Без фальши

      Ойкава подумать не мог, что съёмки троих актеров пройдут так гладко. Но те так отлично взаимодействовали друг с другом, что не пришлось вмешиваться, чтобы поправить что-то или подсказать. Куроо с самого начала взял инициативу в свои руки, а Суга с Цукки идеально подхватывали каждую его идею, безукоризненно все выполняя. Ойкава в этот раз словил ощущение, что он конченый извращенец, подглядывающий за сексом. Это видео четко вписывалось в концепцию, которой придерживался Ойкава — без фальши. Актеры откровенно горели друг другом и происходящим. Было всё: и интерес, и влечение, и нетерпение, и откровенная похоть, полезшая из актеров под конец видео, когда желание кончить вытеснило всё остальное. Энтузиазм и полная отдача оказались заразными. Ойкава с Кенмой в погоне за лучшей картинкой бесстрашно двигали камеры, на ходу выбирая ракурсы съёмки, и, черт побери, у них всё вышло. Они оба тряслись, запуская видео с камеры Ойкавы на ноутбуке, опасались того, что картинка будет прыгать, или подкачает свет и звук, но всё получилось отлично. Как и с видео, снятым Кенмой. Это была победа. Ойкава еле сдержался, чтобы не начать орать. Лишь подскочил со стула, победно вскидывая кулаки. Кенма позволил себе тонкую улыбку и, разрумяненный, выглядел слишком красивым и милым. Ойкава с трудом промолчал, но всё же не стал смущать друга.       В этот раз они оба остались на студии, до утра выбирая лучшие кадры и фрагменты видео, собирая конфетку. На выходе ролик получился выше всяких похвал. Ойкава откровенно наслаждался, пересматривая его, не находя ни одного изъяна ни в работе актеров, ни в их с Кенмой работе. Кенма широко зевал рядом, но не спешил сваливать, тоже смотрел и казался довольным. Они вдвоем выбрали самый горячий кусок, оставляя его в свободном доступе, после чего Кенма разослал его по уже проверенным каналам, приманивая зрителей тратить деньги за полное видео. Это стало своеобразным выключателем. Их хватило лишь на то, чтобы попить чая с оставшимся после актеров печеньем и завалиться на кровать спать. Прежде чем вырубиться, Ойкава успел похвалить себя, что сразу сменил постельное белье, и они с Кенмой смогли воспользоваться кроватью без угрозы быть испачканными в чужой сперме.       Казалось, что после морально напряжённой работы он сможет проспать сутки, но у Куроо было иное мнение. Этот засранец позвонил ему вечером, чтобы поделиться впечатлениями от видео, которое он успел посмотреть.       — Чего тебе? — сонно протянул Ойкава, откатившись подальше от Кенмы, который свернулся в клубок на другой стороне кровати.       — И тебе доброго вечера, Ойкава. С главной звездой своего порнушного сайта мог бы и поприветливее разговаривать, — Куроо издевался, это было слышно по голосу, но у Ойкавы просто не было сил отвечать на колкости. Поэтому он не вёлся, используя тактику Иваизуми и молча выжидая, что скажут. Куроо не заставил себя долго ждать. — Какой-то ты скучный сегодня. Кенма на меня бы хоть поругался, но он что-то трубку не берет. А ты вообще молчишь.       — Если ты хочешь, чтобы я тебя пожалел, то приезжай в студию. Обниму, по голове твоей лохматой поглажу и выгоню.       — Оя, ты еще в студии?       Ойкава зевнул во весь рот и удобнее устроился на боку, спиной к Кенме, который не подавал признаков жизни. Перейдя на шепот, не желая тревожить сон коллеги и вообще замечательного человека, он ответил:       — Да. Мы с Кенмой спим. Всю ночь и утро с видео развлекались.       — Ты спишь с Кенмой? — Куроо звучал удивлённо, но быстро взял себя в руки, самодовольно растягивая слова. — А видос шикарный, да?       — Дааа, — улыбнувшись, Ойкава все же встал с кровати, понимая, что обсудить работу хочется сильнее, чем спать. Уйдя на кухню и прикрывая дверь, он поставил чайник. Жрать хотелось дико, но даже дома ничего не было, а идти в магазин и готовить самому было откровенно лень. Ойкава коварно улыбнулся. — Куро-чан, сейчас я тебе перезвоню.       Сбросив вызов, он открыл календарь, просчитывая смены Иваизуми. Отлично, тот как раз отдыхал сегодня. Позвонив другу, он заманил его пиццей и саке, решив, что съёмки такого крутого видео нужно отметить. Иваизуми побурчал для вида, показывая свое отношение к логову разврата, но приехать согласился.       — Отлично, Ива-чан. С меня пицца, с тебя саке. Все равно я в нём не разбираюсь, — не давая возразить, Ойкава быстро попрощался и положил трубку. Найдя номер доставки, он заказал три разных пиццы, надеясь, что через телефон не слышно его голодное урчание.       Ойкава перезвонил Куроо, с которым проговорил минут двадцать, обсуждая ролик и сам процесс съёмок. Не обошлось без подколок и безобидных шуток, но с Куроо было приятно общаться. Легко. Ойкаве казалось, что он знает его всю жизнь. Хотелось верить, что Куроо останется у них на постоянной основе, ведь с ним не только общаться нравилось, но и снимать его.       Распрощавшись с Куроо, пообещав ему, что покормит Кенму, Ойкава пошел будить того. Просыпался Кенма тяжело, смотрел зло и выглядел чертовски недовольным. Казалось, что он драться полезет, лишь бы от него отстали. Но стоило сказать волшебное слово — и Кенма подобрел, выходя из режима берсерка. Ойкава в очередной раз убедился, что пицца творит чудеса.       Иваизуми приехал раньше, чем доставщик пиццы. Они втроём разместились на кухне, где Ойкава бесполезно искал пиалы для саке.       — Почему вы оба так отвратно выглядите?       Ойкава вскинулся, недовольно глянув на Иваизуми.       — Я всегда выгляжу прекрасно. И вообще, прекрати быть таким грубияном.       — Ага.       Отвернувшись к шкафу, Ойкава провел ладонью по колючему подбородку. Ну, если он такой же лохматый, как Кенма, и с такими же синяками под глазами, то, возможно, но только «возможно», сегодня он не особо прекрасен. Но указывать на это все равно не стоило.       Иваизуми пожалел доставщика пиццы и сам пошел принимать заказ, чем заставил Ойкаву недовольно поджать губы, а Кенму, которому на внешний вид было откровенно похер, усмехнуться. Саке пили из кружек, заедая его большими ломтями пиццы. Разговор шел легко. Даже Кенма вставлял комментарии и обсуждал с ними киноновинки. Студию покинули втроём ближе к полуночи, сытые, охмелевшие, но довольные. Распрощавшись с друзьями, Ойкава отправился домой, собираясь несколько дней плотно заниматься книгой. На следующий день позвонил Сугавара, вырывая его из жизни воображаемых героев и возвращая в реальность.       — Мы только сегодня за обедом посмотрели видео. Это бомба. Реально, Ойкава, это бомба. Даже Цукки в восторге.       Ойкава бы хотел посмотреть, как выглядит восторг Цукки, но ему хватало того, каким довольным был Сугавара. Сугавара откровенно поделился мнением насчёт Куроо, поставив ему девять из десяти. Ойкава посмеялся и полюбопытствовал, чего Куроо не хватает, чтобы было десять из десяти.       — Это личные предпочтения, Ойкава. Так он просто отличный, вот Цукки ему поставил десятку.       — Боги, не верю, что эту язву удовлетворили на десяточку.       — Но мне бы хотелось, чтобы член был толще. И секс был грубее, — Сугавара продолжил так, будто его не перебивали. Но с его откровений Ойкава прифигел. Он начал вспоминать, что там с размерами у Куроо. Но вроде и с длиной, и с толщиной всё нормально было. Сугавара сказал правильно — личные предпочтения. И если их откинуть, то у них на студии появился актив «на десяточку». Ойкава мысленно отхлестал себя по щекам. Не стоило оценивать людей.       