Раффаэлки

Вести себя так, будто у тебя совсем нет чувств — не защищает тебя от того, чтобы их не испытывать.

       Вас когда-нибудь посещало чувство, словно весь мир против вас? Одновременно происходит всё, что может ударить по нервным клеткам: проблемы в учёбе, которых никогда раньше не было, друзьям нет до вас никакого дела, а родители говорят, что вы их разочаровываете. В итоге вы проигрываете во всём и покидаете поле боя, потеряв всякую надежду и веру в себя, при этом сохранив только влюблённое сердце, потому что есть лишь один человек, которого можно называть Спасением.       Именно эти чувства испытывает Наён, сидя в одиночестве в пустом доме в стопках книг и собственных тетрадей с конспектами. Даже Хёнджин удачно закрыл сессию и собрался к родителям на каникулы, а сейчас беззаботно наслаждается летом и юностью с Феликсом на фестивале в честь Дня города. Девушка смотрит в окно и вздыхает: даже прекрасная солнечная погода не приедаёт ей бодрости и хорошего настроения. От жалости к самой себе хочется плакать, но завтра пересдача у профессора Кана и ей нельзя допустить отёчности лица. Ким продолжает учить ненавистный параграф о стилях интерьера, которых больше ста: модерн, ампир, функционализм... определения в голове превращаются в кисель, девушка пропустила эту тему в октябре и теперь страдает. В который раз учебник летит в светлые стены, Наён обхватывает колени руками и рычит от ярости. Её откликает внезапный звук уведомления на телефоне и она устало открывает непрочитанные. 15:39 leeknow: живая?       Ни смайликов, ни эмоций, но у Наён с низа живота бабочки вспохнули к груди, потому что она знает стиль его сообщений, и это самое сообщение, пожалуй, единственное, что вызывает наконец улыбку, а все проблемы в момент улетучиваются, словно волшебник щёлкнул пальцем. А волшебник уже подъезжает к её дому на серебрянном железном коне, ждёт ответа и приглаживает жилистой ладонью белый оверсайз лонгслив, словно от этого вся его измятость пропадёт. 15:40 nayeonkim: спаси меня ㅜㅜ я щас помру ㅜㅜ       Минхо усмехается тому, что с каждым днём девушка всё больше напоминает ему Хёнджина, и он рад, что аренда их совместного съёмного дома подходит к концу. Теперь Ли с нового учебного года решает жить с Наён в какой-нибудь недорогой студии или квартирке на, допустим, шестом этаже. Он паркуется у изученного наизусть двора и печатает на ярком экране ответ:

15:41 leeknow: уже спас, давай выходи 15:41 leeknow: рапунцель спусти свои косоньки. поговорить надо

      Из-за заключительной фразы Наён пугается не на шутку. Кровь от лица отхлынула, вдоль лопаток снежным хрустом пронеслась дрожь. Девушка в окно выглядывает, вспоминает о своём ужасном виде, состоящем из грязных волос, толстовки Минхо, которую она, якобы, забыла позавчера вернуть, отсутствия низа и мешков под глазами размером с Гренландию, и пугается ещё больше. Минхо, конечно, за восемь месяцев её и не такой видел, однако ей всё равно хочется для него блистать, да и для себя тоже, тем более мало ли что "поговорить надо" значит. В любом случае, увидев её в этом состоянии Минхо закатит глаза, а потом скажет какая она милая, и чёрт возьми, сексуальная, потому что в одних трусах. "А потом бросит" — проскальзывает в воспалённом мозгу Наён, будто "поговорить надо" Минхо впервые написал. Это всегда означало, что они либо будут обсуждать их съезд вместе, либо спорить чем бы сегодня поужинать вдвоём, либо решать какому очередному приюту для бездомных животных они помогут волонтёрством. Девушка вздыхает и набирает ответ.

