***
Канеки Кен решительно шёл навстречу к Аято. Сейчас эти двое находились на последнем этаже Центра заключения гулей, где присутствовали многие из отрядов голубей, в том числе и командиры. На ходу выпуская кагуне так же как и Аято, Канеки приготовился к неизбежному. До последнего он не хотел нападать. Не хотел сражаться и тратить время впустую. Его задачей было найти Реики, но её, черт возьми, нигде не было, она будто испарилась. Однако, раз братец Тоуки все ещё здесь, Мэй где-то в здании. Бывшие напарники перешли на бег, наступая все ближе. Уже на последних метрах они искоса бросили взгляды друг на друга. Два метра. Метр. И вот Аято начал выпускать осколки из кагуне с невероятной скоростью, так же как и Кен начал управлять своими красными щупальцами, доставшимися ему после Ризе. Оба сделали это одновременно. И оба направили свою атаку за спину друг друга. На голубей. Да, им пришлось объединиться в этой битве, потому что следователей было в большинстве. А их на данном этаже всего четверо. Ренджи истекает кровью чуть поодаль от сражения. Около него склонилась Тоука, пытаясь поднять его и отнести как можно дальше отсюда. Сама она была ранена, но не критично. Увечья быстро затягивались. А вот Ренджи крупно не повезло напороться на одного из следователей особого класса. Юкинори Шинохару. Он сейчас как раз стоял напротив Аято в арате, жестоко атакуя Чёрного кролика. Было видно, что броня забирает много сил у следователя, но он не собирался отступать. Мощным потоком энергии из пушки-куинке он снёс Аято с ног, из-за чего тот проломил стену телом. Тоука зажмурилась. Как бы её не бесил её братец, как бы она его не ненавидела, она не хочет, чтобы он погиб. — Поклянись всегда защищать сестру, Аято. — серьёзно проговорил отец. — Клянусь. Я всегда буду рядом. — мягко посмотрев на сестру, произнёс Чёрный кролик. Открыв глаза, Тоука расправляет свои крылья укаку-кагуне и резко отпрыгивает вместе с раненым Ренджи в безопасную зону. Оставив напарника в этом месте, девушка оборачивается к полю боя. Аято из последних сил нападает на Шинохару, из-за чего тот все больше слабеет из-за араты. Но вдруг гуля атакует другой следователь, кажется Ходжи. Он отрубает Аято кагуне, вследствие чего гуль громко кричит, но выдерживает натиск и откидывает следователя, тяжело ранив его кагуне. Больше нельзя ждать. Тоука коротко произносит: — Держись, Йомо. И бросается на помощь своему брату. На полпути к нему, её что-то хватает цепями за ноги, из-за чего она падает с большой высоты, сильно повреждая руки, о которые опёрлась, неудачно приземляясь. Злобно посмотрев на причину своего падения, Тоука узнает Котаро Амона. Его наставника она убила. Теперь, кажется, этот человек будет мстить ей до конца своих дней. Тяжело дыша, Тоука с трудом поднимается, высвобождаясь от пут. Из её плеч вырываются наэлектризованные ленты и мчатся прямо к Амону, который, в свою очередь, выставляет щит. Тоука усмехается. Следователь, кажется, не знает, что ток, исходящий из её кагуне, способен проходить по всем поверхностям. Поэтому Киришима с удовольствием наблюдает, как через секунду тело следователя содрогается в конвульсиях от большого электрического заряда. Краем глаза Тоука замечает, что Аято использует щит, едва держась на ногах, поскольку в него летят снаряды оружия следователей. Он пытается сдвинуться прочь, но падает, все ещё держа щит. Тем временем, не теряя ни минуты, Тоука, сверхбыстро подбежав к Амону, с удвоенной силой направляет электрические нити в грудную клетку следователя. Наконец он теряет сознание и падает. Киришима бросается на спину Шинохары и резко отскакивает, шипя от боли. Арата при соприкосновения причиняет колоссальные повреждения кожному покрову гуля. Но хоть так Тоука смогла отвлечь внимание одного из следователей особого класса на себя. Теперь на Аято остался только Куроива, с которым с лёгкостью возможно расправиться. Внезапно Тоука с полной отрешенностью понимает, что в неё летит мощный заряд из пушки. Она замечает его слишком поздно и её сшибает с ног. Тоука будто потеряла слух и всю энергию разом. Каждая часть её тела трясётся, словно только что она была парализована. Она полными от слез глазами смотрит себе за спину. Половина её парных крыльев отсутствует. На животе кровит огромная рана. В глазах начинает темнеть. Она… Она что умирает? Голова становится всё тяжелее. «Держись, ты здесь ещё нужна!» — вопит сознание, которое не хочет, чтобы Тоука отключалась в такой до ужаса неподходящий момент. Но девушка не может ничего сделать. Она живое существо. Сейчас ей очень плохо физически, поэтому она не может собрать волю в кулак и продолжать. Тоука валится на пол, закрывая глаза. Аято… Аято… — АЯТО! — уже совсем еле слышно срывающийся голос Канеки. Перед тем как провалиться в темноту, Тоука чувствует, как её кто-то резко поднимает.***
«Выпусти… Выпусти… Выпусти…» Голос внутри все громче, все яростнее, зовёт, кричит. Канеки уже начинает думать, что не только он его сейчас слышит, но и Арима, стоящий напротив него. Сейчас, когда он знает, что Тоука в безопасности, ведь её унёс отсюда Аято, он со спокойной душой может сосредоточиться на битве. Этот следователь слишком силен. Канеки не знает, хватит ли его рациональности и силы на это противостояние. Он осознает, что должен. Как бы ему не хотелось марать руки в чужой крови, ему придётся сделать это. Чтобы защитить Их. «Лучше страдать самому, чем причинять боль другим. Добрым людям для счастья хватает и этого», *— его принцип, которого он будет придерживаться до конца дней. Уже собираясь выпустить трехпалую руку (сплетение щупалец кагуне), Канеки вдруг останавливается. Его ослепила белая вспышка. Слишком яркая, слишком внезапная. Перед глазами начинают плыть жёлтые пятна, он резко закрывает глаза, пошатываясь. Откуда она вообще взялась? Свет погас так же быстро, как появился, но вот Аримы перед ним уже не оказалось. «Чего? Куда он делся?..» Грохот сзади Канеки заставил полугуля резко обернуться. Сверху вниз на него смотрел огромный гуль, облачённый лишь в одни болотные шорты. Его чёрные сальные волосы разметались по плечам. Взгляд был безумным, таким диким, что казалось, будто его красные глаза сейчас вывалятся из орбит. Громко втянув воздух в лёгкие, гуль прорычал: — Ты пахнешь Ризе… Что ты сделал с ней, мелкий ублюдок?! «Вот чёрт…» Расправив кагуне, Канеки начал атаковать. Пробежавшись, он со всей силы откинул противника, отчего тот пролетел минимум семь метров. «Что за больной гуль-переросток?» — Нахальный мальчишка! — прорычал гуль, и бросился в нападение. Гуль грубо схватил Канеки за шею и опрокинул его на пол, впечатывая в камень. Затем он подошёл к нему и нанёс несколько точных ударов кулаком по лицу