Попрощавшись с Сугаварой, пообещав пригласить его на ближайшие съёмки, Ойкава вернулся к написанию книги, подходящей к концу.       Кенма позвонил через два дня, чтобы рассказать, что видео пришлось зрителю по душе и статистика просмотров пошла в гору. Как Кенма объяснил, видео с тройничком привело к цепной реакции. Заинтересовавшись в нем, зритель обратил внимание и на прошлые ролики, накручивая просмотры. И это было замечательно. Ойкава откровенно радовался, вновь загораясь снять очередной шедевр. Но своим желанием он не успел поделиться. Кенма сказал, что у них появилась некоторая сумма денег. От услышанной суммы Ойкава прибалдел. Это не были миллионы иен, но он никак не ожидал, что сайт будет приносить даже такие деньги. Черт, он, создавая всё это, вообще о деньгах особо не думал.       — Ойкава, я бы посоветовал тебе заплатить за аренду квартиры на пару месяцев вперёд.       — Да, конечно.       — Остальные я переведу на твой счет.       — Погоди, Кенма, — Ойкава задумался. Он уже знал, куда хотел потратить эти деньги. — Ты можешь обналичить их?       — Конечно.       Ойкава искренне поблагодарил и попросил по возможности завезти деньги. Он записал названную сумму на листок, отнял арендную плату за два месяца, а оставшуюся сумму мысленно раскидал по конвертам, собираясь вручить их своим актерам и Кенме. Ойкава чуть ли не мурчал, когда подписывал конверты и рассовывал по ним деньги. Суммы были небольшие, но это же только начало. Кенма, присутствующий при этом, с интересом на него смотрел, но молчал, пока Ойкава не сунул ему под нос конверт.       — А это тебе, Кен-чан.       — Зачем?       — Как зачем? Ты же делаешь для сайта больше, чем я. Это такая маленькая сумма, ты заслуживаешь гораздо больше, но, пожалуйста, прими.       — Ойкава, мне не нужны деньги, — Кенма хмурился и не собирался брать конверт. Пришлось подниматься со стула и практически насильно впихивать конверт в чужой карман.       — Давай не будем ругаться, хорошо? Я хочу тебя отблагодарить, и я это сделаю.       Кенма тяжело глянул, но всё же сдался.       — Вот и чудно.       Ойкава снова уселся на свое место, раскладывая на столе конверты, где красивым почерком были написаны чужие имена.       — Я поделил деньги с умом. Иваизуми за ручную работу причитается небольшое вознаграждение. Сугавара, как наша главная звезда, снявшаяся в трёх видео, получит больше всех. Цукки немного меньше, ведь он снялся в двух видео. А Мацуну, Макки и Куроо — немногим больше, чем Иваизуми. Хотя Куроо тоже отличился.       — Ойкава, ты не должен отчитываться о таком.       — Но я хочу. Мы же партнёры, Кен-чан, — обезоруживающе улыбнувшись, Ойкава чуть не подпрыгнул на месте, увидев улыбку друга.       — А ты себе вознаграждение оставил, партнёр? — Кенма говорил с лёгкой насмешкой, явно догадываясь, что себе Ойкава ничего не оставил.       — Я за квартиру заплатил, — отмахнувшись от этой темы, он начал строчить сообщения, приглашая актеров на студию за первой зарплатой. Небольшой, но все же честно заработанной.       Иваизуми попытался отказаться от денег, но он так и не научился переспоривать Ойкаву. И конверт все же принял. Но тем же вечером завалился к Ойкаве домой с пакетами, груженными вкусностями. Весь заработок Иваизуми они проели и пропили за один вечер, о чем ни один из них не жалел.       Цукишима приехал забрать и свой конверт, и Сугавары. Даже на чай не остался, а во время пламенной речи Ойкавы лишь губы поджимал. Поэтому Ойкава только рад был, когда тот быстро свалил. Зато Мацун и Макки радовались как дети малые.       — Этого, конечно, мало, чтобы снова свалить из Японии, но старт положен. Возможно, мы снимемся ещё в одном ролике, да, Мацун?       Ойкава провел с ними несколько часов, с интересом слушая о приколах с их подработки и о планах на будущее.       Куроо конверт забрал последним, сразу же туда заглянув и прикинув, сколько заработал.       — Хмм, я думал, будет меньше.       — Не знал, что ты так низко себя оцениваешь.       Они обменялись острыми улыбками, а потом проговорили около часа, обсуждая сайт и работу порноактеров.       Очередной звонок от Кенмы прокатился приятным волнением по всему телу. Ойкава жопой чуял, что у того хорошие новости. И не прогадал.       — Нам прислали анкету, Ойкава. Универсал.       Ойкава был взрослым человеком, за плечами которого несколько изданных книг. Но новость была такой шикарной, что он громко крикнул «Да!» и залился счастливым смехом.       — Кошмар какой. В следующий раз напишу сообщением.       — Прости-прости. Скинешь мне анкету?       — Да. И, Ойкава, если дела так и будут идти в гору, то ты можешь новым актерам озвучивать приблизительную зарплату. Я напишу в сообщении с анкетой.       — Окей, Кен-чан. Жду.       Ойкава не мог поверить в то, что к ним реально пришел актер со стороны. Он хотел этого, безумно, а получив, не мог поверить. Пока не увидел краткую анкету. Кенма всё сделал грамотно. Просил от кандидатов фото, имя, возраст и позицию в постели. А также особые предпочтения.       Открыв сообщение, он первым делом обратил внимание на фотографию. Узкий разрез глаз не давал возможности разглядеть их цвет, но Ойкава надеялся, что при личной встрече изучит своего нового актера. Темные волосы были прилизаны на одну сторону, открывая высокий лоб. Ровный нос, тонкая линия губ и острые скулы. Парня сложно было назвать красивым, но что-то в нем притягивало внимание. На снимке было лишь лицо, но Ойкава мог поспорить на крупную сумму — тот худощав, подтянут. С ним чертовски сильно захотелось пообщаться, понаблюдать за его глазами, за мимикой. Понять, какое он вызывает впечатление. Переведя взгляд ниже, Ойкава прочел имя — Дайшо Сугуру. Двадцать восемь лет. Универсал. В постели гибок. Извращённых предпочтений нет. Пока это была вся информация на Дайшо. Ойкава вернулся к разглядыванию его фотографии. Если Дайшо не использовал фильтров, то кожа у него гладкая, без шероховатостей и изъянов. Хотелось верить, что и ниже головы всё так же идеально.       Пролистав сообщение ниже, Ойкава запомнил написанную Кенмой сумму, что будет стартовой зарплатой их актеров. Чёрт. Все начинало налаживаться. Становилось всё лучше и лучше. Сначала шикарный актив, приведенный Кенмой, а теперь ещё и универсал, который сам к ним пришел. Да ещё и возможность платить заработную плату, а не просить сниматься на одном энтузиазме.       Ойкава позвонил Кенме, желая с ним обсудить Дайшо и попросить назначить им встречу. Было рано радоваться, того могли не устроить условия и предложенная сумма денег. Но Ойкава собирался сделать всё, чтобы заманить Дайшо к ним в студию.       — И как тебе Дайшо, Кен-чан? — Ойкава сразу задал волнующий его вопрос, с нетерпением ожидая, что скажет его партнёр по порнобизнесу. Эти мысли развеселили. Всё так по-взрослому. Партнёры, бизнес. Он чуть слышно засмеялся, но слова Кенмы убили всё веселье.       — Мне он не нравится. Какой-то слишком прилизанный, скользкий. Но решать тебе, Ойкава.       Ойкава растерялся, не сразу находя слова, которыми бы можно было переубедить Кенму. Всё же им обоим должны нравиться люди, с которыми им предстоит работать. У каждого свое мнение, вкусы, да. Только Ойкава хотел, чтобы зритель, зайдя на его сайт, наслаждался каждым видео без исключения. И пока что всё было отлично, он снимал только красивых людей. Дайшо под эту категорию не подходил, Ойкава это понимал. Но не мог от него отказаться. Чем-то тот цеплял. Чёрт побери.       — Кенма, — шумно вздохнув, Ойкава поднялся с места и начал расхаживать по квартире. Нужно было призвать все свои дипломатические способности и переубедить партнёра. — А ты представь его раскрасневшимся, с растрёпанными волосами и с лихорадочным блеском в глазах. Это будет совсем другой человек. А этот контраст между до и после только заинтересует зрителей.       Кенма тихо хмыкнул. Ойкава с трудом заставлял себя молчать, чтобы не начать давить на него. Нужно было услышать его мнение, а потом привести ещё парочку аргументов. Только их больше не было.       — Меня всегда удивляли творческие люди. Ты видишь глубже, если можно так сказать, — Кенма говорил тихим, приятным голосом, и от его слов становилось безумно хорошо. Ойкава любил, когда его хвалили. — Я не против, если мы будем его снимать. Правда. Если ты считаешь, что он будет хорошо смотреться в кадре, то я верю тебе.       — Спасибо тебе, Кен-чан. Тебе везёт, что это телефонный разговор, иначе…       — Фу, Ойкава. Прекрати.       Засмеявшись, Ойкава прошел к окну, чувствуя, как изнутри вновь распирает желанием что-то делать. Творить.       — Договоришься с ним о встрече? Мне подойдёт любой день и время.       — Хорошо.       С Дайшо получилось встретиться только через три дня. Все это время Ойкава был будто на иголках. Он не мог писать книгу, думал над предстоящим разговором, накидывая в блокноте вопросы, которые обязательно нужно будет задать. Кенма предлагал назначить встречу в кафе, но Ойкава отказался, предпочитая разговаривать на интимные темы на собственной территории. Тем более, он был на девяносто процентов уверен, что сможет договориться с Дайшо. Пускай тот сразу знает, где ему предстоит сниматься.       Ойкава заранее приехал в студию, по привычке купив сладостей и пополнив запасы чая и кофе. Навел порядок на кухне, проверил, чтобы и в основном помещении всё было на своих местах, после чего завалился на диван, листая новости в телефоне. Дайшо приехал вовремя. Вежливо поздоровался, щуря и без того узкие глаза, совсем неискренне улыбнулся и представился, протягивая руку для рукопожатия. Ойкава на некоторое время залип. Пробежавшись быстрым взглядом по объемному свитеру, висящему на Дайшо, как на вешалке, и узким джинсам, будто вторая кожа облепившим ноги, он откровенно завис на ладони. Длинные изящные пальцы, тонкое запястье, проступающие вены. Боги. Ойкава готов был молиться на эти руки. Они будут восхитительно смотреться на спине Куроо, пока тот будет втрахивать Дайшо в кровать. Качнув головой, прогоняя слишком яркое видение, Ойкава посмотрел на лицо, видя на нем тень превосходства. Да и хрен с этим.       — Простите, Дайшо-кун. Просто у вас очень красивые пальцы, — Ойкава очаровательно улыбнулся и все же пожал чужую ладонь, ощутив силу рукопожатия. — Проходите, пожалуйста.       Пригласив гостя в квартиру, Ойкава дождался, пока тот за задники стянет кеды, и провел его на кухню.       — Ойкава Тоору. Рад буду сотрудничать с вами.       — Да, я тоже.       Дайшо говорил очень вежливо, но смотрел настороженно и улыбался фальшиво. Но это не раздражало, не отталкивало. Наоборот, приманивало к нему. Дайшо чертовски много льстил, рассказывал, как хочет работать именно на него. Как ему нравятся ролики. Да и Ойкава в разговоре показывал себя очень приятным человеком. Ойкава понимал, что ему ездят по ушам, отлично фильтровал чужие слова, но всё равно не хотел отказываться от Дайшо. Ему было откровенно неважно, что тот за человек, главное, каким он будет во время съёмок. Сможет ли завести партнёра и зрителей.       — Дайшо-кун, расскажешь немного о себе? — Ойкава после нескольких лёгких шуток плавно перешёл на неофициальный тон, желая хоть немного узнать о человеке, сидящем напротив. Тот на пару мгновений поджал губы, явно не горя желанием откровенничать, но всё же заговорил:       — Да, конечно. Мне двадцать восемь лет. Я натурщик в школе искусств, поэтому привык быть обнаженным перед людьми. У меня ещё есть несколько подработок, но они слишком неинтересные, чтобы о них рассказывать, — Дайшо обхватил своими длинными пальцами кружку с чаем и поднес ее к улыбающимся губам, явно довольный тем, что Ойкава снова залип на его руках. — Съёмки в порно станут очередной подработкой. Необычной, конечно. О которой лучше вообще никому не рассказывать.       Ойкава усмехнулся. Успев немного понаблюдать за Дайшо и послушать его, он понимал, что тот сейчас говорил искренне.       — Почему ты пришел именно к нам? Мы начинающая студия.       Ойкаве было пофиг на это, но хотелось узнать, что ответит Дайшо. Скажет правду или придумает красивую ложь?       — Повторюсь, мне так понравились ваши видео, что я подумал, почему бы и нет?       Солгал. Ойкава хмыкнул и сделал глоток остывшего кофе. Гадость какая. Кофе, не Дайшо. Дайшо, как ни странно, нравился. Со всеми неприятными улыбками, с ложью, приправленной жалкой толикой правды. Он был, как Кенма и сказал, скользким. Но таким притягательным, что Ойкава за весь разговор не смог отвести от него взгляда.       — На данный момент мы можем предложить вот такую сумму за съёмки в одном ролике, — Ойкава подвинул к Дайшо листок, где было написано число. Тот пододвинул его к себе пальцем, посмотрел и изогнул губы в улыбке, которую Ойкава не смог прочесть. — От тебя нужна справка о состоянии здоровья. Все наши актеры чистые, что подтверждено на бумаге. Если нужна помощь с приемом у врача, то я могу свести тебя с одним хорошим человеком. Он всё сделает быстро. И мы сможем приступить к съемкам.       Эту информацию Дайшо слушал с серьезным выражением лица, прекратив выкручиваться и набивать себе цену. Он и так уже был на крючке у Ойкавы, который продолжал поддерживать деловой тон, рассказывая, как все будет происходить.       — Я бы хотел тебя снять с Куроо в нижней позиции. И следом выпустить ролик с тобой и одним из наших пассивов. Я набросаю сюжет для съёмок, познакомлю тебя с Куроо, мы всё обсудим и назначим день, когда всем будет удобно. Есть какие-то вопросы?       Ойкава мило улыбнулся. Дайшо выглядел немного растерянным. Видимо, не ожидал такого напора.       — Как зовут вашего врача?       Ойкава опустил взгляд, в котором плескалось довольство, и тонко улыбнулся. Дайшо был в его руках. Оставалось лишь свести его с Яхабой, школьным кохаем, который переехал в Токио и работал врачом в одной из частных клиник. Дождаться результатов анализов и познакомить Дайшо с Куроо. Если Куроо не увидит в Дайшо то, что увидел Ойкава, то все планы рухнут. Но он почему-то был уверен — заискрит. Между этими двумя обязательно заискрит.       Дайшо получил справку через несколько дней после их первой встречи. Ойкава сразу же взял его в оборот, желая скорее снять ролик. Назначил встречу в студии, куда пригласил и Куроо, желая посмотреть, как актеры среагируют друг на друга. У него совсем не было идей для завязки видео, нужно было увидеть Куроо рядом с Дайшо, понаблюдать за их общением, а уже потом что-то думать. Хотелось чего-то непривычного. Что редко можно встретить в порнороликах. И казалось, Ойкава понимал, чего хочет, но не мог уловить эту мысль. Она крутилась в голове, настойчиво билась о черепушку, но в последний миг ускользала. Ему срочно нужно было свести Дайшо с Куроо. И он добился своего, договорившись о встрече всего через день после того, как у Дайшо на руках оказалась справка. Ойкава позвал Кенму. Тот был наблюдательным, мог что-то посоветовать. Или отговорить, если Ойкава начнет предлагать какую-нибудь дичь.       — Место встречи изменить нельзя, — вошедший на кухню Куроо кривовато улыбнулся и сразу же посмотрел на сидящего за столом Дайшо. Тот почувствовал взгляд и подобрался, с вызовом смотря на Куроо. Они одарили друг друга неприятными улыбками, с первых секунд давая понять, что у них взаимная антипатия. Ойкава, сидящий рядом с Дайшо, чуть не взвыл и кинул на Кенму, который привел Куроо, потерянный взгляд. Кенма лишь слегка покачал головой и вышел из кухни. Блядь. Такого Ойкава точно не ожидал. Но сдаваться не собирался. Он что-нибудь придумает, обязательно.       — Привет, Куро-чан, — Ойкава поднялся, доставая ещё одну чашку и ставя ее на стол. — Знакомься, это Дайшо-кун. Твой будущий партнёр по съемкам.       — Очень приятно, просто несказанно, — голос Куроо был пропитан ядом, но он не сводил заинтересованного взгляда с Дайшо. Тот поднялся, оказавшись немного ниже Куроо, и так же ядовито проговорил:       — А мне как приятно. Передо мной лучший актер-актив студии. Ох, простите. Единственный актер-актив.       Они пожали друг другу руки, заставив Ойкаву напрячься. Казалось, они оба хотят переломать оппоненту пальцы. Поджав губы, Ойкава заваривал Куроо чай, не понимая, как можно так сильно не понравиться кому-то при первой же встрече. Но глянув на то, как те обмениваются взглядом, Ойкава не сдержал довольной улыбки. Отлично. Просто отлично. Они могли не нравиться друг другу, но между ними был взаимный интерес. Предложи Ойкава отменить съёмки, оба не захотят этого. Сто процентов же.       — Присаживайтесь, мальчики. Пообщаемся.       Те наконец расцепились. Дайшо сел на свое место, а Куроо устроился напротив. Ойкава сидел между ними, полностью охватывая картинку первого взаимодействия. Хоть он был уверен в своей наблюдательности, но проверить сделанные выводы не помешало бы.       — Я смотрю, что вы друг другу очень понравились, — говоря с лёгкой насмешкой, он цепко наблюдал за ними двумя. Оба ядовито улыбнулись, явно готовые снова плеваться завуалированным оскорблениями. Ойкава не прогадал. Он молча слушал, пока его актеры обмениваются любезностями, удивляясь, как можно так долго обливать кого-то грязью, да ещё и получать от этого удовольствие. Но Дайшо с Куроо выглядели ужасно довольными, продолжая сыпать обидными остротами. Об Ойкаве словно совсем забыли. Пришлось встрять.       — Кхм. Я думаю, что поспешил снимать вас двоих, — задумчиво проговорив, привлекая внимание, он еле подавил усмешку. Оба смотрели на него напряжённо, ожидая дальнейших слов. Ойкава не торопился. Помешивал кофе и старался выглядеть сбитым с толку. — Думаю, сначала Дайшо-куна нужно снять с Сугой.       — Нет.       Куроо с Дайшо сказали это одновременно, после начиная нервно посмеиваться. Ойкава был безумно доволен собой. Он ничего не говорил, лишь вопросительно выгнул бровь, переводя взгляд с одного на другого.       — Зачем сразу отказываться от съёмок? Можно же попробовать.       — Да, соглашусь с Куроо-куном. Не узнаем, что получится, пока не попробуем.       — Отлично, — бодро проговорил Ойкава и улыбнулся, поднимаясь на ноги. — Я для вас придумал охренительный сюжет. Костюмы раздобуду, декорации сделаю. С вас лишь быть самими собой.       Ойкава хотел, чтобы актеры отыграли любовь-ненависть, когда человек дико бесит, но ты все равно хочешь его трахнуть. И у Куроо с Дайшо это отлично получится. Ойкава уже мысленно нарисовал картинку, представляя, как все будет происходить. Для этого нужно раздобыть военную или спецназовскую форму. Вынужденные напарники, которые терпеть друг друга не могут, возвращаются в убежище с задания, где что-то пошло не так. Ругаются, выплескивая друг на друга пережитый стресс, и вскоре это переходит в страстный, грубый секс на старом матрасе, который служит им постелью.       Не обращая внимания на никуда не девшихся Куроо и Дайшо, Ойкава расхаживал по кухне, думая, что ему необходимо купить, чтобы студию превратить в обветшалый подвал. Придется освободить один из углов, заказать и поклеить обои, имитирующие ободранные стены, то же сделать с полом. А ещё купить матрас и обтрепать его до практически непригодного состояния. Фляги с водой, фонарь, походный рюкзак или сумка. Все это станет декорациями для нового видео.       — Кен-чан, я все придумал, иди к нам, — громко позвав Кенму и дождавшись, пока тот придет и сядет на один из стульев, Ойкава устроился у окна, чтобы его все видели, и поделился своей идеей. — Вам выпала роль двух военных или агентов, которые работают в паре, но терпеть друг друга не могут.       Куроо громко засмеялся, Кенма хмыкнул, а Дайшо лишь еле заметно улыбнулся, смотря на Ойкаву с бОльшим интересом.       — На одной из ваших секретных вылазок что-то идёт не так. Возвращаясь во временное убежище, вы сильно ругаетесь.       — А потом трахаемся.       — Точно, Куро-чан. На время превратим угол комнаты в обшарпанный подвал. Найдем вам всё необходимое. Скиньте мне свои размеры, я форму достану. С вас требуется минимум — потрахаться так, чтобы люди поверили, что вы реально терпеть друг друга не можете, но сексуальное влечение сильнее этого.       — Это будет несложно сделать, — самоуверенно заявил Дайшо и надменно глянул на Куроо, который в ответ широко оскалился.       — Точно. Даже играть не придется.       — Боги. Я предвкушаю эти съёмки, — взволнованно произнес Ойкава, горящим взглядом смотря на этих двоих, которым нужно будет набросать приблизительные реплики для ссоры. Те, конечно, могут попробовать импровизировать, но лучше подготовиться заранее. — Дайшо-кун, грубый секс?       — Да.       — Принуждение к минету?       — Да.       — Есть какие-то табу, которые могут выплыть во время этих съёмок?       — Нет.       — Я тоже хочу такой блиц-опрос.       Глянув на широко улыбающегося Куроо, Ойкава хмыкнул. Для Куроо у него таких вопросов не было. А если бы и были — обойдется.       — Ойкава-сан, а вы уверены, что Куроо по плечу отыграть принуждение и грубый секс?       Вау. Ойкава, если бы умел, присвистнул. Вот это провокация. Переведя взгляд с Дайшо на Куроо, он ощутил лёгкую дрожь предвкушения. Боги. Куроо так смотрел на Дайшо, что пробирало. Как же легко их актив повелся на подначку. Теперь хотелось не вмешиваться и услышать, что он ответит.       — Скоро узнаешь, змееныш, — от сладости тона притошнило. Видимо, не одного Ойкаву. Раздавшееся «фу» от Кенмы и Дайшо подтвердили, что слова Куроо никого не оставили равнодушными.       — Вот и чудно. Обсудите между собой ваши табу до съёмок. Дайшо, подумай над этим хорошо.       — Конечно, Ойкава-сан.       — И давайте определяться с днём съёмок. Ближайшие пару дней сразу нет, я не успею подготовить декорации.       — Я свободен в пятницу вечером и в воскресенье во второй половине дня.       Кивнув Куроо, принимая его время, Ойкава перевел взгляд на Дайшо, который нехорошо прищурился. Если тот из-за вредности назовет другие дни, то Ойкава собственными руками придушит его. То ли его аура подействовала, то ли Дайшо все же не был конченой сволочью, но он согласился на пятницу.       — Тогда до пятницы, мальчики. Ну, чего сидим, кого ждём? — Ойкава буквально выгнал актеров из студии, оставаясь с Кенмой, чтобы составить список необходимого и подумать, где это всё раздобыть.       К вечеру пятницы всё было готово. Ойкаве помогали Кенма и Иваизуми. Последний хоть и ворчал, но таки приехал в студию, чтобы передвинуть мебель и помочь заклеить освобожденный угол. При определенном освещении созданный ими интерьер был похож на старый подвал с кирпичными стенами. Больше всего времени ушло на матрас, чтобы из нового сделать старый. Пришлось его рвать в нескольких местах и слегка вытягивать набивку, возить его по полу, испачкать землёй, которую Ойкава купил в цветочном. Они приложили немало усилий, но результат был идеальным.       — Я так на сменах не устаю, как из-за твоего гребаного матраса.       — Зато было весело, Ива-чан.       Они и правда отлично повеселились, издеваясь над матрасом под редкие, но меткие шутки Кенмы, который в этих зверствах не принимал участия. Лишь комментировал, заставляя смеяться.       Ойкава рядом с матрасом бросил свою старую спортивную сумку, которая долгое время пылилась в шкафу и имела подходящий для этой обстановки вид. Он даже раздобыл масляную лампу, также поставив ее на пол, рядом бросив жестяную флягу с водой. После этого они с Кенмой пару часов потратили на установку освещения. Результат превзошел все их ожидания. Впихнуть сюда двух вояк, грязных и злющих, — и будет идеально.       С формой помог Иваизуми, у которого были знакомые в специальном подразделении полиции. Черная куртка, бронежилет с карманами для рации и наручников. Штаны с накладными карманами, заправленные в высокие берцы. Напоясная кобура и ремень с чехлом для ножа на бедре. Полное обмундирование, если не считать шлемов, от которых Ойкава, естественно, отказался. Всё же они порно снимают, а не документальный фильм про военную полицию.       Ойкаве было безумно интересно, что из всего этого получится. Смогут ли актеры отыграть так, как он всё это представляет? Понравится ли военная тематика зрителям? Сам Ойкава ни разу не смотрел порно про военных. Но был уверен, что такого контента полно. Вот только хрен кто даст столько эмоций, сколько дадут Куроо с Дайшо. Если между теми искрило на кухне, то в специально созданных для них декорациях эмоции должны зашкалить. По крайней мере так хотелось Ойкаве. И, как сказал Дайшо, не узнаем, пока не попробуем.       Актеры приехали вовремя и вместе, заходя в студию переругиваясь. Ойкава не знал причину очередной ссоры, но не стал ничего выяснять, сразу взяв деловой тон:       — Куроо, иди в душ. Только быстро. После я тобой займусь. Обмундирование, грим. А Дайшо в это время пойдет в ванную. Хорошо подготовься, в ролике времени на подготовку не будет. Всё должно произойти быстро и грубо.       — Оя, снова включил большого босса? — Куроо тихо засмеялся и вскинул руки ладонями вперёд. — Ладно, не смотри на меня так. Уже ухожу.       Куроо ушел в ванную, а Ойкава провел Дайшо в комнату, где осталось очень мало места из-за сдвинутой мебели. Дайшо вежливо поздоровался с сидящим за столом Кенмой и подошёл ближе к углу, где будут проходить съёмки.       — Неплохо.       — Это не неплохо, Дайшо-кун, это идеально, — Ойкава почему-то нервничал, но старался держать себя в руках и не показывать волнения, чтобы не заразить этим состоянием актеров. — Тебе нужно как-то настроиться на съёмки, успокоиться?       — Нет, я в порядке. Я привык быть обнаженным перед людьми.       — Точно, — улыбнувшись, Ойкава предложил кофе и, не дожидаясь ответа, убежал на кухню.       К моменту, как закипел чайник, Куроо в одном полотенце вышел из ванной комнаты, заходя на кухню и сообщая, что Дайшо пошел плескаться, а он готов одеваться. Ойкава коротко кивнул, быстро залил растворимый кофе кипятком и вместе с чашкой пошел в комнату, поманив Куроо за собой.       Пока Куроо одевался, Ойкава неторопливо пил свой кофе, отмечая, как Куроо идёт черный цвет. С бронежилетом и кобурой пришлось помочь. И уже через пятнадцать минут перед ним стоял горячий, чертовски привлекательный военный, которого в срочном порядке хотелось раздеть. Только в этом видео раздеваться не придется ни одному из актеров.       — А теперь я тебя немного испачкаю, —Ойкава бодро отставил чашку.       — Мм, а я думал, что «пачкать» сегодня меня будет Дайшо.       Ойкава закатил глаза, даже не собираясь никак комментировать тупую шутку, и достал тени и кисточки, с помощью которых уже рисовал на Иваизуми сажу. В этот раз тоже стоило сдерживаться и не перестараться с «грязью». Ойкава сделал несколько мазков на лице Куроо, а по рукам распределил ровным слоем косметику, делая их припыленными. Он попросил поводить ладонями по форме, делая грязной и её. Вышло неплохо. Ойкава остался довольным, несмотря на комментарии и шуточки ни на минуту не затыкавшегося Куроо.       Дайшо вошёл в комнату в белье, окинул Куроо цепким взглядом и ядовито улыбнулся. И ему даже ничего говорить не пришлось, Куроо хватило мимики, чтобы взвиться. Под ругань актеров Ойкава помог одеться и Дайшо, а затем нанес на его кожу грим. Отойдя чуть в сторону, он осмотрел этих двоих и удовлетворённо хмыкнул. Глянув на Кенму, Ойкава шире улыбнулся, увидев одобрение в его взгляде. Можно было приступать к съемкам.       Хлопнув ладонями, привлекая внимание Куроо и Дайшо, которые были сосредоточены друг на друге, в который раз обливая оппонента ядом, Ойкава достал из кармана презерватив и кинул Куроо.       — Засунь в задний карман штанов, — дождавшись, пока тот сделает это и снова посмотрит на него, Ойкава продолжил. — Вы должны войти в кадр переругиваясь. У меня есть наброски текста, но вы замечательно справляетесь сами. Только ссора должна быть на военную тему.       По его сценарию, кто-то из них напортачил во время операции, что чуть не стоило им жизни. Оказавшись в безопасном месте, военные начинают ругаться, что в итоге приводит к сексу. Быстрому, грубому, страстному. Это было бы в идеале, но хотелось посмотреть, как поведут себя актеры.       — В кадр вы входите на пике своей ссоры. Зрителю вряд ли будет интересно долгое время слушать вашу ругань. Им нужны действия.       — Понял, принял. Я как можно быстрее припру змееныша к стенке, — Куроо широко оскалился и глянул на недовольно смотрящего Дайшо.       Ойкава весело хмыкнул, но быстро вернул себе рабочий настрой. Он указал на камеры, давая понять, с каких ракурсов будет вестись съёмка, чтобы актеры показали зрителям всё самое интересное.       — Если всё поняли и морально настроились, то начнем, — Ойкава посмотрел на Кенму, который тяжело вздохнул, но всё-таки встал со своего места и прошел к одной из камер. Как бы тот ни пытался показать, что ему это в тягость, Ойкава знал — Кенма получает от этой работы удовольствие. Подборка выгодных ракурсов съёмки, вычленение красивых и чувственных моментов, запечатление на камеру самых откровенных реакций. Всё это волновало, заставляло бросать вызов самому себе. Ойкава знал это, ведь чувствовал то же самое. Их первые съёмки были статичны, но после того, как они попробовали плавно менять ракурс, как перестали бояться актеров и подошли к ним ближе, для Ойкавы эта работа стала ещё интереснее.       