15:43 nayeonkim: не могу, они непомытые ㅠ почему ты застал меня врасплох ㅜㅜ

      Получив сообщение, Ли действительно закатывает глаза так сильно, что кажется видит собственный мозг. Ничего не пишет, лишь выходит из автомобиля и уверенно шагает к дому. Наён, следящая за своим парнем через приоткрытое оконное стекло, мгновенно оказывается в ванной комнате, сбрасывает толстовку на стиральную машину и даже забывает дернуть за щеколду. Минхо на пороге, звонит, стучит и снова глаза закатывает. Он знает, что Хёнджин с Феликсом в парке аттракционов на фестивале, поэтому решительно входит в дом, скидывает кеды и идёт к спальне Наён. Постучав костяшками пальцев то ли учтиво, то ли наигранно, он открывает дверь и стоит на месте, оценивая десятки книг, тетрадей и кружек с недопитым кофе. Краем уха перень слышит поток воды и голову вытаскивает только, едва ли назад не падает, равновесие потеряв. От мысли об обнажённой Наён в брюках пульсирует, ему самому перед собой стыдно становится, однако в ванную идёт, замирает прямо у двери. — Наён! — его голос звучит громче, чем в голове, Минхо сам дёргается. — Подожди, сейчас! — сквозь шум горячей воды кричит девушка в ответ, но Ли не тот, кто ждёт; он дверь открывает, улыбаясь тому, что та открыта и заходит. — Ты чего?! — Наён прижимает к себе шторку с изображёнными на ней мишками. — Выйди! — Ага, — парень подходит к стиральной машинке, прислоняется спиной. — Я ведь никогда не видел тебя без одежды. — он облокачивается на оборудование руками и замечает лежащую на нём свою кофту, что пахнет его духами. — Блин, это другое совсем! — Будешь орать - залезу к тебе. — Звучит угрожающе. — Голый, — Наён вместо ответа мокрую голову вытаскивает из-за шторки и одаривает Минхо фрапированным взглядом, пока тот пытается что-нибудь через мишек нарисованных увидеть, по памяти вырисовывает её тело. — В душе у нас ещё не было. — Ты поговорить приехал или почпехаться? — Наён усмехается фантазии, в которой секс с Минхо никак не вяжется с этими смешными мишками. — Можно объединить приятное с полезным, — парень сам не замечает как руку на пах кладёт, поглаживает себя. — Серьёзно? У меня завтра пересдача, мне учить надо. — Не надо, — он подходит к ширме вплотную. — Я всё уладил, — и резко отдёргивает её, но успевает заметить только влажные локоны и растерянный взгляд. — Минхо! — Наён так же резко шторку обратно натягивает, смывая остатки ароматного шампуня. — Чё ты стесняешься? — Ли действительно не понимает. — Я вообще-то заслужил, а ты даже посмотреть не даёшь, — он бы продолжил свою обидчивую речь, но вода перестаёт течь и он просто протягивает Наён её голубое полотенце. — Чем? — девушка обволакивает тело махровой тканью, заворачивает конец и прячет в ложбинку на груди, шторку открывает. — Бля... — Минхо вид Ким завораживает, он понимает, что возбуждён до предела. — Давай потрахаемся, а? — Ты не ответил, — ей нравится, что он всегда такой прямолинейный, а ещё грязные фразочки в сочетании с кошачьим взглядом длиннющих ресниц уничтожают "хорошую девочку" внутри Наён. — Что? — у Минхо уже мозг отключается понемногу, потому что эта девушка так на него влияет, и ещё полотенце такое короткое, а он не получал разрядку больше, чем неделю из-за проблем Наён в учёбе. — Ну ты сначала сказал уладил всё, — девушка обожает его дразнить, подходит близко совсем, и Ли с трудом в глаза ей смотрит. — Потом, что заслужил. Вот я и спрашиваю о чём речь. — Тебя аттестовали, — более или менее парень берёт в руки своё самообладание, выдыхает через рот. — Можешь не париться больше. — Нет, — выражение лица девушки не предвещает ничего доброго. — Ты чё декану на лапу дал? — Мне хватит одного поцелуя в качестве благодарности, — Ли поднимает руку к щеке Наён, проводит большим пальцем по всё ещё влажным пухлым губам. — Это не честно, — она отстраняется. — Я не просила тебя. — Сама написала, чтоб я тебя спасал, чего теперь злишься? — Да я не злюсь... — она злится, но пытается контролировать свои эмоции; она и благодарна с одной стороны, с другой не хочет финансово зависеть от Минхо, достаточно, что зависит от него в принципе, как от героина. — При желании сама бы заплатила, у меня есть деньги, — она открывает дверь из ванной и идёт к себе, Ли лениво шагает следом. — Да, но ты бы этого не сделала, — парень скрещивает руки на груди, когда они оказываются в её комнате. — Сидела бы до утра, ревела и пыталась бы выучить эту хуйню, — он кивает на нагромождение книг. — Феликс сказал Кан сам по себе уёбок редкостный, валил бы тебя. Что если бы сказал отсосать ему за зачёт, м? — Фу, блять, Ли Минхо! — Я реалист. — Ты пошляк. — Я просто смотрю правде в глаза. — Сейчас ты смотришь в глаза моим сиськам. — У тебя классные сиськи, я их люблю, — он нервно сглатывает, потому что неосознанно смотрел на грудь Наён, с которой полотенце спозало стремительно. — И тебя люблю. Всю, — Наён вздыхает и улыбается уголком губ. — Так что я даю тебе время собраться, чтобы поехать к Хёнджину, Феликсу, Ксэюн и Сану. Меня бесит, что они веселятся без нас. — Ох, котёнок, значит твоё сексуальное возбуждение прошло? — девушка дразняще подходит к Ли, сократив расстояние до минимума. — Поверь, когда ты рядом оно никогда не проходит, — он берёт её запястье и направляет к выпуклости на джинсах. — Можешь потрогать. — Ну вообще я думаю у нас есть немного времени, — Наён охотно сжимает пальцами эрекцию Минхо. — Прежде чем... — Прежде чем что... — Что... — она целует мокро, сладко, ощущая привкус "мальборо голд" на губах цвета кристальной розы.       