из-за ощущения его приближения. Руки Халдира легли на её талию, полушёпот у уха обжигал. -Я могу быть уверенным, что тебе помогут во время моего отсутствия. Тебе не о чем беспокоиться. Эти сильные, прижимающие к себе руки война не давали покоя, пока находились поверх одежды. Дымка связи начала сгущаться, вызывая желание бросить все дела и кинуться на супруга в порыве страсти. -Я видел твои воспоминания о матери. Ты хочешь забрать его? Тауриэль прекрасно понимала о чем говорит супруг. -Не сейчас. Я не смогу найти в себе силы вернуться туда. Объятия исчезли, но жар его огненной фэа все ещё ощущался спиной. -Тогда мы обсудим это позже. День церемонии ещё не назначен, так что у нас будет возможность пошить другое платье для тебя, если ты захочешь. Снова горячие объятия, но уже разворачивающие ее, становящие лицом к лицу с командующим. -Я люблю тебя, Тауриэль. С тех пор, как увидел тебя в той лодке, позади Леголаса. Он прислонился лбом к ее виску, подпирая ее левую скулу своей переносицей. Окружавший его тело огонь начал светиться желто-оранжевым светом, озаряя им окружающие предметы интерьера. - Халдир? - он слегка отпрянул, вопросительно глядя ей в глаза - Я... Мне кажется, что я не достойна тебя. Эллон усмехнулся. -Не думай об этом. Ты моя жизнь и прошлое не так важно, как наше настоящее и будущее. -Нас связали меньше полугода назад и мы знакомы всего лишь месяц, о таких громких признаниях не время говорить. Он отошёл, все еще держа эллет за руки. -Это был мой выбор, как и твоим выбором стало то, что ты не отказалась от меня. Возможно у тебя другой взгляд на подобные вещи, но я не вижу смысла молчать о своих чувствах. -Халдир... - он в одно мгновение крепко схватил эльфийку за подбородок и прижал к себе в страстном поцелуе. Тело горело от его напора и сдерживаемого желания. Старые привычки медленно и мучительно умирают и Тауриэль знала о своей нужде во времени - события происходили слишком быстро для нее. Поцелуй сошел на нет, ровно как и бодрость. Усталость от путешествия совершенно не радовала, солнце село, уступив место луне. Халдиром было принято решение устроить ванну и постель по завершению разбора сумок. Как истинный джентльмен он отправил супругу первой расслабляться в горячей воде. Над водой в ванне поднимался тонкий, почти не заметный пар, на столике рядом стоял короб с помывочными средствами и полотенцами. Тауриэль осознала, как соскучилась по горячей воде за прошедшую неделю. Волнение и напряжение сошли вместе с пеной, сменяясь покоем, игривостью и легкой сонливостью. Сменившая ванну постель не могла не радовать теплым одеялом и удобной периной. Сонливость накатила еще больше, когда Тауриэль легла. Дремота продолжалась не долго, ровно до момента тихого стука двери. Вышедший из купальни Халдир не старался прикрыться, он не обратил внимания на движение ног под одеялом, которым эллет старалась унять щекотку внизу живота. Эллон облачился в тонкую длинную тунику и слегка мешковатые штаны, которые своим покроем и не причиняли неудобств своему владельцу, и не скрывали при этом форму его тела. Одевшись лориэнский офицер лег в постель, придвинувшись к эллет и поглаживая её бок от лопаток до тазовой области. Тауриэль точно также ощущала сексуальное желание, как и он, связь говорила о том, что супруг все еще держит себя в руках. Понявши что она не спит, Халдир повернул эллет на спину, нависая сверху. Огонь опалял все его естество, заставляя желать большего. Эллон прижался носом к шее эльфийки, от кожи которой пахло травяным мылом, смешавшимся с ее собственным запахом. Дорожка неторопливых поцелуев, начавшаяся под мочкой уха, поползла вниз. Тауриэль не смогла пересилить свое смущение перед ним. Её смущали тонкие занавески, пропускавшие лунный свет и не отличавшиеся свойством скрывать что-то от любопытных глаз, еще больше смущала фигура супруга, проглядывающаяся сквозь полу-прозрачную нижнюю тунику и его пылающая красным пламенем кожа. Мягко но уверенно отстранив супруга от себя она оглядела его, отсутствие привычки наблюдать сиё прекрасное зрелище заставляло ее краснеть. -Халдир... - пристально смотрящий супруг задавал немые вопросы, стараясь понять в чем дело. Эльфийка натянула ближайший кончик одеяла до подбородка - Прости, я не могу. Галадрим по-доброму посмотрел на нее и нежно поцеловал в лоб, после чего встал. Спустя пару мгновений он приволочил легкий диван с несколькими подушками из коридора и поставив его в угол у двери выпрямился. -Я просто буду здесь, хорошо? После кивка эллет он опустился на лежак, ёрзая в попытках удобно лечь, что получилось далеко не сразу.