jujutsu kaisen headcanons

— Кто первый извиняется во время ссоры?

Itadori Yuji Очевидно, Итадори. Не то, чтобы он считал себя виноватым, но… На душе у него было муторно. Ещё бы. Парень считает, что хрупкое сердце девушки стоит гораздо больше, чем его достоинство. Как ни горько, но он, скорее всего, прав. В момент, когда он решает, что из этого важнее, вспоминается изречение, которое он раз в жизни слышал от одного уважаемого человека: « В мире есть только одна абсолютная ценность, и это душа — в прямом смысле этого слова». Это был его дедушка. Может, он сам таким не был, но явно хотел, чтоб таким был его внук. Итадори подумал, что покаяние как раз и приходит, когда ты перестаёшь хотеть, чтобы это было именно так, и понял, что на самом деле почти не раскаивается. Наоборот, ещё в сто раз больше чувствует вину. Даже из-за того, что уже взрослый, что всё контролируешь и знаешь, в чем твоя цель, с этим ему было трудно свыкнуться. Это давление становится больше, когда он понимает, что может в порыве злости случайно выпустить Сукуну. А все мы знаем, как легко он может всё испортить. Но со стороны это выглядит гораздо смешнее — Юджи щенячьими глазами смотрит на тебя и умоляет пойти завтра с ним на очередной скучный фильм. А на самом деле это лишь механическая реакция на инфантильное подражание инстинкту взрослого самца, попытка погасить собственный внутренний протест и найти удобную альтернативу. Всё же Итадори понял, что примерно так себя и ведут все взрослые волки — подражая детям. — Ну пожалуйста, т/и, давай сходим завтра на вторую часть «Человек-моль», — тихо ныл парень. — Я так хочу посмотреть… Может быть, поешь? Съешь ананаса? Итадори Юджи — яркий пример большого ребёнка в отношениях. Satoru Gojo С этим белобрысым упёртым шкафом всё муторно и невыносимо. Он извиняется только в тех случаях, когда у него что-то имеется в голове. А как часто это что-то появляется в голове у человека, который постоянно ведёт себя, как болванчик, который не может сказать самому себе хоть что-нибудь умное или важное, потому что боится помешать толковому, лишённому мелких забот времени? Всё, что бы он ни говорил, оказывается обычным повторением одних и тех же жестов. — Ты сама виновата. Могла бы промолчать, и всё. Ты к ней хорошо относишься, и она к тебе хорошо относится. — бормотал Сатору, скептически улыбаясь и убирая со стола после очередной порции рамёна.  — Да что ты понимаешь в людях, Годжо! — страдальчески морщась, отвечала т/и, глядя на умиротворённое лицо мужчины, которое она нечаянно поймала одним из своих невербальных сканирований, во время которого тот, открыв один глаз, с недоумением посмотрел на неё.  — Всё я понимаю, т/и, всё, — бубнил Сатору, положив тарелку в раковину, — ты просто не хочешь подумать, что людям вообще нельзя доверять. И я тебя в этом понимаю. Да, он после всех этих слов даже не подойдёт и не обнимет, но от таких слов даже без объятий становится легче и ты уже так не злишься на него. Не каждый день можно услышать слова понимания от своего возлюбленного-вечного-дитя. И особенно во время ссор эти слова становятся настоящим сокровищем. Поэтому именно такие проницающие речи и бывают самым сокровенным. Ведь он никому так больше не говорит. И ты это прекрасно знаешь. Megumi Fushiguro Ох, дорогая, он настолько уверен в своей правоте, что почти никогда не видит дальше носа. Зато он прекрасный слушатель. Всегда, когда ты через слёзы пытаешься донести ему, что он не прав, он просто молчит, смотрит на тебя и улыбается, как будто ты ему говоришь комплименты. Причём обычно это не заканчивается простым разглядыванием твоих ресниц, а продолжается целой смесью движения глаз к ушам и движения глаз обратно. После долгого монолога, ты вдруг перестаёшь говорить и чувствуешь, что он вообще не слушает. — Ну что, закончила? — спрашивает он. Ты киваешь, чувствуя, что вот- вот расплачешься. Тут он поднимает глаза на