Круиз

По полу прошла вибрация, возвещая о начале отстыковки. Первый толчок, второй, третий – гигантские держатели отпускают корабль из своих лап. По экранам плывут графики, возвещающие о состоянии их судна. Давление, уровень кислорода, гравитация, количество живых организмов. Всё как на ладони. Хэнк гордо улыбается, вглядываясь в черноту космоса в панорамном окне. – Отстыковка прошла по плану, капитан, – говорит один из диспетчеров. – Курс на дальнейшее плавание задан, – продолжает навигатор, выводя на еще один экран карту. Они огибают несколько живописных звезд, делают остановку на одной из самых больших станций в этой галактике для дозаправки и продолжают развлекать себя видами звезд. Хэнк кивает, утверждая давно выученный маршрут. Они могли бы обойтись вообще без слов, уже понимая друг друга мысленно, но регламент обязывал. А Хэнк Андерсон – ответственный капитан. Иногда… – Кислородные фермы в норме, запасы пополнены, а значит, жить будем, – раздался позади довольный и наглый голос. – Без еды не проживем, Гэвин, – хмыкнул Андерсон. – Еда в норме, хватит на всех гостей и ещё с запасом останется, – он хохотнул. Хэнк оглядел нижнюю галерею со своей командой, работающей в привычном темпе, уже не обращающей на них двоих внимание, и обернулся. Ящер улыбался, хотя каждая улыбка зубастой вытянутой морды была оскалом. Мощный крокодиловый хвост вальяжно раскачивался из стороны в сторону, и под взглядом Хэнка движения становились всё плавней. Мужчина хмыкнул и стал неспешно идти на Гэвина. Рид был его первым помощником. И тем, кто знал Хэнка до мозга костей. Остановившись практически вплотную к ящеру, Хэнк вгляделся в эти желтые искрящиеся глаза. Пришлось чуть задрать голову. Звериный взгляд чуть ли не раздевал. Склонив голову, Хэнк достаточно громко спросил у сидящего неподалеку инженера: – Плановую проверку корабля ещё не проводили? – Нет, капитан. А зачем, мы же… – Значит, сегодня её проведу я, – перебил Хэнк, довольно ухмыляясь, – надо же когда-то оглядывать нашу белую ласточку изнутри. Гэвин плотоядно облизнулся и весь вытянулся, мигом став отстраненным. Поправил темную форму на себе и заложил лапы за спину. Черный и зеленый – это сочетание очень нравилось Хэнку. Даже хвост не выдавал томительного ожидания, засевшего внутри этих великолепных глаз. – Точнее, мы проведем, – уточнил Хэнк. Инженер глянул на них явно подозревающим взглядом и пожал плечами. – Дело ваше, капитан. – Мы на весь день, – дополнил мужчина. Узкие зрачки Гэвина на миг расширились, а хвост дрогнул. Да, они сегодня повеселятся, они ведь не пересекались две недели, а то и больше. Изголодались друг по другу. Их правило – быть друг с другом только во время круиза. Но Хэнк думает нарушить это правило, потому что… Гэвин – его единственный любовник на протяжении года. Они вместе преодолели больше семидесяти маршрутов за несколько лет. А уж ощущать эту горячую тушу хочется в кровати под боком. По утрам, по ночам. Правда, учитывая характер пришельца, он может получить от ворот поворот, да ещё и по лицу хвостом хлестнут. У Андерсона есть опыт такого болезненного удара. Вообще когда-то он не думал, что у него встанет на первого пришельца в их человеческой команде. Оказалось, вон оно как. Гэвин громко фыркнул, морща морду, и его косой шрам на носу забавно приподнялся. Хэнк не вовремя отвлекся. Он улыбнулся и кивнул на выход, быстро сходя с мостика в длинные коридоры кают основного командного состава. – Итак, капитан, – едко протянул крокодил и сощурился, – значит, обход? И с чего начнем? – Какой у нас план? Посетить каждое местечко нашей ласточки, каждый закоулок. – Черт, Хэнк, ты собрался обтереть мной каждый угол? – вся спесь схлынула, возвращая привычного ящера. – Кто знает, – загадочно кинул мужчина, поправляя белоснежную форму. Сняв капитанскую фуражку, он подумал и ухмыльнулся. – Думаю, начнем с наших кают. Надо переодеться в более практичную одежду, не так ли? – Так и будешь продолжать нудить – я тебя покусаю, – Гэвин сморщился и щелкнул челюстями. – Ладно, ладно, здоровяк, – Хэнк расслабился, поднимая руки. – Никакого официоза и занудства. Гэвин довольно фыркнул и пошел по направлению к своей каюте. Она была как раз ближе. Хэнк сдержал желание коснуться еле видимого гребня, немного выпирающего под формой. Интересно, а Гэвину так