парня. Канеки казалось, что его лица больше нет вовсе. Вместо него осталось только мясо, да сломанные кости. Наверное, это было неистово больно, но Канеки ощущал эту боль лишь с удвоенно ослабленной силой. Однако даже тело гуля требовало одышки, требовало покоя. Такой критический удар выдержит не каждый живой организм. Даже несмотря на то, что парень был гулем, причём довольно сильным, ему нужен отдых. Ещё одно движение рукой, и сильный кулак пробивает Канеки грудную клетку. Одноглазый оседает на пол. Скорее всего, все его внутренности на месте попадания руки заключённого, были выкручены всмятку. Из его рта вырываются сгустки крови, от чего Кен откидывает маску и начинает остервенело кашлять. Стоя на коленях, Кен тяжело дышал, харкаясь кровью и немного поднял голову. Тем временем заключённый даже не думал отпускать врага. Он пнул Канеки ногой и схватил его за лицо, поднимая над полом на вытянутой руке. Ещё немного, и голова одноглазого оторвётся от тела и прокатится по залитому кровью полу, словно по эшафоту. — Пади, и больше не вставай! — прорычал его «палач». Он проткнул одноглазого своим какудже в живот и с огромной силой кинул его в стену. Та со звонким грохотом обвалилась, оставив зияющую дыру после себя. Поднялся большой столб пыли от сыпавшегося камня. Заключённый сделал несколько шагов в сторону обвалившейся стены, чтобы удостовериться, что этот мелкий ублюдок мёртв. Внезапно перед ним возникла странная девочка в бинтах и красной мантии. Смотря с интересом на гуля снизу вверх, девочка пропищала тонким голоском: — Хотите увидеться с Ризе, господин Камишира?***
Хиде с тоской в глазах стоял в нескольких метрах от Центра заключения гулей. Погода была сегодня сказочная. Безветренная, такая тихая, будто вся природа молчала, ожидая чего-то. Наконец звёздная ночь. «Эх, Канеки, чем ты там занимаешься? Нужна ли тебе помощь?» Лучшему другу Канеки Кена было до безумия горько осознавать, кем стал этот темноволосый мальчишка, так искренне любивший книги. Ведь, казалось, буквально вчера они сидели в кафе, ели вкуснейшие в этой округе бургеры, болтали о девушках, книгах и о… гулях. — А мне кажется, они выглядят вот так! — Хиде протянул другу салфетку, на которой было нарисовано странного вида существо. Вроде и страшное, но с другой стороны такое же комичное. — А вдруг они скрываются за лицами людей? — задумчиво предположил Кен. — Ну, на это было бы не так интересно смотреть. Кому нужны однообразные скучные человеческие лица? — сказав это, Хиде подпер подбородок ладонью, с глубочайшим равнодушием смотря на телевизор. — Может, ты и прав. — Канеки откусил кусок от вкуснейшего для него блюда. —Ты не боишься, что рано или поздно наткнешься на одного из них? — очень тихим, чуть-чуть дрожащим голосом спросил брюнет. Хиде весело рассмеялся, сказав: — Это произойдёт не раньше, чем у тебя появится девушка, то есть — НИКОГДА! Друг все ещё заливисто смеялся, смотря на недоуменное лицо брюнета. Но в скором и на лице Канеки расцвела робкая улыбка. Нельзя было просто безразлично смотреть на эту жгучую, как солнце, улыбку. Это как смотреть, как кто-то зевает, и не зевать в ответ — невозможно. Поэтому и Канеки заразились весельем друга, не смог сдержать смешка. На самом же деле никто из друзей не хочет, чтобы их настигла такая участь, поэтому Хиде всячески старается свести такие разговоры в шутку. Ведь так легче. Хиде все ещё смотрел на здание с хмурым лицом, тихо впадающий в глубокую печаль. «Никогда не говори «никогда». Вот к чему это может привести». Разумеется, Хиде знал, о чем молчит его лучший друг, что он скрывает от него. Канеки Кен стал гулем… Самое страшное, о чем мог подумать Хиде уже произошло. Тем не менее, проследив за действиями друга какое-то время, рыжеволосый начинал понимать, что Канеки не совсем обычный гуль. Он ведёт себя уж слишком противоречиво. С одной стороны — его не раз видели в компании Аогири, которые славятся достаточно дурной репутацией среди гулей, но с другой — даже состояв в этой организации, Канеки старался защищать Тоуку и остальных его близких друзей. Даже игнорируя Хиде, Канеки пытался таким образом огородить друга от проблем. Именно поэтому, Хиде принял решение — он будет помогать лучшему другу, во что бы то ни стало. Возможно, скрываясь, возможно, не говоря правды, но он сможет облегчить тяжелую долю друга. Потому что Канеки Кен не заслужил всего этого. Потому что он — не монстр.***
С трудом открыв глаза, Канеки сразу видит густую темноту перед собой. Голова трещит, тело превратилось в желе. Глаза стали привыкать, и парень смог разглядеть вокруг себя горы человеческих костей, а именно черепов. «Где я?..» — Долго ты собираешься меня держать? — голос эхом отдаётся от невидимых стен тёмного помещения. Канеки сразу понял кто это, и где он находится. Он сразу осознал, что ему предстоит сделать. К этому все и шло. Сейчас он у себя в сознании. Ведь эти слова произнёс голос самого Канеки Кена. С трудом поднявшись, полугуль закрыл глаза, прислушиваясь. Совсем рядом, буквально за его спиной снова раздался голос, уже более чётко, без эха. — Выпусти… Ещё немного. Канеки зажмурился и вновь открыл глаза. Теперь он уже чётко видел очертания стен и помещение, в котором он находится. Видит обрушенную стену и пыль, все ещё стоявшую в воздухе. «Сейчас я несу ответственность за них всех. За Антейку и даже голубей. Я несу ответственность… за людей». Канеки сосредоточился, прислушиваясь к своему телу. Он будто физически чувствовал, как в венах течёт сила. Новая. Неизведанная. Покачиваясь, он идёт на свет за стеной. Он знает, что делать. Он не бросит все на самотёк. Потому что он — гуль. Он принимает всю эту ситуацию. Если не сейчас, то когда? Пора. Он выпускает свою вторую личность и буквально слышит торжественное: — Наконец-то… Со звериным рыком выбежав из стены, Канеки запрыгивает на удивлённого заключённого, с которым дрался некоторое время назад. От неожиданности, гуль упал, чем воспользовался Канеки. Он нанёс несколько разрушающих ударов гулю своими мощными восемью щупальцами кагуне, прорвав тело гуля насквозь. Заключённый резко схватил отпрыгивавшего Канеки за ногу, но тот… «Какого?..» — пронеслось в голове у Камиширы. Канеки повернул ногу в руке гуля на триста шестьдесят градусов, выворачивая её с неприятным хрустом. Это зрелище было далеко не для слабонервных. Получив преимущество, Канеки со всей силы ударил другой ногой гуля в голову. Тот повалился тяжким грузом на кафель. А дальше всё случилось так быстро, что Канеки даже не понял, как он это успел — высоко подпрыгнув, он с остервенением разрубил заключённого своим кагуне пополам. А затем… Он начал поедать его плоть. С отвратительным наслаждением он восхищался вкусом мяса