***
Дин думает, что Сэму нужно время. Дин надеется, что оно ему нужно, что оно поможет, вылечит, соберет обратно по кусочкам его брата, сошьет все лоскутки воедино. Потому что сам Дин помочь не может. Чертовски хочет, но не может. Он видит, как Сэм кусает губы, рвет их до крови. Как вздрагивает от малейшего шороха, буквально бледнея на глазах, становясь почти прозрачным. Как вглядывается в темноту, останавливая взгляд на ничего не значащих вещах, на стене, например, кровати или пустом стуле в углу. Как принимает душ минимум дважды в день. И как старается касаться его, Дина, мимолетно, но часто, довольно часто, словно силясь поверить, что все это настоящее, что это не одна из пыток Люцифера. Но не дает трогать себя. У Дина каждый раз сердце останавливается, когда брат дотрагивается до его руки кончиками пальцев. Сэм странный, Сэм чокнутый, у него резьба давно слетела к чертям собачьим, но, тем не менее, он держится. Ходит, ест, пьет, спит даже иногда, когда не видит галлюцинации, а когда видит - тихо сидит, так тихо, чтобы ничто не потревожило их совместный с Дьяволом танец по краю сознания.***
Дин, не обращая на брата внимание, чистит ружье. Разбирает, смазывает и насухо вытирает. Все действия давно заучены. В конце концов, ему нужно занять руки хоть чем-то, чтобы занять и голову. Сэм сидит на кровати и рассматривает свои ладони. Крутит их из стороны в сторону, перебирает пальцы. Дин видит это краем глаза, но молчит. Он даже знать не хочет, что опять мерещится брату. Потому что чертовски устал. Они оба устали. Только Сэм это не показывает, старается вести себя нормально, если это вообще возможно в их ситуации. Дьявол шарит у тебя в мозгах, а ты смотришь телек и распиваешь пиво. Так держать, Сэм. Сказать больше нечего. Дин раздраженно откладывает обрез в сумку, взглядом останавливаясь на сгорбленной фигуре. Сэм что-то тихо бормочет, разобрать получается только обрывки фраз. Он согнулся так, что спутанные волосы падают на лицо и закрывают его почти полностью. Дин, не зная почему, смотрит на чужие запястья. Будь его воля – залез бы к брату в голову, нашел Люцифера и собственноручно прикончил. Потому что Дину иногда кажется, что Сэм забрал в Клетку их обоих. Взгляд выхватывает движение между пальцами. Дин пару секунд не может понять, что происходит. – Сэм, – зовет, не отрывая взгляд. Брат молчит, продолжая что-то шептать. Дин смотрит на пальцы брата, думая о том, что если он тоже сошел с ума, то их, по крайней мере, будет двое. – Сэмми? Сэм поднимает голову, глядя прямо в глаза Дина, и тот вздрагивает. У Сэма белое лицо, алые губы и глаза, чертовски светлые и ясные, такие, каких Дин никогда у него не видел. – Что? Дин сглатывает. – Зачем тебе паук? Сэм застывает на месте, глаза стекленеют и он сидит так, пугая брата до чертиков. Затем наконец дергается, хмурит брови и по-птичьи склоняет голову к плечу. – Что? – Паук, Сэм, зачем ты держишь его в руках? Сэм вдыхает и шумно выдыхает, по прежнему смотря на брата. – Я... Я думал, что это нереально. Знаешь,.. – Он переводит взгляд обратно на ладони. – Господи... Дину хочется выть, глядя на то, как Сэм, словно лоскутное одеяло, медленно рассыпается на кусочки. А еще ему хочется кому-нибудь врезать. Но он не делает из этого абсолютно ничего. – Черт, нет, просто выбрось его. Сэм ничего не отвечает, сидит так еще пару минут, потом бесшумно встает, подходит к окну и трепетно сажает паука на карниз. Дин следит за его действиями, и думает о том, что вот эта махина, его брат, который однажды спас мир, пробывший с Дьяволом один на один черт знает сколько времени, идет сейчас тихо и аккуратно, чтобы не выронить свою ношу, и заботливо опускает ее, стараясь не причинить вреда. У Дина начинает болеть где-то в груди.***