удобно? Мужчина опустил взгляд на хвост. В штанах был аккуратный вырез. Поддувает ли Риду иногда? Хэнк снова увлекся этими высокофилософскими думами. Он не вмешивался так глубоко в жизнь Рида и иногда об этом жалел. – Войдешь? – прервал мысль Гэвин, оглядываясь через плечо. Хэнк кивнул и прошел в небольшую каюту. Даже у первого помощника она была обычной, и только у капитана большая. Впрочем, половину той каюты занимал кабинет. Андерсон сел на кровать и расстегнул верхние позолоченные пуговицы. Гэвин пошел к шкафу, доставая более облегающий костюм, опять же черный. Ничем особым не выделяется. Все тот же вырез под хвост, только на спине, в районе гребня – твердая пластина, наверняка тот облегающая. Раньше он не видел эту одежду у Рида. Что-то новенькое, видимо. Значит, так удобней… – Я закончил. Теперь к тебе, Хэнк, – пророкотал ящер его имя. У Хэнка от подобного кожа покрылась мурашками. Он улыбнулся, как идиот, и оперся о стену. Словил недоумевающий взгляд и объяснил: – Обожаю, когда ты так делаешь. Знаешь, – он чуть замер и быстро облизал губы, – сегодня не только я тобой буду обтирать углы. – Что? – Гэвин моргнул и ненадолго завис, уставившись на Андерсона. – А можно без этих намеков? Скажи-ка прямо. Ящер подошел вплотную, вжимаясь всем телом, смотря сверху вниз очень голодным взглядом. Хэнк ощутил, как внутри все переворачивается. Они уже как-то пробовали так… Неудачно, после чего Хэнк наотрез отказался быть снизу. Но эту поездку он хотел сделать особенной, хоть как-то запоминающейся. – Я снова готов быть снизу, – он сбился с дыхания, ощущая сильные лапы на ягодицах, чувствуя коготки сквозь одежду. – Значит, любишь, когда я делаю так? – Гэвин снова зарокотал, склоняясь над ухом. – Да, – голос подвел, сбившись на хрип, – но начнем мы не с этого. В мою каюту. Живо, Рид. У него уже каменно стояло, так что не терпелось облегчить возбуждение. И продлить удовольствие этакого марафона на весь день. Ухо опалили горячим дыханием, и Гэвин улыбнулся, тут же сбавляя напор. – Веди, капитан, – он кивнул в сторону двери и отлип от мужчины. Сердце колотилось, готово было выпрыгнуть из груди, и Хэнк впервые постыдно ощущал себя подростком. Ну серьезно, он уже пятидесятилетний мужик, в самом расцвете сил, если что. Его состояние от внимательных глаз ящера не укрылось. Поджав губы, тот вышел из каюты, направившись вглубь коридора и до самого его конца. Приложив ладонь к сканеру, как система его опознала, вошел внутрь. И сразу миновав кабинет, оказался в спальне. За спиной ощутилось тепло, и по затылку прошлись мурашки от чужого дыхания. – С чего начнем? – просто спросил Гэвин. – Минет. Я люблю и твои зубки, – хмыкнул Хэнк, чуть расслабляясь и облокачиваясь на грудь ящера. В спину гулко билось мощное сердце пришельца. О макушку потерлись носом и фыркнули. Гэвин огладил плечи и чуть подергал за ворот формы. Ох, точно, он же пришел сюда переодеться. Хэнк неспешно стал расстегивать пуговицы, ощущая всем телом нетерпение любовника. Гэвин еле заметно потирался, но сам не помогал снять одежду, знает же, что порвет всё к чертям. Впрочем, под конец и Андерсон сорвался. Болезненное возбуждение давило на мозги, и он сбросил одежду прямо на пол, а потом и стянул штаны с нижним бельем. Прошел к двуспальной кровати, чувствуя идущего по пятам Рида, и резко сел, глядя вверх. Отсюда ящер даже казался высокомерным. Таким нетерпеливым ему, наверное, кажется человек. Андерсон точно так бы и думал… Гэвин ухмыльнулся, расплылся в своем фирменном паскудном оскале и опустился на колени меж разведенных ног. Он приоткрыл пасть, показывая большие острые зубы. Это самый опасный минет в жизни Андерсона… Но не первый. Даже не первый десяток, не первая сотня. О, он подсел на эту адреналиновую практику. Щелкнул пастью, чтобы Хэнк не расслаблялся, и высунул длинный плоский язык. Протянув руку, мужчина обхватил пальцами влажный язык, который тут же задрожал. Гэвин хрипло выдохнул. Андерсон продолжал гладить большим пальцем. Розовый и мягкий. Это заставляет любовника стонать, сбиваться на нечеловеческие звуки, закатывать глаза. Запястье обхватила когтистая лапа, убирая руку. – Хватит прелюдий, – хрипло выдавил Гэвин, втянув язык обратно. Он прижался твердой мордой к бедру и вздохнул. Чуть потерся, потом ткнулся носом в стоящий член и обдал