Как в сказке

Люциус Малфой, бывший Пожиратель смерти, муж Нарциссы Малфой, в девичестве Блэк, сидел за столом в гостиной и размеренно попивал кофе. На коленях у него лежал пушистый кролик, которого он поглаживал свободной рукой. Иосиф, так его звали, был любимцем старшего Малфоя, потому что в отличие от своих собратьев не царапался, не убегал, не грыз ножки столов и кресел, а просто спокойно сидел на месте, шевеля носом, пока Люциус поглаживал его пушистый мех. Этот кролик, в отличие от остальных, был прилично воспитан и умел себя вести, поэтому пользовался особым расположением своего хозяина. Нарцисса Малфой медленно вошла в гостиную, запахиваясь в изумительной красоты шелковый халат — вольность, которую она позволяла себе только по утрам до первой чашки кофе. Потом она снова шла наверх и, как часто выражался Люциус, «чистила перышки». Жену он искренне любил и ассоциировал с лебедицей — бледная кожа, волосы цвета золотой платины, тонкая нежная шея и стройная фигура. — Есть новости от Драко, дорогой? — она присела напротив и пригубила горячий напиток из изысканной фарфоровой чашки. Люциус неоднозначно хмыкнул и подарил супруге теплейшую из его улыбок: — Не думаю, что он вообще дома ночевал. Все-таки один из последних вечеров, когда он может насладиться свободой. Нарцисса удивленно вскинула бровь, совсем как это любил делать ее сын: — Свободой? Неужели замужество поработило тебя, Люциус? — О да, — он положил Иосифа на пол и подошел к жене, целуя ее в шею, — И я готов служить вам верой и правдой, моя Госпожа. — Это мы еще посмотрим, — кивнула она, отставляя чашку. В глазах играл хитрый огонек, — Сегодня вечером я жду от тебя полного подчинения. И когда я говорю полного, то… Громко ухнув, у открытого окна приземлилась сова с газетой, и последние слова Нарциссы утонули в шелесте крыльев. — Согласен, — Люциус оторвался от губ жены и пошел за газетой, — Какие планы на день? — Ну ты знаешь, — она снова пригубила кофе, — в двенадцать встречаюсь с Асторией и ее матерью на финальную примерку платья, а в два у меня запись у колдомедика. — Что-то болит? — аристократ разворачивал газету, пробегая глазами по заголовкам. — Нет. Хотела, чтобы он взглянул на родинку ниже поясницы. Она меня немного беспокоит. — Что это, блять, такое? — внезапно вскрикнул он. — Люциус! Манеры! — недовольно скривилась Нарцисса, спрыгивая со стула и заглядывая ему через плечо. — Пиздец! — прошептала она, — А ну, дай сюда! — вырвала она газету у мужа и трясущимися руками перелистнула на четвертую страницу. — Нарцисса, любимая, ты только не волнуйся, — Люциус хоть и был зол, больше всего боялся гнева жены, поэтому попытался успокоить ее, положив ладонь ей на плечо, которую она нервно стряхнула и зачитала вслух следующее: Что может быть общего у семьи Малфоев и Гермионы Грейнджер, героини войны, чье непосредственное содействие избавило мир от одного из темнейших волшебников в истории? Первый ответ, напрашивающийся на ум, это, конечно же, — ничего! Так думала и я, прогуливаясь вчера по площади Луэста Вискозного, наслаждаясь тихим апрельским вечером. Картина, развернувшаяся перед моими глазами, была не только выразительно вдохновенной, но и до слез трогательной, о чем я вам, дорогие читатели, и собираюсь рассказать в самых подробностях. Я проходила мимо магазина лакомств «Папоротные жабки» и мое внимание привлекли крики, а потом скорое бегство уже известной вам героини. Моим первым впечатлением было, что Гермиона Грейнджер выглядела немного встревоженно, когда пыталась ускользнуть от Драко Малфоя, преследующего ее по пятам. Обеспокоившись, что умнейшей ведьме нашего поколения может грозить беда, я направилась следом, заодно попросив супруга приготовить колдоаппарат, на случай, если молодой мистер Малфой собирался принести мисс Грейнджер непоправимый вред. Тогда у нас были бы вещественные доказательства его вины. Дорогие читатели, я еще никогда так не ошибалась! Когда нам