u smell like my love

впервые марк чувствует это в общежитии. на улице — дождь непробиваемой стеной, погода точно не для прогулок, наверное поэтому все именно здесь, именно сейчас. царит самая привычная атмосфера: хаоса вперемешку с домашним уютом. с кухни доносится грохот посуды, по коридору снуют туда-сюда, из комнаты тэёна слышится громкий смех и лоу-фай музыка. марк сидит на кровати донхёка и ждёт, когда тот вернётся с закусками, что они припасли в богом забытым кухонном ящике. тот вваливается через несколько минут, при этом не забыв мощно хлопнуть дверью, так как руки заняты едой и жестяными банками любимой газировки. донхёк ложится рядом, перекидывается парой фраз с джонни, пока на экране крутится киношная заставка. они смотрят старую романтику, на которой настоял донхёк, и марку, в принципе, всё равно, лишь бы не ужастики. где-то на середине фильма, под признание главной героини в любви, донхёк сползает немного вниз по подушке и кладёт голову марку на плечо. скорее всего, именно в этот момент, даже несмотря на химический запах чипсов, что уже успел въесться в воздух вокруг них, и манговый — газировки, банки из-под которой оставлены на прикроватной тумбе, марк улавливает тонкий аромат чего-то неизведанного; шлейф парфюма растекается мягкой рекой. жасмин? персик? корица с апельсином? марк с детства был чувствителен к запахам, хотелось верить, что его наделили некой суперспособностью. конечно же, это не было правдой, но марк всегда дольше всех выбирает новый парфюм, быстрее всех улавливает запах свежей выпечки в излюбленной пекарне напротив дома. иногда даже разносит забытые ребятами вещи, просто принюхавшись к ним. юта однажды пошутил, что марку надо было податься в парфюмеры, а не в айдолы, но тот отмахивается, улыбаясь. он просто любит чувствовать, вот и всё, подбирать новую информацию при помощи обоняния, узнавать людей лучше благодаря их парфюму, что мазками распределился по коже то тут, то там. и в этот дождливый день марк открывает для себя новую комбинацию запахов, что исходит от донхёка. тот, кстати, с головой поглощён в сюжет, в отличии от марка, что тоже аккуратно сползает — так, чтобы немного коснуться левой щекой сухих донхёковых волос цвета айс американо. и тем самым быть ближе к его шее. донхёк даже взглядом не ведёт, хотя обычно такая податливость марка сопровождается язвительными подколами. к концу фильма марк отчётливо чувствует нотки персика и отмечает это галочкой в мысленном несуществующем списке. / донхёк потрясающий. нет, серьёзно. смеётся так, словно это не он этой ночью спал всего четыре часа. то и дело поправляет капюшон своего фиолетового худи, иногда подходит к джисону с фразой на подобие «дети так быстро взрослеют». освещает всю студию ярким летним солнцем, что время от времени очень назойливо лезет в глаза чёрными пятнами. но это никому не мешает его любить. и от него снова пахнет персиком. марк ничего не может с собой поделать — только обнимает за плечи, упирается подбородком в чужое плечо. он чувствует вибрации донхёкового тела: тот снова смеётся. сейчас донхёк — цветение персикового дерева, облитое солнечным золотом. и совсем немного — зелёный чай, такой, который обычно заваривают в большом чайнике, а потом разливают по миниатюрным чашкам с блюдцем. и цвет этого чая — кристально чистый. донхёк поворачивается в сторону марка и бодает его голову своей. их губы трогает улыбка. / в период активной подготовки к промо случается так, что они практически не пересекаются. донхёк занят своим расписанием: бегает на радио, принимает участие в фотосъёмке, даёт интервью и часами пропадает в студии звукозаписи. у марка, в принципе, всё то же самое со своей стороны, но почему-то они друг друга всё равно временно теряют. донхёк сближается с яняном, они вместе повторяют хореографию и смотрят какие-то шоу на телефоне во время ожидания. и марк откровенно понимает, что скучал, когда чувствует присутствие донхёка в комнате отдыха; когда снова улавливает знакомый запах, снова мысленно переносится на чайную плантацию и в персиковый сад одновременно. донхёк устало ему улыбается. здесь, кроме них, никого: янян с тэном записывают свои партии в комнате напротив, а все остальные уже на пути домой. донхёк тихий, точнее, измотанный, и марк тянет руку, что заставляет того подойти ближе. он обхватывает донхёка чуть выше талии и легонько прижимает к себе — кажется, что им обоим это сейчас необходимо. догадки оправдываются, когда донхёк расслаблено падает в объятия, не проронив ни