горячим воздухом. Хэнк выдохнул, поглаживая чешуйчатую макушку между еле видимых рожек, как любил Гэвин. В такие моменты они всегда почему-то медлили, нежничали, а не набрасывались друг на друга, как голодные звери. Но вот Гэвин раскрыл пасть, снова вытягивая язык и облизывая член, смазывая его обильной слюной. Плечи Хэнка покрылись мурашками, и он улыбнулся. Эта мягкость ни с чем не сравнится. Рид оплетает член языком, в несколько колец – очень гибкий – и чуть смыкает пасть, чтобы кончики клыков уперлись в кожу. Головка члена упирается в ребристое нёбо, и ящер двигает легонько головой, потирая. Хэнк не сдерживает стона, спускается рукой ниже, почесывает по шее Гэвина. Тот жмурится. Продолжает двигать головой активней, немного царапая над членом и задевая бедра, но Хэнк обожает это. – Иногда я считаю себя конченым извращенцем, – говорит он и стонет. Гэвин взрыкивает и хмурится, морщит нос. Видимо, хочет высказаться, да вот только пасть занята. Хэнк издает смешок, но тут же ощущает месть ящера. Язык быстро и с силой двигается по члену, до звезд перед глазами. Андерсон жмурится, прижимая любовника ближе, насколько возможно, и Гэвин замирает, порыкивая, щекочет уретру кончиком языка. Какой же говнюк, так быстро доводить! Тело содрогается от резкого оргазма, и Хэнк гортанно стонет. Слышит сопение, шумные глотки вперемешку со стонами. Удовлетворение заполняет тело, и он смотрит на отстранившегося ящера. Гэвин облизывается, утирает губы лапой. – Я тебе ещё покажу извращенца, человек, – пыхтит так, словно сейчас пойдет пар. Видимо, Рид возмущен? – Гэвин? – Ты сегодня многое испытаешь, – он плотоядно скалится. Хэнк хмыкает. В этом он не сомневается. У них сегодня очень многогранная программа. Он провел стопой между ног Гэвина, вскидывая брови. Но стопу отодвинули, и Рид покачал отрицательно головой. Встал и потянулся. – Смазку не забудь, вот что. От возбуждения у ящера ни следа, чему иногда завидовал Хэнк. Он встал и пошел в душевую. Похоже, вместе они искупаются только в конце дня. В принципе, закончить день в его же постели – на это и рассчитывал Андерсон. После душа переоделся в джинсы с футболкой и стал совершенно обычным человеком. Никто даже не заподозрит в седом мужчине капитана этого корабля. Прекрасно. Он взял небольшой тюбик смазки и глянул на ожидающего Гэвина. – С чего начнется наша экскурсия? Ой, прости, плановая проверка, – хохотнул Рид и вышел в кабинет. – С главной палубы, конечно же. Надо узнать, веселятся ли наши гости. – И самим повеселиться. – Абсолютно верно. Он встретился с тем самым взглядом и закатил глаза. Ну не может он постоянно приземленно говорить, капитанская личина берет верх. Придется изрядно попотеть, чтобы расслабиться. Никто ведь не заметит в конце дня, что он выпьет пару коктейлей в баре, ибо успеет протрезветь. Наверное, надо и в ресторан Гэвина сводить. Смотря в спину ящера, идущего впереди, Хэнк задумчиво протянул руку, прослеживая пальцами гребень под одеждой, что плотно обхватывался одеждой. Ящер вздрогнул и передернул плечами. Чуть оглянулся. – У меня что-то на спине? – Нет, все в порядке. Тебе… удобней в этой одежде, чем в форме, так? – Естественно, – фыркнул Гэвин, – мне бы и вырез для хвоста другой, а не этот обрезок, но я все никак не схожу заказать дополнения. – Я могу тебе заказать, – брякнул Хэнк, – если хочешь. – Хочу. На этом и закончили. Они зашли в лифт, Хэнк словил на себе странный взгляд, но Гэвин тут же отвернулся к стеклянной стенке, которая открывала вид на космос. Они неспешно спускались ниже. В странном тягостном молчании. Казалось, сам Рид что-то подозревает. О намерениях ли Андерсона? А может, и сам что-то задумал. Будь лифт более проницаемым, они уже услышали бы музыку с главной палубы, но в глухой тишине Хэнк смотрел в стеклянные двери, как веселая толпа заходится в танце в одной части палубы, как у бара смеётся компания людей, как иные виды разумных сходятся и расходятся, сгружаются в кучки по интересам, а с высокого потолка свисают переливающиеся голограммы. По стенам шли широкие линии панорамных окон, изгибались. Снаружи это придавало хищный вид кораблю. От лифтов комната все расширялась, разделялась на ресторанчики, магазины, более удобные смотровые комнаты. Когда они пролетают звезду, освещение всегда отключается, чтобы причудливые