Прости меня, хён

Чонгуку двадцать и всего за какой-то год он отчаялся найти своего соулмейта, начиная с девятнадцати, пустился во все тяжкие, наплевав на всё. Все ему говорят подождать, но поздновато спохватились, парень полностью отпустил себя, меняя парней и девушек одного за другим, совсем не заботясь ни о чем, так, словно так и нужно поступать. Чон не хочет думать о том, что возможно сейчас причиняет боль своей второй половинке, каждый раз, когда занимается с кем-то сексом. — Чонгук, ты идиот, – кричит Хосок и он полностью прав. — Вдруг сейчас кто-то испытывает адские боли, пока ты спишь с очередной дыркой для траха? Или когда целуешь? – злость кипит во всем теле старшего и он готов убить своего братишку за такое отношение к самому ценному в их мире. — Ты мелкий тупой ублюдок, хоть я и твой брат, но я искренне желаю чтобы у тебя член отвалился. Пока не образумишься, не смей даже на пороге моем появляться. Хо с грохотом закрывает дверь перед младшим, а Гуку в одно ухо влетело в другое вылетело, он снова пошел в бар, негодуя с чего бы старшему так злится, он то своего соулмейта сразу встретил, в отличие от него, Чонгука. Живёт теперь припеваючи и ещё поучать смеет. Все было бы проще и Хосок бы так не злился, но проблема в том, что каждый раз, когда один соулмейт изменяет другому, даже ещё не встретив, на втором появляются цветы, они словно прорастают сквозь кожу, раздирают в клочья и оседают любимым цветком твоей истинной пары и лепестки их всегда словно измазаны кровью. Не совсем обычный рисунок, но при его появлении хочется умереть от боли. Те же дела обстоят с поцелуями, появляются лепестки и стебли, которые эти цветы и держат. Цветы всегда в движении, словно их обдувает лёгкий ветерок, а когда истинные занимаются любовью, то от их тел идёт мягкое свечение. Когда же измен и цветов от них становится слишком много, тот на ком они появились, либо должен умереть, либо отказаться от соулмейта и вырезать то зерно из которого произрастают цветы истинности. На теле Чонгука ни лепесточка, ни цветка ещё не появилось, словно его соулмейт ещё не родился или отказался от него, или уже давно умер, поэтому Гук и отрывается по полной, даже не пытаясь найти того, кто сейчас бы носил рисунки тигровых лилий на своем теле. — У тебя новый сосед по комнате, — спокойно произносит комендант общежития, когда Чон возвращается в жопень пьяный. — Пак Чимин, старше тебя... И ты, не трогай его, не спрашивай ничего, не будь бестактным козлом, а то знаю я тебя. Он будет завтра, вещи его не трогать, все, свободен. Чон недоумевает, но возразить не может, как бы одному жить не хотелось, а придется потесниться. Зайдя в комнату, парень хмурится, видя, что новый сосед по комнате, уже похозяйничал в шкафу, сложив туда свои вещи и сдвинув чоновские, со своей кровати скинул все учебники, занял кое-какие вешалки, а в тесной душевой наставил своих косметических средств. "Наглый" - констатирует мысленно Гук и с раздражением помывшись, ложится спать, делая в голове отметку, поставить соседа на место, чтобы отныне не трогал чужих вещей. ******** — Хосок, прости что разбудил, — Чонгук говорит это немного хрипло, потому что только недавно проснулся и потому что совсем чуть-чуть сорвал голос. — Но это срочно, мне просто больше не с кем делится подобным. — Я надеюсь это что-то очень важное, — сонно говорит старший, у себя в квартире садясь на стул и прикладывая телефон к другому уху. — Четыре часа утра, мать твою, причина должна быть супер ахуенно важной. — Все так и есть, — Гук сглатывает и начинает рассказывать, прикасаясь все это время к груди в районе сердца. — Я сам проснулся примерно полчаса