***
— Вообщем-то, постарайся не вести себя гипер уверено, — сказала Лема, когда они прогуливались после финала. — Парням это не нравится. — Но ты ведёшь себя гипер уверено, — возразила Юля, — и парням ты нравишься. Эмелевская посмотрела на неё, мол «сейчас не обо мне разговор». — Ваш финал такая хуйня, — сказал Корифей. Он вместе с Аббалбиском шел на встречу им. — Сам охуел, — ответил Серёжа, — но главное победа. Они остановились. Стариков и Головин смотрели на Юлю с Эмели. — Эм, — протянула Лема, смотря то на Юлю, то на Диму. — Серёжка, я тебя, как раз, искала. — она схватила Аббалбиска за руку. — Пойдём пройдёмся. — Пойдём, а куда? — спросил Серёжа, шагая за подругой. — В туалет. Химченко надо забрать. Корифей и Киви остались вдвоём. Сегодня был ровно месяц с тех, как Юля сказала, что они просто друзья. И почему-то именно после этого «просто друзьями» им быть перехотелось. — Эм, — неловко протянула Еремеева. Она попыталась вновь повторить «обворожительную улыбку». — Да, кстати, — сказал Дима так, будто он что-то вспомнил, — пойдём, я тебе кое-что покажу. Головин взял Юлю за руку и повёл в направлении, класса Зельеварения.***
— Не знала, что у тебя есть ключи от этой каморки, — сказала Юля, входя в личное хранилище их учителя Зельеварения. — Ну, как видишь, хорошие оценки и значок старосты открывают многие двери, — Дима взял котёл и какие-то ингредиенты, судя по всему, редкие, — сядь на пол. Сказал Головин и сам сел на пол. Юля приземлилась рядом, сложив ноги по-турецки. И началось. Киви не понимала, что кашеварит Дима, но выглядело это очень круто. От ещё неприготовленного зелья шёл разноцветный дым и искры. А когда Дима кидал какой-нибудь ингредиент, случался мини взрыв. За это время они успели обсудить всё и поняли, как им не хватало этих разговоров. За последний месяц произошло только несколько неловких бесед, которые ни в какое сравнение не шли с их прошлым общением. — Как думаешь, Лемка с ним сойдётся? — спросила Еремеева, опираясь на локоть. — Не, Аббалбиск слишком пидор для этого, — ответил Дима, отсчитывая капли. — Всё, готово. Акцио Бокалы. В руку Корифея прилетели два бокала, в которые он разлил напиток. Дима подал один из бокалов Юли. Та посмотрела на жидкость кровавого цвета с недоверием. От неё всё ещё шёл странный разноцветный дым, который уже заполнил всё помещения. — Ты же не предлагаешь, мне это пить? — с улыбкой спросила Юля. — Именно это и предлагаю, — ответил Дима, усмехаясь, — это эльфийское вино. Тебе же оно нравится. — Ну, я не разу его не пробовала, — призналась девушка, смотря на алкогольный напиток. Надо же, как Дима ради неё заморочился. — У меня только раз в жизни было достаточно денежных средств, чтобы его купить. Но я всегда хотела его попробовать. — Ну, я не скажу, что оно точь в точь как настоящие, всё-таки я не эльф, но сделано оно по рецепту, — заверил Головин, — надеюсь тебе понравится. — Мне уже всё нравится, — сказала Киви с тёплой улыбкой, глядя на бокал. Она не знала, почему чувствовала себя такой счастливой в этот момент. — Надеюсь, ты ничего не подмешал, и это просто вино. Они чокнулись бокалами. Юля решила сделать всё правильно — не просто влить в себя алкоголь залпом, как обычно, а просмаковать его. Вкус разительно отличался от того пойло, что Еремеева пила до этого. Были в этом напитки какая-то тонкость и благородство. Юля повернул голову и посмотрела на пьющего Диму. И то ли на неё так подействовало волшебное вино, то ли что-то ещё, но… — Знаешь, это очень романтично, — сказала Киви. Дима поддавался вином и прокашлялся. — Правда?.. — Да, — подтвердила Юля, потирая краешек бокала и глядя на него с улыбкой. — Ты привёл меня в место, в котором нам находиться нельзя, своими руками приготовил мне вино, которые я мечтала попробовать. И вот мы сидим, пьём его на полу, а вокруг разноцветный дым. Если это неромантично, то тогда что? — Хм, — задумчиво произнёс Дима, — да, наверное, ты права. — Знаешь, это ведь идеальная возможность, — сказала Киви, положив руку на руку Головина. Тот поднял на неё взгляд. — Это идеальная возможность, идеальная атмосфера, если ты хотел мне что-то предложить… — Хм, — Корифей сблизил их лица, Юля и сама потянулась к нему, — знаешь, мне нечего тебе предложить, — прошептал Дима в чужие губы, — мы ведь просто друзья… — Злопамятный засранец, — беззлобно произнесла Юля. Она закрыла глаза и почувствовала чужие губы на своих. Дима положил руку ей на щёку и придвинулся ближе. Киви же поместила свою руку ему куда-то на ногу. Надо признать, что Головин не зря считался полиглотом, языком он владел превосходно. Юли бы хотелось проявить какую-нибудь инициативу, но она ничего не могла сделать. В голове не было ни одной мысли. Киви казалось, что она тает. Ещё и это эльфийское вино, из-за которого у поцелуя был приятный привкус, а чувства опьянения усиливалось. — Юль, — позвал Корифей, разорвав