иные цвета осветили толпу. Надо будет сводить сюда Гэвина. Жаль, сегодня их план не включает звезды других систем. Только звезды от оргазма. Он улыбнулся и взял ящера за лапу. Тонкие когтистые пальцы дрогнули, и в затылок ткнулись носом. – Чего медлишь, нам пора. – Наслаждался теплом твоих пальцев. Секунда ступора ящера, и в шею тут же куснули. Хэнк ойкнул и отпрянул от Гэвина. Прищурился, но ничего не сказал. Засмущал ведь Рида, вон как тот старательно делает отстраненный вид. Слишком сильно задрал голову, разглядывая потолок. Смущенный ящер – редкое явление, Хэнк может собой гордиться. Они вошли в толпу веселящихся гомонящих людей, и сразу стало спокойней. Андерсон видел уже знакомые лица – он сам изучал, кто попадает к нему на борт. Он всегда ощущал легкое покровительственное чувство, видя гостей на своём корабле. Однажды услышав об этом, Гэвин назвал его «большим папочкой». Что ни говори, а забавно. Ладонь сжали, и Хэнк повернулся к своему спутнику. Хвост Гэвина явно нервно подергивался. Не нравится толпа? Господи, спустя год он не знает о Гэвине практически ничего… – Как насчёт выпить? – предложил Андерсон. – На работе? Ага, сразу чтобы ты мне штраф выписал? Или себе. Ты капитан, вообще-то, – вскинулся Рид, выступая голосом разума. – От одного коктейля ничего не будет. И не буду я тебя наказывать, Гэвин. Или ты хочешь наказания? – игриво спросил мужчина, прижимая ящера ближе. – А в такие игры мы ещё не играли. Я не против, – склонил голову Рид. – Не ожидал такого быстрого согласия. – А почему бы и нет. Мы уже год вместе, – пожал он плечами. – Действительно. Они сели у барной стойки, и им тут же подали меню. Хэнк сразу заказал классический виски со льдом. Гэвин сощурился, глядя на его стакан. – А мне тогда ваш «секс на пляже». – Отличный выбор, – хохотнул Хэнк, – у нас как раз есть пляж. – Не люблю песок, но можно прогуляться, – оскалился Рид. Хотя Андерсону думалось, они туда не дойдут, ведь впереди много интересных мест. Он отпил принесенный виски и глянул на сосредоточенного ящера, потягивающего ядовито-рыжий коктейль через трубочку. Как он это делал со своей-то челюстью? Гэвин заметил взгляд и развязно улыбнулся, раскрывая пасть, показывая язык, обмотанный вокруг трубочки. Он скользнул им вверх-вниз, и у Хэнка сразу все напряглось в штанах. – Провокатор ты, Рид, – он залпом опрокинул в себя виски и отодвинулся от стойки. Скулы сразу потеплели, и тело стало легким. – Мне не нравится толпа. Тут же явно есть местечки для двоих? – О, у меня есть великолепное место для нас. Хэнк многообещающе улыбнулся и встал. Глянул, как Гэвин тоже вытянул коктейль, и расплатился с барменом. Тот на миг замер, читая, от чьего счета пришла оплата, но Хэнк уже скрылся в толпе вместе с Ридом. Хитро улыбаясь, он вел любовника к одной из смотровых комнат. Сейчас там не должно быть людей, она была самой дальней. Внутри и правда никого не было. Во всю стену было овальное окно, открывающее вид на космос, темные диванчики, даже шкафчики тут были и столы. Гэвин выразительно промычал и оглядел комнату. – Какую поверхность выберем? – Андерсон оперся на стол. – Диванчики выглядят очень мягко. А я люблю всё мягкое, – заурчал Гэвин, вдруг вклиниваясь между ног Хэнка. – Но, видимо, ты задумал на столе? – Сначала ласки, капитан... Ящер уложил руки мужчины себе на бедра и потерся о промежность. Хэнк закусил губу, притягивая Гэвина за шею, чтобы прикусить за мягкие чешуйки. Изнутри горла ощутился довольный рокот. В комнате чуть отдавалось эхо, а музыка досюда вообще не доносилась. Так что расслышать чей-то смех за дверью не было проблемой. Гэвин вскинулся, поворачивая голову на звук. Черты его лица мигом заострились, а хвост хлестнул по полу. Пришлось думать быстро, ибо не хотелось быть обнаруженными. Идея пришла мгновенно. Андерсон выкрутился из такой приятной позы и дернул Рида за лапу за собой. Шкафы тут просторные. Но, к сожалению, на них двоих хватало с трудом. Стоило запихнуть себя к пыщущему возмущением ящеру и захлопнуть дверцу, как в смотровую ввалилась какая-то парочка. Видимо, тоже искали уединенное место. – Сколько тебе лет, Хэнк, – зашипел ультразвуком Рид, прикусывая за ухо, совсем не мягко, кстати, – ты не подросток, чтобы прятаться по углам. – А вдруг мне захотелось риска? – криво улыбнувшись, он сжал