тебя и смотрит долгим внимательным взглядом. В его глазах нет никакой осмысленности. Да и вообще это взгляд не живого человека, а скорее робота. По нему, кажется, вообще ничего нельзя прочитать. Ты останавливаешься на полуслове, и твои эмоции выливаются в выдох — сквозь всхлипы. Он ничего не говорит, а только смотрит, и ты чувствуешь, что он просто держит паузу. Ты не знаешь, что он хочет этим сказать, но пытаешься извиниться — хотя это абсолютно бессмысленно. Он тихо встаёт из-за стола и подходит к тебе. Ты чувствуешь тёплое прикосновение его руки — и знаешь, что сейчас он попытается тебя утешить. Но вместо этого он начинает какое-то странное движение пальцами у тебя перед лицом. Ты чувствуешь что-то очень похожее на щекотку. А потом он подносит свои пальцы к твоему лицу и начинает аккуратно стирать дорожки слёз. Ты вздрагиваешь от неожиданности, а он начинает улыбаться. Конечно, у вас такие отношения, что где- то в стороне бьётся твоё сердце, но ты не можешь сказать ему об этом, потому что и он, и ты продолжаете мысленно оставаться в другой реальности. Для тебя это мимолётное эмоциональное переживание, а для него — целая вечность. Inumaki Toge Этот милый закрытый в себе юноша никогда не позволяет себе потерять контроль над своими эмоциями или возомнить себя бесчувственным животным, который будет отрицать, что тебе больно и неприятно. Нет, он просто дожидается твоего счастливого возгласа, за которым последует долгожданное прикосновение его рук и губ к твоим губам. И здесь главное, чтобы твой милый оставался в рамках условностей. Иначе ты не увидишь, как он рискует всем. И самое главное — он никогда не позволит себе в такие моменты использовать на тебе свою магию. Ни за что на свете. Нет. К тому же, тебе и самой не устоять перед его невинностью, несмотря на то, что в реале он далеко не ребенок. В следующий раз, когда твой милый решится на откровенное признание в любви, не бойся понять его и принять, потому что он открыто и честно сообщает о своих чувствах, а не таит их под покрывалом лжи. Ведь он-то знает, как ты к нему относишься и ему до безумия приятно, что т/и никогда не отвергнет его откровений. В конечном итоге, то ли от страха оказаться под его контролем, то ли от жалости к нему, извиняться приходится тебе. — Тунец… — Боже, как я вообще могу на тебя злиться?! — возмущенно выдохнула т/и, осознав, что все это время вела себя как настоящая собственница. — Почему ты не можешь сказать « да» просто и ясно? — Лосось! Sukuna Ryōmen Ты. Во-первых: с чего ты вообще взяла, что перед тобой обязан извиняться могущественный демон? Во-вторых: кто ты такая, чтобы обвинять его в чём-то? Проще говоря, извиняешься ты перед ним не по инициативе совести, а по инициативе мысли о том, как было бы хорошо, если бы он от тебя отъебался и не портил жизнь самыми отвратительными способами. Если ты знаешь, что в действительности он тебя и не слышит, а только испытывает то состояние, в котором он бывает, произнося самые простые и пошлые фразы, то можно ничего и не говорить. А если ты чувствуешь, что он говорит именно те слова, в которых ты действительно нуждаешься — ты не извиняешься, ты убеждаешь себя, что по-другому поступить он не мог. Можешь считать это разумным использованием свободной воли. Так же, как ты делаешь домашку по геометрии. В противном случае, он просто будет разбрасываться оскорблениями, пока не услышит из твоих уст слова раскаяния. Всунув в уши наушники, абстрагировавшись от внешнего мира, ты начала тихо плакать в подушку, то ли от осознания, с каким отвратительным животным ты встречаешься, то ли от осознания своей беспомощности перед ним. В течение этого эмоционального перерыва ты тщательно анализировала всё связанное с Сукуной и вашими отношениями, словно пытаясь найти какую-то причину своего несчастья. Вдруг, когда ты уже была готова разрыдаться во весь голос, как почувствовала присутствие одного и