поцелуй. Он говорил каким-то не своим голосом, от которого у Юли потянула снизу живота. — Надо заканчивать с этим… — Что ты несёшь? — шёпотом возмутилась Еремеева. Их лица всё ещё находились очень близко, они даже соприкасались лбами. — Дима, мне это надоело, — Юля обняла его за шею. — Надоело притворяться, что мы просто друзья. Даже мои подруги мне не верят. Что мы можем закончить, если мы ещё даже ничего не начали?.. — Я не про это, — Головин провёл ладонью по щеке Киви. — Ты мне нравишься, до этого я вообще считал, что все эти чувства полная хуйня, но… Дима посмотрел на Юлю туманным взглядом. Она смотрела на него в ответ с готовностью внимать каждое его слово. — Но я не могу перестать о тебе думать. Это мешает жить, мешать заниматься действительно важными вещами, но… Почему-то это это делает меня счастливым. Эти слова пробудили в Юли бурю эмоций. Она вновь увлекла Головина в поцелуй. Если в первый раз они с нежностью, то в этот поцелуй Киви вложила всю страсть. Дима сначала отвечал, но потом вновь прервал их, слегка отталкивая Юлю. — Мы должны прекратить… — Да почему?.. — Да потому что! — воскликнул Дима, отвернувшись. Юля непонимающе посмотрела на него. — Потому что эти поцелуи могут перетечь в кое-что другое… Киви поменялась в лице. Но тут же собравшись, она перелезла на колени Головина. Надо было видеть его лицо. — А я и не против, — сказала она в губы Корифея. — А я против, — твердо ответил Дима, — я против того, чтобы наш первый секс был в какой обоссаной каморки на грязном полу. Еремеева рассмеялась. — Но это же так романтично. — Да пиздец просто, — сказал Корифей, — вставай давай. Нехотя оба поднялись. И очень вовремя надо сказать. — Оби, надеюсь не будет, как в прошлый раз, — послышался голос с дебильный немецким акцентом. Юля и Дима быстро метнули друг на друга испуганные взгляды, понимая в какой они жопе. — Они идёт сюда! — обречённым шёпотом воскликнула Киви. — Чтобы сварить алкашку. Мы в пизде и даже пожаловаться не можем, потому что занимались здесь тем же самым. Юля закрыла рот руками, не понимая, что теперь делать. За варку алкогольных напитков им точно светит не обычная отработка, а, скорее всего, исключение. — Может отдадим им вино и разойдёмся мирно? — предложил Дима. — Ты что шутишь?! — истерично воскликнула Еремеева, размахивая руками. — Там Бабаев, он желает моей смерти! С ним не договоришься! Времени на раздумья было мало, а мыслей, как спастись — никаких. По помещению раздался скрип двери, который для новоиспеченной пары прозвучал как приговор. — Осталбиней! — воскликнул Дима от безысходности. Юля непроизвольно повторила за ним. Таким образом, они оглушили обоих. Корифей начал скорее стирать этим двум память, а Киви схватила котёл с вином. — Юля, сейчас не время думать о вине. Сейчас надо позаботиться о наших шкурах. — Дима посмотрел на котёл. — Брось его! — Не за что! — отказалась Юля. — Это вообще-то улика, мы не можем его бросить! Дима последний раз посмотрел на котёл со своим творением, и, взмохнув палочкой, заставил его исчезнуть. На лице Юли отразилась искренняя печаль. Но сейчас для этого было не время. Дима схватил её за руку, и они побежали.***
— Фух, — произнесла Юля, скатившись вниз по стенке. Корифей сделал тоже самое. Они забежали в какую-то аудиторию. Наверное, находиться здесь было небезопасно в их положение. Но ноги дрожали и бежать дальше они не могли. Мало же было того, что они варили в школе алкоголь. Дак надо было ещё напасть на другого ученика и завхоза. Сердце колотилось запредельно громко. Дима хотелось задушить себя, при воспоминание о том, что это затеял он. — Знаешь за шесть лет обучения здесь не творил столько хуйни, сколько за пару месяцев общения с тобой, — Юля никак не прокомментировала это, она пыталась отдышаться. — И у меня к тебе только два вопроса. Во-первых, по какой причине это долбаёб тебя вообще ненавидит? — Я откуда знаю, — возмущённо ответила Юля, как-будто Дима её в чем-то обвинял. — У нас была какая-то стычка, после этого он с ума сошёл. Хочет любым способом жизнь мне испортить. Еремеева окончательно села на пол. В каком же она говне. Они вроде всё сделали, чтобы об их проступке никто не узнал. Улик нет, память у свидетелей стёрта. Но всё равно было страшно. — А какой второй вопрос? — спросила Юля. Ей надо было отвлечься, иначе она сейчас расплачется. — Второй?.. Ах, да, — будто вспомнил Дима. — Ты станешь моей девушкой? Юля резко повернула голову в его сторону. Он ебанутый? В жизни происходил такой пиздец, их из школы могли исключить! А он такие вопросы задаёт. Но Дима выглядел серьёзно. Ладно, если они будут вместе, то в их жизни похоже и не такая хуйня будет происходить. А сейчас, может ничего и не будет, дай бог. — Да, стану. Н-да, ни будут идеальной парой. Как легендарные Бони и Клайд, подумал Дима. Как легендарные пиздец и ебанько, подумала Юля. И ещё не понятно, кто из них ебанько.