Wedding

Когда Лань Сичень просыпается посреди ночи, он держит глаза закрытыми. Правила сна его клана слишком укоренились в нём, так что должно быть что-то не так, раз он проснулся до пяти часов утра. Он внимательно слушает, но слышит лишь мягкое дыхание Цзян Чэна, сидящего рядом с ним в постели, и Лань Сичень расслабляется. Но затем Цзян Чэн начал нежно проводить кончиками пальцев по лицу и волосам Лань Сиченя и можно было лишь представить, как Цзян Чэн рисует, как выглядят его глаза. Лань Сичень не двигается, не хочет мешать Цзян Чэну в исследованиях, в свободе, которую он редко себе позволяет, когда Лань Сичень бодрствует; мягкие движения вновь убаюкивают Лань Сиченя. Он почти снова заснул, когда Цзян Чэн останавливается и сворачивается клубком ближе к Лань Сиченю. Цзян Чэн обнимает его, крепко – почти слишком сильно – кладя голову на грудь Лань Сиченя, прямо над его сердцем. Лань Сичень чуть хмурится, ведь он почти чувствует отчаяние, исходящее от Цзян Чэна. Ему это нисколько не нравится, но он так же не может спросить об этом, не выдав себя. Поэтому вместо этого он слегка двигается и прижимается лицом к волосам Цзян Чэна, надеясь, что это успокоит все его беспокойства. ~ * ~ * ~ После той ночи Лань Сичень уделяет немного больше внимания Цзян Чэну. Не то что бы он раньше совсем не обращал на него внимание, но теперь он специально ищет мелочи. И не нужно много искать, чтобы что-то заметить. Лань Сичень мог бы это и не заметить, если не был бы так уверен, что что-то не так, но теперь, когда он специально ищет странности, то начинает быстро их видеть. Как Цзян Чэн цепляется за него сильнее, чем обычно, будто опасается, что Лань Сичэнь выскользнет из его пальцев. Как его лицо падает, когда Лань Сичэнь отворачивается, будто не верит, что Лань Сичэнь вернется к нему. Как ему не нравится говорить «Я люблю тебя» перед публикой, будто он боится, что Лань Сичэнь не ответит ему взаимностью. Но это происходит и вне их отношений. Каждый раз, когда Вэй Усянь приближается к Лань Ванцзи, что-то падает с лица Цзян Чэна. Каждый раз, когда Цзинь Лин стреляет в него едкими словами, руки Цзян Чэна дрожат от страха. И каждый раз, когда Лань Сичэнь замечает что-то подобное, его сердце болезненно отзывается в груди. Он думал, что ясно дал понять, что любит Цзян Чэна, но, возможно, он делает недостаточно. Может, они все делают недостаточно. Лань Сичэнь думает об этом ещё несколько дней. Он не знает, каким ещё способом сообщить Цзян Чэну, что он рядом, что он останется, ведь это он был тем, кто начал ухаживания. Он уже переехал в Пристань Лотоса, передав обязанности лидера клана Лань своему дяде, который впоследствии отдаст их Лань Цзинъи, когда тот будет готов. Он так же говорит Цзян Чэну, что любит его почти при каждой возможности. Но, может быть, и этого недостаточно. И Лань Сичэнь может предложить ему только одно. – Цзян Чэн, – зовёт он своего партнёра, и теперь, когда Лань Сичэнь знает, что искать, он может увидеть легкое напряжение в плечах Цзян Чэна. Как будто он ожидает, что Лань Сичень сейчас скажет, что уезжает. Что ж, тогда его ждёт сюрприз, ведь он намерен сделать прямо противоположное. — Что? – спрашивает Цзян Чэн с отчётливым трепетом в голосе, хотя он задаёт вопрос как обычно. Лань Сичень тянется к его руке, прежде чем направить её ко лбу. Цзян Чэн согнул пальцы