Два. Дин выходит на пару минут за завтраком, думая о том, что ничего случится не успеет. Видимо он ошибается. Чертовски ошибается, раз у Сэма резьба слетает именно в этот момент. За последние пару недель приступы начинают сходить на нет. Дин даже думает отметить это событие. Глупо, очень глупо было так думать, но он надеется, возможно, даже больше Сэма. Который еще больше закрывается в себе. Случается, что за день они не перекидываются и парой слов. Иногда Сэм закрывает глаза и лежит, отвернувшись от брата, потому что не желает говорить. Он берет за привычку просто молчать, уставившись на противоположную стену или в окно. Временами Дин просто сидит и смотрит, как поднимается грудь Сэма, как его глаза бегают под веками, и думает, что их жизнь слишком круто пошла под откос, раз он радуется тому, что Сэм спит. Глаза Сэма теперь постоянно воспалены, и Дин совершенно не понимает почему, если тот так часто находится в отключке. Когда Дин спрашивает о том, сколько Сэм спал ночью, он отвечает, что пару часов. За неделю. Тогда хочется выть. А потом Дин чуть не сходит с ума, когда застаёт Сэма с собственным пистолетом в руках. – Не подходи! Сэм вытягивает руку вперёд, направляя дуло на брата, желая остановить. Его взгляд - взгляд дикого зверя. Его взгляд - чистое безумство. – Сэм, послушай... – Я сказал стой! – Его потряхивает. – Ладно-ладно, спокойно. Опусти, пожалуйста, пистолет, – Дин поднимает руки и отступает на шаг, следя за движениями младшего. – Сэмми, все хорошо. – Нет, – шипит он. – Не смей меня так называть! Пошел вон. Дин абсолютно не понимает, что происходит. Его брат вжимается в спинку кровати, старается прижать все свои длиннющие конечности к себе поближе, сверкает глазами и не подпускает к себе. У Сэма прерывистое дыхание и тяжелый кулак. Челюсть Дина все еще болит. Желание подойти пропадает в первую минуту. Теперь единственное, что он может, так это стоять недалеко от кровати брата и пытаться его утихомирить. И следить, чтобы младший брат не пристрелил кого-нибудь из них двоих. Чудненько. – Сэм, что происходит? – Дин поддается чуть вперед, а Сэм еще сильнее вжимается в угол. – Тебе самому не надоело притворяться моим братом?! – Слова Сэма выбивают воздух из легких. Ненависть буквально наполняет комнату. Она проникает в глотку, Дин дышит ей, он захлебывается и тонет. – Что? – В этот раз я не куплюсь. Придумай что-нибудь новенькое. – Сэм слишком спокойно прищуривается. – Я сказал убирайся! Дина словно по голове бьют. Понимание приходит слишком резко. В глазах на миг темнеет и комната слегка кружится. Господи. Сэм думает, что Дин – это Люцифер. Что он – долбанная галлюцинация. Блядство, какое же блядство. – Знаешь, – Сэм смотрит прямо в глаза брата. – Я подумал, что ты все-таки прав. Нужно было вышибить себе мозги еще в самом начале. – Сэм разворачивает пистолет и приставляет дуло к своему виску. На губах его легкая улыбка. Дин думал, что хуже некуда? Господи, как же он ошибался. Он видит это все как в замедленной съёмке. Видит, как палец начинает нажимать на курок. Словно на автомате подлетает к брату, стараясь