Быстро осмотрев декорации, кивая самому себе, Ойкава приглушил свет, считая, что у них получилось отличное подвальное помещение европейской архитектуры. Подойдя к своей камере, установленной на гибком штативе, с помощью которого съёмку можно было вести плавно, он глянул на актеров. Те стояли за кадром, непривычно серьезные и молчаливые. Улыбнувшись им, пытаясь подбодрить, Ойкава переглянулся с Кенмой и дал отмашку для начала съёмок.       ***       Дайшо откровенно раздражал, не понравившись с первого взгляда, с первого слова. Но Куроо не любил врать самому себе, признавая, что всё равно к Дайшо тянуло. В нем было что-то магнетическое, как в змее, которой тот и был. Так же плевался ядом, смотрел с хищным прищуром и показывал острые, опасные зубы. Был таким же скользким и умел сбрасывать шкуру, быстро меняя свое поведение с разными людьми.       Сняться с ним хотелось хотя бы ради того, чтобы поставить на колени и посмотреть, как он будет при этом выглядеть. Постарается сохранить достоинство или примет поражение и плавно перетечет в руки, полностью отдавая над собой контроль? Это будоражило сознание и распаляло интерес. Куроо с нетерпением ждал съёмок.       Ойкава отлично постарался и с декорациями, и с их костюмами. И с самой историей. Какой мужик не захочет побывать в роли военного, пускай даже в порноролике. Куроо откровенно нравилось, как на нем смотрится форма. Да и гребаному Дайшо она шла. Жаль, что по сценарию его нельзя будет раздеть. Было безумно интересно, как он выглядит без шмоток. Скорее всего, как и кажется, — худым и гибким. Куроо сможет только на его голую задницу посмотреть, что даже в одежде выглядела тощей.       Пока Ойкава настраивал свет, Куроо пытался призвать весь свой актерский талант, которого особо и не было. Но ему нужно было войти в кадр раздраженным, злым, без привычного оскала на лице. Он представил, что они реально чуть не сдохли из-за Дайшо, который опрометчиво рискнул. Это помогло настроиться, согнать с лица ухмылку, которая обязательно вернётся, но позже.       Ойкава дал отмашку. Куроо метнул в сторону Дайшо яростный взгляд и пошел в сторону «подвала», говоря без привычных яда и насмешки, а зло:       — Грёбаный идиот. Из-за твоих необдуманных действий мы могли подохнуть, — замерев возле матраса, Куроо резко обернулся к Дайшо, который вальяжно к нему приближался, при этом мерзко протягивая слова:       — Но не подохли же, — поведя плечами, чертов змееныш изогнул губы в самодовольной улыбке, чем реально выбесил. Шагнув к нему, Куроо подцепил пальцами ремни на бронежилете, слегка встряхивая все ещё улыбающегося Дайшо.       — Ты нас подставил, действуя не по плану, — Куроо цедил каждое слово, не отрывая взгляда от ухмыляющегося лица. Боги, как Дайшо умудрялся так бесить?       — Какая разница, как действовать? Главное — результат, — Дайшо не пытался вырваться из хватки, наоборот, подался к нему ближе, шепча в губы. — А мы выполнили поставленную задачу.       Куроо помнил, что это всего лишь игра, что на них направлены камеры, но Дайшо хотелось ударить. За его мимику, тон, слова. С таким в разведку точно не стоит идти, обязательно подставит под удар. Но ещё Куроо понимал, что безумно хочет стереть с чужого лица самодовольство.       — Хренов псих, — порывисто развернул Дайшо, впечатывая его в стену, лишь на задворках сознания отметив, что пока он делает всё правильно, и для съёмки ракурсы хорошие.       Дайшо шелестяще засмеялся, издевательски проводя тонкими пальцами по его скуле, что одновременно рассыпало по коже мурашки и только сильнее разозлило.       — Ты слишком напряжен, командир, — обращение было пропитано издёвкой. Куроо шумно выдохнул, сильнее впиваясь пальцами в жёсткую ткань. — Не находишь?       Ойкава говорил, чтобы они недолго ругались, а скорее переходили к основным действиям. Куроо посчитал, что сейчас идеальный момент, чтобы заткнуть гаденыша. Вжав его в стену всем телом, Куроо накрыл тонкие губы злым, кусачим поцелуем. Терзая губы, он раздражённо смотрел в глаза, полные довольства, что только сильнее распаляло. Дайшо закинул руки ему на плечи, зарываясь длинными пальцами в волосы на затылке, и надавил, подталкивая углубить поцелуй. Резко выдохнув носом, Куроо в очередной раз болезненно укусил за нижнюю губу и с нажимом провел по ней языком, скользнув им в рот. Дайшо целовался развязно, влажно, вытворяя своим языком такое, что у Куроо сладко потянуло в паху. Он представил, как юркий язык обласкивает его член, и возбуждение потекло по венам.       Прервав поцелуй, жадно вдохнув кислород, Куроо глянул на довольно облизывающегося Дайшо и кривовато усмехнулся. Немного отстранившись, он надавил ладонями на плечи, заставляя опуститься перед ним на колени. Дайшо даже не противился, принимая желаемую Куроо позу и сразу же берясь за ремень и застёжки на его штанах. И смотрел так, что Куроо казалось, будто это именно он перед Дайшо на коленях, а не наоборот. Сжав прилизанные волосы, ткнув лицом в свой пах, поторапливая, он услышал приглушённый шелестящий смех. Аргх. Как же Дайшо бесил. Тот впился пальцами в его бедра и чуть отстранился, исподлобья смотря в глаза и медленно прочерчивая языком по крепкому стволу. Куроо еле уловимо вздрогнул. Черт. Даже не заметил, как завелся. Стояло крепко, а Дайшо, прочерчивающий кончиком языка каждую вену на члене, только усиливал возбуждение. Вот только издевательских ласк совсем не хотелось. Куроо жаждал вставить член в рот, чтобы тонкие губы растянулись на нем, и хорошенько вытрахать его.       Опираясь одной ладонью на стену позади Дайшо, второй он с силой сжимал гладкие пряди, потянув за них, отстраняя от члена.       — Возьми в рот, — Куроо впервые во время секса звучал так грубо, но иначе с Дайшо не получалось. Тот как-то непонятно глянул и открыл рот, давая возможность членом затолкать в глотку весь его яд.       Куроо в этот раз не думал о чужом комфорте. Короткими толчками вбивался в горячий, влажный рот, чувствуя, как плотно губы обхватывают ствол, а кончик языка изредка проскальзывает по всей длине. Это было охренительно. И Дайшо, с раскрасневшимся лицом и влажными глазами, был охренительным. Можно было кончить в его рот, доведя себя до оргазма за несколько резких толчков, но Куроо вовремя вспомнил, что это съёмки. Что Дайшо нужно трахнуть. Что тот, на самом деле, ничего плохого не сделал, и тоже должен получить удовольствие.       Сбивчиво, хрипло дыша, Куроо за волосы оттянул его от своего члена, выскальзывая изо рта с мокрым, пошлым звуком. Дайшо снова облизал покрасневшие губы и ядовито улыбнулся. Провоцирует. Извращенец хренов. Потянув его на себя, Куроо вовлек его в страстный, настойчивый поцелуй, собирая с чужих губ свой вкус. Он слегка поморщился от того, как член трётся о грубую ткань штанов Дайшо, но лишь крепче сжал его зад и прижал к себе. На его действия отвечали со всем пылом. Дайшо вел бедрами, притираясь, снова ерошил его волосы на затылке и чувственно целовал, тихо постанывая в поцелуй. Куроо тихо хмыкнул, догадавшись, что змееныш обожает поцелуи. Только баловать его совсем не хотелось.       