Минхо языком властно в горячий рот проникает, так яростно и страстно, что зубы сталкиваются неуклюже. Одной рукой ягодицу сжимает, пальцем словно невзначай приподняв полотенце, второй за шею к себе притягивает, дабы поцелуй углубить. У Наён голова кружится от происходящего, потому что у них каждый раз как в первый, а Минхо тяжело дышит, мурлыкает нетерпеливо и касается правильно и приятно. Вода с длинных волос стекает по спине, неприятно холодит кожу на тыльной стороне ладони Минхо, но он не обращает на это внимания, потому что Наён молнию расстегнула и под бельё проникла, большим пальцем уретры касаясь и распределяя предэякулят по головке. — Я так соскучился, — на мгновение оторвавшись от губ произносит Минхо.       О, этот чарующий полушёпот! Девушка знает, что когда парень говорит так тихо — его уже невозможно остановить, да и зачем? Она жмётся к крепкому телу, вытащив руку из под джинс, кофту его стягивает и та летит куда-то неслышно. Они даже не думают о кровати, что в паре метров жаждит принять их в свои объятия, стоят прямо у двери, и Минхо касается дерева лопатками, когда Наён напор непреднамеренно увеличив заставляет это сделать. Она напоминает парню изголодавшуюся львицу, и он каждый грёбаный раз удивляется как она может быть такой искушающей и такой малышкой, когда они, например, гуляют держась за ручки вдоль реки Хан. Ли не знает, что Наён о нём тоже самое думает, они позиции ради друг друга меняют, и позы тоже.       После ночи в его машине на берегу Жёлтого моря Минхо понял, что если она скажет, что хочет оттрахать его какой-нибудь замысловатой игрушкой (а она может, потому что фетиширует дико на его упругие зад и бёдра) он в итоге согласится, потому что когда Наён управляет им, его заводит эта двойная игра больше чем, когда он строит из себя крутого папочку, надевает на Наён ошейник с цепочкой и заставляет отсасывать пока у неё челюсть не онемеет. Однажды Минхо без предупреждения вжился в роль строгого преподавателя, у которого роман с одной из студенток. Устроив на красивейшем носу свои круглые очки, он приехал в университет Наён, дождался когда все выйдут из аудитории и устроил самые настоящие ролевые игры. Наён долго припоминала ему его "Почему ты перестала хорошо учиться?" и "Брось своего незрелого парня", потому как всё её хрупкое тело ныло после грубого секса на столе профессора Чхве. Она и не думала, что Минхо способен на нечто подобное, однако оказалось он каждый день открывает ей новую страницу, заставляя влюбляться сильнее и сильнее.       Он кончает внутрь — это в порядке вещей. Наён каждый раз сердится, говорит, что в один прекрасный день они доиграются и противозачаточные не сработают, на что Ли только усмехается. Он, в отличие от девушки, ребёнка не против завести, и плевать хотел на возраст, учёбу, отсутствие денег. Может глупый, может наивный, может влюблённый: он не знает. Знает лишь, что приступы агрессии неконтролируемой уменьшились в разы, а перепады настроения сократились. Всего-то стоило найти человека, который во всём тебя понимает, поддерживает и находится на твоей стороне. Хочется влюбиться, глядя на них, они же словно пара из книги или красочной манхвы, такие идеальные и счастливые, без всяких подводных камней. Они просто любят друг друга. Любят. И всё.       Июльские лучи солнца жадно пробираются через белые занавески, а саму комнату спасает только свет от пугающего беспорядка. Помимо раскиданного по полу и столу учебного материала теперь повсюду разбросана одежда Минхо, на краю стула влажное голубое полотенце. Наён касается губами скулы парня, когда они переводя дыхание лежат на скомканной постели. — Так хорошо, — произносит Ли одними губами. — Может не пойдём никуда? — девушка водит пальцем по ключице Минхо. — Я обещал остальным, что мы приедем на фестиваль. — Может поваляемся ещё так, котёнок? — Наён касается губами крошечных родинок на шее, осыпает поцелуями линии щёк и острой челюсти. — Искушаешь, — он гладит рукой её лопатки. — Кстати, Уён и Лэс уже должны были прилететь, — он вспоминает, что Чон ездил к девушке в декабре на целую неделю, а теперь уехал в июне, чтобы потом вернуться вместе. — Я не особо в курсе, Чан говорил. — Ох, точно, — Наён приподнимается на локтях, отстранившись от Минхо. — Кстати, как Чан? — Мы отдалились, он... ты же знаешь, что он всё ещё не может забыть о Чонине. — Да, — сочувственно протягивает Ким. — После того как он уехал, всё стало только хуже. — Ну, хоть перестал бухать, как чёрт и трахать всё подряд, — Минхо переворачивается на бок. — Вспомни как было после отъезда Чонина. Правда Чан на учёбу забил, работает у отца вроде как, если так можно это назвать. — Год прошёл, он всё ещё его любит...       Бан Чан прячется от всепоглащающей жары в тени зелёных каштанов и вишен. У основного входа в парк с противоположной стороны слишком много людей, воздух душный, его и без того не хватает, и парень искренне рад, что о его милом и спокойном месте знают немногие. В полнейшем одиночестве парень ждёт сестру и её парня, которые сбросив чемоданы сразу помчались на фестиваль в честь Дня города. Он в телефон смотрит, листает ленту в инстаграме и улыбается каким-то видео с котиками. — Чан-хён?       