своего сородича. В его планы не входило это делать, но сейчас он уже не мог остановиться. Он оторвал хвост какудже и с жадностью его вкушал, будто это самое вкусное, что было на чёртовом свете. Перед глазами пронеслись картины. Он сидит с Хиде в кафе. Он гуляет с Ризе, и на неё обрушиваются стальные балки. Он заваривает кофе в Антейку. Он смотрит на Тоуку, которая пытается скрыть смущение. Он кричит от невыносимой боли, которую ему причинял Джейсон. Он видит перед собой сколопендру… Сколопендра. Резко открыв глаза, полугуль начинает понимать, что происходит что-то не то. Его тело будто перестраивается. Из его поясницы начинает вырастать что-то странное. Это… хвост сколопендры. На лице появляется маска. Он чувствует свою мощь. Новую, обретённую силу, которую он никогда раньше не испытывал. Он стал другим. Он обрёл какудже. Вскинув голову, Канеки начинает безумно смеяться. Его мозг будто отключается. В голове сейчас лишь одно — убивать. Он потерял контроль. Сползая по стене с диким хохотом, Канеки забирает жизни. Он не видит кого, не разбирает голуби это или гули. Да и зачем ему это сейчас? В глазах пелена. В ушах шум. Всё, что ему было сейчас так нужно здесь — трупы. — Канеки! Полукровка замирает. Этот голос… — Ты… Ты чего, дружище? «Хиде?..»***
«Интересно, как они стали гулями?» — думал Сузуя, смотря в пустой коридор, в котором скрылась еле живая Курона с погибающей сестрой на руках. Джузо вздохнул. Как же ему хотелось прикончить их обоих. Жаль, что успел — черноволосая смылась. Ну что ж, одно хорошо — Аогири здесь, значит, его ждёт веселье. Стоп. «Что там с Мэй?» С этими мыслями Джузо уже выбежал в главный холл здания, осматривая на предмет гулей и ища глазами так давно не появляющуюся подругу. Посмотрев на часы на стене Джузо обнаружил, что время уже доходит до девяти утра. Они здесь торчат уже более пяти часов. В помещении стало заметно светлее. И, что самое странное — сейчас было тихо, будто и не было здесь битвы вовсе. Только резкие, режущие слух, щелчки проводки, которая все ещё мигала. Где вообще все? Где Шинохара? Сузуя побежал вправо, в коридор, ведущий во второй корпус. Пол был завален останками людей и гулей, совсем не разберёшь, кто есть кто, среди этого отребья. Выйдя в сектор В, Джузо обнаружил довольно удручающего вида картину. Около стены в полусидячем положении расположились погибшие члены отряда Шинохары. С этими ребятами Джузо не так хорошо знаком, но для Юкинори они были важны, это он знал на все сто. Пройдя чуть дальше, к будке управления, Сузуя заметил нескольких гулей, сидящих у стены. Губы следователя расплылись в улыбке. А вот и очередные мертвецы. Уже размахнувшись косой, чтобы добить раненых, Джузо внезапно остановился. Плащи. Знакомые чёрные плащи. Где он их видел? … Гуль откидывает Такизаву и смотрит на Мэй, а она не двигается, не сражается… … — Что ты думаешь о гулях, Джузо?.. . … — Они мои друзья… Чёрт… Это те гули, что сражались с Аогири. Это друзья Мэй. И что ему сейчас делать? Нарушить систему, которая как постулат уже давно сформировалась у него в голове, которую нельзя было нарушать или сломать. Ему что теперь не убивать гулей? Вы смеётесь? — Они мои друзья… Реики даже после смерти ему не простит, если он сейчас прикончит их. — Ты Сузуя? — спросил один из гулей. Тот, на ком был надет дорогой костюм, запачканный в крови, у которого на руках лежала девочка. «Она тоже гуль?» Девочка морщилась и закрывала бок ладошкой. Рей слегка поднял брови. Тупая, откровенно идиотская ситуация. Это Мэй что ли им про него рассказала? Вот чертовка! — Да. — Тогда… Слушай, не знаю, почему, но ты дорог ей, — продолжил гуль в костюме. — Если Реики тебе так же важна, то унеси её отсюда в безопасное место. — гуль указал на девочку на руках. — Нет, Шу! Мы уйдём отсюда вместе, слышишь?! — со страхом смотря на следователя, пролепетала девочка. — Хина, не время пререкаться. Если ты сейчас не окажешься в Антейку, мы тебя уже не вытащим, понимаешь меня? Ута и Нишики уже ищут нас, они придут сюда с минуты на минуту. Но…у нас есть незаконченные дела. Сузуя все ещё в небольшом шоке смотрел на эту сцену, уже полностью опустив косу. Он? Должен унести отсюда её? Он должен спасти гуля? — Они спасли меня… «Да заткнись ты, Мэй. Хватит напоминать в моей башке о том, что они твои близкие». Девочка во всю уже лила слёзы. Ни то от боли, ни то от неизбежно тоски. Гуль в костюме лишь непроницаемым взглядом смотрел на Джузо. — Мне нужно найти Реики, Сузуя, — у Шу сейчас был самый серьёзный голос, их всех, которые Хинами когда-либо слышала. — Иначе будет уже поздно. Джузо будто дали подзатыльник. Мэй грозит опасность? Ну, он, конечно, знал, что на неё охотятся Аогири, но… Реики довольно-таки хороший следователь, она может за себя постоять. Ведь так? — Следователи смогут с этим справиться. Думаю, она уже рядом с ними, — отрешенно проговорил Сузуя. Шу закатил глаза, с раздражением поглядев на парня. — Pigeon émoussé**! — прошептал Гурман. — Если бы она была с ними, я не говорил бы эти слова. Как настойчивую муху, Джузо отметал мысль, в которой с его старушкой что-то случилось. Это же просто смешно. Она одна из лучших у них в отряде. Наравне с Сузуей она может замочить гулей SS ранга, и уж если постарается, то и SSS сможет осилить, хоть ей и не приходилось этого делать. Тогда почему внутри все так холодеет? Раз с ней ничего не случится, и не случилось, почему тогда у него так быстро бьётся сердце? — Я тоже буду её искать. — задумчиво хмыкнул Джузо. Шу цокнул языком и встал с Хинами на руках. Сзади послышались шаги. Через секунду здесь уже стояли ещё трое гулей. Двое мужчин и одна женщина. Увидев Сузую, все разом освободили свои кагуне, а Джузо уже, наверное, десятый раз с тоской подумал, что мог бы сейчас их всех зарезать. Было бы классно. Но, к сожалению, он ещё хочет, чтобы в его жизни существовала эта строгая девочка на байке. — Спокойно, — произнёс Цукияма. — Ута, Нишики, Кайя, как ваши дела? У нас тут, видите ли, ЧП, — с этими словами Гурман указал на совсем бледную девочку на руках. — Тебе чё кто-то мозг выбил? Перед нами безбашенный голубь стоит! — почти прокричал Нишики. — Это её друг. Он не тронет нас, пока Мэй жива. «В смысле «пока»?» — пронеслось в отдалённо отдел сознания Уты. Нишио тяжело смотрел на них обоих, подходя к Хинами и аккуратно беря её на руки. Шу с неким пафосом проговорил: — Итак, мы не знаем, где кукла. А ещё мы не знаем, где чёртов Канеки. Мы с Утой видели, как Чёрный кролик уносил Тоуку, а Йошимура с Энджи помогали Йомо. Я совсем уже не понимаю, какого хрена тут творится, потому что Аогири прибыли сюда намного позже, а значит, заключённых освободили не они. Какой-то идиот из Древа бросил свои щупальца прямо