***
Всю дорогу Мин разговаривал с Тэхёном, делясь с тем своими мыслями и тревогами. Подобным он нечасто занимался, да и доверял несокровенные мысли, но скрывать они друг от друга что-либо не умудрялись. — Этот Пак Чанёль вчера сильно взбесил меня! Как этот идиот мог в открытую лапать против её воли, — шипел Юнги, до сих пор злясь за тот инцидент. — На ней нет бирки, что она твоя, — парировал Тэхён, пытаясь защитить друга. Сейчас он пытался соблюдать нейтральную территорию, чтобы не разрушить их крепкую долголетнюю дружбу, которая вот-вот разрушится. Но получалось это у него не очень хорошо. — Да дело даже не в этом. Он говорил, что завязал. Тогда, когда на него подали в суд, он чуть ли не клялся, что больше такого не сделает. Неужели он за старое? — Я, друг, не понимаю. Ты сейчас эту Ким защищаешь, или беспокоишься за друга? Ты, чувак, определись, — Тэхён беззаботно улыбнулся. Ситуация странная, даже сам до конца в ней не мог разобраться, но чувства Юнги всё же смог понять, хоть и виду не подавал. Подразнивая друга, тот ещё больше злил Мина. — Ты чего, не протрезвел ещё? Если бы твою эту, Дани или Кани также прижимали в туалете, что бы ты сделал? А? — не унимался Юнги, поднимаясь с крыши и расхаживал со стороны в сторону. Он был уверен, что сделал всё правильно, но Ким никак не хочет этого понять. — Хани, — прошипел под нос Ким и мигом поднялся с холодного бетона, буравя глазами стоящего напротив парня. Он действительно задел за важное, не чувствуя границ. Подсознательно Тэ понимал, что тот ничего плохого не сказал, но одно упоминание о ней заставляет злиться его, тем более в таком предложении. — Закрой рот! С твоей Ким что-то случилось? Нет! Вот и радуйся теперь себе. А меня в это не приплетай. Может она сама была инициатором, состроив из себя жертву. Бесите, оба! — яростно начал кричать парень, напоследок пнув ногой банку пива, что с грохотом покатилась, а затем со скоростью полетела вниз, в дребезге соприкасаясь с асфальтом. Обстановка накалялась. Оба парня с нескрытой яростью испепеляли друг друга, пока один из них не скрылся за железными дверьми, ведущими обратно на третий этаж школы. Юнги сильнее сжав зубы, когда дверь с грохотом закрылась, оставляя его одного, наедине с собой. Но эта обстановка "злость в одиночестве" не радовала. Опять нужно выплеснуть на ком-то злость.***
Бан быстро шёл из кабинета директора, в котором около десяти минут выслушивал, что и как он сделал, но в окончание всё же получил одобряющий взгляд от беспричинно злой женщины, что сегодня успела загонять всех заместителей. Класс парня на радость находился подальше от этой горячей точки, отчего криков главной здесь не было слышно. — Что-то сегодня директор не в духе. Неужели поездка накрылась? — размышлял в голос ученик, прислонившись широкой спиной к холодной гладкой стене. — Возможно. Но говорят, что кто-то на неё накатал заявку, из учеников, между прочим о том, что женщина не должным образом справляется со своими обязанностями. Вот и пытается всеми силами утихомирить этот конфликт, устраивая всевозможные конкурсы и танцы. Лия плавно положила руки на поверхность и мгновенно запрыгнула на подоконник. Чёрная юбка не была укорочена, как у доброй половины женского пола, а пиджак расстёгнут. Девушка продолжила всматриваться в стену, будто так и нужно. Каким бы безразличным и умиротворённым её лицо не казалось, на деле же девушка пыталась утихомирить сердце, ведь сердцебиение заметно участилось. Глубоко вздохнув и выдохнув — облегчённо улыбнулась. Помогло. — Откуда такие сведения? — не остался в стороне Чан. Повернув голову в сторону шатенки, начал разглядывать собеседницу, хоть по голосу сразу можно было догадаться, кто это. Чон сжала нижнюю губу, а затем мгновенно вернула всё в исходное положение. Лишь лёгкое покраснение на нижней части губ напоминало о недавнем действии. — Слышала, как говорили. А тот, кто говорит, слышал, как сама директриса говорила. — Значит ты любишь подслушивать? — подшутил Бан, демонстрируя свою шутливую натуру собеседнице, но