***
-Что значит «нет»? Регис, ты сошел с ума? — ведьмак чуть не выронил меч из рук, когда услышал своего товарища. -Я не могу, Геральт. Я не убью своего брата по крови! — голос высшего вампира был похож на скрип дерева. Так трудно ему давались слова. -Регис, одумайся! Послушай… -Я не желаю ничего слушать! — неожиданно рявкнул Эмиель, снова принимая свою боевую форму. Геральт нервно сглотнул, переводя взгляд на красную плоть Детлаффа, который почти закончил регенерировать. -Уйди, Геральт. -Я не могу… -Быстрее! — антрацитовые глаза вампира опасно блеснули. -«А и черт с вами!» — ведьмак выругался по-краснолюдски вслух и ушел, не оборачиваясь. Высший вампир закончил восстанавливать ткани, поврежденные мечом Белого Волка, и сейчас пытался встать, опираясь дрожащими коленями о землю. -Прости… Прости, друг мой…***
-Я не могу… — из тени вышла высокая фигура цирюльника. Голова его была опущена, а брови сомкнуты на переносице. Лицо высшего вампира хранило страдальческое выражение. Детлафф снова зарычал и попытался разорвать железные прутья, но лишь обессиленно рухнул на дно клетки. После недолгого молчания мужчина заговорил: -Где она сейчас? Эмиель поднял голову. Лицо мужчины перекосила ярость. -Ты и вправду хочешь знать, где она? Небось, еще печешься о ее здоровье! Скажи, я не прав?! — Регис едва ли не брызгал слюной от охватившей его ревности. Детлафф изумился такому поведению собрата и немного унял бушующий внутри гнев. -Мне лишь нужно знать, куда сбежала Сианна. Скажи мне. Ведь ты знаешь. Ну же, скажи! — высший вампир снова завелся, в его голосе послышалось рычание. Цирюльник опустил голову, тяжело дыша. Эмиель Регис Рогеллек Терзиеф-Годфрой редко когда впадал в гнев. Обычно вампир умел владеть собой. Но сейчас, когда его друг интересовался Сианной… Той, из-за которой он здесь. Из-за которой страдает Боклер! Мужчина вздрогнул, но попытался взять себя в руки. -Она отправилась в Брокилон, в Дуэн Каннелл. -Что? К дриадам? Они же убьют ее, — скривился Детлафф. -Там она сойдет за свою, будь уверен. Может быть, даже примкнет к остаткам скоя`таэлей, — в голосе старшего вампира послышалась горечь. Он не посмотрел на своего друга. -Регис, я… -Оставь, Детлафф. -Нет, не оставлю! Я хочу объяснить… -А я не хочу слушать твои объяснения! — голос Эмиеля взлетел чуть ли не до фальцета. Темно-серые глаза опасно сверкнули. Детлафф замешкался под таким взглядом. -Я не могу тебя выпустить, — отрезал Регис в ответ на немую мольбу друга, — Ты мне дорог, но подвергать риску жизни невинных людей я не намерен. Старший вампир вышел из Тесхам Мутна, оставляя темноволосого мужчину наедине со своими чувствами и слепой яростью. За спиной цирюльника послышался отчаянный рев.***
-Прости, друг мой… — Регис перехватил вампира за талию, закидывая его руку себе на плечо, — Прости. Детлафф ван дер Эретайн был обессилен. Он не понимал, куда его ведут и зачем. Он слышал лишь голос друга рядом со своим ухом, чувствовал его близость и запах трав, которыми всегда был окружен старший вампир. Брюнет послушно шел в подземелье Тесхам Мутна, совсем забыв о том, что он полностью нагой. Но вампир не чувствовал холода. Они не чувствовал ничего. Только Региса рядом. -Сейчас тебе будет легче. Ну же, друг мой, — старший вампир поднес к носу Детлаффа странно пахнущую жидкость. Сознание высшего вампира ненадолго затуманилось, а и без того мягкое тело, обмякло еще сильнее. Брюнет не понял, в какой момент ощутил неслабый толчок и в какой момент послышался лязг железа. Но было уже поздно. Регис тяжело дышал, уперевшись руками в прутья и опустив голову. Младший вампир не видел, но по скуластой щеке медленно скатилась слезинка. Плачущий вампир? Воистину фантастическое зрелище. Нереальное. -Что ты делаешь, бруксы тебя раздери?! — рявкнул Детлафф, не стесняясь своей наготы, — Для чего все это?! — серые глаза вампира вдруг прояснились. Он понял, куда его загнали. В ловушку. В место, где пытали Хагмара. От гнева высший вампир взревел и принялся брыкаться и грызть прутья. Лицо его приняло боевую форму, отчего клыки стали прочнее стали и выступили наружу. -Прости меня. Прости, друг мой…***