и попытался отпрянуть, но Лань Сичень не позволил ему. – Сичень, – выдыхает Цзян Чэн, его голос звучит невероятно панически, отчего Лань Сичень отпускает его руку. – Что ты творишь? – Я хочу кое-что сделать, – отвечает Лань Сичень, и когда проясняется, что Цзян Чэн не собирается тянуться к ленте на лбу, Лань Сичень протягивает руку, чтобы развязать её самостоятельно. – Она только для семьи и супругов, – настаивает Цзян Чэн, когда Лань Сичень предлагает её ему. Лань Сичень притягивает Цзян Чэна ближе к себе, пока они не смогут соприкоснуться лбами. – И я пытаюсь сделать тебя одним из них, – мягко отвечает ему Лань Сичэнь, и он может чувствовать, как Цзян Чэн дрожит в его руках. – Пытаешься сделать меня кем? – Цзян Чэн спрашивает, будто действия Лань Сиченя нуждаются в словесном подтверждении, но Лань Сичень лишь коротко целует его, прежде чем ответить. – Я пытаюсь сделать тебя своим супругом, моё сердце. Я спрашиваю, выйдешь ли ты за меня замуж. Окажешь ли ты мне честь стать моим партнёром в совершенствовании? Цзян Чэн молчит почти тревожно долгое время, но он не отходит от Лань Сичэня, что, вероятно, является хорошим знаком. – Ты действительно именно это имеешь в виду? – спрашивает Цзян Чэн и нерешительно тянется к ленте, которую Лань Сичень вновь предлагает без колебаний. – Конечно, я серьезно, моё сердце, – немедленно отвечает ему Лань Сичэнь. – Ты действительно хочешь этого? – Мне больше ничего не нужно, – заверяет его Лань Сичэнь и это почти не является ложью. Единственное, что он хочет ещё, - это чтобы Цзян Чэн поверил, что он останется и женитьба - большая часть этого, уверен Лань Сичень. Тем не менее, Цзян Чэн колеблется, его пальцы едва не касаются ленты и Лань Сичень терпеливо ждёт его. В конце концов, Цзян Чэн тянется к ней и Лань Сичень улыбается, выглядя более счастливым. – Я принимаю твое предложение, – говорит Цзян Чэн, хотя то, что он держит ленту, уже является достаточным ответом и Лань Сичень тянет его в поцелуй. Он надеется, что это успокоит Цзян Чэна. ~ * ~ * ~ Цзян Чэн продолжает нервничать вплоть до дня их свадьбы, как будто он считает, что Лань Сичень очарован и может очнуться в любую секунду, забрав всю любовь с собой. Большую часть дней он отчаянно цепляется за лобную ленту, как будто крепко держась за неё, так же поможет и удержать Лань Сиченя рядом с собой. Сердце Лань Сиченя разбивается, когда он видит, что Цзян Чэн всё ещё не полностью верит в то, что Лань Сичень останется, но это так же означает, что ему придется понять это после свадьбы. Список приглашенных составляется довольно быстро, туда входит всего несколько человек. Конечно же, Лань Ванцзи и Вэй Усянь, а также Цзинь Лин. Лань Сичень также хотел пригласить Лань Циженя, но дядя уже дал им своё благословление и решил остаться в Облачных глубинах. Итак, присутствует небольшое количество людей, когда Лань Сичень и Цзян Чэн совершают три поклона. И эти люди - именно та семья, что им нужна. Лань Сичень не может оторвать глаз от Цзян Чэна; его одеяния красные и Лань Сичень счастливее, чем может выразить словами. Цзян Чэн кажется более расслабленным и непринужденным, чем когда-либо, и это заставляет Лань Сиченя любить его ещё больше. – Муж, – начинает он и наслаждается тем, как при этом краснеет Цзян Чэн. – Теперь ты поверишь, что я тебя не оставлю? – спрашивает Лань Сичень