удалось пробиться сквозь толпу, то нашим глазам предстала страстно целующаяся парочка (см. фото на развороте). Через несколько минут Гермиона Грейнджер в искусных метафорических выражениях кратко описала историю их любви, намекнув на скорое прибавление в семействе (см. фото). Мистер Малфой однако чем-то огорчил юную мисс, чем снова вызвал ее бегство. Мы последовали за ними, и вскоре все встало на свои места. Причиной слез беременной героини оказались родители молодого аристократа, выступающие за чистоту крови и настаивающие на его браке с Асторией Гринграсс. Сто́ит заметить, что Гермиона Грейнджер, в силу чистоты души и необъятной доброты, так и не решилась назвать семью мистера Малфоя разлучниками, завуалировав их именем Монтекки — семьи, которая в известном магловском романе «Ромео и Джульетта» стала причиной смерти молодых возлюбленных. Ваша корреспондентка искренне надеется, что у отношений между молодыми влюбленными будет счастливый финал, ведь Драко Малфой заверил девушку в своей искренней любви и поклялся сделать все возможное, чтобы его семья их не разлучила. Мы всей редакцией «Ежедневного Пророка» просим Люциуса и Нарциссу Малфой отречься от чистокровной традиции их семей и поспособствовать счастью молодых. Искренне ваша Лав Вестербок — Люциус, — Нарцисса осела на пол, скомкав руками газету, — тты знал, чччто твой сын влюблен в эту… ведьму? — Понятия не имел, — прошептал он, подавая ей стакан воды. Она выпила его залпом и встала, опираясь на мужа. — Беременная… Когда успел то? Я думала, что он еще ни разу… — Вот и я о том же, — развел руками муж, — Он же сын своего отца — до свадьбы ни-ни! Ну я так считал, — быстро добавил он, под строгим взглядом Нарциссы. — Это я знаю, — вздохнула она, вспоминая неловкую первую брачную ночь с перепуганным до заикания Люциусом, — Никогда бы не подумала, что Драко в меня пойдет. — Это в каком смысле? — не понял он. Она лишь махнула на него рукой: — Забудь. Скажи лучше, что делать-то будем? Ты Гринграссов год уговаривал выдать Асторию за Драко. Думаю, что после таких новостей свадьба вряд ли состоится. — Из-за того, что он уже не девственник? — Из-за того, что всеми любимая Героиня войны от него беременная, — сверкнула она глазами на мужа и у него моментально пересохло во рту. — Ты думаешь, что это хорошая идея, женить Драко на маглорожденной? Нарцисса скривилась еще больше и помассировала виски. — Драма, драма, драма… Меня больше беспокоит, что он нам ничего не рассказал. Почему? Неужели мы настолько плохие родители? — А ты сказала бы отцу, что влюбилась в маглорождённого? Нарцисса нервно рассмеялась, прикрыв рот рукой: — Я и магл? Мерлин, Люциус, только ты мог до такого додуматься! Это же нелепо! — Вот поэтому он и не рассказал, — тихо закончил он и смех Нарциссы стих. Наступила неловкая тишина, разрываемая щелканьем клюва совы, все еще сидевшей на подоконнике. Супруги переглядывались и вздыхали когда: — У нее… — Я… — Давай ты, — уступила она мужу. — Она беременная. — Да. — Значит, мы скоро станем дедушкой и бабушкой. — Верно. — Ребенок-полукровка… — протянул он с сомнением. — А с другой стороны — это шанс, — Нарцисса кивала, рассуждая вслух, — Если Драко женится на Гермионе, то нам все простят. Дорогой, ты только представь! Мы снова сможем устраивать приемы, а для тебя выделят место в Министерстве! — С нами снова будут считаться! — Я открою книжный клуб! И центр помощи сиротам войны! — Будем приглашать Поттера на ужин! — Ну ты не перегибай… — Согласен… Значит, решено? И зачем нам вообще те Гринграссы? — Именно! — Тогда… Мы согласны? — Разве что ради счастья сына, — усмехнулась она, подхватывая газету с пола. — Но скандал я ему все-таки устрою, — внезапно скривился Люциус. — По причине? — Нарцисса была готова поддержать очередную тираду мужа о конце эпохи чистокровности, но он гневно стукнул ладонью по столу: — Спать с девушкой до свадьбы! Да его дед Абраксас через год после свадьбы жену первый