Невероятным, молниеносным, истинно тигриным прыжком он кинулся на чародея и схватил его за горло. Сверкнули клыки. Вильгефорц взвыл от ужаса и ярости. Какое-то мгновение казалось, что ему конец. Но всего лишь казалось. У чародея в запасе было оружие на любой случай. И против любого противника. Даже против вампира. Руки, схватившие Региса, запылали раскаленным железом. Вампир крикнул. Геральт, видя, что чародей буквально раздирает Региса, закричал тоже и метнулся на выручку, но не успел. Вильгефорц бросил разорванного вампира на колонну, с малого расстояния из обеих рук колдуна вырвалось белое пламя. Регис закричал, закричал так, что ведьмак заткнул уши руками. С гулом и звоном вылетели последние витражи. А колонна просто расплавилась. Вампир оплавился вместе с нею, превратился в бесформенную глыбу… Эмиель вздрогнул и сложился пополам от раздирающих его рыданий. Вампир не мог контролировать себя после всего того, что случилось. -Сианна… Ему нужна Сианна! А я ему зачем? Ведь он просто вылечил меня, спас от смерти. Я всего лишь обязан ему жизнью, не более того. Мы просто братья по крови. Просто друзья… Вторая бутылка настойки оказалась опустошенной за каких-то десять минут. Вампиры не пьянели, а жаль. Сейчас Регису хотелось надраться как никогда. Но осушались стопка за стопкой, а разум Эмиеля все еще сохранял ясность. С силой сжав в руке стакан, мужчина в порыве ярости кинул его в стену. Сосуд с треском разбился. Как и душа старшего вампира.***
-Тише, тише, ты еще совсем слаб, — мягкий баритон прерывает ночную тишину. Смоляные пряди волос падают на лицо спасителя, придавая ему некий разбойничий шарм. Мужчина мягко опускается на кровать и осторожно, словно смущаясь этого действия, берет сухую руку вампира в свою шершавую ладонь. В следующий момент Детлафф прокусывает себе запястье и подносит к губам Эмиеля. -Пей, — Регис подчиняется этому мягкому, ласкающему уши, голосу. И пьет. Пьет сначала смущенно, а потом жадно. Аромат чужой крови щекочет нос и раздражает все вкусовые рецепторы. Кровь. Вот она, живительная жидкость! Эмиель, видимо поняв, что опустошил вампира больше, чем нужно, отнял губы от запястья спасителя. -Должно быть, я перестарался… Прости… -Ничего. Главное, что ты быстро регенерируешь. А сейчас ложись, тебе нужно отдыхать. И Эмиель повинуется. Повинуется этому мягкому взгляду, убаюкивающей мелодии голоса, этим осторожным, почти нежным жестам. Спустя какое-то время старший вампир погружается в сон.***
Несколько дней ранее -Я вовсе не на каждое чудовище бросаюсь с мечом. С некоторыми достаточно просто поговорить, — Геральт прищурился и окинул взглядом Бестию. -Интересно, что такой монстр захотел бы тебе сказать, — в глазах Орианы блеснул азарт. -Может, попросил бы прощения… — Детлафф взглянул на Белого Волка, ожидая его ответа. -За что же монстру просить прощения у ведьмака? — встряла Анна-Генриетта. -За то, что убивал, — брюнет не мог поверить, что он вот так вот сидит в компании врагов и ведет с ними откровенную беседу. Правда, беседа была скорее с ведьмаком. Детлафф снова посмотрел Геральту прямо в глаза. Никто не догадывался о сокровенном смысле их диалога. Никто, кроме Региса. -Однако порой у монстра нет выбора. Особенно, если надо защищать близких. -С людьми все то же самое. Иногда ты вынужден убивать, — Белый Волк почти сочувствующе окинул взглядом высшего вампира. -Ты это понимаешь. Наверное, поэтому ты друг Региса, — Детлафф нахмурился, а в его голосе проскочило что-то, похожее на ревность. Поразительно. Эмиель слегка