ягодицу ящера. – Ты идиот, человек, – рокотнул Гэвин. Идея была спонтанная, да, – с этим Хэнк готов был согласиться – но не лишенная изюминки. Сердце сразу заколотилось от адреналина. Риск быть замеченными подхлестывал возбуждение. И, видимо, не у него одного. Хэнк уже был вжат в Гэвина, его бедро удобно устроилось прямо под промежностью того. Даже не упало, а сколько возмущения. – Хочешь попробовать в таком месте? – тихим хриплым голосом спросил Хэнк, совсем не обращая внимания на стоны той парочки снаружи. – И с таким звуковым сопровождением? – сморщился ящер. – Один раз живем, Хэнк. Конечно. Его тело вмиг расслабилось, а морда разгладилась. Ворчливый пришелец. Хэнк скрыл улыбку в шее Гэвина и прикусил ее снова. Тот с ощутимым трудом подавил стон. Да, тут придется сдерживаться, иначе дать обнаружить себя будет очень стыдно. Всем. Эта ситуация распаляла их обоих, ещё чуть-чуть – и трусы намокнут, так что Хэнк оттянул штаны Рида, высвобождая его член, а потом и свой. В футболку вцепились так, что коготки ощутились. Порой Андерсон не мог уследить за лапами любовника и наутро оказывался с раскрашенной спиной. Гэвин любил зализывать царапины, извиняясь таким образом. Хэнк выдохнул, глянув вниз, обхватывая оба члена ладонью, сжимая. Бугристый зеленый член Рида сильно выделялся, глаза Хэнка уже привыкли к темноте. Эти бугорки отлично входили, а вот вытянуть такой член… Спина снова покрылась мурашками от воспоминаний. Двинув вниз рукой, он сжал губы. В такой момент хотелось стонать. Громко, чтобы все слышали. Но их сопение забивали уже мокрые шлепки снаружи. Трахались те двое всласть. Хэнк сильней сжал зубы на чувствительной шее. Гэвин запрокинул голову и резко дернул бедрами. Ногу вдруг крепко обвил хвост. Второй рукой Хэнк забрался под футболку любовника, нащупывая грудь. Такой бы позавидовал любой качок. А когда Гэвин стоял на выправке, казалось, не только Андерсон облизывался на эти мышцы. Сосков у ящера не было, но мягкая чешуя, ближе к желтому, была всё ещё чувствительной. Хэнк огладил, сжал с силой, ощущая, как напряжённо дрожит ящер. Член в руке подергивался, и Хэнк ускорил движения. Чужие вскрики перебивали мысли. Он поморщился. Какие же шумные гости им попались. Гэвин улыбнулся. Все же сбился на стон, и они оба замерли. Шумно дыша под вскрики девушки, они прислушивались к хлюпающим звукам. Хэнк даже не хотел представлять, кто и с кем, так что снова двинул рукой. Гэвин вдруг крупно дернулся, жмурясь и выгибаясь. Руку облило теплым семенем, и Хэнк тоже содрогнулся. Облокотившись на ящера, пытаясь восстановить дыхание, вслушивался, как колотится сердце любовника. Весь мир опустел для них двоих. Стало так уютно в этом душном шкафу, пропитавшемся запахом пота и спермы. Какой антураж… Хэнк усмехнулся и оставил поцелуй под челюстью ящера. Его лизнули в висок в ответ. Гэвин сразу такой податливый и нежный. Казалось, его чешуя с оргазмом тоже размягчается. Хлопок двери заставил вздрогнуть. Все вокруг затихло. Хэнк отстранился, чуть обернулся, вглядываясь в щель у дверцы. Вроде никого. Он уже собрался открыть, как его прижали в объятиях. – Еще немного, – шепнул Гэвин. – Какой ты ласковый после оргазма, – лишь констатация факта, но против воли Хэнк добавил слишком много нежности в свои слова. Гэвин моргнул и ничего не сказал. Лишь кивнул головой в сторону дверцы. Андерсон вздохнул и выглянул наружу. В комнате и правда никого не было, даже грязи от произошедшего соития. Лишь запах выдавал. Осмотревшись, Хэнк пытался найти салфетки. Лучше бы вместо смазки их взял, вот честно, а так… Перепачканную ладонь вдруг бережно взяли и оплели языком, слизывая сперму. Хэнк охнул, глядя на довольного, словно кот, ящера. Ни следа произошедшего теперь точно. – Даже сказать нечего, – покачал головой мужчина. – А говорить тут и нечего. Пошли пожрем, я проголодался, – Гэвин почесал нос, явно смущённо фыркая. – Значит, в ресторан. Полный комплект свидания, – Хэнк обхватил Рида за талию, прижимая к себе. – Свидание, – буркнул ящер и пошел на выход первым. Хэнк закусил губу, понимая, что всё же топорно прощупывает почву. Но ладно, как умеет, к сожалению. В коридоре никого не было, и он вздохнул, поправляя одежду, чем занимался и Гэвин. Если выйти в соседний коридор и пройти ближе к левому борту корабля, то обнаружится шикарный