Останься со мной

Любит. Да, Лонгботтом совершенно прав. Он любит свою жену. Свою Гермиону. Но почему вдруг он должен раскрывать душу перед Асторией, которую он взял на работу только потому, что попросил Люциус! Да, она была слизеринкой, тихой и исполнительной помощницей, он относился к ней вполне приемлемо. Но… влюблённость? Неужели он когда-то дал повод? Нахмурившись, Северус попробовал вспомнить хоть что-то, связанное с мисс Гринграсс, но на ум не пришло абсолютно ничего. Только вот искреннее беспокойство Лонгботтома за Гермиону оказалось заразным. С него не убудет, если он поговорит с помощницей, заодно и докажет всем, что никакой любви к нему она не питает. Может хотя бы тогда сплетники обратят свои взоры на кого-то другого. «И как я должен с ней разговаривать? — с тоской подумал Северус, возвращаясь в свой кабинет и украдкой глядя на Асторию. — Что вообще говорят в таких случаях? Чёртов Лонгботтом!» Девушка словно почувствовала его взгляд, поскольку оторвалась от свитка, в котором что-то писала мелким округлым почерком и улыбнулась ему. — Вам что-то нужно, мистер Снейп? — спросила она, и в голосе помощницы ему послышалась какая-то нотка… что-то заботливое. Совершенно смешавшись от этого, он буркнул: — Чай. Чёрный, без сахара. Горячий, а не как в прошлый раз! В серых глазах Астории мелькнула обида, но она ничего не сказала. Встав и поправив платье, девушка вышла из приёмной, а Снейп ретировался в кабинет, припоминая все известные от покойного папаши бранные словечки. Рывком выдвинув ящик стола, он вытащил нераспакованную пачку маггловских сигарет и зажигалку. С тех пор, как он женился, он почти не курил. Как-то раз, обняв Гермиону, он заметил, что она поморщилась и решил, что запах табака ей неприятен. Да и по правде сказать, курить ему хотелось всё меньше. Возможно, сказывалось отсутствие прежнего уровня стресса. Прикурив, он с наслаждением втянул дым в легкие, позволяя никотину успокоить взбудораженные нервы. Как говорить с девчонкой? Пристыдить её в лучших традициях безжалостного профессора Снейпа? Или наоборот, увещевать мягко, как ребёнка и быть в роли декана Слизерина перед толпой напуганных первогодок? Или просто уволить её и велеть держаться подальше от него и Гермионы? Конечно, одна встреча в Хогсмиде не в счёт, но если Невилл прав и Астория преследует его жену? Зная Константина Гринграсса и традиции чистокровных семей, Снейп не сомневался, что узнай тот о предполагаемых чувствах дочери, чернила на свидетельстве о разводе не успели бы просохнуть, как он уже обзавёлся бы новой женой. А Гермиона снова Грейнджер исчезла бы без следа, на что он не согласен был бы при любых обстоятельствах. Даже если жена его не любит, она явно к нему привязана. И она рада их ребёнку. Он не отпустит Гермиону. Просто не сможет жить без неё. — Мерлин, почему всё должно быть так сложно? — простонал он, прикуривая вторую сигарету. И где помощница? Чтобы приготовить чашку чая, не требуется столько времени! — Что-то вы долго, мисс Гринграсс, — холодно выплюнул он, когда девушка вернулась, — искали заварку или забыли заклинание подогрева? — Нет, сэр, — губы Астории задрожали. — Сядьте! — велел Снейп резко, чувствуя себя паршиво от того, что ему предстояло сделать. Отодвинув ненужный ему напиток, он раздавил окурок в пепельнице и невербально использовал заклинание очищения воздуха. — Не обязательно было это делать, мне… мне нравится запах сигарет, — пробормотала Астория едва слышно. — Вот как… — протянул он. — А что ещё вам… нравится, мисс Гринграсс? До меня тут дошли совершенно нелепые и отвратительные слухи… — Отвратительные? — выдохнула она, и огромные глаза