удивился сменившейся интонации друга, но виду не показал. Детлафф всегда был с причудами. Пока продолжалась беседа между княгиней Туссента и ее гостями, высший вампир был немногословен. Именно во время этой беседы с Орианой и Белым Волком, брюнет вдруг понял одну вещь. «Особенно, если надо защищать близких…». Детлафф ван дер Эретайн сжал зубы от осознания своей ошибки. Огромной ошибки. Он долгое время считал близкой Сианну. Сестру Анны-Генриетты. Сианна стала частью его стаи. Но не той частью. Она была кусочком пазла, не подходившим к этой мозаике. Она была не тем, кто ему нужен. Регис… Вампир украдкой посмотрел на товарища и снова опустил голову. Эмиель Регис… Тот, кого он спас после огня Вильгефорца. Он спас своего собрата, потому что не мог иначе. Высший вампир всегда должен выручать своего. Но только ли в этом было дело? Брюнет едва ощутимо задрожал, вспоминая, как он выхаживал Эмиеля, как поил его своей кровью, как беседовал с его бесформенным телом, надеясь, что тот услышит. И он услышал. Первым словом, которое произнес старший вампир, было «спасибо». «Спасибо»… Такое простое, короткое слово. Но оно заставило у Детлаффа все перевернуться внутри. Радость и возбуждение овладели им в тот момент, когда Регис открыл глаза. Темно-серые антрациты. О да, они могли прожечь дыру в ком угодно. И смогли достать до самой глубины темной души высшего вампира. -«Я вылечу тебя. Я обязательно тебя вылечу», — думал Детлафф всякий раз, когда выходил на улицу, чтобы справиться с эмоциями и не тревожить спящего беспокойным сном собрата. Он стал Эретайну не просто другом, братом по крови. Он стал чем-то большим. И Детлафф поклялся себе, что никогда не расстанется с ним. Он не мог. Причину объяснить себе тоже не мог. И наплевал на это. Ему просто было хорошо. Как никогда. Детлафф очнулся от собственных размышлений, когда Регис потрепал его по плечу. Прикосновения старшего вампира всегда были приятны брюнету. Он не скрывал этого. -Мы засиделись. Нам пора, друг мой, — слегка улыбнулся Эмиель, по привычке не размыкая губ. «Друг мой»… Детлафф никогда бы не смог описать самыми красноречивыми оборотами Старшей речи, насколько эти простые слова ласкали его тонкий слух. Было в этом «друге» что-то большее, что-то немыслимо родное и теплое. Такого не было в словах Сианны. Ни одно ее ласковое слово не было сравнимо с «другом» Эмиеля. Детлафф только сейчас начал это понимать. Понимать и раскаиваться. Он ошибся. В прочем, как и всегда.***
Черноту подземелья Тесхам Мутна нарушил очередной вой. Брюнет томился в крепости уже несколько дней, не оставляя попытки достучаться до собрата. Вампир уже давно не был обнажен, Регис принес ему одежду на следующий день заточения. Это обнадеживало, поскольку Эретайн смущался своей наготы перед товарищем. Необъяснимо. -Тебе лучше, друг мой? — из темноты показался цирюльник. Выглядел он не таким свирепым, как при последней встрече. Это вселило в Детлаффа надежду. Надежду, что ему удастся поговорить. -Почему ты не убил меня? У вас с ведьмаком был такой шанс. -Я не могу убить собрата по крови, — спокойно сказал Регис, не смотря в глаза вампиру. Детлафф чуть не задохнулся. Глаза снова безумно сверкнули. -«Так вот, кем ты меня считаешь? Всего лишь собратом по крови?» — взгляд брюнета помутнел от сдерживаемых слез, — «Всего лишь собратом по крови… Ты всего лишь благодарен мне за спасение. А я снова в дураках!» Эмиель заметил изменившееся состояние друга, отчего едва заметно вздрогнул. Он не знал, какое влияние оказали на младшего вампира его слова. Оба хранили тяжелое молчание какое-то время. -Выпусти меня. Прошу, сделай это! -Не могу. -«Ну же, сделай это! Отопри чертов замок! Я обещаю, что я отзову вампиров из Боклера. Я сделаю это ради тебя! Ведь ты нужен мне, Эмиель! Я же так люблю тебя!» — внутри Детлаффа плясали черти. Ему было плохо как никогда. Он снова завыл и дернул прутья клетки. Он признался себе в том, что так отчаянно скрывал даже от своего разума. «Я же так люблю тебя!»… Брюнет сдержал подступившие к горлу слезы. Ком мешал говорить. Тело ослабло от вспышки ярости, и мужчина опустился на колени, тяжело дыша и опустив голову. Он знал, что его откровение будет невзаимным. Знал и поэтому промолчал. Он снова в дураках. В который раз. -Отпусти меня. Прошу, Эмиель…***