Парень слышит досмерти знакомый голос: такой нежный и тёплый; он уверен, что узнал бы его средь тысячи других, но глаз не поднимает, боясь, что это лишь воображение и ему послышалось вообще. Он переферическим зрением замечает лакированые носки туфель, худенькие ноги, обтянутые чёрными брюками и понимает, что объект от него на расстоянии около метра. Чан опускает телефон медленно и ещё медленнее взгляд поднимает, а сердце пропускает удар. Слышится робкий короткий вздох, словно он и правда не ожидал, словно не мечтал об этом моменте каждый день на протяжении долгих восьми месяцев. У него губы дрожат, когда перед собой он видит Ян Чонина с осветлёнными волосами, внимательным лисьим взглядом и неуверенной улыбкой. Бан около сотни раз придумывал, что бы сказал ему если они снова встретятся, но когда видит парня чувства обостряются, как и все ощущения, у него и пальцы трясутся настолько, что скрыть не получается, поэтому молчит растерянно и почти не моргает. — Привет, Чан-хён, — как-то виновато произносит Чонин, замечая его состояние. — Привет, — на одном дыхании отвечает Чан, всё ещё стараясь подавить свои эмоции, хочется и смеяться и плакать одновременно. — Как... твои дела? — он с ужасом понимает, что голос трепещет, смущается, что ведёт себя так перед младшим.       Опять. — Хорошо, хён, — Чонину и правда неловко, хотя сам добивался того, чтобы первым кого встретит по возвращении будет человек, по которому он скучал больше всех, правда признал это совсем недавно. — Приехал к отцу на каникулы вчера, это сюрприз... только Наён-нуна знает, что я в городе. — Сюрприз? — он прячет айфон в задний карман брюк. — Да, ну... а ты? Как дела у тебя? — Странно это слышать, — Чан отмечает как сильно Чонину идёт эта причёска, кажется его чувства к парню не то чтобы стали меньше, а напротив - сейчас он ещё сильнее влюбился, словно впервые. — Но... рад, что всё хорошо у тебя, — сбежать бы, потому что ещё немного и Чан понимает, что сорвётся, будет снова сыпать признания и умолять вернуться. — Я пойду. — Но куда ты? Не хочешь со мной видеться, да? Хотя я понимаю... — Чонин, — Чан прямо в душу заглядывает, ищет там хоть какие-нибудь намёки на что-то хорошее, но не видит ничего кроме кофейного цвета. — Ты просил отвалить от тебя, я отваливаю, — Чан делает усилие и собирается пройти мимо, если бы Чонин только знал чего стоит ему это самое усилие... — Но на самом деле не хочется. — слова младшего заставляют застыть на месте. — Может я лучше угощу тебя молочным коктейлем?       Чонин с Наён общался часто, каждый день практически писали друг другу. И важнее всего то, что парень спрашивал не о том, как дела у Феликса или о его отношениях с Хёнджином. Чаще всего его интересовало только всё ли хорошо у нуны с Минхо и каково состояние Бан Чана, которому младший ненароком сердце в дребезги разбил. Он всё ждал, когда девушка ответит что-то вроде "он счастлив, нашёл себе девушку" или "парня" или хотя бы только "он счастлив", но Наён каждый раз правдиво отвечала: "тоскует о тебе", и у Чонина внутренности сжимались от таких слов. Он и не знал, что кто-то может так сильно и долго любить его, скучать по нему, жить мыслями лишь о нём. Какого это, просыпаться каждое утро и знать, что за десять тысяч километров есть человек, которому ты небезразличен и очень нужен? — Не надо, Чонин, — Чан и рад пойти с ним куда угодно, но знает, что ничем хорошим это не закончится; вдруг после коктейля они выпьют чего-то более крепкого и поедут к нему домой, как в первую встречу, а потом Чонин скажет, что это ошибка, вернется в Калифорнию, убивая тем самым старшего ещё сильнее. — Не трогай мои раны, они ещё не затянулись.       Младший провожает взглядом Чана недолго, а затем делает самую правильную, по его мнению, вещь: догоняет и хватает за руку, вынуждая повернуться, и когда они оказываются недопустимо близко, Чонин тёплыми губами чужих касается. От такого действия Чан пошатывается оторопелло, однако реагирует моментально, глаза прикрывает и расслабляется, позволяя Яну целовать себя. Он слышит как в ушах кровь шумит, затем к паху приливается бурлящим потоком, потому что Чонин своим языком его рот приоткрывает, скользит влажно и выдыхает через нос горячо, обжигая лицо. Младший сам не ожидал, что перестанет контролировать всё своё тело, понимает, что безумно скучал по своему хёну, по своему "дэдди". Он руками обвивает мужественную шею, прижимается всем телом и трётся бедром о пах Чана незаметно, словно они не на улице стоят днём, а наедине в номере "лав отеля". — Хватит, — Чан первый отрывается от губ вкуса спелой дыни и перечной мяты, руками своими его скидывает осторожно. — Зачем это... — до последнего не верит, что это действительно его Чонин, его Лисёнок, а не плод разыгравшегося воображения. — Пожалуйста, позволь мне объяснить, хён, — часто дышит, формулировки в голове перебирая. — Я думал, что бросив всё и сбежав смогу забыть, оставить всё, что произошло здесь, но ошибся. Ты был прав, когда сказал, что я ещё в тебя влюблюсь... — Чонин наблюдает за выражением лица Чана, который слушает внимательно, губы в сплошную линию сложив. — Я очень скучал, правда... смотрю на тебя сейчас и понимаю: не стоило мне уезжать... — Оказалось ни расстояние, ни время не даёт успокоения, да? — младший лишь согласно кивает, позволяя Бану приблизиться и положить руки на талию. — Опять убежишь от меня? — Хён, — Чонину скулить вдруг захотелось, он снова опирается на парня, пальцами худыми касаясь мускулистых предпчечий. — Я больше не сбегу. Я обещаю. — Блять, маленький мой, — Чонин по сравнению с ним и правда кажется таким малышом. — Я так сильно ждал тебя, — он шепчет прямо в губы, щекочет. — Пожалуйста, только не уходи, — ему уже плевать, что он опять сдался, позволил себе эту слабость - умолять Чонина быть с ним. — Мой мальчик... — Хён... поцелуй меня, — но умоляет сам Чонин, в его затуманенном взгляде столько отчаяния, что Чан не выдерживает и снова ласкает губы своими сладко, наплевав даже на то, что кто-нибудь может их увидеть.       