моментально налились слезами. Он поморщился. — Не нужно устраивать драму, Астория. Так ведут себя только дети. Зачем вы даёте пищу сплетникам, выдумывая какие-то несуществующие чувства ко мне? — Они… они не… несуществующие, они есть. Я люблю вас, мистер Снейп. И очень давно, — она наконец-то решилась и слова полились нескончаемым потоком, — ещё в Хогвартсе. Когда вы спасли меня, я… Я наблюдала за вами. Вы — необыкновенный человек, храбрый и сильный. Вы делаете то, что правильно, вы поддержали Тёмного Лорда и выстояли, шпионя за Дамблдором и его шайкой. Вы защищали Слизерин. Вы… — Я понял, что я рыцарь, мисс Гринграсс, — перебил Снейп раздражённо, — но вам-то что с того? Мои решения и моя жизнь совершенно вас не касаются. Разве я… давал вам повод? Астория вспыхнула. — Для любви не нужен повод! Северус встал, нависая над ней, как в школе и посмотрел с тем самым презрением, которое обычно приберегал для гриффиндорцев: — Что вы знаете о любви, вы, совсем ещё ребёнок! Вы наделили меня какими-то качествами, которыми я не обладаю и влюбились в этот образ. Я — полукровка, я беден, и, что самое главное, я женат. И моя жена — самое важное, что есть в моей жизни. — Но она же преступница! Грязнокровка! — отчаянно выкрикнула Астория и тут же задохнулась от ужаса, когда Снейп выдернул её из кресла, больно схватив за локоть. — Вам напомнить, что ждёт за подобные высказывания, мисс Гринграсс? — прошипел Снейп яростно. — В Азкабан захотели? — Нет! Нет, пожалуйста, мистер Снейп! — отчаянно зарыдала она, вцепившись в его сюртук. — Я люблю вас, да я жизнь отдам за вас! Мы будем счастливы! Мне всё равно, кто вы, главное быть рядом. Ваш брак — фикция, я читала договор. Вас заставили, и вы, как благородный человек, соблюдаете условия… Но вы можете развестись, когда родится ребёнок, я знаю… Снейп сухо рассмеялся, пытаясь отцепить её от себя. — Я. Люблю. Свою. Жену, — медленно и чётко проговорил он, глядя Астории прямо в глаза, — и если хоть один волос упадёт с её головы, я не задумываясь, убью. Поняла? Я на всё готов ради неё. Никакого развода не будет. — Но… как же… — ошеломлённая Астория разжала пальцы и покачнулась, почти упав. — Не может быть. Вы… вы обманываете меня! Вы не можете любить такую, как она! Вы называли её невыносимой всезнайкой, вы ненавидели её в школе! — Я ею восхищался, я не мог насмотреться на неё, — Снейп хищно улыбнулся, — и едва мог дождаться, чтобы заполучить. Ваш мир фантазий, Астория, никак не связан с реальным миром. Вам стоило выйти замуж за мистера Малфоя. И жить привычной жизнью богатой аристократки. Ваш отец был бы доволен, как и мистер Реддл. Астория всё же оступилась на дрожащих ногах и упала прямо на ковёр под его ногами, но он даже не подумал подать ей руки, глядя с презрительной жалостью. — Вы уволены, мисс Гринграсс. Чтобы завтра я вас не видел здесь, — сообщил Снейп небрежно, поправляя белоснежные манжеты рубашки, — и если вы хоть раз попадётесь мне или моей жене на глаза, то вы пожалеете. Когда он вышел, девушка осталась лежать на пушистом ковре, неловко подвернув ногу. Не в силах даже приподняться, а в ушах словно вой сирены всё нарастал его голос, тот голос, который она обожала, которым восхищалась… «Я люблю свою жену». «Я не мог насмотреться на неё». «Я на всё готов ради неё». Астория чуть приподняла подбородок и издала полный смертельной боли вопль, которому позавидовала бы и банши. Оконные стекла тоненько задрожали от вспышки её магии, на миг тряхнувшей полы в Министерстве как при сдвиге тектонических плит. Спустившийся в атриум Северус почувствовал эту вибрацию, но не придал ей значения, совершенно раздавленный собственной