Хинами в живот, а Реики вообще хрен знает где шляется. — он сделал небольшую паузу, а затем, улыбнувшись, продолжил. — Поэтому мы переходим к плану В. Ты, Нишио, вместе с Кайей сейчас же уводишь отсюда Хину. Я с Утой и этим белобрысым продолжаю свою операцию в этом бомжатнике. Чуть наклонив голову на бок, Гурман осмотрел лица присутствующих. И сейчас на него глядели совершено разные эмоции: злость, недоумение, замешательство, равнодушие и одобрение. Последнее от Уты, конечно же, который вообще смотрел на них всех с саркастической усмешкой. — Я сейчас это делаю только потому что Хина наполовину уже не с нами. — смотря на девочку в бессознательном состоянии прорычал Нишики. Напоследок окинув тяжёлым взглядом Сузую, Нишики с Кайей вышли из помещения. Медленно повернувшись к Джузо, Гурман сказал: — Постарайся не убить меня прежде, чем найдём этих идиотов. — Ничего не обещаю, — прощебетал следователь. Он всё ещё до конца не осознавал, что сейчас так спокойно общается с гулем и даже помогает ему. «Только из-за тебя, Реики». Через несколько минут они стояли около закрытого сектора D, в котором оба ещё ни разу не были за сегодня. Просто остальные помещения, которые они обошли, были пусты, не считая горы трупов. Ни Канеки, Ни Мэй в них не было обнаружено. Все это они прошли не без боя, конечно, тщательно скрывая то, что они заодно. Зато Джузо мельком увидел Шинохару, который был цел и почти невредим. Он, конечно, будет беспокоиться и за него, и за Мэй, но сейчас не лучшее время рассказывать об их планах. Завернув в ещё один поворот, они нос к носу столкнулись с Фурутой. — Малыш Джузо? — удивлённо спросил следователь. Он перевёл взгляд на Гурмана и на его плащ, а затем резко вскинул меч и катану, которые, впрочем, сразу были выбиты из его рук, самим Сузуей. Не растерявшись, Нимура достал откуда-то из-за спины бензопилу, направляя её на гуля. Однако Цукияма был быстрее и быстро схватил бензопилу своим кагуне. — Вы?.. — Спокойно, мой черноволосый друг, враг, называй, как хочешь. Я не собираюсь тут тратить силы на бессмысленные драки, — усмехнувшись сказал Гурман, без интереса рассматривая запонки в крови на своём пиджаке. — У нас с ним личные счёты. Но есть одна проблема, которую решить мы можем только сообща, — с трудом протянул Сузуя, будто, произнося эти слова, ел что-то противное. — Проблема? — Нимура все ещё не понимал, что здесь происходит. Но отдалённо к нему начала лезть в голову странные мысли. А ещё он был дико раздражен тем, что тратит время здесь, вместо того, чтобы строить дальнейший план действий, для осуществления своей цели. Да если бы не Сузуя, который был очевидным свидетелем, Вашу, не задумываясь, убил бы этого выпендрёжника в костюме. — Да, Канеки Кен и Мэй Реики. Двойная проблема. Нимура прищурился. Реики? Это та самая девушка, которая заинтересовала его ещё в том кафе. Точнее её внимательный, сканирующий взгляд, которым она окидывала всех без исключения. Она будто читала каждого из них. Ещё и такая непреступная. Интересная особа. Ну, а Кена он, разумеется знает и помнит. Это один из экспериментов Кано, на которого сам Фурута давненько не работал. Он все ещё помнит балки, летящие прямо на… Ризе. Так в чем заключается их проблема? Нимура уже хотел это спросить, как вдруг послышался голос: — Опоздали. Всё резко обернулись и увидели Канеки, который смотрел куда-то перед собой ничего не выражающими глазами. Он будто весь поблек, стал почти прозрачен. Канеки все ещё видит перед глазами растерянное лицо лучшего друга. Его глаза полные жалости, испуга и чего-то ещё необъяснимого. Слышит его голос, который говорит, что может помочь, говорит, что Канеки — не монстр. Помнит, что друг говорит о том, что все знает. Канеки слышит его слова о том, что он всегда будет с ним и за него. Видит, как его губы произносят эту, которые он так боялся услышать. Слова о том, что видел Хиде. Древо уже не здесь. — Она у них, — наконец произнёс Канеки. Эта гнетущая тишина среди молодых людей способна взрывать барабанные перепонки, но её нарушает Фурута. — Кто-нибудь объяснит, что произошло? — на самом деле ему было совершенно плевать. Он вообще уже пять раза пожалел, что наткнулся на Сузую, и этого гуля сейчас, поскольку они помешали ему приводить свой план в действие. Сейчас ему пришлось разобраться ещё и с этим, потому что из этого места, где творится чертовщина, его уже никто не выпустит. «Я слишком многое увидел», — подумал про себя Фурута, смотря на гулей и следователя рядом. «Придётся подстраиваться под ситуацию». Гурман вдруг невесело усмехнулся. Что ж, терять нечего. Всё равно они сейчас соучастники и, если хоть один сдаст назад, то будет мёртв, не успев даже сообразить. — Я расскажу вам очень занимательную историю, господа. О семье Реики.***
Я с ужасом в глазах смотрела на Оула, почти мягко улыбающегося передо мной. Конечно, я влипла по самые уши. Если раньше была хоть частица надежды на то, что я выйду отсюда живой, то сейчас она, словно прах, развилась по ветру. Страх тяжёлыми оковами ложился на конечности. Ноги стали ватными, даже сломанная рука каким-то образом перестала болеть. Меня сейчас просто приковали к этому месту в нише без возможности пошевелиться, сделать хоть шаг. А он все так же улыбался, растягивая чёрные губы почти до ушей. Левая нога подогнулась, а на предплечья будто вылили кипяток. Это фантомная боль отразилась на уставшем организме перед лицом смерти. Какой же все-таки странный механизм — этот мозг. Какие он причудливые вещи преподносит в такие неподходящие моменты. Думая об этом я, сама того не замечая, сползала на пол. И вот я уже смотрю снизу вверх на этого монстра. Что же делать? Надо выбираться? А может смириться? Или, может, он сжалится и не убьёт? Нет, только не сейчас. Мне всего восемнадцать, я так мало повидала. С другой стороны, возможно, на том свете я встречусь с родителями? Боже, что я несу? Я же никогда не верила в загробную жизнь! Кажется, из-за стресса разум совсем отказывался помогать. И все же… Я не хочу умирать! — Правда? Не так уж это и удивительно, Реики. — подняв бровь, Такизава смотрел на меня с лёгкой усмешкой. «Я это вслух сказала?..» Он оперся руками о колени, смотря прямо на меня. Совсем близко, буквально в десяти сантиметрах от моего лица. Я даже смогла заметить проблески золотисто-карего цвета за этими до ужаса расширившимися зрачками. Какие же у него дикие глаза. Он сейчас будто хищник, играющийся и запугивающий свою жертву. — Ты даже представить не сможешь, как сильно я хочу тебя съесть… — прошептал гуль, а моё сердце пропустило удар. Я сейчас совсем без защиты. Я даже не могу схватить ножи или пистолеты. Боже, Реики, включайся! — Так… Так чего ты ждёшь?.. — мои глаза расширились от