Жар Чонина заразителен, у Чана не без этого в теле и голове извержение вулкана происходит до тех пор, пока дотошный сигнал его телефона не разрывает сладость момента. — Тебе стоит ответить... — Ян нехотя поцелуй останавливает, по прежнему в предплечья старшего впиваясь ноготками.       Устройство замолкает на несколько секунд, и Чан успевает достать его из кармана прежде, чем на экране высветится фото сестры. — Блин блять ты где? — возмущается Лэс. — А ты где? — Не знаю, тут какая-то ярмарка, продают шашлычок, — она смотрит на своего парня, Уён словно голодный зверёк поедает мясо со шпажек. — Мы правда очень голодные. О, — девушка гладит по сторонам и замечает знакомое лицо Хёнджина, высокого красавца тяжело не узнать, и она машет тому рукой. — Чан, я вижу Хёнджина, Феликс тоже, наверное, здесь? — А? — брат продолжает любоваться Чонином, что стоит так близко и наверняка слышит о чём говорит Лэс. — Слушай, может увидимся позже? — он ловит удивлённый взгляд любимых глаз, а внутри волнение вскипает, потому что не хочет чтобы тот с Феликсом виделся; по крайней мере сейчас. — Позже? В смысле? — У меня появились важные дела... вдруг вспомнил, что... в общем-то... — Чем ты там таким занят? — Лэс продолжает глядеть на Хвана, в надежде, что он её заметит. — Давай потом, — во избежание целой тучи вопросов, Чан жмёт на сброс. — Капец, он трубку бросил, Ён, прикинь?       Чан вдыхает и выдыхает через рот довольно шумно, а затем приятивает младшего на себя, и, чёрт подери, впервые чувствует себя настолько прекрасно.       Когда Хёнджин наконец замечает Лэс, возвращается Феликс. — Хён!       Хван действительно испытывает самое настоящее счастье, глядя на своего парня, он ведь замечательный, добродушный и невероятно красивый со своими ямочками на щеках и россыпью ярких веснушек, каждую из которых Хёнджин исцеловывает изо дня в день. И сейчас, когда Ли Феликс бежит к нему через весь парк аттракционов, едва не сбивая прохожих и держа в руках полуметрового фиолетового единорога, Хёнджин плакать готов от того, как мило, наивно и забавно выглядит его возлюбленный. — Хён! Смотри! — он похож на щеночка, в глазах столько радости, словно это главная победа в его жизни. — Я выиграл его, правда клёвый? — Очень клёвый, — улыбается Хёнджин, глаз не отводя от Феликса, он и забыл, что в нескольких метрах его приятели, которых давно не видел. — Он для тебя, — маленькие ручки протягивают игрушку парню, тот изумлённо вздрагивает, но принимает. — Я назову его Ёнбок, ладно? — Малыш, — Феликс смеётся. — Я очень тебя люблю.       Он взглядом лучистым смотрит на своего высокого хёна в белой футболке и с банданой на чёрных волосах повязанной, а на душе тепло сразу становится, словно под водопадиками горячего душа стоит. Феликс и поверить до сих пор не в силах, что он в этих самых глазах восемь месяцев назад счастье отыскал, внутренний покой, уют, спокойствие. Хёнджин его вместе с плюшевой лошадью с мягким рогом на лбу обнимает, прижимает к себе, руками обнимая за плечи, а потом целует красочно в мягкие губы, так целует, что у Ликса колени подкашиваются. Они ещё никогда на улице такого не делали, так, что люди осуждающе глядят, дети, жуя сахарную вату вот-вот выплюнут её нечаянно, открывая от удивления рты.       Им обоим плевать на то, что скажут другие. Хёнджин родителям собирается рассказать, привести Феликса и перед фактом поставить, потому что любит его, любит. Ему кажется никто на всём белом свете никого не любил никогда так же сильно, как он Феликса, трепетно и уверенно, нежно и страстно, безмолвно и звонко. И каждый день чувства его сильней становятся.       Любовь витает в воздухе, смешивается с ароматом попкорна и тридцатиградусной июльской жарой. Лэс наблюдает издалека, уголком губ улыбается, а после посылает нежный взгляд на Уёна, который расправился со своей едой и теперь тоже смотрит на двух счастливых парней. Ощутив на себе ласку глаз своей девушки, он медленно голову поворачивает, за руки её берёт. — По-моему, остальным не до нас сегодня, — с нотой обидчивости произносит Лэс. — И пусть, — он приобнимает её, целует в самую кромку волнистых волос. — Давай повеселимся вдвоём?       Она в ответ только носиком утыкается в его бесподобную шею с ароматом морского ветра, дышит размеренно, и каждый раз от объятия такого Уён думает одно: он самый счастливый человек на планете.       По другую сторону парка, недалеко от "Комнаты страха", Сан тянет Ксэюн в сторону "Американских горок". Ей нравится когда он ведёт себя словно ребёночек, улыбается красиво, обнажая белоснежные ровные зубы. Она так сильно любит его, а в такие моменты особенно сильно. — Нам надо найти остальных, — хнычет Чон. — Братец и онни где-то тут, и Хёнджина с Феликсом мы потеряли. Кстати, а Бан Чан-оппа приехал? А Наён-и? — Ладно, давай найдём всех, — Сан утомлённо приподнимает брови. — Не знаю, наверное стоит написать или позвонить. — Напишу в общий чат, — Ксэюн достаёт из маленького рюкзака телефон, набирает коротко.

