Ты всё проебал

Найт-Сити буквально тонет в ливне. На город обрушивается шквальный ветер. Дождь льёт как в последний раз, создавая на улицах пробки из машин и людей. Небоскрёбы сияют цветными огнями. Мир расплывается в мутном красном тумане, разрывающимся на пиксели. Реальность передёргивает сине-голубой рябью. Ви изнурённо приваливается плечом к очередному дому, уходя от ”Углей“ как можно дальше. Изо рта раз за разом вырывается натужное мычание от разрывающей рёбра боли. — Это ёбаный пиздец, Ви, — не унимался Джонни; он не покидал его поле зрения с момента встречи с Ханако. — Ты проебал всё, что можно было проебать... — Да иди нахуй! — крик растворился, эхом распылвшись в сознании, на миг затмевая боль. А затем вдруг зазвенел в голове так, что уши заложило. — ...и не дал мне помочь. Какого, Ви? В героя поиграть решил? Очень, блять, вовремя. Голову будто пронзило несколькими иглами, виски сдавило железными тисками. Согнувшись пополам, он скривился, силясь справиться с нарастающей болью. Наконец, лёгкие позволили сделать вдох. — Ты и помощь? — губы искривились в болезненной усмешке. — Не смеши. Единственное, что ты делал, так это подливал ебаного... масла... в огонь. Сидел в башке, и как чёртов попугай постоянно что-то подпёздывал. — Уж извините, что пытался вдолбить в вашу башку немного разумных мыслей, — Сильверхенд в издевательском жесте развёл руки в стороны. — Иди к чёрту, Джонни, — еле слышно, сквозь зубы выплюнул Винсент, и устало плюхнулся на подобие скамьи. Кое-как, но всё же ему удалось доползти до какой-то свалки, скрывающей его от чужих глаз. — Ханако была нашей последней надеждой. А теперь придётся подыхать здесь, как помойной крысе. — Эта помойная крыса могла дать сесть мне за руль, — рокер наклонился над ним, тщетно пытаясь вернуть голосу цинизм, — но кто же теперь виноват, что ей захотелось повыёбываться? Ви почувствовал, как тяжёлый сгусток собирается в углу губ, и норовит сорваться вниз. Не сдерживая кашля, отвернулся в сторону и сплюнул бордовую тягучую кровь. Мерзкий металлический привкус на протяжении нескольких часов не покидал его. Вытер тыльной стороной ладони оставшиеся на подбородке капли и вновь встретился глазами с Сильверхендом. — Отдать тебе конт...роль над телом самый худший вариант из всех воз...можных, — со сбитым хрипом отрапортовал он, — я скорее ещё раз доверился бы Декстеру. Сильверхенд оцепенел. По голове будто ударили чем-то увесистым, отключая вдруг способность к слуху. Мир вокруг перестал существовать. Остался только Ви, сидящий напротив, и его слова, что с такой силой ударили по нему. Разрезали, выпотрошили и выбросили гнить. Он почувствовал, как что-то внутри, поддерживающее в нём оставшуюся жизнь, начало медленно, с хрустом ломаться и сдвигаться со своего места. — ... из-за тебя она выгнала нас к чёртовой матери. Из-за тебя я сейчас разглаюсь здесь, а не лежу на операционном столе, твою мать!.. Всё, что он говорил, Джонни слышал глухо. Будто звук шёл из-под воды. Будто это Ви был грёбанной голограммой. И впервые был благодарен самому себе, что за столько лет жизни научился прятать эмоции на лице под напускной маской безразличия. Слова Ви с такой силой полоснули по нему, что на какое-то время он элементарно потерялся. Не смог найти достойного ответа. Это просто смешно. А ощущение, что тело сейчас просто распадётся на атомы и исчезнет, не покидало. Рокер резко оттолкнулся, срывая с себя очки. Сделал несколько хаотичных шагов в сторону, а после снова обернулся к Винсенту. — Знаешь, Ви, — проговорил он, вновь подойдя к нему, — может, ты и не достоин лежать на столе Арасаков. — Что ты, блять, несёшь? — хрипло, смаргивая наползающую пелену на глаза, спросил он. — До встречи с тобой я думал, что я – самый редкостный уёбок и циничная мразь из всех живущих и когда-то живших. Но, как видно, ошибался. Бам! В мучительной агонии он свалился со скамьи, не в силах разогнуться. Судорога пробрала всё тело, заставляя биться в конвульсиях. Пытаясь судорожно, сокращающимся горлом вдохнуть хоть ещё немного кислорода. Взгляд его был будто не здесь, глаза медленно водили по лицу напротив, насильно заставляя себя держать веки открытыми. — И сдохнешь ты также, как и все в этом мерзком городишке, — Сильверхенд подошёл ближе и присел перед ним на корточки, не скрывая на лице презрения. — В одиночестве. — Отъ... еб... ись... — прохрипел Ви сквозь сведённую челюсть. Искорежённые внутренности стали наполняться кровью. Она поднималась изнутри, пробуждая в хозяине рвотные позывы. Он дёрнулся ещё раз. Жалящая пульсация в мозгу и груди уверенно сбавила обороты. Лёгкие, как шестерёнки в дешёвых часах, замедлили свой ход. Чудовищный холод окутал тело, от которого онемели конечности. Губы приоткрылись. Тёплая струйка вытекла изо рта, скользнула по нижней челюсти и по мочке уха, теряясь в волосах. И от этого ощущения сводит дыхание. Леденеет сердце, которое всё ещё продолжает сокращаться лихорадочно быстро. Однако проходит мгновение, и оно делает два последних конвульсивных толчка. Вспышка, лопнувшая перед глазами, оказалась смертью. Самой настоящей.