недешевый ресторан. В такое время здесь мало народу, так что им предоставили достаточно свободных столиков. Ящер выбрал у линии окон. На удивление в меню были и блюда из кухни сопланетников Гэвина. Увидев довольный оскал, понял, что не зря выбрал это место. Впрочем, и сам Хэнк не против попробовать то, чем питается Рид. Принесенные блюда выглядели шикарно и экзотично. Как объяснил Рид, на его родине они все же более скромно подаются. Таких вкусов Хэнк еще не пробовал. А вино он все же людское заказал, да и как знал, что Гэвину больше нравится такой алкоголь. Плановая проверка этих блюд проходила прекрасно, и Андерсон улучил момент поспрашивать Гэвина о его жизни до службы на круизном корабле. Как оказалось, ящер окончил на родине академию космических сил, а уже потом начал рваться по карьерной лестнице, мечтая о капитане. – И как видишь, капитана я заполучил, – расхохотался Гэвин, махая хвостом. – Это точно, – широко ухмыльнулся Хэнк и добавил, – со всеми потрохами. Так значит, это всё? Старший помощник, правая рука капитана, и всё? Не хочешь себе свой корабль? – Знаешь, мне и тут неплохо. С командой сработался, подружились. Да и ты… Не хотелось бы расставаться, – облизнулся ящер, смотря пронзительным взглядом. – Тогда за нас, – Хэнк тепло улыбнулся и поднял бокал вина. Ему нравилось, на что намекал этот разговор и как проходил их день. Было такое чувство, что еще не раз они сходят в это место. А завтра ещё гостей приветствовать лично. Вот удивятся все видевшие их люди… – Как насчет посетить нижние палубы? Антураж инженерных коридоров, приглушенного света и переплетений труб? – Так и скажи, что хочешь трахнуть меня там, – хмыкнул Рид, и хвост внезапно огладил лодыжку под столом. – Да, признаюсь, грешен, – склонил голову Хэнк. – Не выпендривайся. Пошли уже. Андерсон уже собирался расплатиться, как его опередил Рид. Тот покачал головой, утягивая Хэнка обратно в общий зал, к лифтам. – Конспирацию ты, видимо, не хочешь соблюдать. – Какой смысл, если завтра все запомнят меня в лицо? – Ненужных вопросов избежишь, – оглянулся Гэвин и закрыл двери лифта прямо перед спешащими к ним людьми, зубасто ухмыляясь. – Какой ты грубый, – протянул Хэнк и схватил ящера за ягодицу. – Накажешь за грубость? – Накажу, – хохотнул Андерсон. Они спускались на инженерную палубу, минуя жилые и другие развлекательные. Здесь уже не было панорамных окон, только глухие стены, охраняющие внутренности и сердце корабля от всепоглощающего космоса. Хэнк огляделся. Совсем никого, только переплетения коридоров. – Знаешь, вот тут нас вообще никто не должен видеть, так что предлагаю пойти тайными ходами. – Тайными? – удивился Гэвин. – Да, я знаю всё о своем корабле, – приосанился Хэнк и свернул с главного коридора, – проведу нас к ядру без единого свидетеля. – Звучит охренительно, да и я тут ни разу не был. Гэвин так и пыхал любопытством, оглядываясь вокруг, пока они шли по узким коридорчикам. Протискивались через шипящие трубы, разглядывали различные отметки, иногда Андерсону приходилось вводить коды, чтобы открыть редкие двери. Казалось, они не раз спустились и поднялись. Впрочем, они уже были близко к ядру. Подойдя к отверстию между трубами, Хэнк развел руками. – К сожалению, не вентиляционное отверстие, лишь просвет, но должны пролезть. Глянь, там уже виден свет ядра. – Ну тогда я первый, – довольно облизнулся Рид и юркнул в отверстие. – И правда, мы прямо у комнаты ядра! Гэвин начал пролезать, но через секунду замер. Потом дернулся несколько раз и замахал хвостом. До удивленного Хэнка донеслись приглушенные ругательства. – Ты что… Застрял? – Да! – рявкнул Рид по ту сторону труб. – Подтолкни! Хэнк присмотрелся к открывшемуся виду и помедлил с помощью. Уложил ладони на ягодицы, а потом погладил основание хвоста. Гэвин снова дернулся и шлепнул по руке. – Ты серьезно хочешь прямо сейчас? В таком положении? – зарычал ящер. – Допустим, – осторожно протянул Андерсон, убирая руки. – Как вернемся, ты от меня не сбежишь, человек. А теперь… давай, – вдруг хвост Гэвина изогнулся вверх красивой дугой, открывая его зад. Хэнк уже хотел сказать ненужную нежность, но смолчал, кусая себя за губы. Не время. Вот чем ему нравился такой вырез для хвоста, так тем, что можно подцепить край и оголить анус. Бедра ящера дрогнули. Хэнк же потянул хвост