слова. он пахнет утомлённостью и ещё немного — мускусом. они не говорят совсем, но всё нужное понимают и в тишине. / марк, кажется, сходит с ума, когда донхёк возвращает ему футболку, одолженную около недели назад. «хоть бы он не додумался её постирать» думается марку — цветочный кондиционер для одежды из магазина под домом уже в печёнках сидит, по сути, их общежитие без него уже не представишь. у марка крыша едет, потому что донхёк вкладывает в его руки хлопковую ткань, что-то лепечет о новом интересном шоу, обещает, что вечером зайдёт к нему; «и без возражений!» шутливо-приказным тоном. и как только дверь закрывается, летит к шкафу, чтобы повесить футболку и понять: она всё ещё — частичка донхёка. донхёк — большой несобранный, но манящий паззл, такой, который марк складывает часами, но не чувствует и капли усталости. он состоит из холодного кофе по утрам, оверсайз одежды, растрёпанных влажных волос после душа и мелких царапин на запястьях; неуклюжести, что скорее умиляет, чем раздражает, ругани во время компьютерных игр, и в последствии — тёмных синяков под глазами. донхёк это тягучий, как патока, голос, чёртова улыбка (самая красивая) и первые лучи солнца в пять утра. марк собирает этот паззл беспрерывно, наконец вкладывая последний недостающий кусочек — тот самый персиковый сад, чайную плантацию, немного горечи, свежести и древесины. и собирает всю картину. донхёк снова ничего не говорит, когда марк садится немного позади и зарывается носом в его макушку. есть смысл снова списать такую безразличность на то, что донхёк, опять-таки, погружён в происходящее на экране. марку даже немного стыдно — возможно, он смущает донхёка своими прикосновениями, и у того как-то даже язык не поворачивается подколоть. гости шоу что-то бурно обсуждают, донхёк кусает нижнюю губу и не отводит взгляд, пока марк бесшумно втягивает воздух. донхёк пришел к нему после душа вместе с едва уловимым травяным ароматом шампуня, от чего марку хочется мурлыкать, как довольный кот. он чувствует себя дома, там, где поразительно спокойно. донхёк пахнет, как любовь. на экране — финальные титры и список спонсоров, донхёк водит курсором, прикрывает крышку ноутбука и вскоре разворачивается к марку с каким-то нечитаемым по началу взглядом. что-то типа «я знаю, ты даже не смотрел» или «как прикажешь это понимать?». хочется, как младшекласснику, моментально объясниться, что-то отрицать, доказывать, в конце концов виновато опустив голову. но марку двадцать, а донхёк ничего не требует. вселенная сокращается до размера комнаты, когда донхёк без колебаний тянется к марку и прижимается своими губами к его, так, словно составлял план целый день и остановился на отметке «22:34». а марк не смеет его нарушить, поэтому уходят миллисекунды на то, чтобы ответить и перетянуть донхёка к себе на колени; держит его за талию, несмело водит самими кончиками пальцев и чувствует чужие у себя в волосах. марк холодящей мятой проходится по донхёковой нижней губе, на секунду прижимается носом к щеке, чтобы после добить мягкими поцелуями, так, что донхёка ведёт. но он всё же аккуратно отстраняется, и какое-то время они просто смотрят друг на друга, неровно дыша. взгляд марка бегает по раскрытым губам и ключицам, по волосам, шее. и понимает, что больше всего хочет прикоснуться именно к ней. донхёк лёгким кивком разрешает, как будто читает мысли (хотя по завороженному взгляду марка можно догадаться) и снова хватает ртом воздух, потому что на ней рисуют узоры, впечатывают нежность, выстраивают траектории. кажется, донхёк бы сейчас растёкся лужицей, если бы не руки марка на его пояснице. тишину прорезает недовольный стон — марк начинает кусаться, не в силах сдерживаться, и донхёк бы просил не останавливаться, если бы не тонкости их работы. он позволяет себе задать самый глупый вопрос в мире. — я тебе нравлюсь, да? марк так же глупо отвечает: — в смысле? — ну, – донхёк слезает с его колен и садится напротив по-турецки, — это заметно. у тебя изменился взгляд, тебя физически тянет ко мне, ты проводишь со мной больше времени.... я же не дурак какой-то, я знаю подобные фишки. марк смеётся, поправляет упавшую на лицо чёлку донхёка. — я просто сложил паззл. — так это значит да? – неуверенно переспрашивает донхёк. он сейчас до невозможности застенчивый, полная противоположность тому донхёку, которого все знают. и марк ничего не может поделать с внезапным приливом любви — наклоняется и тыкается лбом донхёку в плечо. — да. кажется, смотреть с донхёком фильмы нужно почаще.