Человека ищу!

      Я стоял на мосту и заворожённо наблюдал за меняющейся природой. Казалось, совсем недавно, около получаса назад, весь мир был охвачен жизнью. Пели птицы, ученики сновали туда-сюда, повсюду слышались гул голосов и беззаботный смех. Но в один момент всё стихло... Детей отправили по комнатам; стая птиц поднялась на крыло и улетела; а школа погрузилась в тишину, нарушаемую только журчанием быстротечного ручья, который в данный момент находился всего в нескольких метрах под моими ногами. Но тишина не угнетала, а наоборот, даже расслабляла.       Переведя взор на горизонт, я в который раз поразился красоте этого места. Хоть сумерки и наступали на этот небольшой островок цивилизации среди бескрайних лесов, небо, проглядывающее в промежутки между облаками, застилающими его, оставалось бледно-голубым. Солнце уже садилось и окрашивало небесных барашков во все оттенки, начиная с апельсинового и заканчивая нежно-розовым.       Я перевёл взгляд чуть левее. Хвойный лес чётким чёрным контуром выделялся на фоне закатного неба. Было что-то такое манящее, очаровывающее, притягивающее взор и заставляющее сердце биться чаще от силы, которую излучал этот силуэт. Он стоял стеной. Ни одна ветка не шевелилась от нежного, но настойчивого ветерка, ни одна птица не вздрагивала, ни один зверь не издавал ни звука. Контуры деревьев выглядели такими правильными, такими отточенными, такими неживыми, что в какой-то момент начало казаться, что это и не лес предо мною вовсе, а полотно, написанное слишком талантливым художником.       Осознав, что я не выдержу дальнейшего созерцания этой картины, повернул голову на девяносто градусов вправо, рассматривая школу. Высокие башни находившейся на скале школы, будто разрезали небесную гладь своими остроконечными шпилями. Кое-где в кабинетах учебного крыла всё ещё горел свет. Это было единственным, что напоминало: в замке протекает жизнь.       Я подошёл и облокотился на перила, опустив взгляд на ручей, осознал, как волшебно небо отражается в быстрых водах. Ручей бежал по местности между двух гор, так что дно было достаточно каменистым, да и пороги встречались часто. «‎Да уж, — подумалось мне, — упадёшь туда с такой-то высоты — мало не покажется»       Из мыслей меня вырвало уханье совы. Удивлённо подняв глаза и развернувшись обратно в сторону интерната, откуда, по всей видимости, летела сова, я прищурился, стараясь рассмотреть в лучах заходящего солнца птицу. Вскоре мне это удалось, и, когда сова подлетела уже на довольно близкое расстояние, я вытянул вперёд руку. Птица сделала круг над моей головой, явно примеряясь, и в следую же секунду мой свитер сжали острые когти. Я аккуратно забрал у неё из клюва конверт, и она в тот же момент расправила крылья, взмахнула ими пару раз, разжала когти и полетела в направлении солнца. А я так и остался стоять с письмом в руках, заворожённо наблюдая за полётом. Вскоре глаза заслезились из-за яркого света, и мне пришлось проморгаться, но когда мой взор вновь обратился к солнцу, то совы уже и след простыл. Я вернулся к конверту и осторожно вскрыл его, по моей спине пробежал холодок нервного возбуждения, достал записку и пробежался по ней глазами. «Что же, всё готово. Больше ждать нельзя, иначе любое промедление грозит стать болезненной проволочкой», — кивнул своим мыслям. Но тем не менее я медленно вложил письмо в конверт и довольно аккуратно засунул в передний карман брюк, поправил сползающую лямку вещмешка на плече, так как тот съезжал из-за сильного веса, покрутился пару раз туда-сюда на пятках и, наконец, поднял голову, осмеливаясь окинуть взором природу, которая стала такой родной за последние десять лет.       Я огляделся в последний раз, стараясь запечатлеть эту картину в своей памяти, ведь вернуться можно будет сюда далеко не скоро. Замок с тёмными галереями, небо с кучерявыми облаками, лес, возвышающийся грозной махиной, но дающий какую-то странную уверенность в собственной неприкосновенности, и ручей, протекающий под мостом и вселяющей своей живостью надежду. Сердце разрывалось. Хотелось остаться в этом моменте навсегда. Но я лишь тяжело вздохнул, щёлкнул пальцами и растворился в тёмном и густом тумане, будто никого на мосту и не было.