Мягкий.

— Может...полежишь у меня на коленях?       Раненный, окровавленный и местами забинтованный Свен чуть не подавился воздухом, резко сел, но тут же зашипел от боли, и повернул голову в сторону Берта, сидящего рядом и не так уж сильно потрёпанного, но этого было достаточно, чтобы болело всё тело. — Чего?..       На них снова из ниоткуда напало правительство. Многих ранили, без вести потерялся один соклановец, двоих убили, а вся будущая планировка на рейд ушла коту под хвост, как и последние нервы блондина. А Берт предлагает прилечь.       Прилечь, когда остаток клана был терроризирован армией, когда некоторые даже понятия не имеют, где находится ещё одна спрятанная база, и когда их вот-вот найдут эти чёртовы людишки, так бесцеремонно напавшие на них. И как нынешний лидер, Свен должен быть с остальными, не сидеть тут и прохлаждаться, как последний отброс, а хоть как-нибудь помогать. Он и так позволил связисту затащить себя хрен пойми куда. — Ты в своём уме? — Э-эмм? — На нас напали. С минуту на минуту могут поймать, а ты предлагаешь полежать?! — голос сорвался на крик, руки схватили брюнета за плечи и слегка встряхнули, заставляя наушники с шляпой опасть вперёд прикрывая лицо. — Совсем ебанулся? — Я... Я просто... Ты выглядишь хреново, но особенно устало, вот и подумал, что... — Берт промолчал и поправил шляпу, затем отвернулся, — Эййй... Неважно.       Швед поник, когда увидел, как Берт опустил на пол взгляд, перед тем как отвернуться, а его голос слегка задрожал в конце, словно был готов заплакать. Блондин немного успокоился, хотя как это немного? Его будто окунули в холодную воду, отрезвляя. Конечно, блондин понимал, что Берт хотел помочь, но... Бля, стыдно. — Прости, — связист повернулся обратно и тупо уставился на Свена, неловко потирающего шею. Он идиот, самый большой, блять. Тот со вздохом продолжил, — прости, что накричал... — брюнет улыбнулся и потянулся рукой к чужому плечу. Хотел было сказать что-то, но его тут же перебили, — Не скажу, что не хотел. — Ты придурок, и прощу тебя, когда отдохнёшь, — руки крепче сжали плечо, — Я просто предлагаю, окей? — Но... Почему на коленях? — озадаченно спросил Свен второй по важности вопрос. — Ты видишь что-нибудь похожее на подушки, Свенссон?..       Конечно, Свен идиот. Всегда был идиотом. И у Берта каждый раз сжималось сердце при виде него, болезненно сильно и влюблённо страстно. Но тогда, во время нападения, сердце сконфузило по полной программе, поэтому он не выдержал: схватил мужчину и унёс в тень, или же в наблюдательную каморку клана, перед тем как они получили пулю в лоб; расположил на кушетке, которой заменяли диван; кое-как помог перевязать раны разной степени глубокости и поправил одежду. И когда тот намеревался встать и уйти, еле держась на ногах, Берт не выдержал и ляпнул первое, что пришло ему в голову. Теперь сердце болело от неловкости ситуации. — Мы могли использовать наши жил—... — Заткнись и ложись на мои сраные колени, Свенссон, пока я сам тебя не пристрелил. Хоть как-нибудь отдохнёшь, дурак.       Гневная тирада с бесстрастным лицом и осуждающим взглядом походу дала свои плоды — это сработало. Мужчина молча прилёг головой на колени Берту, закрывая глаза и устало вздыхая.       Было мягко. Очень. Блять. Мягко. И тепло. Еще приятно. Очень. И если закрыть глаза, можно было представить какую-нибудь девушку с пышными бёдрами. Свен удовлетворённо заурчал, повернулся на бок и обнял его одной рукой, затем уткнулся носом в пухлый живот.       Берт есть и будет талантливым и умелым в стрельбе человеком. В молодости прекрасно убегал от копов и хорошо умел сливаться с толпой. Будучи тем, кто сидит целыми днями перед компьютером, вставая только для того, чтобы передать документы, пойти пообедать или удалиться в свою комнату, также изредка исчезая в барах штата, он не удержал свою форму тела. Либо не было мотивации, либо было слишком лень. — Не могу поверить, что ты всё-таки заставил меня это сделать... — Заткнись и спи.       Блондин слегка вздрогнул, когда по его волосам прошлись теплые мозолистые пальцы, нежно подглаживая, как кота. И он почувствовал, как на самом деле устал: весь адреналин куда-то улетучился, оставляя лишь огромное желание уснуть. — На улице тихо... — Да походу военные отступили, мы...       Швед уже дальше не слышал, засыпая на удобном и тёплом подобии подушки, и не замечая того, как сильно покраснели щеки связиста и как губы изогнулись в улыбке.