19:44 xeyunbaby: где все???

      Ответ приходит сразу же, щекоча вибрацией бледную ладонь. 19:45 nayeonkim: мы подъезжаем с:

19:45 xeyunbaby: УЁН ?? вы где 19:45 xeyunbaby: и @daddychan 19:46 xeyunbaby: встретились с ним @wooyoung ?

19:46 wooyoung: нет, он сказал, что занят. мы возле фургончиков с мясом и пуноппанами 19:47 lesexy: хёнликсы тоже с нами       Хёнджин и Феликс читают чат с телефона старшего, Ли сразу же начинает озаряться по сторонам и видит знакомые лица, улыбается и машет, прямо как персонаж пингвина из "Мадагаскара". Хёнджин неожиданно вспоминает, что да, видел Лэс тоже, хочет что-то сказать, но парень дёргает его за локоть и тащит в сторону друзей.       В чате новое сообщение от Ксэюн, в котором она просит оставаться там же, а далее от Наён, которое удивляет Хвана. 19:49 nayeonkim: чан с нини — Чего? — не отрывая глаз от экрана восклицает он. — Ты чего кричишь? — смеётся Лэс, заключая в объятия Феликса. — Привет, пупсики мои. — В смысле Чан с Нини? — Уён тоже всё ещё читает сообщения, но когда приближаются парни, он с яркой улыбкой обнимает сначала Хёнджина, а затем и Ликса. — Привет, ребята. — Ну вот, так бы и сказал, — Лэс дует губы. — Чего шифруется? — Чонин приехал? — кажется до Феликса не сразу дошла суть переговоров. — Когда? Видели его? — Хз, — жмёт плечами Хван. — Щас спрошу, — однако за него уже спросила Ксэюн, разрывая телефоны друзей своими эмоциями.       Она шокированно смеётся, пока Наён пишет ответ, а Минхо паркует автомобиль; он пока тоже не знает, что происходит в чате и, подавно, что его лучший друг встретился с вернувшимся из Лос-Анджелеса Чонином. — Что у вас там за дискуссия? — вытаскивая ключ из зажигания спрашивает Минхо. — Ну, — она перестаёт печатать и смотрит в заинтересованные глаза. — Чонин приехал. — Что? — Да... и я думаю они с Чаном уже встретились. — Чего? — Ну прости... если бы ты узнал, то сюрприза бы не было. — Зачем Чонину встречаться с Чаном? — Потому что он маленький дурачок, который наконец-то разобрался в своих чувствах. — Ахуеть, — только отвечает Ли, приподняв бровь. — Ладно, пошли, — Наён открывает дверь "хёндая", дописывая сообщение. — Нас уже потеряли. 19:50 xeyunbaby: чевооооооооо 19:51 xeyunbaby: в смысле блин!!!!?!??¡¡¡¡?? 19:51 xeyunbaby: чонин вернулся что ли??? 19:52 xeyunbaby: и чо они вместе теперь??? 19:52 xeyunbaby: помирились???? 19:54 xeyunbaby: @chandaddy требую подтверждения 19:55 xeyunbaby: наен а ты откуда знаешь 19:57 xeyunbaby: ?????? ауууу

19:59 nayeonkim: встретитесь позже с ними ㅋㅋㅋ 19:59 nayeonkim: и добавьте его уже сюда!! кто админ?