шока произнесенных мною слов. «Ты что несёшь?!» — гневно кричит внутренний голос. Рано или поздно меня убьют, так чего же тянуть резину? Если быть честной, я совершенно не хочу мучиться перед смертью. Хотя… Скорее всего, помучиться мне все-таки придётся. Я с какой-то далёкой отстраненностью рассматривала рот Такизавы, который сейчас прошёлся языком по клыкам. — К сожалению, это не входит в мои обязанности. — так же тихо протянул Оул. «Что он имеет в виду?» Моё тело, будто живёт отдельной жизнью. Сейчас рука каким-то образом тянется за ножом. Очень медленно, но точно. Я не разрываю зрительный контакт с Такизавой, рассматривая его лицо. Его тени под глазами были почти черными, будто их накрасили. Совсем некстати вспомнилась его история. Всё, что с ним делали. С молодым следователем Сейдо. Будто миражи перед глазами начали сменяться лица. Сначала показался образ следователя со скромной улыбкой, каким я видела его на фото в рамке на одном из стендов CCG. А затем он сменился на суровую реальность, которая сейчас склонилась надо мной. Две совершено разных личности. Передо мной сейчас убийца. Беспощадный убийца, забравший уйму жизней. Наконец-то сознание проясняется. Будто издалека я наблюдаю за своими действиями. Вскидываю нож и вонзаю его куда-то в плечо гулю. Затем быстро достаю пистолет и стреляю в живот несколько раз. Патроны кончились. Бросаю пистолет и достаю меч, размахиваюсь и резко падаю от удушающей боли. В грудь, чуть левее сердца, воткнулся кол какухо Совы. Пытаюсь вдохнуть через рот — не получается. Начинаю кашлять. — Ты всё испортила. — шипит Оул. — Всё же хорошо начиналось! Он отшвыривает меня в стену, а я вижу, что он уже в маске. Из его плеча торчит огромный клинок, который он направляет в мою сторону. Сквозь пелену выступивших слез и адской боли я сосредотачиваю остатки сил в своих руках и тянусь за автоматом. Даже не целясь, стреляю в сторону Оула, а он, расправил крылья, подлетает вверх уворачиваясь от пуль, прокручивается в воздухе и летит в мою сторону. Я уже готовлюсь к тому, что он начнёт стрелять шипами из кагуне, но он только сильно откидывает меня, заставляя распластаться на полу и ждать своей участи. Какое-то время я лежу с закрытыми глазами, просто задыхаясь, а затем осознаю, что ничего не происходит. Он ничего ещё не сделал. Немного поднимаю голову и вижу нечто, что ещё надолго отложилось в моей памяти. Из тела гуля начали лезть грубые отростки какудже, словно броня. Он начал увеличиваться в размерах, а опасные части гуля были все ещё направлены на меня. Однако что-то не так. Оул схватился за голову с маской пытаясь стянуть её, но у него ничего не выходило. Он начал громко рычать, а отростки все лезли. Он будто пытался… Сдерживать их? Внезапно гуль все-таки падает на колени, все ещё пытаясь совладать с собой. Это отличная возможность напасть, но я уже не в силах. Смотрю на свою руку в крови, которую я отняла от своей груди. Затем перевожу взгляд на Такизаву, который потихоньку успокаивался, все так же сидя на полу. Смотрю на потолок и медленно бессознательно закрываю глаза, скорее всего, я больше не проснусь. Сколько всего я оставила здесь…***
Резко открываю глаза и вдыхаю, поскольку понимаю, что могу, это сделать. Боль разливается в груди, но я не обращаю внимания. Я жива… Это всё, о чем я сейчас думаю. Каким образом я выжила? Где я нахожусь? Чтобы ответить на второй вопрос, я смотрю впереди себя на металлическую дверь в белоснежной стене. Стены похожи на больничные. Здесь прохладно. Вижу столы с какими-то колбами, бумагами, капельницами… «Кто-то спас меня? Я в больнице? Тогда почему я сижу?» Поворачиваю голову в бок и не могу сдержать вскрика. На стуле, обхватив руками спинку, сидит Сейдо Такизава, внимательно смотрит на меня и по-сумасшедшему мне улыбается. На нем в этот момент не красовалась чёрная роба, были лишь штаны, сандалии и чёрная майка с высоким полосатым воротником. Он смотрел на меня чуть с прищуром, будто оценивая. — Выспалась? — непринуждённо спрашивает Оул. «Чего?..» — Ты меня почти довела. К твоему счастью, я не успел тебя убить, — продолжил гуль обыденным голосом. Я попыталась что-то сказать, но из горла вырвался лишь хрип и мокрый кашель. Такое ощущение, что из меня сейчас выйдут куски лёгких вместе с диафрагмой. Попыталась взяться за горло, но обнаружила, что сижу на стуле, привязанная стальными цепями. «Боятся, что восемнадцатилетний следователь сбежит», — на удивление себе, с шуткой подумала я. — «Серьёзно, Реики? Самая лучшая ситуация для шуток…» Откашлявшись, я проговорила: — Что вы от меня хотите? — такой уставший и сиплый голос, что мне даже стало жалко саму себя. «Противно, Реики, не так ты должна себя вести. Самообладание, забыла?» Но против организма же не попрёшь. Никакая гордость мне не залечит горло. Не затянет большое количество царапин по всему телу. Не зашьет мне дыру в груди. Кстати о ней. Я посмотрела вниз и увидела белую плотную повязку в месте ранения, через которую проглядывалось несколько капель крови. Почему-то боли я почти не чувствовала. Чувствую, что кружится голова, и начинает подташнивать. Сколько крови я потеряла? Тем временем Такизава отвечает: — Я лично ничего. Мне плевать на то, кто ты, как ты, и с чем тебя едят. Хотя нет, на последнее не плевать, — он встал со стула и обошёл меня сзади, невзначай проведя острым когтем мне по щеке, вырезая полосу. Я скривилась. — Почему я до сих пор жива? — А ты против? Буквально пару часов назад, ты утверждала обратное. — ухмыльнулся Оул, садясь на корточки передо мной. — Зачем все это? — я тяжело дышала, смотря себе на колени. — Моему боссу, как и всем остальным, твоя персона не даёт покоя. Я здесь лишь выполняю функции киллера. Не по доброте душевной, конечно же. Мне просто охренеть, как скучно живётся. Питаюсь я сейчас бесплатно, — Оул весело посмотрел мне в глаза. — Живу, где хочу. Развлекаюсь, как хочу. Он вдруг обхватил руками мои икры и с силой сжал их, отчего со свистом втянула воздух. Гуль цокнул языком. — Кричи. — Да пошёл ты! — зло выплюнула, словно яд. Такизава только фыркнул и ещё сильнее сдавил мне ноги, но я держусь молодцом. Лишь гневно смотрю на него и прерывисто дышу. — Ладно, успеешь ещё накричаться, — протянул Оул, гадко улыбаясь. — Сумасшедший ублюдок! — Ты не первая, кто это говорит, не напрягайся, — расслабленно сказал Такизава, поднимаясь с корточек. Он чуть нагнул голову к плечу, смотря на меня с интересом, затем наклонился к самому лицу и опустился к уху, глубоко вдыхая. — С ума сведешь…– снова шепот. «Что за…» Он медленно выпрямляется и его лицо приобретает привычное безумное выражение. Оул вдруг начинает произносить: — Тик-так, тик-так, — он переводит обезумевшие глаза на дверь, а затем