***
То, что просто совсем не будет, стало понятно ещё ночью, когда при попытке закрыть дверь и уединиться в комнате, незамедлительно последовали возмущенный скулеж и скребки маленьких коготков об деревянную поверхность, но самый настоящий ужас поджидает их с утра. По обыкновению проснувшегося раньше возлюбленного Юджи в коридоре между ванной и туалетом поджидает самая настоящая ловушка — несколько луж и одна зловонная куча, рядом с которыми, невинно заглядывая в шоке раскрывшиеся в миг потерявшие сонливость карие глаза, сидит щенок. Кривясь от не самого приятного запаха, Юджи, аккуратно перешагивая через утренний сюрприз, сначала заходит в туалет за туалетной бумагой, в желание побыстрее избавиться от источника отвратительного аромата, а затем в ванную за тряпкой. Быстро вытерев сначала место расположения кучи, а после и лужи, Итадори ополаскивает тряпку и закидывает её в стоящий под ванной тазик. С минуту посмотрев на свои руки, он быстро моет их с мылом, после чего умывается. Выйдя из ванной, он останавливается, принюхиваясь — в воздухе все также витает неприятный запах, пусть и не такой сильный как ранее. Юджи вновь заходит в туалет и, взяв в руки освежитель воздуха, опрыскивает им пострадавшую территорию под недовольный скулёж лайки. Уже будучи на кухне, молодой человек насыпает в специально отведенную для щенка тарелку немного собачьего корма, купленного вчера в спешке в круглосуточном магазине буквально перед сном, после чего приступает к готовке завтрака. Минут через двадцать, когда традиционный японский омлет почти готов, а кофе в турке уже вскипело, на кухню, широко зевая, вваливается Сатору. — М-м-м, — тянет он, принюхиваясь, — как вкусно пахнет… — мужчина стремительно преодолевает расстояние до Юджи, полностью игнорируя вертящееся под ногами животное, которое явно было недовольно игнорированием собственной персоны, и обнимает парня со спины, расположив собственный подбородок на чужой макушке. Итадори слегка краснеет, но, тем не менее, мягко улыбается, слабо откидываясь назад, облокачиваясь об чужую голую грудь. — Иди умойся, — говорит, он, — сейчас разложу по тарелкам и можно будет завтракать. Годжо мычит что-то согласное, но отстраняться не спешит. Вместо этого он поворачивает голову немного в бок, зарываясь щекой в волосы цвета персика. Наверное, он бы простоял так ещё долго, вот только неожиданно щенок кусает его за штанину пижамных штанов и, порыкивая, тянет в сторону. Под тихий смех Итадори, Сатору отстраняется, недовольно дергая взятой в плен ногой. На его лице появляется комичное выражение смятения, как будто он уже успел позабыть о том, откуда у них щенок и для чего он нужен, и некой обиды. Смех Юджи становится громче, от чего Годжо щурится, растягивая губы в лукавой усмешке — перед тем, как удалиться в ванную, он беспардонно ощупывает чужие упругие ягодицы, прекрасно зная, насколько ярко Итадори реагирует на подобные действия. Он гордо уходит под чужой то ли писк, то ли крик, на буксире таща за собой так и не разжавшего челюсть щенка. — Нам нужно купить пеленки, — говорит Юджи, когда завтрак был съеден, а кофе — выпит. — Пелёнки? — недоумевающе переспрашивает мужчина. Итадори серьёзно кивает. — Так как она ещё маленькая, — парень кидает взгляд в сторону заснувшей у его ног лайки, — то гулять с ней нельзя. А ходить в туалет ей надо, — он неопределенно ведет плечами, — по крайней мере я точно помню, что в детстве, когда Мегуми притащил в дом Нуэ и Орочи (боже, кто даёт собакам такие имена?..), первые месяцы все полы были застелены бумажными пеленками. Годжо хмурится, откинувшись на спинку стула. Он старается припомнить данный эпизод, но быстро понимает, что, вероятно, это произошло уже после того, как он уехал из дома тёти учиться в Токио. Будто прочитав чужие мысли, Юджи добавляет: — Это произошло через месяц после твоего отъезда, так что ты не застал этот ужас, — он тихо смеётся, слега ностальгически улыбаясь. Тряхнув головой, он продолжает, — и да, надо взять ещё сильно пахнущее средство для мытья. Ты ведь уже оценил тот незабываемый аромат, царящий в коридоре? Годжо в ответ отчетливо кривится, вызывая смех у своего возлюбленного. — Кажется, эти два дня пройдут не так гладко, как предполагалось… — бормочет Сатору. И, словно поняв, что говорят про него, щенок просыпается и подаёт голос, ехидно сверкая умными глазами.***