20:01 lesexy: я админ 20:01 lesexy: ща

@lesexy добавила в чат @foxnini

      Пока Лэс выполняла просьбу Наён, Ксэюн и Сан успели встретить Ким с Минхо у стойки администрации, однако телефоны перестали присылать уведомления только когда все восемь друзей оказались в сборе. — Капец, а чё ты нам не сказала? — Хёнджин посчитал своей обязанностью подосаждать Наён. — Он и наш друг тоже. — Он попросил помочь сделать сюрприз, — девушка не стала скептически закатывать глаза, если она скажет что думает, они непременно посорятся. — Но первым он хотел увидеть Чана, я рада, что мне удалось организовать эту встречу. — Поэтому ты попросила нас заходить через центральный вход, а не наш тайный? — кивает Уён. — Сваха. — Да, — девушка складывает руки на груди. — Ладно, — однако Минхо не даёт ей сделать это пафосно, хватая за запястье. — Мы долго будем это обсуждать? Давайте уже пойдём куда-нибудь. — На "Американские горки"! — предлагает Сан, он уже несколько часов пытается туда попасть. — О, пошлите, — улыбается Феликс. — Ага, — Хёнджин уже делает шаг, одной рукой прижимая к себе плюшевого единорога из тира, второй держа ладошку Ликса. — Не туда, — Минхо чувствует как внутри сжимается комочек страха. — Да, давайте без нас, — Наён не боится, но без парня не пойдёт, у неё есть получше идея. — Ну, тогда мы пойдём, а вы можете подождать нас и заняться чем-нибудь менее жутким, — дразнит их Лэс. — Только не трахайтесь, Мин-мин, умоляю. — Блин, а так хотелось, — саркастично протягивает парень. — Да я и не сомневаюсь, — усмехается подруга. — Чан говорит вы как кролики, вам только волю дай. — Йа, — возмущается Наён. — Брешет. — Ладно, — Лэс прячет усмешку. — Ён, мы пойдём на горки? — Не боишься? — Боюсь капец, — и добавляет шёпотом на ухо: — ...но с тобой не так страшно.       Они быстро растворяются в толпе отдыхающих людей, Наён и Минхо остаются вдвоем, провожая друзей тёплыми взглядами. — Ну что, — произносит вдруг девушка. — Доверишься мне? — Звучит устрашающе. Что задумала? — Пошли, — Наён тянет Ли за руку, он успевает лишь недоумённо вздохнуть и безысходно топает рядом.       Когда они подходят к огромнейшему колесу обозрения, Минхо улавливает задумку девушки и проглатывает обильное количество внезапно выделившейся слюны. — Нет, — он вырывает руку и делает два шага назад. — Да, — Наён не хочет настаивать, увидев в больших глазах не просто страх или ужас... панику; она спокойно идёт вперёд. — Выбери другой аттракцион. — Поздно! — кидает она, не поворачиваясь.       Минхо снова глотает ком, его ладони потеют и он оглядывает снизу вверх невероятную постройку, которая, кстати, с открытыми кабинками. Возвратив взгляд на Наён, покупающую билеты, он ощущает как щимит в поджелудочной и понимает, что нужно идти, ведь не хочет казаться слабаком или трусом для неё. Пусть от страха потеряет сознание, а может его стошнит или что хуже всего, как он считает, заплачет, но сядет в это грёбаное колесо и потерпит. Ради неё... но только ли ради неё? Минхо уверен, что это несомненно так, потому что акрофобия становится менее ощутимой, когда Наён в своём волшебном, как у феи, белом сарафане оборачивается через плечо, смотрит выжидающе и улыбается очаровательно. Он осознаёт, что попал в капкан, из которого нет выхода, нерасторопно подходя к ней. Наён приподнимается на носочках, опираясь кончиками пальцев в широкие плечи и шепчет горячо в покрасневшие уши: — Не бойся, я рядом с тобой, — а далее отстранившись, берёт его ладонь в свою.       Минхо отчаянно пытается скрыть свою тревожность, инстинктивно сжимая женскую кисть. Девушке, скорей всего, больно от такой хватки, но она понимающе пытается это проигнорировать. Они проходят через короткий шлакбаум и подходят к одной из кабинок. — Они могли бы сделать их полностью закрытыми или типа того... — бормочет Ли, прямо себе под нос, и садится рядом с девушкой. — Всё хорошо? — Сама как думаешь...       Поднимаются они медленно, постепенно, такое удивительное чувство, но не для Ли. Вцепившись руками в металлический выступ перед собой он зажмуривается, благодарит мысленно Всевышнего, что у него есть хотя бы опора под ногами, едва они набирают высоту в пару метров. Наён накрывает тыльную сторону его ладони, поглаживает её. — Ты пропустишь закат, котёнок, — она целует его в щёку, Минхо дёргается и нехотя размыкает веки. — Не шатай... — Ладно, — был бы это кто-нибудь другой, Наён обязательно бы не послушала и специально расшатала бы кабинку, но это же Минхо, её пугливый котёнок.       