назад, от сильной боли в груди, — младший кусает губы, чуть ли не плача. — И когда отпустило... У меня в районе сердца цветет сакура, один цветок и небольшая веточка с листочком, — парень сглатывает и судорожно выдыхает. — У меня оказывается есть истинный и я не знаю, как давно он у меня есть. — Я не удивлен, – спокойно констатирует Хо, никак не выдавая факт своего беспокойства. — Я давно говорил что у тебя есть истинный, что он ждёт вашей встречи. Надеюсь лишь на то, что он только стал совершеннолетним, ибо никому не пожелаешь такую суку в пару как ты, – Чонгук понимает злость брата и просто соглашается со всем что он говорит и впервые просит прощения за свое поведение. — Я не тот человек, перед которым нужно извинятся, позаботься о поиске того, чей цветок ты теперь носишь. Чон младший соглашается и пожелав хорошо доспать оставшееся, отключается, пялясь в зеркало и пытаясь угадать, какой же он, его соулмейт. В детстве, Гук всегда мечтал о красивой девушке, как та принцесса из мультика, когда подрос запросы стали поконкретнее, чтобы длинные волосы, белоснежная кожа и пухлые губы, как у соседки по парте, а как исполнилось восемнадцать, так любая или любой, лишь бы встретить того, кого жизнь предназначила. Когда Хосок встретил Юнги, младший немного завидовал, но прилежно ждал того самого, но по прошествии года сдался, совсем не думая о том, что кто-то может ждать его десятилетиями и не жалуется... И Чонгук не жаловался, он поступил хуже и сейчас очень надеется, что его истинный действительно не испытывал никогда ещё боли от всех тех разов, что юноша провел с другими. — О, ты ещё не спишь, — в комнату почти бесшумно ввалился новый сосед, судя по всему и если в начале крался, то сейчас уже спокойно завалился в кровать. — Я думал один такой, кто сейчас не спит, – почему-то голос новенького печальный и полный тоски, хочется разглядеть его получше, но все ещё темно в комнате. — Прости, что так поздно, в следующий раз я буду осмотрительнее. Проговорив все это, сосед уснул, распространяя на всю комнату запах перегара, тихо ворочаясь и причмокивая губами. От парня за милю несло алкоголем и сигаретами, чувствительный нос Чона разболелся от резких запахов, и пришлось пользоваться каплями. — Чёртов алкоголик, я тебе точно ничего не спущу с рук. Три шкуры с тебя завтра драть буду, — бормочет себе под нос Чонгук, понемногу укладываясь и засыпая. — Я тебе... Ещё... Покажу. ******** Пробуждение у Чона вышло как никогда болезненным, голова раскалывалась, горло першило, ещё и руку отлежал. Глянув на соседнюю койку, парень там никого не увидел и только когда прислушался, послышался шум воды из маленькой душевой. Сосед встал и принимает утренние процедуры, значит. Гук помнил свое ночное обещание, поэтому сел в кровати и стал терпеливо ждать то чудо, что начало напевать что-то мелодичное и знакомое. — О, ты уже проснулся, – суша волосы полотенцем изо двери вышел сосед, и Чонгук просто замер как парализованный, разглядывая торс парня, который был покрыт тигровыми лилиями. Цветы и их стебли оплели все что только можно и поднялись уже на шею, а один из них забрался на острую скулу и все они плавно качались из стороны в сторону, словно под лёгким ветерком. Каждая будто сбрызнута кровью, но очень обильно, некоторые капли блестели на кончиках лепестков и казалось вот-вот сорвутся вниз, на пол. Смотря на Чимина, Чон осознавал все больше, какая же он сам тварь. Ведь ему было дико больно лишь от одного цветка, а у его истинного их десятки, стеблей с листочками и того больше. Хотелось просто убить себя, или реветь дни на пролет и просить прощения у человека напротив, что сейчас, смотрел