Ничто не заполнит пустоту одиночества во мне...

—…Ты сказал, что пытаешься найти смысл жизни в мире насилия, жестокости и убийств… — Одасаку хватает своей рукой мои волосы, говорит хрипло, ему тяжело дышать. — Да, сказал, но сейчас это неважно! — мой голос срывается, на глазах вот-вот выступят проклятые слёзы. — Ты его не найдешь. — шатен поднимает на меня свой взгляд. — Да ты и сам наверное это знаешь… Будь ты среди тех кто убивает или спасает жизни, тебе никогда не найти то, что ты ищешь… Ничто в этом мире, не сможет заполнить пустоту одиночества в тебе… Ты будешь до конца дней блуждать в темноте… — Одасаку… Что мне делать?.. — в отчаянии произношу я. — Стань тем, кто спасает жизни… —одасаку прикрывает свои веки, но продолжает говорить. — Знаю, для тебя нет разницы между добром и злом, но это хотя бы сделает тебя капельку лучше. — Откуда ты знаешь? — удивляюсь я, а руки мои дрожат. — Знаю, лучше кого-либо… Потому что… Я… Твой друг. — он вновь открывает свои глаза и в его омутах нет сожаления о смерти, губы его при поднимаются в улыбке. Его рука безвольно падает вниз, срывая бинты с моей головы. Так я потерял своего друга, обещая ему и себе, что встану на светлую сторону. Легкий весенний ветерок трепал мои волосы, пока я пребывал в воспоминаниях, сидя около могилы Одасаку. Я не перестал приходить на его могилу, даже после ухода из портовой мафии. Пусть был я тут и не часто, но этой информации было достаточно одному рыжему исполнителю, который думает, что я не замечаю его из раза в раз. А может, он поумнел и понял, что я не замечаю его специально. Что же нужно тебе от меня, раз ты не решаешься подойти, а только наблюдаешь, Чиби? — Продолжаешь приходить сюда, предатель? — слышу до боли знакомый голос за спиной. — Ох, Чуя! Неужели ты решился выйти ко мне на свет? — голос мой так и сквозит жизнерадостной фальшью. — На что ты намекаешь, скумбрия? — я неторопливо встаю и оборачиваюсь, смотря на его божественное личико, на котором играют желваки. — А то ты не знаешь. — улыбаюсь, спрятав руки в карманы брюк. — Не неси чушь, Осаму, я просто проходил мимо. — его небесно-голубые омуты глаз покрыты гневом, но я вижу и знаю, что он скрывает настоящие чувства. — Самая нелепая отмазка из всех, которые я от тебя слышал, Чуя. — мой голос, мое лицо, моя расслабленная поза, выражала только скуку и полное безразличие. Как же мне хотелось, чтобы все было не так, как сейчас. — Больно ты мне нужен, скумбрия. — он привычно поправляет свою шляпу. Я вижу, как он нервничает, пусть и пытается не показывать этого слишком явно, но я знаю его слишком хорошо, чтобы не отличать его масок от настоящих чувств. — Что ж, передавай «привет» Мори и малышке Элизе. — отзываюсь я и прохожу мимо него. — Ты просто так уйдешь?! — он хватает мою руку. — Чуя… — я разворачиваюсь к нему в пол оборота. — Да, уйду. — Так же, как и ушел четыре года назад от портовой мафии…— в его голосе злость и обида, в глазах боль и тоска. — От меня. Я несколько теряюсь, но лишь на мгновение. Скрепя сердцем, я произношу роковые слова: — Без меня, тебе будет только лучше, Накахара Чуя. — я сдерживаю свои эмоции, говорю таким безразличным, холодным тоном по отношению к рыжеволосой бестии, но я так не хочу. Но не могу поступить иначе. От моего голоса он отшатнулся, словно от удара, отпустил мою руку и глаза его вновь приобрели гнев. — Чертов Дазай, — он выплевывает мое имя, словно выпил паленого вина. — ненавижу тебя! — выкрикивает он. Я прикрываю глаза, сжимая зубы, чтобы не забирать свои слова назад. Не позволю ему увидеть мою боль. — Но… Пусть ты и мудак, — голос Чуи срывается и переходит на шепот. — я никогда не забуду тебя, напарник. — в его словах крылось нечто большее, чем просто «напарник». Резко открываю глаза, уже готовый наплевать на все и наконец сказать то, что давно хотел, но Чуи и след простыл. Ветер донес до меня только аромат дешевых сигарет и герани. Это же ночью я узнаю, что крупная миссия портовой мафии во главе с Накахарой Чуей провалилась. На следующий день, портовая мафия провожала товарища, лидера и выдающегося исполнителя. Вечером, когда на город опускалось закатное солнце, я стоял перед могилой Накахары Чуи. Моего бывшего коллеги, друга, возлюбленного… Который так и не узнал об этом. Перебинтованной рукой, я кладу на его могилу пару цветков герани. Его любимого цветка. — Я всегда теряю то, что не хочу терять. Ничто не заполнит пустоту одиночества во мне.Такова моя судьба… Вот и все.