на меня. — Ты не умрёшь. Тебя ждёт веселье намного хуже смерти. Но поверь, стоит с этим смириться, и ты поймёшь как же это охренительно… — Такизава вновь растянул губы в усмешке. «Какого черта им нужно? Что за бред несёт этот гуль?» — сознание вопило. Было бы неплохо уточнить, о чем он говорит, но мне помешали это сделать. Железная дверь распахнулась, и в ней появились двое — пожилой мужчина в белом халате и перчатках и мужчина моложе в громоздком плаще с ледяными красными глазами. И тут до меня дошло… Они не убьют — это правда. Но я бы с радостью выбрала смерть, зная, что меня ждёт. Меня будто окатили кипятком с ног до головы. Я начала яростно дёргаться и вырываться из цепей, пытаясь встать. Раны дали о себе знать, и я вскрикнула, до скрипа сжимая зубы. «Только не он. ТОЛЬКО НЕ ОН!» — подумала я, сморщившись, смотря на седовласого мужчину в халате. — Успокойтесь, госпожа Реики. Такое поведение не соответствует вашему статусу. — спокойным голосом произнёс человек в халате. — Спасибо, Сейдо. Доктор Кано. Это Акихиро Кано… Такизава с омерзением смотрел на новоприбывших и закатил глаза. Он сложил руки на груди и искоса посмотрел на меня. Впервые за все это время я не увидела на его лице ни улыбки, ни усмешки, ни даже саркастического выражения. Оно просто не выражалось ровным счётом ничего. Он провел рукой по седым волосам и вышел из помещения. — Наконец-то вы попали ко мне в руки, госпожа Реики. — Кано подошёл к одному из стальных столов к капельницам и начал вводить в одну из бутылок какую-то жидкость из шприца. — Уникальный экземпляр. — Какого черта вам от меня нужно?! Зачем вы это делаете, твари?! — я начала задыхаться от паники. Глаза бегали от одного мужчины к другому. У одно на лице расцвела мягкая улыбка, а второй взгляд остался таким же холодным. — Мы делаем то, что будет правильно для всех. Ведь каждый из нас мечтает создать мир, где гули и люди будут жить без конфликтов? — Кано подошёл ко мне со шприцом в руках, а я ещё яростнее начала вырваться, пытаясь пнуть доктора ногами, но это у меня не получилось, поскольку они тоже были связаны. — Это всего лишь успокоительное. — мягко проговорил Акихиро. Разумеется, я не верила. Но Кано ловко ввёл шприц в плечо, отчего я громко закричала. Не от боли, а от страха перед неизбежным. Я почувствовала, как по венам разливается тепло, а разум затуманивается. Но сознание не собиралось покидать меня. Я лишь перестала дёргаться и обмякла, опустив голову. — Я понимаю твою реакцию, Мэй. Я чувствую твой страх неизвестности. Но, поверь, мы делаем это для общего блага. «Какого к чёрту блага, старый придурок?!» —Ты, наверное, задаешься вопросом, почему именно ты так сильно важна для нас. Поэтому я поведаю тебе историю, — он усмехнулся. — Ты узнаешь правду, Мэй.***
Кано
Мы с Элизой Фукусимой учились на одном факультете медицинской биохимии. Оба были преуспевающими активистами с хорошей репутацией. Тем более она родом из довольно знатной семьи, а я, хоть и не славился состоянием, но был на виду у всех засчёт своих знаний. Она была очень дорога мне, как подруга. Студенческая жизнь была для меня лучшими временами, поскольку все те дни я проводил с ней. Однако вскоре нам все-таки пришлось покинуть родную медицинскую академию. Мы вступили на тропу взрослой жизни. Наши пути разошлись, но я все ещё помнил Эл. Её глаза, волосы, изящные руки. Я помнил каждую её черту лица. Она была добра ко мне всё это время, а я отвечал ей тем же. Такие отношения безоговорочно можно было назвать идеальной дружбой. Никто из нас не претендовал на что-то большее, ведь казалось, такую священную идиллию могут нарушить ненужные романтические мысли. После академии я устроился работать в местную больницу хирургом, как и хотел, а Элиза уехала в Йокогаму, проходить специальные курсы биологического анализа. Она занималась селекцией. Ей безумно нравилось работать в лаборатории: ставить опыты, исследовать что-то новое. Мы виделись с ней несколько раз в месяц, но это заметно реже, чем во времена студенчества. Однако в моменты наших встреч, Эл выкладывала мне всё, что у неё на уме. Её планы на будущее, её находки, её открытия — всё это она рассказывала мне, будто доверяла мне больше всего на свете. Хотя, скорее всего, так оно и было. Мне нравилось лечить людей, оказывать им помощь, а ей приносило удовольствие проводить эксперименты, выводить новейшие вещества, с помощью собственных рецептов и технологий. Да, она тогда была похожа на безумного учёного больше, чем я сейчас. Каждый свой день она проводила, сидя в лаборатории и изучая новые формы строения клеток. Однажды, она даже вывела собственный вид побегов. Не раз она представляла моему вниманию вакцины и лекарства, которые она перед этим опробовала на крысах. Самое странное было то, что она не выводила свои творения на глаза миру. Никто не знал, чем она действительно занимается в свободное время. Всё думали, что она просто работает в лаборатории, изготавливая удобрения. Все восхищались такой прилежной и красивой наследницей состоятельной семьи, и только я знал, к чему эта скрытность. У неё была цель. Наверняка, она многое тебе не рассказывала про своё детство, правда, Мэй? Самая безумная, но с тем же заманчивая цель, к которой она шла твёрдым шагом, не оборачиваясь назад. Всё было ужаса просто — она была по уши влюблена. Наверное, ты уже догадываешься в кого. Этот твой отец, Мэй. Хаииро Реики. Здесь и начинается твоя история, Мэй. Самое важное, что от тебя скрывали родители, родственники и друзья — твой отец был гулем. Хаииро был одним из Сов и по совместительству лучшим другом Кузена Йошимуры. Он был чистым аристократом из элитной семьи Японии. Древний род Реики испокон веков славится честью и достоинством. Высокими нравственными и моральными принципами. Они ненавидели тех, кто был ниже по статусу, также и ненавидели гулей. Однако их семья являлась таковыми. Одними из сильнейших гулей SSS ранга. Твой отец владел крупными филиалами судопроизводства в Йокогаме, но ты это прекрасно знаешь. Компанию твоего отца можно было назвать Мафией среди гулей и людей, поскольку каждая её акция, каждый иен (прим. Иен — японская валюта) был залит кровью. Твой отец и его близкое окружение представляли собой хитрых и беспощадных убийц, заботящихся лишь о своём состоянии. Почти каждое дело в бизнесе велось не только мирным путем, как ты уже понимаешь. За этой организацией тянулся целый шлейф из жертв, и твоя мать об этом знала. Но продолжала любить его. Однако никто другой и представить не мог, какой ценой Хаииро вёл свой бизнес. На деле он был достопочтенным гражданином, спонсором многих организаций Японии. Ты, скорее всего, сейчас не веришь мне, но поведение твоих близких может подтвердить мои