жестокостью по отношению к девочке, которая не сделала ему ничего плохого. Просто полюбила, а он не заметил, слишком сломленный своими недостатками, всё ещё живущий в теле того мальчишки, которого безжалостно травили. Астория действительно верила, что любит его — ничем не защищённое сознание легко впустило его, наполнив болью сожаления. Застонав, он обхватил руками голову, злобно растрепав чёрные пряди волос и нетвердым шагом ступил в камин, едва пробормотав адрес собственного дома. Он боялся трансгрессировать в таком состоянии. Почти выпав из камина в кабинете, он напугал кота, прикорнувшего в его высоком кожаном кресле. — Привет, — хрипло выдавил Северус, устало моргая. Полумрак кабинета после ярко освещённого атриума мгновенно дезориентировал его. Крукс громко замяукал, вопросительно уставившись на него. Снейп упал на низкий диванчик рядом с камином. Он не знал, как вести себя, как скрыть от жены своё разобранное состояние. И в глубине души он жаждал наказания. Как же он был слеп! — Северус? — спустя кажется, целую вечность раздался голос Гермионы — нежный, немного взволнованный, бальзамом проливаясь на его растревоженную душу. — Предатель, — беззлобно бросил Снейп, имея в виду кота. — Крукс переживал. — оправдала любимца жена, приблизившись к Снейпу и устраиваясь у его ног прямо на полу. — Что с тобой? — Не сиди на полу, простудишься, — хрипло сказал он, протягивая немного дрожащую ладонь, за которую она тут же ухватилась, устраиваясь у него на коленях и обхватывая за шею. Знакомый запах травяного шампуня и ванили окутал его, принося облегчение, а округлый живот под его рукой вернул ему способность дышать полной грудью. — Северус… — шепнула она. — Ты сам не свой. — Я чудовище, — глухо проговорил он, уткнувшись в её плечо, — если бы у тебя была возможность не выходить за меня замуж, что бы ты сделала? Гермиона вздрогнула, обнимая его крепче. — Я не знаю. Он оторвался от её плеча, тяжело дыша и уставился ей прямо в глаза. — Ты уйдешь, когда родится сын? Попросишь у меня развода? — Северус, ты пугаешь меня. С чего ты… почему ты спросил? Сейчас? — Я только что растоптал чувства своей помощницы лишь потому, что Невилл сказал мне, что она опасна для тебя. Я понятия не имел, что Астория влюблена в меня и был с ней намеренно жесток. Я велел ей убираться. Я… я творил ужасные вещи, Гермиона… — его голос надломился. — И я натворю их снова, чтобы защитить тебя и ребёнка. Я не смогу тебя отпустить, я… Она резко и рвано вздохнула, мгновенно наклоняя голову и впиваясь губами в его губы. Снейп потянулся ей навстречу с жадностью. — Я сама тебя не отпущу, — прошипела она, разрывая поцелуй и гладя его по щекам, — никакого развода ты не получишь, Северус Снейп. Тяжесть, стискивающая его сердце, немного ослабла. Гермиона задумчиво смотрела на него и в полумраке, озаряемом лишь всполохами пламени в камине, её янтарные глаза светились. — Я люблю тебя, — просто сказала она. Пульс зачастил как сумасшедший. — Я… я тоже… я… — Тише, — она прижала тонкий пальчик к его губам, — и ты не чудовище. Никогда не смей говорить о себе так. Он покорно замолчал, прижимая к себе жену, сердце которой так сильно стучало от счастья, что едва не выскакивало из груди. «Он любит меня. Любит». — А Астория… ты прав, она не заслужила того, что ты сказал ей — я хорошо представляю, что именно это могло бы быть, профессор, — проговорила Гермиона, немного переведя дыхание, — твой арсенал я испытала на себе. Но поверь, от этого не умирают. Сегодня её мечты были разбиты, но это позволит ей двигаться дальше. — Моя мудрая гриффиндорка, — улыбнулся Северус, — и ты, я полагаю, права. Я очень на это