Парень снова закрывает глаза, пока серые, голубые и лиловые оттенки небес плавно переплывают в персиковый и пудровый, окрашивая Сеул в непринуждённые цвета. Долго можно восхищаться невообразимой живописностью вечернего парка с высоты почти пятидесяти метров, но описать не получится никогда. — Ва-а, — завороженная красотой разноцветного фантастического неба и множеством мельчайших огоньков, что одновременно зажглись на земле, Наён достаёт смартфон, дабы запечатлеть такой чудесный момент, но движение кабинки замечает Минхо. — Наён! — если можно кричать шёпотом, то парень делает именно это. — Просил же... — Прости, — она только на тридцати пяти метрах видит, что он жмурится. — Открой глаза, — усмехаясь, она нажимает на телефоне значок камеры и фокусируется. — Я могу блевануть или потерять сознание, — упрямо твердит парень. — Этого хочешь? — Ничего страшного, стерплю, — она делает несколько снимков и включает фронталку. — Посмотри в камеру, пожалуйста.       Вместо ответа Ли продолжает жмуриться, при этом морщиня своё лицо. Наён коротко выдыхает через нос и фотографирует их как есть. Когда их кабинка на "чёртовом" колесе добирается апогея, Минхо, назло самому себе неуверенно открывает сначала один глаз, затем второй. — Блять...       Услышав его ругательство, девушка мигом поворачивается к Ли лицом, улыбается и опять делает селфи, на которое Минхо не реагирует от слова совсем. Он действительно старается не смотреть вниз, но выходит плохо. На лице отражение отвращения и паники, челюсть дрожит и парню приходится прикусить кончик языка, чтобы обуздать нахлынувшие чувства. — Эй, — замечая всё это, Наён, немного опасаясь, что телефон выпадет из руки, убирает его обратно в сумочку. — Посмотри вдаль, — она всё время держала одну руку на его маленьких пальцах, мёртвой хваткой устроившихся на креплении. — Смотри как красиво! А ты знал, — теперь она отвлечь парня от его фобии пытается, злясь на саму себя за глупую идею затащить Минхо на аттракцион. — Это колесо высотой семьдесят метров. А самое высокое колесо находится в Лас-Вегасе, оно аж сто шестьдесят пять метров. Ну это пока, — Минхо пытается сосредоточиться на голосе девушки, и, к счастью, получается весьма хорошо. — Скоро откроют новое "чёртово" колесо, в Дубай, оно... двести пятьдесят метров, прикинь! Поедем, да? — издевается Ким. — Покататься. — Иди ты... — Минхо этого никогда не простит Наён, он обиделся и ему правда очень-очень страшно. — Знаешь, однажды мы с Чаном говорили о твой акрофобии, он просил тебе сказать то, что я сказала ему и... тебе интересно? — М, — парень не знает интересно ли ему, он лишь хочет, чтобы этот кошмар скорее закончился, и, о наконец, колесо движется вниз. — Все страхи у нас в голове, Минхо, ведь мы боимся не высоты, а упасть... я тебе упасть не позволю, слышишь? — он впервые за всё время в кабинке переводит встревоженный взгляд на неё. — Обещаю.       Тишина. Только шуршание трения смазанных спиц и прочно закрученных гаек. Минхо после долгой паузы наконец произносит: — Если ты меня бросишь я поеду в ОАЭ и сброшусь с того колеса. — Дурак! — Наён бьёт его по плечу, от чего кабинка вновь шатается и на этот раз довольно сильно, Ли приходится опустить голову и в очередной раз зажмуриться, чтобы не закричать. — Не смей говорить так... — она знает, что Минхо, конечно же, смеётся, потому что бросать его она точно не намерена, но не проходит и дня, чтобы она не вспоминала о его пограничном расстройстве личности, включающем в себя суицидальные наклонности. — Я ведь за тобой следом... — Ну всё, — он принимает былое положение. — Не буду так больше шутить, если ты пообещаешь никаких высоких штуковин в нашей жизни. — Обещаю, — она из свободной руки мизинчик выкидывает и тычет им Минхо в лицо, но парень смотрит на неё иступлённо, по прежнему впиваясь руками в бортик. — Давай на земле?       Наён смеётся и ласково целует Минхо в дрожащие губы. Фраза "Happily ever after" подошла бы как никогда кстати если бы они были персонажами какой-нибудь сказки. — Я люблю тебя, — шепчет она на выдохе. — Больше, чем раффаэлки? — Больше, чем раффаэлки.

- конец -