выхватить пистолет. Сэм же сейчас вообще не отдает отчёта своим действиям. Он мечется, придавленный чужим весом, пинается ногами, рычит, кусаясь и сыпя проклятиями. В конце концов, оружие выскальзывает из пальцев, Дин отпихивает его ногой, ловит запястья младшего брата и прижимает над головой. И бьёт Сэма прямо по скуле, стараясь выбить всю дурь у него из головы. – Ты что творишь, идиот? – Сэма колотит дрожь, глаза закрыты. Дин приподнимает его за ворот рубашки и трясет. – Что ты творишь, я тебя спрашиваю?! Совсем с катушек слетел? В ответ раздается фырканье. – Слушай меня, Сэм, слушай мой голос и смотри на меня. – Сэм вжимается головой в подушку. – Сэмми, открой, блять, глаза и посмотри на меня. – Сэм мотает головой из стороны в сторону с такой силой, что Дину приходится отпрянуть, потому что иначе ему разобьют нос. – Да успокойся же ты! – Дин уже не сдерживает крик. – Смотри на меня. И Сэм наконец смотрит прямо в глаза брата. Дин чувствует вину за то, что пришлось кричать. И бить. Но он не знает, сколько бы еще продолжалась их борьба. Господи, за что им все это? – Я, блять, настоящий! Слышишь? И ты тоже! – жёстко, сквозь зубы. – Сэм, – уже мягче произносит Дин, ослабляя хватку. –Сэмми, пожалуйста, хватит... Сэм смотрит прямо ему в глаза, точно что-то выискивая, выдыхает через нос, заметно расслабляясь в руках брата. Взгляд его теплеет и становится задумчивым. – Дин, – выдыхает младший брат. – Дин, Дин, Дин... – Тихим, срывающимся на всхлипы, голосом произносит он. Обхватывает Дина руками, ведя по его плечам, прижимая к себе и шепча какой-то бред. – Прости, прости... Дин просто молча устраивается рядом с братом, утыкаясь тому в макушку. – На самом деле, я думаю, это жутко. – потом шепчет Сэм. – Мне кажется, что я когда-нибудь сорвусь, Дин, а ты будешь лежать с дыркой в черепушке. И тогда тебе будет уже все равно... Сэм еще много чего говорит. Дин его совершенно не слушает. Он слишком сосредоточен на том, чтобы держать брата. Дин слишком устал. Единственное, чего ему хочется – чтобы все закончилось. Потом Сэм замолкает и Дин закрывает глаза.***
Три. Дину снова снится одно и то же. Он подскакивает на кровати, мокрый от пота. Голова раскалывается. Расплывающимся взглядом озаряется по сторонам. – Снова кошмары? – Сэм обеспокоенно глядит с соседней кровати. Он все еще чертовски бледен, от губ отхлынула кровь, под глазами залегли круги. Дин откидывается обратно на подушку, прикрывая рукой глаза. Через некоторое время кровать прогибается под чужим весом. – Дин, – Сэм кладет ладонь ему на плечо. – Все хорошо. Я здесь. Все кончилось. Дин сжимает челюсти, отворачиваясь от брата. – Нет, Сэм, – мычит он. Брат молчит, тяжело вздыхая за спиной. Дин чувствует, что Сэм поворачивается к противоположной стене. – Ладно, чувак. Ты прав. Прости. – Дина начинает тошнить, грудь его наливается свинцом. Он крепко зажмуривается и утыкается в локоть, стараясь подавить всхлип. – Давай поиграем. На счёт три ты забудешь все это, как один большой плохой сон. Раз. – Я не могу, Сэмми, ты всё, что у меня осталось. –Ты спас меня тогда, Дин. Ты успел. Два. – глухо говорит Сэм. – Да, – он все так же не смотрит на брата, потому что знает, что увидит. – Я не успел потом. Ты застрелился через неделю. У Сэма в виске аккуратная дырочка и рубашка, почти полностью покрытая кровью. – Ты не помогаешь, – с усталостью говорит тот. – Да, – шепчет Дин в пустоту. – И не буду...