раз в губы поцеловал! А тут беременность! — Ох, Люциус, ты безнадежен, — улыбнулась Нарцисса, прикрыв глаза рукой. Настроение в поместье Малфоев было приподнятое. Родители с нетерпением ожидали возвращения сына, чтобы поговорить с ним по душам. В это время в маленькой магловской квартирке на окраине Лондона проснулся Драко Малфой. Прежде чем открыть глаза, он еще сильнее зажмурился, прокручивая в голове события вчерашнего вечера: его друзья и выпивка, сумасшедшая Грейнджер украла его палочку, куча журналистов, потом какая-то квартира и он связанный на полу. Он пошевелил руками и обнаружил, что больше несвязан. Видимо, Блейз подлил в его виски галлюциногенное зелье, ведь ничего из того, что он помнил, не могло быть правдой. Ну ничего, пусть только этот итальяшка ему попадется! Уверенный в своей правоте, он наконец открыл глаза и замер — на груди, нахохлившись и распушив перья, сидела курица. Ее острый клюв был в паре сантиметров от аристократического лица. И хоть она, судя по всему, не собиралась клевать Драко в благородный нос, он все равно заорал и подкинул ее вверх, отчего она закудахтала и захлопала крыльями, пытаясь мягко приземлиться. Парень же забился в угол между шкафом и кроватью и ошалело огляделся. М-да. До поместья далеко… Скудно обставленная спальня с кроватью, небольшой тумбочкой, лампой, которую Грейнджер вчера перевернула во время очередного приступа танцев, и шкаф у него за спиной. На полу у его ног валялись веревки. Видимо, заклинание Гермионы начало терять силу, и Драко распутался во сне, когда узлы ослабли. Рядом с веревками лежали боксеры, и побелевший Драко быстро схватил их рукой и напялил на себя, а также фиолетовое платье с ромашками, белые гольфы, две черные ленты, хлопковый белый бюстгальтер и такие же трусики. На последнее он воззрился с, что ни есть, ужасом, и даже попытался подцепить их пальцем, чтобы удостовериться, что глаза ему не врут, и у него бы получилось, если не курица, прыгнувшая с кровати ему на голову. В который раз откинув чем-то рассерженную птицу, он осмотрелся в поисках хозяйки. — Не померещилось, — зябко потирал он руки в поиске своей одежды, которой нигде не было, — а как же… Грейнджер? — спросил он, заходя на кухню и оглядываясь по сторонам. На полу лежало несколько разбитых тарелок, а так — никаких признаков девушки. Все это время курица вальяжно следовала за ним. Он оглянулся на нее, пожал плечами и прошел в следующую комнату, оказавшуюся кабинетом с прилегающей к небольшой гардеробной, в которой висели вычурные детские костюмы. Нахмурившись, он почесал затылок, задаваясь вопросом, зачем они Гермионе, ведь по размеру они подошли бы девочке лет пяти-шести. Да и он сомневался, что вчерашнее представление-маскарад она устраивала своему Уизелу или Поттеру. Ну или с кем она там встречается… Да и если бы у нее были дети, то забеременеть она должна была ещё в школе, что он бы заметил. Нехорошее предчувствие кралось за Драко по пятам. И если бы не тот факт, что вчера его как минимум два раза стукнули по голове, то, наверное, он бы давно догадался в чем дело. И не надо было бы идти в смежную с гардеробной детскую комнату и тупо пялиться на фотографию, стоявшую на убранном столе с детскими книгами и красной пластиковой подставкой с фломастерами. Незнакомая девочка лет шести с ее мамой улыбались на фоне парковой карусели. Он метнулся из комнаты прочь, наконец осознавая, во что ввязался. Перецепившись через мельтешащую под ногами птицу, он громко рухнул на пол, ударившись подбородком. Курица, улучив момент, закудахтала и залезла ему на спину, уцепившись когтями. С тихим стоном он поднялся и поспешил назад, волоча за собой ушибленную ногу, рассеянно отмахиваясь от перьев у лица. Кое-как доковыляв до спальни, он быстро кинулся к тумбочке, на которой, слава тебе великий Мерлин, все еще лежала его палочка. Приготовившись аппарировать, он вдруг кинул взгляд на раскиданную по полу одежду и, по неясному