надеюсь. — Не забудь поблагодарить Невилла, — фыркнула Гермиона. — Откуда ты… — Откуда я знаю? — жена вновь стала серьёзной. — Он не дал Астории заговорить со мной, а затем попытался предупредить, но… наш разговор закончился немного не так, как мне бы хотелось. Поэтому я предположила, что он отправился к тебе. — Я не стал бы его благодарить, — кисло сказал Северус, — но его внимательность похвальна. Гермиона прикусила губу, не зная, как снова начать этот разговор. Там, в Хогвартсе у озера она поняла, что Невилл, Джордж и её муж искали её друзей, она боялась ошибиться, но это было очень важно для неё — узнать правду. Если Северус всё же был на стороне Ордена, если он не склонился перед Тёмным Лордом, то это, в конечном итоге, ничего не меняло в их текущей жизни… но… но она желала знать. Признавшись Северусу в любви, она высказала то, что копилось внутри эти несколько месяцев. Страх за свою жизнь толкнул её в его объятия, желание сбежать из Британии и вздохнуть полной грудью заставил выйти замуж, но никогда она не могла предположить, что их свяжет чувство куда более сильное, чем обязательства. И что ради этого чувства он выгонит Асторию и прислушается к Невиллу. — Ты искал Гарри, так? — мягко спросила она, не выдержав. — Знаю, тебе эта тема неприятна, но… Северус осторожно отстранил её и встал, невербально зажигая свет. Его напряженные плечи опустились, а на лице застыло холодное непроницаемое выражение, слишком хорошо знакомое ей по Хогвартсу. — Кажется, мне пора начать учить тебя окклюменции, — начал он выверенным ледяным тоном профессора зельеварения, — иначе что за сокровище предстанет перед Тёмным Лордом! Сознание как на ладони, а в голове… Поттер… и предатель Снейп! — последние слова он почти прошипел. — Ты… ты применил ко мне легилименцию? Сейчас? — она вскочила, не веря своим ушам. — Мерлин, Гермиона, — он закрыл лицо руками, вновь превращаясь в её мужа, — да у тебя на лице всё написано. Я не просто так тебе ничего не хочу рассказывать, я не хочу, чтобы эта информация попала к тем, кому её знать не полагается! Да, я искал этого мальчишку, этого… Поттера… мой крест на всю жизнь, моя епитимья! Но он как сквозь землю провалился, как будто его и не было! Даже поиск на крови, который сделал Джордж на Рональда ничего не дал! Это… это тёмные ритуалы, неизвестная даже мне магия, иного объяснения нет! — Но Гарри… он никогда бы не применил… ничего… даже условно тёмного! — парировала Гермиона, задрожав. Как её признание в любви и выяснение того факта, что муж никогда не любил Асторию Гринграсс, переросло вот в это? Снейп издевательски изогнул бровь. — Разве? Напомнить тебе про сектумсемпру? Моё безусловно тёмное творение! Лорд обожал его… одно движение палочкой и литры крови… Она побледнела и со свистом втянула воздух, вспоминая, как выглядел младший Малфой в больничном крыле и как шокирован и раздавлен был её лучший друг, поняв, что едва не убил человека. Северус словно очнулся, вспоминая, что она беременна, и ей не нужно волноваться. — Прости. Мне не стоило… — Ничего. Я не хрустальная. — она дёрнула плечом, пытаясь вернуть утраченное самообладание. — Так значит, окклюменция? Мне можно? — Можно. Я научу тебя ставить самый простой зеркальный щит — это сложно, но ты справишься. Вот с ложными воспоминаниями почти невозможно — слишком много магических сил это требует, а ты сейчас тратишь все имеющиеся на… него. Видя, как нежно муж смотрит на её живот, выделяющийся под облегающим голубым платьем, она совсем успокоилась. — Его? А может, это девочка? — улыбнулась Гермиона, подходя к Северусу и беря его за руку. — Мальчик, — уверенно ответил он, сжимая её ладонь.