Возвращаясь домой после пар, держа в руках пакет с трудом купленными пеленками и самым ядерным моющим средством, который только был в магазине, Юджи ожидает всего… Но только не этого. Квартира была разгромлена. В прохожей обувь раскидана по разным углам, и, присмотревшись, Итадори замечает, что некоторые из кожаных туфлей Сатору отчетливо пожеваны. На кухне все стулья опрокинуты на пол, а стол не на своем месте возле стены, а посередине помещения, немного боком. Так же на полу обнаруживается разбитая кружка и коричневая лужа кофе, которая уже успела подсохнуть. Предчувствуя неладное и явственно страшась царящей в квартире буквально звенящей тишины, Юджи как можно тише направляется в сторону их с Сатору комнаты. Дверь в неё оказывается закрытой. Сглотнув, молодой человек аккуратно открывает её и, не решаясь включить свет в помещение, довольствуясь тем, что есть в коридоре, заглядывает внутрь. Открывшая картина одновременно вызывает желание обреченно застонать и достать телефон, дабы навсегда запечатлеть удивительный момент. Все доступные поверхности покрыты толстым слоем белых перьев — остатки двух подушек как раз валяются возле входа. И по середине всего этого великолепия, растянувшись на полу, подложив под голову скомканный плед, лежит и мирно посапывает Сатору, одной рукой обнимая такую же спящую лайку, а другой вцепившись в провод от зарядки, один из концов которого скрывается во рту щенка. Старательно подавляя вырывающийся из груди смех, Итадори закрывает дверь, и слегка шаткой походкой возвращается в прихожую, дабы снять, наконец, куртку. Но смех тут же пропадает, когда он представляет объемы предстоящей уборки, и с его губ срывается обреченный стон. — Нашу комнату он будет убирать сам, — решает парень. (Позже вечером, сдавшись под напором печальных голубых глаз, Итадори все же помогает Сатору. В итоге уборка превращается в небольшую битву, где противники изо всех сил стараются извалять оппонента в перьях, под веселый щенячий лай.)***
То, что ситуация немного выходит из-под контроля, становится понятно утром воскресенья двадцать первого числа. Вытирая очередную лужу, под аккомпанементы игривого порыкивания вертящегося под ногами щенка, Юджи получает сообщение от Мегуми. «Буду через пять минут». Стоит только Итадори прочитать короткий текст, как тряпка выскальзывает из ослабевших пальцев, со шлепком падая на пол. С минуту постояв в оцепенение, парень делает глубокий вдох… и кричит на всю квартиру: — Сатору! Быстрей! Прячь собаку! Со стороны кухни слышится глухой стук, а вслед за ним — полный, пусть и несколько наигранный, стон боли. Через несколько секунд в дверном проеме появляется Годжо, с недовольным лицом потирающий затылок. — Что случилось? — непонимающе спрашивает он, наблюдая за метаниями Юджи. — Сейчас сюда придет Мегуми! — отвечает Итадори, залетая в ванную, где судорожно полощет неприятно пахнущую тряпку. Плюнув на бесполезное занятие, он достает из-под ванны тазик и наполняет его водой, попутно выливая туда средство для чистки засоров, имеющее весьма специфичный запах. Как только уровень воды становится, по его мнению, приемлемым он окунает туда тряпку и быстро ополаскивает руки, — Как только он позвонит в домофон, ты хватаешь собаку и прячешься этажом выше! — нетерпящим возражений голосом командует Юджи, на что удивленный таким напором Годжо лишь оторопело кивает. Довольный таким ответом Итадори вихрем проносится по квартире, собирая