порыву и под одобрительное кудахтанье, подхватил вещи Гермионы и наконец аппарировал. Аппарировать прямо к себе в комнату не удалось, поэтому молодой аристократ приземлился у парадных дверей поместья. Надеясь, что никто из родителей или домовых эльфов не услышал хлопка, он сгорбился и на цыпочках начал обходить здание, решив воспользоваться черным входом. И это бы ему удалось, если бы не впечатлительная птица, которая до этого времени явно никогда не аппарировала. Заголосив, будто Драко собирался из нее заживо суп варить, она пробежала когтистыми ногами по плечам, оставляя россыпь из мелких царапин, вспрыгнула на голову, а оттуда на землю и ринулась прочь, продолжая клокотать и шумно хлопать крыльями. — Блять! — рыкнул он, кидаясь за неугомонной птицей, нарезающей круги по аллее перед домом. Инстинкты мага могли бы подсказать ему, что бегать было совершенно необязательно, а просто воспользоваться одним из заученных до зубов заклинанием, но блондин, чьи волосы становились все более грязно-пепельными от пыли, которую они с курицей подняли своей беготней, напрочь о ней забыл. Как бы ни кичились аристократы своим происхождением, в состоянии аффекта срабатывал обычный магловский рефлекс «беги-хватай». — Драко! — прогремел женский голос, и он застыл, медленно поворачивая голову на разъяренную мать. О да, в такие минуты он мечтал, чтобы Темный Лорд вернулся и самостоятельно его заавадил. Женщина стояла в дверном проеме, слегка нахмурив брови и подперев бока руками. Ноздри бешено раздувались, волосы вздыбились как наэлектризованные. Даже курица впечатлилась. Самостоятельно прыгнув Драко на руки, она спрятала голову у него подмышкой, и он бессознательно прижал ее к себе. — В дом! Быстро! — Ммам, — голос отдаленно напомнил скулеж забитого щенка, — можно я сначала оденусь? — Вот платье свое и надень! Иначе зачем ты вообще его принес? В дом! Быстро! Еще скажи, что ты в таком виде по городу бродил. И так опозорил нас на весь… — она зашла в дом, но грозный голос продолжал сотрясать психику хромающего за ней сына. У дверей он встретился взглядом с таким же перепуганным отцом и просто передал ему свою ношу, включая замершую, практически мертвую от страха, курицу, и босыми ногами прошлепал в гостиную, где бушевала его мать. Спустя пару часов он зашел в свою комнату и, прикрыв дверь, устало прислонился к ней спиной, сползая на пол. — Ну как все прошло? — голос отца вырвал его из размышлений и он покосился на него, устало отбрасывая челку с глаз. Перед ним открылась удивительная картина: Люциус сидел на его кровати с идеально прямой спиной, поглаживая по пестрым перьям несчастную курицу, каменным изваянием застывшей у него на коленях. Иосиф сидел у его ног и недовольно стриг ушами. — Не очень… Я и половины не понял из того, что она говорила. Люциус отложил пискнувшую курицу на кровать и встал, сделав по направлению к сыну не спуская с него напряженного взгляда. — Пап, а ты зачем курицу сюда притащил? — А я, как оказалось, совершенно не знаю, что тебе важно, а что нет! — ядовито ответил он. — Ну так курица же… — начал он со смешком. — Я тебе сейчас как покажу курицу! — внезапно прыгнул к нему отец, замахиваясь ладонью, чтобы отвесить затрещину, от которой Драко ловко увернулся. — Ты чего? Эй! — Я тебе сейчас как покажу «ты чего»! — разъяренный Люциус помчался за убегающим сыном, пытаясь схватить того за плечо, но шустрый блондин уворачивался, удивленно вскрикивая: — Хватит! Отец! Ты меня даже в детстве не бил! Опомнись! — Пора это исправить, щенок ты неблагодарный! Драко вспрыгнул на кровать, растормошив наконец птицу, которая, неистово закричав кинулась к нему, взлетев на голову. Отец последовал за ним, пробежав ботинками по шерстяному покрывалу, а потом, спрыгнув, устремился за сыном. В какой-то момент Люциус, в меру своих лет и пришедшего с ними опыта, осознал, что он, вообще-то, маг и вскинул палочку, вызывая заклинание, сбившее Драко с ног. Второй