низким голосом, чтобы не дать узнать об этом остальным, но он понимает, что это тщетная попытка, когда глаза Цзян Чэна наполняются слезами. – Что? – вскрикивает он, и Лань Сичень наклоняется, чтобы поцеловать слезы прямо с его глаз. – Я знаю, что ты все ещё веришь, что я оставлю тебя. Можешь ли ты поверить теперь, что я не буду этого делать? – Поэтому ты женился на мне? – спрашивает Цзян Чэн, и Лань Сичень беспомощно улыбается Цзян Чэну. – Я вышел за тебя замуж, потому что ты моё сердце, моя любовь и самый важный человек в моей жизни. С того момента как я предложил ухаживания, я никогда не хотел расставаться с тобой, но ты не верил этому, не так ли? – спрашивает Лань Сичэнь, и Цзян Чэн падает на него, теперь свободно плача. Лань Сичень держит его, и он с облегчением обнаруживает, что Цзян Чен не прижимается к нему с отчаянием, которое он обычно носит под кожей. На этот раз Цзян Чэн просто упирается в Лань Сиченя, доверяя ему оставаться и быть рядом, и Лань Сичень не собирается когда-либо предавать это доверие. – Все всегда уходили, – шепчет Цзян Чэн, стараясь не дать Вэй Усяню услышать, а Лань Сичэнь долго целует его в голову. – Все, кроме Цзинь Лина, – напоминает ему Лань Сичэнь. – Все, кроме меня, – продолжает он, и Цзян Чэн вздрагивает в его руках. – Цзинь Лин так же в конце концов уйдет, – бормочет Цзян Чэн, и прежде чем Лань Сичень успевает сказать ему, насколько это глупо, кто-то врезается в их бок. – Как, черт возьми, я сделаю это, – решительно говорит Цзинь Лин и обнимает их обоих, – Ты мой любимый дядя и единственный отец, которого я когда-либо знал, и как, черт возьми, ты избавишься от меня? – говорит Цзинь Лин Цзян Чэну, который слегка поворачивается в руках Лань Сичэня и втягивает Цзинь Лина в эти объятия. Вскоре Лань Ванцзи и Вэй Усянь так же подошли ближе, не сразу присоединившись к объятиям, а просто дав им понять, что они рядом, положив руку на плечо своего брата, и прошло много времени, прежде чем они все распутались. У Цзян Чэна все еще есть следы от слез на лице, - и Лань Сичэнь уверен, что так же, как и у него самого - но он улыбается и выглядит свободным, чего Лань Сичэнь никогда раньше не видел. – Я так чертовски люблю тебя, – бормочет Цзян Чэн и наклоняется, чтобы поцеловать Лань Сичэня, к явному отвращению Цзинь Лина. – Я должен на это надеяться, муж, – с улыбкой говорит Лань Сичэнь, а Цзинь Лин изображает рвотный рефлекс, но не отпускает Цзян Чэна. – Потому что я тоже тебя очень сильно люблю, – продолжает Лань Сичэнь и теперь Цзинь Лин уходит. – Фу, – говорит он, вставая. – Я слышал, что будет еда, – проговаривает он, и Цзян Чэн качает ему головой. – Веди себя достойно, сопляк, а то останешься без еды. – Как хочешь, старик, - стреляет в ответ Цзинь Лин и уводит Лань Ванцзи и Вэй Усяня в зал, где действительно был приготовлен пир. – Он любит тебя, – скромно говорит Лань Сичень Цзян Чэну, на всякий случай, если у него все еще есть сомнения. – И он не оставит тебя. – Как ты? – спрашивает Цзян Чэн, он улыбается, озвучивая вопрос. – Как и я, – соглашается Лань Сичэнь и поднимает Цзян Чэна, чтобы они могли присоединиться к своей семье. Он знает, что Цзян Чэну, вероятно, еще понадобится время, чтобы полностью поверить в это и полностью избавиться от страха, но у Лань Сичэня есть надежда. Со временем это произойдет, в этом он уверен.