Мне-бы прикоснуться к твоей душе .

Клан «Хэйси», известные как потомки Тейра-но-Яцикумэ — один из могущественных японских родов, игравший выдающуюся роль в истории Японии как семья самураев, но ближе к 1998 годам этот клан подвергся краху из-за давления клана «Такахаси», который не одно столетие держал планку высшего клана самураев. Долгие годы кланы ненавидели друг друга из-за разных мнений: клан «Хэйси» считал, что самурай — это оружие только для убийств и дохода, в то время, как клан «Такахаси» был другого мнения. Они считали, что самурай должен обнажать клинки только ради спасения чьей-то жизни, нести в себе мудрость и покой. Судьба же распорядилась к тебе иначе: хоть ты имела кровные узы с «Такахаси» родилась ты в клане «Хэйси». Flashback — Я тебя именно из этого клана презираю. Ты — выродок клана «Такахаси»! Если бы я только знала, что твой отец из этого клана! — крикнула, стиснув зубы, — я бы не позволила к себе и прикоснуться! — вырвался рёв из ее уст вспышкой гнева, — твой отец даже о тебе не знает, отродье! ты никому не нужна, порождение твари! Тебе всего 5 лет, но ты уже стойко принимала удары от матери и эти едкие слова. Даже тогда ты не проронила ни слезы, но в твоей душе было иначе — в маленькой душе цвел сад из боли и обид. — я не заплачу… Я не заплачу от таких слов… Мне не больно, не больно, — повторяла ты, словно мантру, в своей голове, сжав маленьку ладошку в кулачок, растрепанные волосы, потасканные руками матери; ярко красные щёки от сильных ударов по ним, звоном отдавали в голову, но даже тогда ты сдерживала поток эмоций, не проронив слезы. — ты снова провинилась! как ты посмела выйти во двор, когда к нам пришли гости из клана «Сатору»?! Как ты посмела показаться на их глазах?! — после этих слов, гнев захлестнул в матери, — из-за тебя глава нашего клана меня отчитает! О твоем существовании никто не должен знать, ты, отродье! Позор клана «Хэйси»! оставайся здесь, не смей выходить! Хлопнула дверь, и по тебе пробежались мурашки. Но тебя, похоже, не очень это беспокоило. Отряхнувшись от очередного ада, ты стала вспоминать двор. Посреди этих гостей был парень, который явно выделялся. Он будто бы был не с ними и стоял как-то в стороне. Заострив на нем взгляд, ты пыталась запомнить каждую его деталь: белые, как снег, волосы; довольно высокий уже тогда рост; и глаза — в них будто бы отражалось небо. Ты так сильно увлеклась его деталями, что не заметила, как он начал сверлить тебя в ответ взглядом. Заметив это, ты резко развернулась и собиралась уже идти обратно в комнату, как носом уткнулась в подол матери. Взгляд уже говорил о том, что тебе будет больно. Скрип двери прервал твои воспоминания, в пороге стоял тот самый парень и ты уже готова была бежать из комнаты, представляя что сделают с тобой твои родственники, когда увидят вас вместе. Пытаясь оторваться от пола, тяжелым шагом направилась в сторону двери. — Приве-е-е-етики! — улыбаясь, и, протягивая букву «Е», сказал он. В твоих глазах стал читался мрак, ведь из-за него тебе попадет. — пожалуйста, уйдите — дрожь и страх в голосе дали о себе знать, — мне попадет если вас увидят вместе со мной. Но он даже не дрогнул, только молча смотрел на тебя, будто бы изучал. Тишина нарастала, а вместе с ней и страх цвел в саду твоей души. — Хочешь я убью их всех? — ровным и холодным голосом вырвалось из его уст. Подобно тонне груза, на тебя обрушились слова, но в голове была пустота, даже страх стих. Ты посмотрела на него пустым взглядом, словно эти слова для тебя обыденность. — все хорошо, — заставив себя вытянуть улыбку, сказала ты. — ну тогда давай дружи-и-ить! — резкий веселый крик раздался по всей комнате. От резкого восклика о дружбе, ты встала в ступор. Твои глаза округлились, но быстро спустили на землю, ведь он так заорал, что кто-то наверняка мог услышать. — сколько же нам лет? — спросил мальчик, легко улыбаясь. — м… Мне целых 5 лет, — еще не совсем отойдя от шока, но в рассудке, тихим детским голосом ответила ты. — ммм, 5? Какая ты уже большая, — с широкой улыбкой и немного язвя, произнёс он, — и как же вас зовут? — т/и Ты словно забыла о проблемах, которые тебя ждут из-за того, что ты говоришь с ним… Но тебе хотелось, чтобы хоть кто-то хороший распустил в твоем саду цветок, что цветет вопреки тьме, которая распустила целый сад этих растений. — вот как, т/и, рад знакомству. А я Годжи Сатору. — очень приятно позна… — резко спокойное наслаждение оборвалось ужасом. Позади Годжо стоял глава клана — Рюмо Хэйси. В твоих глазах можно было прочитать только ужас и беспомощность, а в голове красной строкой «я же говорила». Готовясь к аду, который тебя ждет, страх настолько овладел тобой, что ты не сразу почувствовала руку Годжи на твоей голове. — О, господин Годжи, вот вы где, — он улыбался, скрывая гнев, — не стоило уходить, мы волновались. Ваши родные вас потеряли. — Я был с вашей внучкой, — процедил Сатору сквозь зубы, раздражённая улыбка окрасила его лицо, — мне не интересно слушать своих стариков, вот я и решил прогуляться, и наткнулся на ангелочка. Странно, когда вы нас встречали со своей семьей, вы со всеми нас познакомили, но об ангелочке умолчали. — хаха, на то мы и молчали, что у нас есть ангел. Глава рассмеялся, но для знающей его тебя, это означал конец. -Годжи! Нам пора уходить! У нас еще много дел! Родные Сатору уже собирались уходить и стояли у ворот дома клана. — хочешь, я останусь? — спросил Годжи, смотря на тебя с легкой улыбкой. Но тебе было уже не до него, ты будто бы смирилась с грядущим. Собрав все силы, что у тебя были, ты выдавила из себя улыбку и сказала: — нет, братик, всё хорошо. Провожая Годжи, он обернулся посмотреть на тебя и все что он увидел в глазах — дикий ужас. — т/и, увидимся ещё. Как можно было подбодрить ее? Наверное, в тот момент это было невозможным. Скрип ворот. End Flashback. Спустя год, Годжи вернулся в тот дом и на вопрос: «Где же ангелочек?» был дан ответ: «Она уехала из Киото так как больна и не может находиться в городе.» Но на самом деле, ты никуда не уезжала… После встречи с Годжи, тебя избил глава и бросил в подвал. Он же стал твоей новой комнатой до 14 лет, там ты училась, спала, ела и мечтала убраться оттуда. А еще тебе снились те слова… «Хочешь, я убью их?»