лежащие тот тут, то там чистые и грязные пеленки, все без разбору пихая в мусорный пакет, который после отправляется на балкон. Далее все помещения были обрызганы освежителем воздуха, а отданные на растерзание щенку тарелки спрятаны в один из кухонных шкафчиков. И стоило только Юджи закрыть деревянную дверцу, как по квартире, подобно похоронному маршу, раздаётся трель домофона. Сменив за секунду несколько раз цвет лица, Итадори делает рывок в прихожую, опережая Сатору буквально на пару мгновений. Нажав дрожащей рукой на кнопку, он говорит срывающимся на позорный петух голосом: — Д-да? — Это я. Открывай быстрей, тут холодно, — спокойно ответил ему Фушигуро. Промычав что-то нечленораздельное, Юджи нажимает на нужную кнопку, после чего резко разворачивается к расслабленно стоящему рядом мужчине. Посверлив его серьезным взглядом, парень наклоняется и, подхватив вертящегося в ногах щенка, быстро вручает его в руки Сатору. Стоило тому поудобней перехватить лайку, как его тут же, не давая даже обуть тапки, выставляют за дверь, захлопнув ту прямо перед его носом. Постояв так пару секунд, Годжо, тяжело вздохнув и картинно закатив глаза, топает в сторону лестницы, мысленно надеясь, что дорогой двоюродный братец не задержится надолго и размышляя о том, какую компенсацию за подобное отношение стребует с Юджи, когда щенок перекочует в руки своего законного владельца. От пошлых фантазий на губах сама по себе заиграла похабная улыбка, а взгляд голубых глаз мечтательно устремляется куда-то вперёд. Годжо как раз скрывается на этаже выше, когда дверь лифта открывается, выпуская Мегуми. В это же время, даже не подозревающий о коварных планах по поводу его причинного места, Юджи лихорадочно вышагивает по небольшой прихожей. От волнения и страха быть раскрытым он нервно кусает губы, перебирая пальцами низ домашней толстовки. Кроткая трель дверного звонка заставляет его крупно вздрогнуть. Сделав глубокий вдох и выдохнув через нос, Итадори собирает разбежавшиеся мысли в кучу. Нацепив на лицо свою коронную улыбку, он открывает дверь. Фушигуро, стоящий за ней, смотрит на него удивленным взглядом. — Что ты натворил? Юджи недоумевающе приподнимает брови. — Такое выражение у тебя обычно тогда, когда ты умудряешься где-то знатно накосячить и всеми силами пытаешься это скрыть, — поясняет парень, — Ты впустишь меня? Спохватившись, Итадори отходит немного в сторону, позволяя другу зайти в прихожую, после чего закрывает дверь. Мегуми, не спеша разуваться, стоит на месте, ведя головой из стороны в сторону, принюхиваясь. — У вас тут… довольно странно пахнет, — тянет он, кидая на Юджи подозрительный взгляд из-под густых черных ресниц. Мысленно обливаясь холодным потом, Итадори неопределенно пожимает плечами, глупо улыбаясь. — Так… Зачем ты пришел? — решительно переводит тему он, — Нет, ты не подумай, я всегда рад тебя видеть… Просто ты обычно заранее предупреждаешь… Лицо Фушигуро вмиг стало непроницаемым, но кончики ушей отчетливо покраснели. — Юджи… Не продолжай. Если я помешал вам с братом, то мог бы так и написать, я зашел бы позже. Или вообще лучше завтра, — на его словах Итодори заливается краской по самую шею, осознавая, о чем именно думает его друг, — Я ненадолго. Просто передать флешку с материалом, — сказал он, стягивая с плеч рюкзак, открывая его и погружаю туда руку по локоть. — Флешку? — Да. Я сегодня был в библиотеке института, где меня перехватил Нанами-сенсей. Это он попросил передать. Вот, — Мегуми протягивает другу руку с раскрытой ладонью, на которой, поблескивая черными боками, лежит флешка. Юджи берёт её и тут же прячет в карман толстовки, — На этом все, так что я пойду… И не буду мешать вам, чем бы вы там не занимались… — последние слова он бормочет себе под нос, самостоятельно открывая дверь и выходя из квартиры, — До завтра, — бросает он на прощание, оставляя Итадори в одиночестве краснеть от стыда. Дверь закрывается. Постояв пять минут, бессмысленно смотря на деревянную поверхность, Юджи обреченно стонет. Помотав головой, он выскакивает в коридор вылавливать Годжо и возвращать его обратно в квартиру.***