«Жизнь отличается от банковского дела тем, что ей знакомы долги, которые можно заплатить, только задолжав другим». Регис тряхнул головой, вспоминая слова, сказанные Геральту во время их похода в Нильфгаард, когда компания шла спасать Цириллу, Львенка из Цинтры. Сейчас эти слова пришлись как нельзя кстати. Цирюльник вздохнул, понимая, что ничем не сможет оплатить свой долг. Долг перед Детлаффом. Разве что только умерев за него. Но разве это был выход? Нет, определенно нет. Старший вампир закрыл глаза, но в сознание почему-то врезалось его первое слово после того, как мужчина пришел в себя, спасенный собратом. «Спасибо»… Как много было в этом «спасибо». И как много хочется сказать сейчас. Но поймет ли он? Не станет ли он смеяться? Не прогонит ли? Эмиель потянулся за настойкой. В последние дни он зачастил с употреблением самогона. Совсем, как человек. Вампир усмехнулся подобному сравнению. Оно было правдивым. «Трудно требовать от человека, чтобы он освободился от страхов. Страхи выполняют в психике человека не менее важную роль, чем все остальные эмоциональные состояния. Психика, лишённая страха, была бы психикой ущербной. Увечной». Регис опять вспомнил свои собственные слова, на которые тогда Мильва лишь фыркнула, а Кагыр не придал им особого значения. Вампир помнил, что Лютик записал это в свои мемуары, а Геральт лишь нахмурился и не счел нужным отвечать. Какие же правдивые слова… Смысл многих фраз начинаешь осознавать лишь со временем. Регис хоть и был высшим вампиром, но в данный момент ощущал себя человеком, который банально запутался в себе. Да, в нем бушевал страх. Страх, какого мужчина еще никогда не испытывал, даже будучи расплавленным огнем Вильгефорца. Эмиель Регис Рогеллек Терзиеф-Годфрой боялся потерять Детлаффа. Антрацитовые глаза погрустнели, губы сжались в тонкую полоску. Цирюльник отпил из горла, не заботясь о том, как это выглядело со стороны. Он знал, что на Мер Лашез никто не придет. Разве что Геральт. Но если бы Белый Волк решил зайти в гости, Регис точно прогнал бы его. После битвы в Тесхам Мутна вампир не мог видеть ведьмака. Он был зол на него. За то, что Детлафф теперь томится в клетке, обезумевший от того, что его предал даже близкий друг. «Друг»… До чего же противным и чужим стало это слово. Эмиель поморщился и снова отпил из бутылки. Приятная горечь обожгла рот. Поняв, что в одиночку он скорее сопьется, старший вампир решил вернуться в крепость. Вернуться и расставить все точки над «и».***
«Эмиель»… Как редко Детлафф называл его так. Вроде, всего пару раз. Но те разы были наполнены теплом и полным взаимопониманием. Доверием, какого не сыщешь у людей. «Нас соединяют узы, которые людям и не снились». Да, Регис был абсолютно прав в тот момент. Но он не знал, насколько сильно отражали их взаимосвязь эти слова, не совсем понятные для ведьмака, человека, альпа или другого существа. -Ты давно не говорил моего имени, — старший вампир развернулся и встретился взглядом с мутными глазами друга. Лицо цирюльника дрогнуло. Детлафф заметил это. -Если ее убьют, ты будешь жалеть об этом. Я знаю. Я сделаю все, чтобы облегчить твою боль. -Как можно жалеть о смерти того, кого не любишь?.. — голос брюнета понизился до шепота. Цирюльник не мог поверить своим ушам. Он замер, вопрошающе смотря на товарища. -Я не уверен, что правильно тебя понял, — в горле у Эмиеля пересохло, что