Отстранив Дайшо от себя, Куроо повернул его лицом к матрасу, обнимая со спины и оставляя несколько кусачих поцелуев на шее, чуть выше воротника куртки. Реакция превзошла все ожидания. Стонал Дайшо сексуально, не сдерживая эмоций. Проведя языком по укусу, опаляя кожу горячим, прерывистым дыханием, Куроо крепко сжал бедра и подтолкнул Дайшо опуститься на матрас. Тот отлично его понял и встал на четвереньки, впиваясь длинными пальцами в дырявый матрас и низко склоняя голову, напрашиваясь на поцелуи-укусы. Куроо широко оскалился, опускаясь сзади на колени и подталкивая шире развести ноги. Прижавшись грудью к спине, досадуя на слои одежды, он болезненно прикусил загривок, чувствуя, как беспокойно Дайшо повел бедрами, притираясь задом к члену, и прерывисто задышав. Осыпая укусами шею и зализывая их, Куроо порывисто расстегивал чужие штаны, желая скорее добраться до задницы. Дайшо ощутимо подрагивал, с трудом удерживая вес Куроо, но не ерепенился и ничего не говорил. Подчинился, что жаром растеклось по венам.       Справившись со всеми застёжками, Куроо выпрямился на коленях, отстраняясь и сдергивая до середины бедер чужие штаны и белье. Взгляд сразу же прикипел к упругой заднице. Накрыв ягодицы ладонями, он шумно вздохнул, сминая их и разводя. Отличный вид. Сплюнув на пальцы правой руки, Куроо без лишних прелюдий приставил их к сфинктеру, надавливая и вставляя сразу два. Дайшо натурально зашипел, заставив притормозить. Внутри было влажно, всё же тот готовился, но всё равно туго. Куроо вытащил пальцы, в этот раз вводя медленнее, давая привыкнуть. Дайшо переступил коленями по матрасу и слегка повел задницей.       Наблюдая за реакцией на каждое свое действие, Куроо трахал Дайшо пальцами, собирая его стоны, и то шлёпал по заднице, то до боли впивался в нее пальцами. Отзывчивость Дайшо сводила с ума. Вставить хотелось до белых искр перед глазами. Когда три пальца стали легче скользить в жарком теле, Куроо вытащил их и достал из заднего кармана презерватив. Пока он натягивал резинку, Дайшо сменил положение, ложась грудью на матрас, сильнее прогибаясь в пояснице. Потрясное зрелище. Куроо невольно глянул в камеру, надеясь, что это обязательно запечатлят. Мысленно выругавшись, подумав, что сейчас остановят съёмку, он выждал несколько секунд и продолжил. Видимо, потом всё лишнее Кенма вырежет.       Трахать Дайшо было классно. Тот отзывался на каждый толчок короткими стонами и сам шел навстречу его движениям, с силой насаживаясь на член. И смотреть на него нравилось. Особенно на его пальцы, скребущие по матрасу. Куроо откровенно кайфовал, трахаясь, как говорил Кенма, с огоньком. И когда удовольствие стало нестерпимым, он вновь склонился над Дайшо, одной ладонью сжимая его бедро, а второй накрывая член. Дайшо кончил сразу после него, чем продлил оргазм, импульсами сжимаясь на члене. Куроо ткнулся лбом ему между лопаток, восстанавливая дыхание и понимая, что у него нет ни сил, ни желания шевелиться. Но команды «стоп» ещё не было. Нужно было чем-то закончить ролик. Видимо, не только он об этом думал.       — Если ты, командир, будешь так же качественно меня наказывать, я готов всё время рисковать, — Дайшо сказал хрипло, сорвав голос стонами. Куроо тихо засмеялся, выпрямляясь и смачно шлепая по заднице.       — Я всё равно найду на тебя управу, змееныш.       — Стоп. Снято.       Шумно выдохнув, Куроо глянул на Ойкаву, который выключал камеру. Не смотрел на них, но Куроо готов был поклясться, тот был чертовски красным, что было заметно даже при таком освещении. Отлично. Вот только на Кенму смотреть было стрёмно. Куроо и не стал. Перевел взгляд на Дайшо, распластавшегося на матрасе, и вышел из его задницы, стягивая презерватив и подтягивая трусы.       — С почином тебя, — насмешливо проговорив, Куроо ещё разок припечатал ладонью по покрасневшей заднице, и поднялся на ноги, собираясь свалить в душ. Но все же помог Дайшо, который с лёгким прищуром на него смотрел.       — Я, конечно, ожидал большего…       — Ой, иди на хрен.       Под шелестящий смех Дайшо Куроо пошел в ванную комнату.       ***       Видео, определенно, получилось вкусным. Выпроводив актеров, Ойкава вместе с Кенмой пересматривал отснятый материал. Они вырезали момент, где Куроо посмотрел в камеру, обрезали слишком долгую для этого ролика подготовку и выбросили некоторые кадры, оставив лишь самое горячее и возбуждающее. Пересмотрев ещё пару раз конечный результат, Ойкава самодовольно улыбнулся и перевел на Кенму сонный взгляд.       — Я же говорил, что из Дайшо получится выжать эмоции, которые преобразят его.       — А я с тобой и не спорил, — тихо пробурчав, Кенма попросил кофе, а сам начал заливать видео на сайт.       Они снова засиделись до утра, что было привычно, как и последующий сон вдвоем на кровати. Ближе к вечеру, когда Ойкава немного отдохнул, он вызвонил Иваизуми и попросил помощи, чтобы разобрать угол, вернуть его в исходный вид. Кенма ретировался, оправдав свое бегство игрой. Ойкава остался наедине с Иваизуми в логове порока и разврата, как издевательски говорил лучший друг. Но как бы тот ни называл это место, a из раза в раз приезжал сюда, не только помочь с перестановкой, но и просто провести время. Хоть и бурчал, но был рядом, за что Ойкава любил его только сильнее.       Они справились только к середине ночи. Ойкаве пришлось уговаривать Иваизуми остаться здесь до утра, чтобы не тратиться на такси. Тот бесился, ругался и серьезно был настроен свалить.       — Ива-чан, если ты поспишь со мной на одной кровати, то гейством не заразишься, — Ойкава знал, что говорить, как надавить на Иваизуми, но старался слишком часто к такому не прибегать.       — Ойкава, ты кретин, — грубо ответив, Иваизуми опалил его злющим взглядом и вернулся в комнату, завалившись на поставленную обратно в угол кровать.       Можно было ещё немного подразнить Иваизуми, но Ойкава не стал рисковать. Прилег на противоположную сторону, пожелал спокойной ночи и быстро уснул. Думалось, что волнение от близости любимого человека не даст уснуть, но Ойкава так вымотался за эти дни, что усталость взяла верх. Зато, проснувшись раньше Иваизуми, он смог полюбоваться на спящее лицо, во сне потерявшее свою хмурость. Хотелось пальцами очертить родные черты лица, поцеловать, но Ойкава, естественно, не решился, сбежав на кухню варить кофе и делать заказ в доставке пиццы.       Ролик Куроо и Дайшо привлек ещё больше зрителей. Просмотры увеличивались, статистика росла, как и их доходы. Об этом Кенма отчитался по телефону, посоветовав не тормозить и ловить волну, сняв ещё одно видео с Дайшо, как Ойкава и планировал.       Связавшись с их универсалом, он предоставил на его выбор двух партнёров. Дайшо выбрал Цукишиму, аргументировав это тем, что ещё никогда не трахался с таким высоким парнем. И хоть всё было сказано милейшим тоном и чрезвычайно вежливо, Ойкава с лёгкостью представлял себе лицо этого змееныша. Насмешливое, высокомерное. Черт побери, Дайшо ему всё равно нравился. Цепляло его умение так быстро переобуваться. С Ойкавой он был безобидным ужиком, но с Куроо превращался в кобру. Стало безумно интересно, как Дайшо поведет себя с Цукишимой, который сам был той ещё змеюкой.       Ойкава свел их через четыре дня после первых съёмок Дайшо. Цукишима сверху вниз скептично смотрел на Дайшо, который премерзко улыбался, шаря по чужому телу оценивающим взглядом. Первым не выдержал Цукишима, начав хамить. Этим он только сильнее распалил интерес Дайшо, что было понятно по изменившемуся взгляду. И хоть они схлестнулись в словесном поединке — Ойкава вообще не представлял, как не сцепиться с язвительным Цукишимой языками, — но никто не отказался от съёмок.       