Утро двадцать второго начинается с того, что Юджи безвозвратно просыпает консультацию по предстоящей сессии и, решив, что срываться сейчас и спешить в институт — нет смысла, остается досыпать в кровати в чужих теплых объятиях. Но план приходится немного подкорректировать, когда голодный щенок решает пожаловаться на жизнь громким лаем. Со стоном встав, с трудом освободившись из рук Сатору, который с головой зарылся под одеяло, Итадори плетётся на кухню, дабы насыпать лайке корма и налить воды, по дороге, все ещё будучи в полусонном состоянии, случайно наступает в одну из луж. Остановившись, ощущая теплую влажность под ногой, Юджи уныло косится в сторону уже убежавшего на кухню щенка. — И для кого я покупал эти чертовы пелёнки? — спрашивает он в пустоту, и, прыгая на одной ноге, спешит в ванную за тряпкой. Сидя на кухне, уже полностью проснувшись и попивая свежезаваренный кофе, Итадори размышляет о сегодняшнем дне, а если быть точнее, то о планируемой вечером небольшой вечеринке в честь Дня Рождения Фушигуро. Проводиться она будет в их с Сатору квартире, и помимо их самих и именинника, должна прийти только Нобара, как очень близкая подруга. Готовится следует уже сейчас, раз уж так получилось, что в институт Юджи не пошел. И начать надо было с уборки… — Но сначала завтрак, — решает парень и поднимается со стула, размышляя о том, чтобы приготовить.***
Звонок в дверь застает Итадори в тот момент, когда он мыл полы на кухне. Он вздрагивает, кидает взгляд на телефон, чтобы посмотреть время… И замечает два пропущенных от Мегуми. Волосы на его голове встают дыбом, глаза в ужасе раскрываются. — Слишком рано! — восклицает он, не зная, за что хвататься. Звонок повторяется вновь, но на этот раз он звучит куда дольше и требовательней. — Сатору! — кричит Юджи, завидев выходящего из ванной мужчину, — Быстрей!.. — Прячь собаку? — выгибая бровь, перебивает он. — Да! И прячься на балконе! — А может… — начинает Годжо, но в этот раз перебивают его: — Не может! — категорично восклицает Итадори и, подхватив щенка на руки, вручает его мужчине, после чего буквально под руку заводит Сатору в их комнату и, накинув на него теплый плед, выпихивает на балкон. Звонок вновь повторяется, звуча куда как зловещей чем предыдущие. Сглотнув, Юджи спешит открыть дверь. На пороге стоит раздраженная Нобара, которая, тем не менее, стоит только другу открыть дверь, делает удивленное выражение лица. — Ты чего, — тянет она, — у тебя лицо, как будто перед тобой Сукуна стоит… Хотя, не важно, — она протягивает к нему руки, занятые пакетами, — Скорее, забери их, они капец какие тяжелые, — недовольно бурчит она, хмуря брови. И буквально впихивает свою поклажу Итадори, случайно ударяя его под дых. — Оу… — болезненно выдыхает парень, отходя в сторону, позволяя Кугисаки войти. — А где шпала-переросток? — удивленно тянет она, не замечая второго жильца квартиры. Юджи ойкает и, быстро закинув пакеты на кухню, спешит к балкону, на котором, уже изрядно замерзнув, стоит крайне недовольный Сатору. — Ты серьёзно выгнал его на балкон? — тянет Нобара, не скрывая смеха, — Боже, Юджи, как после такого тебя ещё терпят… Годжо, скидывая плед и опуская щенка на пол, обворожительно улыбается. Но, тем не менее, в глазах его сверкает темный, не предвещающий ничего хорошего одному конкретному человеку, огонёк. — Ничего, — говорит мужчина, окидывая замершего от звука его голоса Итадори хищным взглядом, — как только все это закончится, он расплатится со мной по всем счетам. Не покидая кровать, как минимум, пару дней. Или не только кровать… — Г-годжо-сан! — переходя от жгучего смущения к старому обращению, возмущенно-виновато бормочет парень и, не желая краснеть