единственного знакомого тебе демона у входа в комнату. — Боже, ну какая-же ты жалкая! — его голос был полон безразличия и отвращения. – Я даже начинаю понимать, почему ты была девственницей до меня. Как же раздражала его наполненная нарциссизмом амбициозность. Как хотелось его ударить, придушить подушкой. Но когда жертва убийства — бессмертный демон, то действие становится смертным приговором. Ты смотрела на него, мысленно собирая в кулак все своё мужество, а он скользил взглядом по твоему лицу, читал по губам твои сокровенные мысли и думал, что на свете может быть нечто более жалкое, чем эта маленькая девочка, у которой нет ни силы, ни страсти. Твоя ненависть к нему кипела и пенилась, а слёзы стали просто комом в горле. — Зачем ты пришёл? — спросила ты с выражением покорности судьбе. — У тебя же на лбу всё написано. Ты знала, что я приду. — Да. Но не ожидала, что это произойдёт так быстро. — Хочешь сказать, чтобы я пришёл позже? — спросил он насмешливо. — Что ж, не вопрос. Я даже подскажу, когда именно. Никогда. Этот чёртов ублюдок знал, что ты без него ничто, и за этим чертилой скрывается добрый и открытый человек, желающий спасти как можно больше людей, и не важно, заслуживающих жизни или нет. Именно поэтому ты произносишь это сквозь слёзы тихое «прости». NanamI Kento Благо, Нанами был уважаемым и хорошо воспитанным человеком и ни за что бы не позволил себе поднять руку или довести до слёз юную девушку. Он считал, что это ниже его. Считал, что на свете есть и другие стоящие вещи, кроме достоинства, несмотря на его серьёзный характер. Когда по той или иной причине он терял над собой контроль, то клялся, что никогда больше не допустит такого в своей жизни и так далее… Можно сказать, что судьба благоприятствовала его отношениям с тобой. А если и не благоприятствовала, то ему не о чем было переживать. У них была прочная, вполне обычная семейная жизнь. Казалось, что впереди у них только счастье. Можно было бесконечно шептать ему на ухо, что для счастья у него есть всё — деньги, связи, статус и семья. Что и было для него главным, наверно… По вечерам они подолгу говорили о пустяках, держась за руки, и каждый из них был уверен, что другой понимает его целиком и полностью. Но не во всех ситуациях уверенность была оправданной. — Я же говорил, что задержусь на работе, неужели было так трудно дождаться меня, чтобы мы поужинали вместе? — упрекал он тебя. — Зачем тебе эти духи? Не помню, что бы ты их покупала. — Он брезгливо морщился. — Я не хочу, чтобы ты ими пахла. — Почему это ты говоришь, что мне делать? Мне нельзя пахнуть так, как мне хочется? — немедленно парировала ты. — Я не твоя проститутка и не обязана выглядить так, как тебе вздумается! Кенто потребовалось всего пара секунд, чтобы понять, как из-за своей усталости на работе он превращается в настоящего абьюзера. Весь диалог с тобой повторно пролетел перед глазами, словно кошмарный сон, и он сразу же пожалел о том, что начал. Из-за слёз твои глаза стали зеркальными. Понимание пришло так же быстро, как и согласие. Впервые за долгое время он испытал ненависть к себе. — Чёрт… — только и мог сказать он. — Я настоящий ублюдок. — С этими словами он обнял её за плечи. — Извини меня. Я не хотел. Я просто устал. Пожалуйста… Всё будет хорошо. Ты не должна так реагировать. Всё хорошо. Просто расслабься. Помни, я рядом. — Он провёл ладонью по её спине. — Все будет хорошо. — Нанами погладил пассию по голове. — Я тебя очень сильно люблю. Ты это знаешь. Те слова, что вылетели из его уст, звучали как оправдание, но на самом деле были самыми искренними из всех, что он говорил кому-либо. С души свалился огромный тяжёлый камень. Он позволил себе поддаться этому чувству, потому что от шока не мог произнести ни слова. Он действительно любил её. Сильно любил. Она была для него как спасательный круг, брошенный на разбитую лодку. И она значила для него больше, чем кто бы то ни был.