Ойкава хотел немного отойти от тематических съёмок, убрать всех папиков, женский образ, военных, и заснять чисто секс, уделив больше внимания эмоциям, а не окружающему антуражу. Для этого предстояло убедить Цукишиму снять женские шмотки. Прервав обмен любезностями, Ойкава тяжело глянул на Цукишиму и серьезно заговорил:       — Цукишима, ты категорично против сниматься без женского образа?       Цукишима поджал губы и поправил очки, давая себе небольшую отсрочку. Шумно вздохнув, он посмотрел в глаза, с долей яда отвечая:       — Я понял, к чему вы клоните, Ойкава-сан. Этот образ может быстро наскучить, если его постоянно использовать.       Да, Ойкава именно это и имел в виду. Цукишима был умён и мог не только с лёту придумывать язвительные ответы, но и анализировать. Ойкава молчал, давал возможность самому прийти к нужным им всем выводам. Цукишима не подкачал.       — Я не согласен полностью отказаться от женского образа. Но иногда можно сниматься без него.       — Хорошо, Цукки. Я рад, что ты сам все прекрасно понимаешь, — улыбнувшись ему, отмечая, как тот отвёл взгляд, Ойкава глянул на Дайшо, который смотрел на Цукишиму, как удав на кролика. Жуть. — Дайшо-кун, для этого ролика не будет никакой задумки. Тебе самому придется вести, но учти все табу и пожелания Цукишимы.       — Конечно, — протянув согласие, Дайшо чуть ли не облизывался, явно представляя, как разложит Цукишиму. — Цукки останется полностью удовлетворен. Впрочем, как и я.       Съёмки назначили на следующий вечер. Ойкава всё для них подготовил, вновь слегка изменив декорации. Белоснежное постельное белье, новая картина на стене, учебники на тумбе. Попросил актеров прийти в повседневной одежде, чтобы ничего не отвлекало от основного действа. Ойкаве было дико интересно, как Дайшо с Цукишимой будут смотреться вместе в кадре. Как Цукишима будет смотреться под Дайшо. Возможно, это будет совсем некрасиво и отталкивающе. Но всё же хотелось попробовать. В этом желании он был не один. Если актеры не отказались от съёмок, если Кенма не попытался отговорить от этой пары, то всем был интересен конечный результат.       В этот раз не стали ничего мудрить. Съёмки начали с поцелуя на кровати. Актеры устроились друг напротив друга, обмениваясь чрезмерно любезными улыбками и неискренними комплиментами. Видеть в кадре Цукишиму без привычного образа было необычно, но Ойкаве так даже больше нравилось. В джинсах, светлой рубашке и без очков он выглядел очень молодо. И невинно, что было охренительно. Дайшо также выбрал джинсы и свободный свитер тонкой вязки. И был таким обычным, скучным, пока не посмотрел в камеру, окатив целым спектром эмоций. Ойкава взволнованно улыбнулся, переглянулся с Кенмой, который привычно занял место за второй камерой, и дал отмашку для начала съёмок.       Дайшо сразу же захватил инициативу. Слегка улыбнувшись, он сжал тонкими пальцами подбородок Цукки и подался к нему, дразняще проведя по чужим губам языком. Дразнился, изводил Цукки, не давая ему полноценной ласки. Цукки сжимал его плечи, пытался притянуть ближе к себе, самому поцеловать, но Дайшо постоянно ускользал, возвращаясь с очередными дразнящими касаниями, провоцируя на эмоции. Можно было бы прервать съёмку, дать Дайшо морального пинка, но за его действиями было интересно наблюдать, как и за живой мимикой Цукки. Ойкава чуть приблизил камеру, выводя лица актеров на первый план, и довольно улыбнулся. Таким Цукки он ещё не видел. Раскрасневшийся, с влажными губами и помесью разнообразных эмоций в светлых глазах. Тот явно бесился, но в то же время желал получить полноценный поцелуй и интимные касания. Вот только Дайшо продолжал играться. Но стоило ему удовлетворить свою потребность в издевательствах, как он перешёл к активным действиям. Плавно перетек на Цукки, опрокинув его на спину, и втянул в такой умопомрачительный поцелуй, что Ойкаве показалось, он сам задохнётся.       Как оказалось, Дайшо в роли верхнего партнёра — чертов садист. Только он мучил Цукки не болью, а удовольствием. Всё делал предельно медленно и откровенно, изводя нетерпением. Ойкаве казалось, что на Цукки не осталось ни одного места, где не побывал бы язык и губы Дайшо. Тот зацеловал, занежил и облизал краснющего и чуть ли не хныкающего Цукки всего. Чего стоил только римминг и откровенные реакции Цукишимы, который то пытался уйти от откровенной ласки, то начинал требовать скорее трахнуть его. Но Дайшо только смеялся и делал всё по-своему. Хоть по комплекции Дайшо был меньше, но силы у него оказалось гораздо больше, если он с лёгкостью пресекал все попытки Цукки извернуться или перехватить инициативу. Загибал его в нужные позы и продолжал заласкивать сверхчувствительное тело.       Цукки облегчённо выдохнул, когда Дайшо раскатал по члену презерватив и лег сверху, вот только зря он радовался. Трахал Дайшо медленно, каждый раз практически выскальзывая из задницы и снова проникая на всю длину. Плавные движения завораживали. Ойкава принимал тот факт, что смотреть на Дайшо было возбуждающе, но вот оказаться на месте Цукки не хотелось. Так же и с ума сойти можно, находясь на грани возбуждения, но не получая должной симуляции, чтобы кончить.       Сменив позу, поставив Цукки на колени, Дайшо прижал его руки к кровати, продолжая трахать того плавными, глубокими толчками. И как только у самого Дайшо хватало терпения так долго поддерживать такой темп, Ойкава понять не мог. Сам давно бы уже сорвался, тем более, если бы под ним так же чувственно стонали и чуть ли не умоляли о возможности кончить. Вот только долго Цукки просить не мог и начинал ругаться, чем только веселил Дайшо.       Конец ролика был потрясающим. Цукки кончил, не прикасаясь к себе. Его крупно трясло, буквально выламывало в позвоночнике, пока он с откровенными стонами кончал. Дайшо двигался в нем всё то время, что того выкручивало оргазмом, потом оставил у него на спине лёгкий поцелуй и отстранился, выскальзывая из раскрытой дырки. Сняв презерватив, он несколькими резкими движениями тонких пальцев по члену довел себя до разрядки, заляпав спермой ягодицы и спину Цукки, который все ещё не отошёл от мощного оргазма.       — Стоп. Снято.       Дайшо обернулся на камеру, демонстрируя довольную улыбку, и плавно стек с кровати. Ойкава даже не знал, что сказать. Это было круто. В противовес быстрому сексу с Куроо в этом ролике Дайшо продемонстрировал всю свою выдержку.       Цукишима приподнялся на кровати, схватил подушку и кинул ей в Дайшо. Под шелестящий смех он осыпал Дайшо оскорблениями, под конец заявив, что больше никогда не будет с ним сниматься. А потом на подкашивающихся ногах ушел в ванную.       — Ему понравилось, — Дайшо звучал уверенно, натягивая белье и проходя к низкому столику, где стояли бутылки с водой.       — Более чем. Но ты садист, Дайшо-кун.       Тот лишь пожал плечами, поднося бутылку к губам. Ойкава подошёл к Кенме, который уже перекидывал видео на ноут. Заметив, что тот полыхает скулами, Ойкава не смог сдержать комментария:       — Представил себя на месте Цукки?       Кенма метнул в него раздраженный взгляд и отвернулся, ниже склоняя голову и прячась за волосами. Ойкава тихо засмеялся и похлопал по плечу, прекрасно понимая реакцию друга. Сложно было НЕ представлять этого. Но всё-таки это должно быть болезненно сладко. Только Ойкава бы прибил за такое Дайшо, если бы оказался с ним в одной кровати.