под двумя парами глаз, одна из которых так и искрит смехом, убегает на кухню, дабы продолжить прерванное ранее занятие. Уже оттуда он слышит, как Кугисаки восхищается щенком и, умиленно попискивая, тискает довольное таким вниманием к своей персоне животное. Зашедшего вслед за ним Сатору он не замечает до тех пор, пока его беспардонно не прижимают к стенке, впившись в губы требовательным поцелуем. Оторвавшись от желанных губ, Сатору склоняется к чужому уху, обжигая то горячим дыханием: — Я не шутил, Юджи-кун, — парень кожей ощущает чужую пошлую улыбку, — как только все гости уйдут, а это маленькое чудовище наконец заберут, ты никуда от меня не сбежишь, — и, оставив на прощание укус на чувственной коже за ухом, отстраняется, самодовольно наблюдая за чужой реакцией — Юджи, у которого лицо, уши и даже шея стали ярко-красными, смотрит слегка затуманенным взглядом прямо на Сатору, чуть приоткрыв покрасневшие и влажные после поцелуя губы. — Мы договорились? — непринужденно спрашивает мужчина, ухмыляясь ещё шире. Итадори заторможенно кивает. — Вот и прекрасно! — Годжо сияет внутренним самодовольным светом и, наклонившись, оставляет ещё один, но в этот раз легкий, почти невесомый, поцелуй на чужих губах. — Эй! — кричит Нобара из соседней комнаты, — прекращайте миловаться! Я все прекрасно слышу и мне сейчас плохо станет от ваших гейских феромонов! — Завидуй молча, Кугисаки-чан! Я уверен, и на твоей улице будет праздник. По крайней мере с Маки-чан у вас все ещё может быть… Разъярённая и покрасневшая Нобара тут же показывается в кухонном проеме, держа в руках веник, явно готовая им убивать. — Вот уж кого, а тебя мои отношения интересовать не должны, шпала-переросток! — Для тебя Годжо-сенсей, Кугисаки-чан! Соблюдай приличия~ — на распев говорит Сатору, ловко уклоняясь от чужого выпада. Танцующей походкой, напевая под нос весёлый мотивчик, мужчина скрывается в ванной, оставляя за спинной крайне смущённого парня и доведенную до бешенства девушку. — Этот… Этот!.. — хватает ртом воздух Нобара, не в силах подобрать слов для описания этого человека, — Беру сказанные ранее слова назад. Как ТЫ ещё не выгнал ЭТО из квартиры?! — Но квартира официально записана на Сатору. Как я могу выгнать владельца из собственного дома? — обескураженно отвечает Итадори, постепенно возвращая лицу нормальный цвет. Кугисаки смотрит на него, как на человека, потерянного для общества нормальных людей, и, пробормотав что-то в духе «О Боже, что за неисправимый идиот…», удрученно покачает головой. — Не важно, — говорит девушка, — давайте быстрее заканчивать с уборкой. Нам ещё кучу всего надо сделать, а времени в обрез! Так что руки в ноги и за работу!***
Как только часы показывают семь вечера, в квартире вновь раздаётся трель звонка. Нобара и Юджи заговорщицки переглядываются, улыбаясь абсолютно идентично. Сатору, в это время расслабленно сидящий на стуле, обреченно закатывает глаза и бормочет «Дети…», после чего, как и было обговорено ранее, встаёт и отправляется открывать дверь, пока двое друзей, выключив свет на кухне, прячутся в темноте, ожидая именинника. Даже щенок, расположившийся на руках Итадори, будто почувствовав торжественность момента, притих, лишь в ожидании виляя хвостом. Послышался звук открывающейся двери, а вслед за ним — недовольно-обреченный голос Мегуми и тихие смешки Годжо. Следом — шорох ткани и стук опускаемых на полочку для обуви ботинок. Пара секунд, и в кухонном проеме показывается Фишигуро, недоумевающе вглядывающийся в темноту помещения. Подошедший чуть позже Сатору молча щелкает выключатель. Свет озаряет кухню, и вслед за этим действием на именинника с двух сторон налетают друзья: — С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ! — одновременных крик оглушает парня, от чего он на время теряется в пространстве. В себя его приводит довольный щенячий лай. Мегуми, широко раскрыв глаза, смотрит на своего