Бархатный

Торфинн часто кусает губы. Прокусывает нежную, бархатную кожу до крови. Вытирает алую жидкость внешней стороной ладони, некрасиво размазывая по розовой щеке. А кровь всё течёт и течёт. Торфинн сплёвывает, забивая на ручеёк на подбородке. Аскеладд наблюдает, как мальчишка мозолистыми, тонкими пальцами берёт рукоятки кинжалов, резко вынимает из ножен и кидается в бой. Смотрит, как умело тот обращается с оружием, убивая врагов направо и налево, и непроизвольно улыбается. И куда весь этот потенциал девается, как только они начинают дратся друг с другом? Аскеладд хотел было хмыкнуть, но тут Торфинн пропускает удар, получая мечом прямо в живот, и мужчина подрывается, подбегает и подхватывает парня на руки, убив тех, кого не успел младший. Аскеладд смотрит на его рану и облегченно выдыхает — всего лишь неглубокая царапина. Алая кровь быстро впитывается в ткань, растекаясь по бархатной коже. Кажется, Торфинн весь бархатный. Он шипит, зажимая рану мозолистыми ладонями. Только они остаются грубыми от вечных битв. Торфинн рычит как дикий зверь, отпирается и пытается пинаться — всё зря. Пока обрабатывал рану, Аскеладд перестал слушать мальчишку ещё после третьего пожелания смерти. Он разглядывал хрупкое тело, время от времени касаясь бархатистой кожи, что была ещё нежнее, чем он думал, и затянул бинты, заканчивая перевязывать. Торфинн зашипел и скривился от боли, вновь закусывая многострадальную губу. Хотелось остановить его. Прильнуть к искусанным губам, зализать все раны и мягко-мягко целовать, не давая парню укусить себя, пока не закончится воздух. Аскеладд отряхнулся от дурных мыслей. Только тогда он заметил, как Торфинн спокойно сопит, может, даже задремал, со своими вечно хмурыми бровями. Мужчина ухмыльнулся. Даже сейчас мальчик выглядит так, будто может встать и пойти в бой в любой момент, и в то же время настолько нежно и беззащитно, что Аскеладд не знал, он хочет обнять его или сбежать. И всё же он ушел, оставляя парня самого. Пусть отдыхает. Торфинн часто кусает губы, когда засматривается на Аскеладда. Прокусывает кожу до крови, представляя каков же на вкус аскеладдов поцелуй. А как бы он провел пальцем по бархатным губам, оттягивая нижнюю и целуя еще. И еще и еще и еще и еще. Как зацеловывает мужчину с головы до ног. Проводит от груди до низа живота, ладонью чувствуя мягкий бархат кожи. И целует. Каждый миллиметр. Торфинн уже давно свыкся со своими мыслями, и если раньше он пытался отвлечься чем угодно, лишь бы не думать об этом, то сейчас он расслабляется и позволяет мыслям течь по течению, временно пряча всю свою неприязнь к Аскеладду. Но как только видит его, всё начинается по новой. Вечная грызня, колкие фразы, ненависть и желание убить. Торфинн играет роль из которой уже давно вырос, но пусть и так, его игру никто не замечает. И не заметит никогда.