обратно, чтобы стянуть штаны, но после тот всё равно задрался. Гэвин полностью хотел этого. Хэнк достал припасенный тюбик смазки и замер. – К сожалению, презерватив я не взял. Как и салфеток у нас тоже нет. Подержишь все в себе? – Хитрец. С радостью. Это возбуждает, кстати, – с намеком кинул Рид. Хэнк ухмыльнулся. Ну, это он проверит вечером. В своей каюте. А пока что он огладил в простой ласке основание хвоста, отчего тот затрепетал. Хэнк подул на поджавшийся анус и раздвинул его края. Гэвин поджал ноги, потом развел их, и послышался глухой стон. Улыбнувшись, мужчина выдавил смазку на пальцы и втолкнул сразу два в Гэвина. Тот охнул, дергаясь и пытаясь сразу податься назад. Ящер был более эластичен, чем человек, так что пальцы свободно ходили по горячим мышцам. Другой рукой Хэнк взял свисающий твердый член и начал чуть поддрачивать. Хвост совсем загнулся в спираль, дрожа. Это было очень возбуждающее зрелище. Да и так сладко сжимались мышцы вокруг пальцев. Он вставил третий, ускоряя движения. Послышались порыкивания и стоны, Гэвин завилял задницей из стороны в сторону. Жаль, пальцами Хэнк не мог достать до простаты. Но вот членом… Это заставит Гэвина скулить. Пальцы вытянулись с пошлым хлюпом, так неохотно выпустил его ненасытный ящер. Хэнк приспустил штаны, обхватывая собственный член, смазывая. И приставил головку ко входу. Чуть дразня, поводил ей, вталкивая всего на пару миллиметров. Рид недовольно рыкнул, скребя лапами по полу. Какой же голодный Рид… Вдохнув, на выдохе одним сильным толчком вошел. До шлепка. До вскрика ящера. Андерсон замер, надеясь, что этого никто не услышал. Он обхватил член Гэвина и вдруг с удивлением понял, что тот… Кончил! Хэнк улыбнулся, погладив Рида по спине. – Понравилось? – Это… пиздец, Хэнк. – Что тебе понравилось? То, что ты меня не видишь? – Наверняка. Черт подери, не останавливайся! Потом обсудим мою скорострельность! – Шумный. Я же говорил о наказании? Самодовольный голос явно заставил ящера напрячься. А потом ягодицу ошпарил шлепок. Гэвин крупно дернулся и издал глухой вскрик, явно заглушенный лапами. Хэнк задвигался, вбиваясь в дрожащее тело, отвешивая шлепки по ягодицам. Те не краснели, но чешуя постепенно твердела под ударами. Так что вскоре пришлось прекратить. Из-за труб тяжело дышал Гэвин. Вот бы увидеть выражение его морды. Наконец раздался скулеж, Андерсон попадал по простате всё быстрей. Шлепки заглушали мерный гул ядра неподалеку. Рид вдруг снова содрогнулся, кончая во второй раз, и крепко сжался, не выпуская член из себя. Хэнк хрипло застонал и зажмурился до цветных пятен перед глазами. Тело прострелило оргазмом, и внутри словно развязался тугой узел, освобождая его от тяжести. Внутри стало теплей, он наполнил Гэвина собой. Прижавшись горячим лбом к прохладным трубам, он со вкусом выдохнул. Да и Гэвин по ту сторону тоже довольно поскуливал. Так обмяк, что с легкостью протолкнется. – Приготовься, я толкаю. – Эй, я же еще не отошел! Со взрыком Гэвин так и проскочил внутрь. С голой задницей. Хохотнув, Хэнк потянулся за ним и… Произошла заминка. Он поднял глаза на нависающего над ним Рида и криво улыбнулся. Ящер сложил лапы на груди, не спеша натянуть штаны. Приподнял выразительно бровь. – Знаешь, не будь я выжат и наполнен спермой, с радостью засадил бы в твой высокопоставленный ротик. – Я бы не отказался, Гэвин, – хохотнул Хэнк. Ящер натянул штаны, морщась, и схватил Андерсона за подмышки, с легкостью втянув к себе. Хэнк тоже привел себя в порядок и сцапал Гэвина в объятья, любвеобильно лапая. Довольный донельзя мужчина сжимал ягодицы любовника. – Мы пришли глазеть на ядро, – запыхтел Рид, но вырываться не стал. – Я бы лучше на тебя все время смотрел, – выдохнул Хэнк. – Ты и так это делаешь. Отворчавшись, Рид обмяк в его хватке и прикрыл глаза, обнял в ответ. Стало сразу так уютно, что Андерсон не сдержал счастливой улыбки. Гэвин ткнулся носом в шею и вздохнул. – К черту это ядро. Хочу в ванную. И тебя. – Ты можешь просто обернуться и увидеть его, – в плечо толкнули, и Хэнк ухмыльнулся. – Ладно, пошли обратно. – Только нормальным путем, чтоб тебя! – Да, да… Даже на обычной дороге к лифтам они никого не встретили, за что Андерсон получил недовольный взгляд ящера. Сощурившись, тот хищно клацнул зубами. Ох, не сулило это ничего хорошего Хэнку. А