друга детства, а точнее на то, что находилось у него в руках: двухмесячный щенок сибирской лайки, сверкая карими глазами, рвётся из чужих рук, желая побыстрее познакомиться с собственным хозяином. Парень дрожащими руками тянется к животному. — Это… — шепчет он одними губами. — С днем рождения, — снова повторяет Юджи, вручая довольный подарок в руки друга, — Я видел, как плохо тебе было после смерти Нуэ и Орочи… Так что вот. Уверен, вы поладите. Это девочка. Фушигуро с минуту молча смотрит на Итадори, после чего, рвано выдохнув, коротко обнимает его, тут же отстраняясь, полностью переведя внимание на щенка в своих руках. Тут Кугисаки больно пихает Юджи в бок локтем. Болезненно ойкнув, он непонимающе смотрит на подругу, а потом хлопает себя ладонью по лбу: — И да. Я говорил с хозяйкой квартиры, которую ты снимаешь. Она совершенно не против, чтобы у тебя была собака. Вообще, после разговора с ней мне показалось, что эта женщина позволит тебе все, хоть устраивать круглосуточные вечеринки, если ты еще раз выйдешь выплачивать ей аренду за месяц в одном полотенце после душа… Воздухом давятся все. — Юджи, — серьезно смотрит на друга Фушигуро, опуская щенка на пол, — это явно было не тем, что я бы хотел знать. — О, пресвятое дерьмо, — бормочет Нобара в стороне, — Давайте больше не будем поднимать тему того, что на дорогого Гуми-чан вешаются…. — Кугисаки, — напряженно перебивает её именинник. Девушка поднимает руки в жесте полной капитуляции. — Окей, просто не поднимаем тему. К слову, как ты назовешь эту малышку? — Адское создание, — подаёт голос молчавший до этого и просто наблюдавший за всем со стороны Сатору, мило улыбаясь. Друзья дружно его игнорируют. — Я думаю, — Мегуми задумчиво притрагивается пальцами к подбородку, внимательно смотря в глаза лайки, — как насчет… Махорагу? Годжо прыскает, но никак не прокомментирует. Кугисаки и Итадори строят одинаковые, ничего не выражающие лица. — Меня всегда удивляла способность этого парня давать собакам максимально странные клички, — говорит в пустоту Юджи, — Ну, Махорагу, так Махорагу, — в итоге пожимает плечами он, — ей подходит. Давайте за стол, а? Я жутко проголодался. И очень хочу попробовать торт. — Кто о чем, а ты о еде, — беззлобно тянет Нобара, улыбаясь. Уже позже, глубокой ночью, когда все гости разошлись, а Махорагу покинула квартиру вместе со своим хозяином, Юджи сидит на кухне, задумчиво смотря в окно. — О чем задумался? — спрашивает подошедший к нему со спины мужчина, опуская руки на плечи, слегка сминая их, посылая по телу Итадори волны мурашек. — Просто, — начинает парень, но прерывается на короткий стон, когда чужие широкие ладони сдвинулись ближе к шее, задевая пальцами чувствительную кожу почти под самой челюстью, — в квартире теперь так… Тихо? — бормочет он, блаженно жмурясь и откидывая голову чуть назад, подставляясь под чужие прикосновения. Сатору мычит в ответ что-то то ли согласное, толи отрицательное, опуская руки ниже, поддевая пальцами ворот футболки, подушечками обрисовывая чужие ключицы. — И я подумал — может нам самим завести домашнее животное? Руки Годжо замирают, пока он обдумывал чужие слова. Юджи кидает взволнованный взгляд на чужое застывшее лицо. — Может быть, — наконец произносит мужчина, улыбаясь, — но точно не собаку. А теперь… Он подхватывает чужой подбородок, заставляя Итадори максимально откинуть голову назад и, наклонившись, коротко целует его. — Как насчет того, чтобы сейчас рассчитаться по всем долгам, ммм? — игриво протягивает он, обдавая чужие губы своим горячим дыханием. На лице растягивается лукавая усмешка. Юджи тут же заливается румянцем — краска покрывает его щёки, задевая уши и шею. Он с минуту сверлит мужчину напряженным взглядом, а после сам тянет за поцелуем. — Да, — говорит он, на секунду оторвавшись, — полностью согласен… — последние его слова тонут в глубоком поцелуе — Годжо более не намерен ждать.