слова. Ты ведь давно замечала, что твой отец почти не ел за обеденным столом, что он очень часто пропадал «на работе»? Окружение твоего отца славилось не только среди людей, но и среди гулей. Главами его организации являлись Кузен Йошимура, Мирумо Цукияма и сам Реики. Самое главное и самое удивительное в этой ситуации было то, что Токийская Мафия хотела избавиться от клейма гулей на всю жизнь. У каждого были разные идеи на этот счёт, разные мотивы. Я могу только сказать, что твой отец хотел сделать это ради будущего с Элизой, которая являлась человеком. Они безумно любили друг друга. И опять об этом знали немногие. Со стороны Реики только двое его лучших друзей, о которых было сказано выше, а со стороны Фукусимы только я и её сестра. Аризу была категорически против такого союза, поскольку всей душой она ненавидела гулей и всё, что с ними связано. Я же хоть и имел внутренние терзания и даже ревность, но не показывал этого. Потому что боялся её потерять. Если составить логическую цепочку, то можно понять цель твоей матери. Везде присутствуют причинно-следственные связи. Сейчас ты находишься здесь, в моей подземной лаборатории, поскольку Элиза Фукусима создавала в своей тайной лаборатории лекарство. Она пыталась создать вакцину от RC-гена, чтобы обезопасить свою семью и своего возлюбленного. Никто об этом не знал, поскольку такой эксперимент имел глобальный характер, а она не хотела раскрывать свои мотивы. С каждым годом Эл будто высыхала на глазах, поскольку у неё не получалось найти удачный код в комбинации генов, способный подавить RC-клетки. На тот момент Фукусима уже вышла замуж за Хаииро. Это было отличной новостью для всей Йокогамы и Токио. Две знатные семьи Японии объединили свои отношения в крепкие семейные узы. Смотря на счастливое, но истощенное и уставшее лицо подруги, я не мог оставить дело без контроля. Я решил ей помочь. Целыми днями и ночами мы сидели в лаборатории и выводили новые участки в цепях ДНК заражённых RC-клетками людей. Это действительно было жутко. Опыты стали перерастать в эксплуатацию жизни людей и гулей. Тем более зная, сколько экспериментов были неудачным, думаю, ты поймёшь какой ценой давалось изготовление вакцины. Элиза забеременела тобой. Это была самая счастливая новость как для семьи Реики, так и Фукусимы. Скоро на свет появится наследник или наследница чистокровного рода гулей, но все думали, что людей. На деле же ожидался ребёнок-полукровка. Мы с Эл все так же пытались отыскать решение мировой проблемы, даже не задумываясь, что это и не было проблемой вовсе. Это была природа. Против неё нельзя идти. Гули, так же как и люди имеют вес в этой системе. Избавившись от одного живого вида, мы пошатнём всё. Все мы живые и живем на одной планете. Все мы — японцы. Теперь ты понимаешь, Мэй, к чему я клоню? Да, мы все-таки нашли вакцину. Нашли мы её с помощью тебя, Мэй. Взяв тест твоего ДНК ещё в утробе, мы проверили код генов. В них присутствовали RC-клетки, а это означало, что ты родилась бы наполовину гулем, наполовину человеком. В ускоренном темпе мы начали проводить опыты с участками твоего ДНК и кровью твоей матери. Ничего не выходило, RC-ген доминировал. Элиза совсем отчаялась. Эти навязчивые идеи настолько захватили её разум, что она потихоньку начала сходить с ума и становиться таким, как твой отец. Маниакальной. А вместе с ней таковым становился и я. 5 мая 1998 года Мэй Реики появилась на свет. Твои родители все ещё преследовали свою цель. Потому что хотели жить нормальной жизнью, Мэй. Они были из разных миров, но это не мешало им любить. Больше всего на свете они хотели сделать для тебя мир, в котором человек не будет опасаться гулей. Поскольку гули перестали бы существовать. К нашему глубочайшему удивлению, ты родилась с четвёртой группой крови и отрицательным резусом фактора — самая редкая и неизученная форма крови. У твоих родителей были вторая и третья положительные группы. Ко мне в голову пришла безумная мысль. Мы ввели последнюю нашу вакцину в твою кровь, Мэй. На других группах крови эта вакцина не действовала абсолютным образом никак. В твоём анализе мы начали наблюдать качественные изменения состава лейкоцитов и структуры белка. Твоя цепь ДНК будто менялась на глазах, а затем возвращалась в исходное положение. Это стало феноменом. RC-клетки стали рецессивными. Мэй, благодаря нашим исследованиям, ты стала человеком. Родившись одноглазым гулем, ты потеряла его физиологию. Теперь ты та, кем сейчас являешься. Однако не стоит забывать о своём истинном происхождении. От безумного восторга мы с твоей матерью начали экспериментировать с твоей кровью для получения точного результата открытия. Вбив ещё немного антидота, а затем пропустив инъекцию через подопытного, мы наблюдали, что гуль начал терять свои особенности. Однако эксперимент не удался и RС-клетки вступили в конфликт с человеческими, здоровыми. Мы пришли к выводу, что с возрастом, фаза твоей крови укрепится, и мы сможем, наконец, закончить долголетний труд. С наступлением твоего совершеннолетия Элиза и Хаииро хотели получить вакцину с помощью собственного ребёнка. Не всем такие идеи пришлись по душе. Думаю, ты знаешь об организации Солнечный сад, где также содержались неудачные гибриды человека и гуля. Следователям их Управления по борьбе с гулями твои родители поведали о своей тайне, обещая пустить в ход вакцину с наступлением восемнадцати лет их дочери. Но полулюди, которые в будущем стали членами Аогири не дали им допустить этого. Пытаясь доказать, что мирные гули тоже могут существовать, а радикальных особей нужно истреблять, твой отец решил взять на попечение одного из подростков гулей. Он, как глава Токийской Мафии, имел много связей, в том числе и с Аогири. Его знакомые, которые безропотно доверяли Хаииро, отдали своего сына ему на воспитание, для улучшения физической подготовки. Татара стал приемником и учеником твоего отца. Стоит отдать должное, как наставник твой отец был замечательным. Они быстро нашли общий язык. Твой отец учил мальчика всем лучшим навыкам гулей. Однако каждый день Хииро напутствовал юношу в том, что его родня — зло. Они не имели права существовать. В один из весенних дней, семью Татары, которые являлись одними из глав Древа Аогири, нашли мёртвыми. Татара никогда бы не простил твоего отца, Мэй, каким бы правильным он не был. Поступая таким образом, Реики думал, что принесёт миру спокойствие. Но это было не так. Гули, как и остальные живые существа, имели право на жизнь. Их природа ясна всем, однако истреблять вид гулей, подобно истреблению человека, как вида, в целом. Твои родители возвращались из Йокогамы поздно вечером, когда их настигли верховные лидеры Аогири, в том числе и Одноглазый Король, исповедь