на оголённую грудь Чонгука. Истеричный смешок парня, заставил Чона собраться и начать говорить. — Прости меня, я не знал жив ты или мёртв... Я очень быстро сдался, и я знаю что не достоин даже твоего ногтя, — слезы навернулись на глаза, и пара уже скатилась по щекам. — Я... Не знаю что сказать, ни одно мое извинение не повернет время вспять и не избавит тебя от всего этого. Чонгук все смотрит на эти цветы и никак не может собраться, чтобы сказать больше. Узнать Чимина лучше. В душе только всепоглощающая пустота и боль, от того, как поступал со своей второй половиной. — Я тебя даже ненавидеть не могу, — выдыхает Пак, и садится рядом с Чоном. — Первое время задавался вопросом, почему мой истинный так со мной, за что... А потом просто забил, как ты на меня, так и я на свою боль, — Чимин тяжело сглатывант и прикрывает глаза. — Я берег себя для тебя, но недавно узнал, что ещё несколько цветков и я умру, поэтому у тебя появилось это, — пальчиком тыкает в розовую сакуру и обводит по контуру. — Не хотелось умирать девственником. — Дай мне шанс, пожалуйста, и я докажу, что не такой хреновый, сделаю все, чтобы осчастливить и если все получится, то мы вместе уберем с этих цветов кровь. Позволишь? ******* — Позволяю. Только Чимин это произносит, как Чонгук его обнимает не сдержав своей радости. Обещает что хён не пожалеет и сразу же приглашает на свидание, ошарашив Пака такой прытью. Вот уж точно, гиперактивный паренёк. Даже отчасти понятно, почему у него было так много половых связей с разными партнёрами. — Смотри, твои цветы светятся, — выдохнул тогда Чон, завороженно проведя пальцем по острой скуле Чи, где была лилия. — Ты такой красивый, а когда светишься, вообще глаз не оторвать. Надеюсь, скоро эти бордовые капли сойдут, — на том они расходятся каждый по своим делам. Чтобы кровь с цветов пропала, нужно что-то равное тому, что испытал твой соулмейт. Либо сильное счастье, либо отличный оргазм. Пока Чон мог позволить себе только делать счастливым Пака, и как можно больше. Хотелось исправить все свои ошибки и тоже как можно быстрее. Нет не для того чтобы затащить Чи в постель, а потому что больше не хотелось чтобы этот миниатюрный парень испытывал снова ту же боль или грусть. Хоть Гук и не показал своему истинному этого, но он сразу же влюбился, как бы глупо это не звучало, но... С первого взгляда и навсегда. Поэтому Чимину с этого дня не было покоя. Каждый день какое-то приключение с Чонгуком. То они убегают от охранника гипермаркета, причём Чи едет в тележке, которую везёт естественно Чон, то младший врывается на пару с портативной колонкой и орет любимую песню Чима, пока профессор не возьмёт указку и чуть ли не дубася его не выгонит. Чимин много смеялся и действительно чувствовал себя счастливым, когда Чонгук вытворял что-то или держал нежно и трепетно за руку. Ему все абсолютно нравилось, лилия становились все прекраснее, по мере того, как Чон старательно их очищал от крови. Цвели и придавали телу Пака приятный ненавязчивый аромат. И как бы он хотел все их получить от занятий любовью с истинным, а не так как получил. Жаль время назад не отмотаешь и все не исправишь до конца. — Чимин, — прошло уже два месяца, с тех пор как они познакомились, но Чонгук очень нервничал, теребя рукав рубашки. — Я тот ещё тупой дебил, и не пытайся отрицать, и я не заслуживаю такого прекрасного истинного как ты, но... Но я влюбился в тебя с первого взгляда, и как бы это сопливо не звучало, хочу прожить вместе много-много лет. Ты будешь моим парнем? — Ты действительно дебил, — Чимин качает обречено головой, словно говоря "вот же недоразумение". — Мы начали встречаться два месяца