отразилось на его интонации. Детлафф поднял взгляд на друга и повторил более твердо: -Я не люблю ее, Регис. Я никогда ее не любил. И понял это только во время посиделок у Орианы. -Но… Тогда для чего все это? Для чего ты натравил низших на Боклер? — старший вампир не скрывал своего изумления. Темно-серые глаза были широко открыты. -Я не знаю… — мужчина снова опустил голову, тяжело выдохнув. -Отзови вампиров, прошу. Пожалуйста, Детлафф. Пожалуйста… — Эмиель подошел вплотную к клетке и взял лицо друга в свои сухие ладони. Мужчины соприкоснулись лбами, но никто из них не хотел отстраниться. Только сейчас Регис заметил, как сильно ослаб Эретайн. Мгновенно прокусив себе запястье, вампир поднес его к дрожащим губам Бестии. -Пей. Пей, мой друг. Детлафф жадно впился клыками в плоть собрата, делая большие глотки. Щеки Бестии покраснели от возбуждения, когда вкус крови заполнил рот. Дурманящий запах этой жидкости и трав Эмиеля окончательно снесли крышу вампиру. Тот, повинуясь неведомому желанию, схватил Региса за подбородок и накрыл его холодные губы своими, жадно сминая их, но стараясь не оцарапать острыми клыками. Цирюльник обомлел, но огненный всплеск безумия затмил и его разум тоже, и он ответил на поцелуй с неожиданной страстью. Детлафф вцепился второй рукой в затылок вампира, притягивая его ближе. Из горла младшего вырывались хрипы и рычание, на что Эмиель отвечал тем же. Наконец, кислород закончился, и мужчины отстранились друг от друга. Детлафф продолжал держать Региса за волосы на затылке, сжимая их почти до боли. Пьяные глаза вампиров изучали каждый миллиметр лиц друг друга. Оба задыхались. -Ты — моя стая, Эмиель. Ты — моя семья, — порывисто шептал Эретайн, покрывая короткими поцелуями щеки и лоб старшего вампира. Тот не в силах был отвечать. Эмиель водил руками по скулам Бестии, вздрагивая от его горячего дыхания. Цирюльник мог поклясться, что ни одна настойка не вводила его в такой раж. Это было чистое безумие. Губы вампиров снова соединились в голодном поцелуе. На языке Бестии все еще остался вкус крови старшего, отчего Регис протяжно застонал. Горячие волны прошлись от макушки до кончиков пальцев на ногах. Дрожащими руками Эмиель открыл клетку, не прерывая поцелуй. Замок отлетел в дальний угол подземелья. Заржавелые прутья перестали мешать контакту тел, поэтому Детлафф прижался грудью к другой груди, жадно впиваясь клыками в губы мужчины. Руки Бестии блуждали по спине Региса, вызывая у того толпы мурашек. -Ты — моя стая. Ты — моя семья, — бессвязно бормотал Эретайн, тяжело дыша. Эмиель не отвечал ему. Он обмяк в сильных, властных руках. Двое вампиров не помнили, в какой момент их одежда оказалась отброшенной в сторону. Не помнили, как сами оказались на холодных и острых камнях, сдирающих кожу. Но им было плевать. Как там говорил Регис? Раны на вампирах заживают быстрее, чем на собаках. Стоило глубокому порезу появиться, как он тут же затягивался, не отвлекая двух мужчин от водоворота страсти, в который они были затянуты. -Ты — мое все, моя жизнь! — прохрипел Эретайн, блуждая губами по всему телу вампира. Тот выгнулся в сладострастном безумии, подаваясь навстречу брюнету. -Да! Да! Я — твоя стая, — бессвязно шептал Эмиель, метаясь по каменному полу. Двое тел слились в танце страсти, в танце желания, в танце огня и кровавого наслаждения. Их связь была сильнее, чем у любых других существ. Это было безумие, помешательство, опьянение, дурман. Связь, выше времени и пространства. Связь, которую не в силах было бы разорвать даже Сопряжение Сфер. Это была даже не любовь. Это было что-то за гранью разума, не подвластное ни одному закону. Плевать, как назывались их отношения. Они были едины. Они были счастливы. Они были нужны друг другу больше, чем кто-либо еще на белом свете. Они были опьянены и свободны. Теперь они были стаей.