которого заключалась в представлении мира гулей и людей в равновесии. То была жестокая битва Мэй. Однако никто из них не проиграл и не выиграл. Аогири остались в полном составе, а твои родители… Похороны твоих родителей проходили в кругу особенно близких людей, в том числе и меня, Мэй. Ты тоже там была, и я видел, как тебе плохо. Но ты не знаешь всей правды. Мы похоронили пустые гробы. Никто не знает, где твои родители. Живы ли они сейчас или нет. Они отсутствуют в нашей жизни уже четыре года под предлогом смерти. Возможно, они действительно мертвы, но ни один из Аогири не подтверждал эту информацию. Поскольку тех, кто был в битве с твоими родителями, никто не видел после их возвращения. Как и Одноглазого Короля. Это самая насущная загадка. Но дело не в этом. Даже после своей псевдосмерти, твои родители потихоньку осуществляют план. Ты ведь знаешь главного менеджера твоей компании? Ты уже, наверное, догадываешься, что это тоже гуль — правая рука такого отца, на которого он тебя и оставил. Аризу не раскрывала правды также потому что это было опасно, как для неё самой, так и для тебя. Совсем скоро мир бы отчистился от гулей, Мэй. Вакцина — самое действенное оружие против гулей на сегодняшний день. А теперь у меня к тебе главный вопрос — хочешь ли ты видеть мир без гулей?***
Я дикими глазами смотрю в никуда. Я просто не могу сейчас воспринять то, что вылилось на меня. На данный момент я не хотела ничего больше, чем умереть. Моя семья… Отец — гуль, мать — сумасшедший учёный. Мама… Папа… «Я — ваш эксперимент?..» Отец считал себя мирным гулем, совершая такие жестокие поступки. Это вообще нормально? Он — убийца. Никак его больше не назовёшь. Тем не менее, он любил свою семью. Хотел для неё лучшего. «Йошимура такой же… Они все знали. Аризу, Антейку, даже мой менеджер…все знали…» Реики — семья сумасшедших убийц. Скорее всего, я буду переваривать эту информацию ещё всю жизнь. «Они живы? Невозможно». Внутри меня будто режут раскаленным ножом. Я не хочу в это верить… Постепенно чувствую, как что-то внутри меня начинает рушиться, по кусочкам отлипая от стен души. Всё, наконец, сложилось в единый пазл. Скрывающие от меня истину Йошимура и Аризу хотели, чтобы я завершила план родителей. Какая от этого выгода Кузену? Я знаю ответ на этот вопрос. Он просто понимал, что я не позволю умереть им. Мирным гулям. Вакцина пойдёт в ход только против радикальных особей. И я ни в коем случае не хочу допустить этого. Потому что каждый живой организм ценен. «Правда, Реики?» — язвительно спросил внутренний голос. «Даже Аогири, пытавшиеся тебя убить?» Ну… Учитывая то, что творится сейчас в мире, моя уверенность падает примерно за ноль. Монстры не должны существовать. Я не дам им так просто использовать меня. Пока есть надежда на лучшее, я сделаю все, что бы эту вакцину увидел свет. Я продолжу дело своих родителей. Какими бы они не были, я закончу начатое. Даже если их больше нет, даже если они живы, я исполню их последнее желание. Я очищу этот мир от грязи. Я вскинула голову, исподлобья смотря на людей перед собой. — Вы не смогли меня убедить, чёртовы психи! — столько ненависти в этих словах, что я готова поверить в то, что я — само зло. — Мы и не ожидали другого исхода, — наконец подал голос до этого молчавший мужчина в плаще. — Я думаю, пришло время, Татара. Татара кивнул и, пристально посмотрев мне в глаза, развернулся к двери. — Ты выбрала свой путь, Реики. Решила пойти самой сложной дорогой. Это так не рационально с твоей стороны, — он усмехнулся и вышел. А я все думала, за что мой отец лишил его родителей жизни. Хаииро Реики сделал его таким. Он превратил молодого парня Татару в чудовище. — Мэй. Я резко перевела злые глаза на Кано. — Ты ведь знаешь историю Сейдо? Я через силу коротко кивнула. — Теперь вы друзья по несчастью. В голову будто начали вонзать иглы. Как же противно и страшно от этих слов. Меня ждёт боль. Немыслимая боль, изнуряющая, порождающая истинное зло. Я не хочу становиться Такизавой. Не хочу терять рассудок. Не хочу терять себя… Тем временем Кано подошёл ко мне с капельницей в руках, и начал крутить маленькие колеса, настраивая напор. — Какая ирония, такая же группа крови, что и у тебя, нашлась лишь у одного знакомого мне человека, — он с какой-то тёплой улыбкой посмотрел на меня. — Если бы Йошимура не был трусом и глупцом, если бы Это побыла с ним чуть дольше, то, возможно, стала бы такой, как ты. Но, к сожалению, часть вакцины по сей день содержится только в тебе. — Зачем это лично тебе?! — срывающимся голосом крикнула я. — Ты ведь любил её, маму! Кано на секунду замер, а затем продолжил подготавливать инструменты. «Он сделает меня гулем.» — обречённо пронеслось в мыслях. — Это не дешёвая мелодрама, в которой любовь побеждает всё. Это жизнь. — он приблизил шприц к моей руке, но я резко дернулась и шприц выпал из пальцев Кано. Тот вздохнул и пошёл за новым. — Я знал, что так и будет, Реики. Я уже давно не тот, кем был раньше, поэтому церемониться с тобой не собираюсь. Мы хорошо подготовились к твоим выходкам. Просто знай, что ты сломаешься, так же как и Канеки Кен с Такизавой. Ты не выдержишь. Никто не выдерживал. С этими словами он вдруг достал какую-то коробку, элегантного вида, перевязанную красной атласной лентой. Он подошёл ко мне и мягко улыбнулся. — Это подарок для тебя в образе гуля, Мэй. С этими словами он открыл коробку. В ушах звенело. Будто со стороны я слышала свой неистовый крик отчаяния и боли. Слезы, наконец, полились по щекам крупными каплями. Горло хрипело, саднило, я не могла нормально вздохнуть, но все так же кричала. Я поняла, что убью их. Буду убивать всех, кто встанет у меня на пути. Я не буду делить мир на гулей и людей. Сейчас уместнее разделять всех на обычных, нормальных и тварей, которые могут себе позволить сделать такое. Моё сознание не белое, как у всех хороших людей, не чёрное, как у сумасшедших маньяков. Оно серое, как дым и пепел войны. В коробке лежала оторванная рука. Изящные пальчики с аккуратными ногтями теперь были в крови. На указательном пальце блестело кольцо с изумрудом… Мною подаренное кольцо! Кольцо Аризу. «Почему она?! Причём здесь она?!» Моя тётушка… Первый толчок на пути к безумию сделан. Осталось лишь чуть больше ударить, и я разобьюсь. Меня больше не будет. Кано с особым трепетом и аккуратностью вводил какой-то раствор мне в вену. Я ничего не делала, никак не сопротивлялась. Я просто смиренно ждала. Я уже не кричу и не плачу. Просто смотрю пустым взглядом впереди себя. Чувствую, как внутри, что-то падает, оставляя за собой пустоту. Уже закрывая глаза, я поняла, что это не просто пустота. Это бездна, в которую я падаю безвольной куклой, когда истина вдруг открыла мне в глаза.