назад, придурок блять, — Чон смотри несколько секунд неверяще, а потом сгребает своего парня в охапку и прижимает к себе, счастливо пища как девчонка. "Мой парень, звучит очень потрясающе", - думается Гуку, пока он кружит Чи по комнате. Вопли которого распугали всех голубей в округе. Ой, Чон совсем забыл, что его истинный подобное не особо любит. — Раз уж так, ты должен познакомится с моими родителями. Они очень хотят увидеть "мудака" что причинял боль их сыну. ********* Ехать к родителям Чимина было... Страшно. Безумно страшно, потому что лично сам Чонгук, оторвал бы такому соулмейту достоинство и прогнал бы с позором прочь. Он понимал прекрасно, что по голове не погладят, ведь значения не имеет, как Чон ведёт себя сейчас, важнее то, как он вел себя ранее, причиняя боль Паку. — Не нервничай так, Чон~и, — произносит Чимин, когда они уже стоят у двери его дома. — Они примут тебя, мои родители очень добрые и понимающие люди, — поправляет воротник рубашки Чона и стучит, не смотря на протестующего одним взглядом соулмейта. Папа и мама Чи очень красивые и моложавые, будто им не около пятидесяти, а лет по тридцать. Они счастливы видеть сына, обнимают и спрашивают как дела, а заметив незнакомца позади Пака младшего, недоуменно спрашивают кто же это такой симпатичный. Неловко, но ещё более неловко становится, когда Чимин объявляет всё-таки, кто Чонгук такой. — Так это ты!.. — чуть ли не рычит глава семьи Пак и с размаху врезает Чонгуку по лицу, а мама добавляет, дав подзатыльник. — Не был бы ты его соулметом, убил бы, сволочь, — мужчина вновь намахивается, но Чи виснет на руке папы. — Нет, папочка, хватит, — молит парень. — Умоляю, не нужно, я люблю его и посмотри, — расстегнув куртку, задирает кофту показывая лилии, — они уже почти все без крови, Чонгук делает меня безумно счастливым. Пожалуйста, примите его, ради меня. — Простите, что причинил столько боли вашему сыну, — Чон встаёт на колени перед всей семьёй Пак и низко кланяется, наплевав на то, что кто-то может увидеть. — Я очень провинился перед вами и перед Чимином, но я его бесконечно сильно люблю. Я хочу стереть все воспоминания о боли, и заполнить нашу жизнь счастьем. Разрешите нам быть вместе, пожалуйста. Все выжидающе смотрят на главу семейства, а Чи ещё и с мольбой, выпятив нижнюю пухлую губку. И вот если бы не этот взгляд, отец бы не разрешил ничего. — Ладно, пойдёмте в дом, познакомимся поближе, — все кроме Чонгука и папы Чимина заходят внутрь. — Ещё раз обидишь моего сына, я тебя убью и выкину в море, на съедение морским обитателям. Гук подавлено молчит, пока готовится стол и все за него садятся. Мама Чи начинает рассказывать о детстве своего сына, а потом все выспрашивает у Чона. Постепенно парень вливается в колею и уже через минут десять, в захлеб рассказывает о Чимине. Море восторга и комплиментов, бесконечное восхищение и счастье, у обоих. Пара краснеет периодически, но под столом держится за руки, чувствуя себя безгранично счастливыми. — Ну вот, всего лишь синяк под глазом, — шепчет Чимин, тайно пробравшийся к Чонгуку в комнату и улегшись ему под бочок. — Все равно красивый, зато родители приняли тебя. — Не переживай, — обнимает крепко, прижимая к себе. — Все отлично, главное что мы с тобой вместе, — целует в макушку, накрывая одеялом. — Давай спать, а завтра прогуляемся к морю, давно там не был. Сладких снов, любимый. В ответ раздалось тихое сопение уснувшего Чимина, что Гука заставляет улыбнуться. Снова поцеловав в макушку, младший и сам засыпает, с мыслями, что он самый счастливый на свете, хоть и тупой немного. И сделает своего соулмейта ещё более счастливым, чего бы ему это не стоило.