раз за день молодой аристократ грохнулся на пол, ударившись подбородком, и застонал. Закатав рукава, его отец грозно надвигался, громко топая пятками ботинок. И тут произошло невиданное — курица самоотверженно вспрыгнула на спину несчастного страдающего мага и, захлопав крыльями, устрашающе заклокотала. Старшему Малфою еще никогда не оказывали настолько агрессивного приема обычные дворовые наседки, поэтому он замер, выпучив глаза: — А это еще что такое? Драко? Где ты ее взял? Он с кряхтением развернулся на спину, скидывая с себя птицу, возмущенно щелкающую клювом. — Где взял, там уже нет, — вздохнул он, — в любом случае после вчерашнего вечера я бы не отказался от горячего куриного бульона, — закончил он и получил клевок в голову. Мнение птицы по этому поводу явно отличалось. — Как вчера все прошло? — сочувствующе спросил Люциус, меняя тему. Все-таки, если птице и не удалось их помирить, враждебную обстановку она немного разрядила. — Ой, пап… Расскажу — не поверишь! — Сын, — возразил он, — Да об этом уже все знают. — И что же? — Драко вопросительно поднял брови, но вместо ответа Люциус скрестил руки на груди и расстроенно покачал головой. — Я разочарован в тебе, Драко… Почему ты не обратился ко мне? Ну ладно я, может я и не спец в таких делах… Но мама? Она всегда на твоей стороне! Она бы нашла выход из любой ситуации. А ты решил скрыть все от нас. Драко тупо открывал и закрывал рот как рыба в воде, пока семена страшной догадки уже начали пускать свои корни, пробежав по позвоночнику горячими мурашками. Люциус махнул на него рукой: — Спать с девушкой до свадьбы! — выпалил он. — Но я не… — Не перечь отцу! Свои извинения можешь принести несчастной мисс Грейнджер, носящей наследника величайшего из древних магических родов! Драко настолько выпал из реальности, что несколько минут тупо пялился то на отца, то на ромашковое платье, повешенное на шкафу, то на курицу, раскрывшей клюв в немом шоке, то на ровно сложенное девичье белье на столике у кровати. — Ах, ты об этом… — сглотнул он, — Ты неправильно понял. — А что там понимать, сынок? — устало вздохнул Люциус, и голос его в первый раз обрел ласковые отеческие нотки, — Думаешь, я не знаю, откуда дети берутся? — Она не… — Хватит, Драко. Нужно уметь брать ответственность за свои поступки. Любишь летать — люби и метлу полировать! — У меня свадьба с Асторией! — Мы ее отменим. После того, что вы вчера с мисс Грейнджер устроили на площади… В общем, сынок… Я, конечно, не в восторге, что моей невесткой станет… — он замолчал, подбирая слова, — Война окончена. И мне тоже надо с этим смириться. Скоро вы с женой, — он сделал упор на это слово, — поселитесь в Меноре и подарите миру новое поколение Малфоев. Пусть и не чистокровных, зато умных, — закончил он. — Но я не хочу, — тупо прошептал Драко, — да и она вообще не… — Все решено, — его отец развернулся, быстрым шагом направляясь из комнаты, подхватывая на руки замершего от страха Иосифа, — И вообще — умеешь змееныша своего выпускать — умей и яд высасывать. Последнего Драко не расслышал, потому что, после того как отец громко хлопнул дверью за спиной, он потерял сознание. Проснулся он среди ночи оттого, что кто-то больно пинал его ногами. — Хватит! Гермиона, пожалуйста, только не сейчас! — застонал он в полудреме, гонимый виде́ниями вчерашнего вечера. — Я тебе сейчас как покажу «хватит»! — ответил ему разъяренный женский голос. Моментально открыв глаза, он рефлекторно сгруппировался и всмотрелся в темноту перед собой. Ему показалось? Комната была пустая. — Приснилось, — облегченно выдохнул он. — Кошмар? — презрительно вопросил голос слева. Пискнув, он вскочил на кровать и повернулся, наконец рассмотрев рядом с собой злую как гарпию Гермиону, прикрывающую голое тело шерстяным покрывалом. Ее волосы напоминали расколоченное гнездо с остатками перьев, а прищуренные глаза смотрели на Драко, отливая в темноте красным светом. — Малфой, гаденыш, я тебя убью!