вернулись всего за пять минут назад, в капитанскую каюту. Их путь был настолько долог и одновременно быстр. Даже грустно. А еще Хэнк немного волнуется. Но нежный шепот на ухо расслабляет. Гэвин обещает быть нежным. И, по-видимому, собирается сделать это в ванной. Хэнк скидывает всю одежду на пол, как и Рид. Он встает под теплые струи душа и с нескрываемой гордостью смотрит, как стоящий напротив ящер выпускает из себя сперму. Гэвин не скрывает вздоха облегчения. Они пересекаются взглядами. Кажется, тот все понимает. Вообще всё. Было бы ещё приятней, общайся они мысленно, без всяких барьеров. Хэнк ощущает нарастающее возбуждение. – Повернись к стене, я растяну тебя. – С коготками осторожней, – сипло просит Андерсон. Он вжимается грудью в стену, ощущая, как сердце колотится в груди, и это просто невозможно. Влажные от смазки пальцы поглаживают и легонько царапают сфинктер. Так, что все внутри подрагивает. Хэнк прячет алеющее лицо и прогибается, пока в него проталкивают один палец. Чешуйки производят странный эффект, но его заботливо и безболезненно гладят изнутри. Ладно, он доверяет Гэвину. Это в начале у них была неудачная попытка, а сейчас… Можно даже большее. Андерсон застонал, когда ощутил, как палец стимулирует простату. Зажмурился, подаваясь назад, впуская в себя второй палец. За шею прикусывают, и это так ощутимо. Клыки, господи, он еще и рокочет! Хэнк сбивается с дыхания, постанывая от стимуляции. Третий палец, – и они так быстро двигаются, растягивают. Ни одного неприятного ощущения, Гэвин умело с когтями обходится. Пальцы наконец выскальзывают. – Точно этого хочешь? – Гэвин… давай, – Хэнк не может сейчас много говорить, у него перед глазами плывет от возбуждения. Он потирается ягодицами о тонкую головку и ощущает, как его крепко держат за бедра и аккуратно насаживают. Ребристый член входит отлично, к спине прижимается горячая грудь. Там колотится такое же беспокойное сердце. Гэвин заполняет его, чуть больше человеческого размера, и замирает. Дает перевести дух. – Ты как? Я в тебе, – урчит ящер. – Нормально. Пока что всё даже отлично, – хрипло отвечает Хэнк и на пробу двигается. – Тогда начнем. Рид двигается назад, а Хэнк вместе с ним, шипя. За шею опять кусают, лижут в висок и удерживают на месте. Хэнк стонет, но пытается расслабить мышцы. Внезапно мелкий толчок вглубь выбивает почву из-под ног. Хэнк захлебывается стоном, ведь бугорки проезжаются по простате. Гэвин победно рычит и снова тянет назад. На этот раз легче. А потом толкается, толкается, толкается. Растягивает собой, выбивает стоны из груди, кусает. Хэнк теряется от ощущений, он так плотно сжимает член ящера, но тот умудряется выскользнуть. Андерсон хочет больше этого. Так приятно, все тело горит. В губы тычутся, лижут. Приоткрыв рот, он целует ящера, несдержанно стонет, готовый кончить от всего происходящего. Его тоже тискают за грудь, ласкают соски грубоватыми движениями. Хэнк всхлипывает, содрогаясь от оргазма. Он кончает на стенку, пока его крепко держит Гэвин, чтобы не упал на подогнувшихся ногах. Слишком хорошо. Запрокинув голову, он смотрит на зажмурившегося ящера, чувствует разливающееся тепло внутри и улыбается. Так вот что Гэвин ощущал в таких ситуациях. Приятно. Похоже, он подсядет на эти ощущения. И ничего плохого в этом нет… Хэнк приходит в себя уже обмытый и обтертый прямо на кровати, под тяжелым прохладным одеялом. И с горячим телом под боком. Они оба голые. Вместе. Растраханные. Что может быть лучше? – Слушай, Гэвин. Я бы хотел… – на губы внезапно легли пальцы, не давая договорить. – Вот ты сейчас тираду выкатишь, но будь короче, спать хочу. – Давай встречаться? Он бросается с места в карьер, и это просто невозможно. Тишина повисает долгая. Ожидал ли такого Рид? Хэнк может лишь догадываться. Если его сейчас оттолкнут, будет ли расстроен Хэнк? Он создал прекрасный день, чтобы, если что, вспоминать его. – Ты там приуныть уже успел, что ли? – ворчливо спрашивает Гэвин, вдруг прижимая его крепче. – Я согласен. Просто… Сам хотел предложить, вот и офигевал, как звезды сошлись. Хэнк тихо хрипло рассмеялся. Действительно, сошлись. Оба. Только, кажется, медлили слишком долго. Он прикрыл глаза и оставил поцелуй на шее ящера. Завтра можно будет даже объявить об официальных отношениях. Если Рид, конечно, будет согласен...