та почему-то не оценила этого. Мгновенно перевела на него свои широко распахнутые глаза, а плечи через раз вздымались. Но улыбка. Всё та же улыбка сверкала на её розоватых губах, открывая вид на белые ровные зубы. — Это моя профессия, — пыталась беззаботно сказать. И получилось. Её улыбка не накаляла обстановку, а наоборот — сделала её легче. И даже удивление и неведение в глазах не казались таким страшным явлением, ведь улыбка скрасила это. И убежала. Быстро соскочила с холодного бетона, поправив юбку к низу. А потом, не теряя времени на прощальные взгляды, пошла в противоположную сторону от класса, закусывая нижнюю губу. Прикрыла глаза, ощущая, как те уже начинает щипать от противных слёз.FlashBack
Лия остановилась, услышав громкие голоса, доносящиеся с класса. Ничего бы не удивило её в этом, если бы школа не пустовала в такое время суток. До ночи девушка перебирала нужную литературу в библиотеке, за что получила бы плюс балл к самостоятельной, но голоса казались настойчивыми, что заставило умерить свой ход, а затем и вовсе остановиться. — Не знаю, зачем ты пыталась что-то узнать, — грубоватый голос был первым. Звучал ровно, но громко. — Я знаю. Это был ты, — а этот голос, явно женский, был более взволнованным, что вызвало ещё больше интереса у Чон. — И что ты предлагаешь? — Ты поможешь мне, а взамен она будет твоей. — Ты так уверена, что она мне нужна? Второй голос притих. Тихий стук настенных часов через секунду разбивал стоящую тишину. От нарастания чувств во время диалога голова шла кругом, но тело твёрдо продолжало стоять на месте. Ноги будто стали в быстро застывающий цемент, не в силах оторваться на месте. — Я знаю, что ты чудовище. — Так зачем связываешься со мной? — игриво прозвучал мужской голос. — Потому что только такой, как ты сможет мне помочь. Чудовище, — бросила девушка и через секунду послышался громкий "Ой". Присмотревшись в дверную щель: в тёмном классе один силуэт быстро подошёл ко второму, а затем девушка легла на парту, отчего и вскрикнула. Лия и сама не удержалась, громко ойкнула, тут же прикрыв рот рукой. Глупость, огромная ошибка. Но ничего не исправить, нужно бежать. Что есть силы. — Куда побежала, Чон Лия?***
В столовой собралось немало людей. Ведь именно сейчас можно получить порцию вкуснейших блинов или булочек. Именно в этот день недели сюда приходит наибольшее количество посетителей, среди которых сейчас находилась и Дженни. Под влиянием Бан Чана, Ким впервые оказалась здесь, чтобы что-то поесть. Услышав от Джен, что та ни разу не ела в школьной столовой, Чан тут же принялся это исправлять. — Сегодня повезло, — довольно крикнул парень, положив на стол две порции блинов. — Я успел влезть в начало очереди и отхватил этот прекрасный завтрак. Смотри, сейчас там не протолкнуться. Повернув голову в указанную сторону — увидела, как очередь из пятидесяти учеников протянулась до входа в помещение, каждый пытался пройти поближе, ведь количество порций было ограничено. — Спасибо, — поблагодарила ученица и потянулась к еде. Закинув первый блин в рот — улыбнулась, ведь еда оправдала её ожидания. Всё была весьма аппетитно и стоило всех похвал со стороны учеников. Парень ждал, пока Дженни проглотит первый блин, и когда на её лице заиграло удовольствие, и сам принялся уминать сладость за обе щеки. — И не думала, что здесь могут так вкусно кормить. — Это ты ещё булочек не ела. В следующий раз придём за ними. Слова были лёгкими и веяли дружбой. Ощущения были настолько тёплыми и приятными, что девушка не смогла не посмотреть Чану в глаза. Там читалась радость. Искренняя и нескрытая ни для кого. Она готова была купаться в этом лёгком чувстве долго, очень долго. — Ага. Дженни продолжила рассматривать окружающих, чтобы не отвлекать одноклассника. Очередь потихоньку уменьшалась, а все столики вокруг были заняты. Каждый пришёл отведать фирменных школьных блинов, будто это был какой-то фестиваль. И у каждого на лице была улыбка. Довольные лица будто освещали это и так светлое помещение. Внезапно обоих окликнули. — Чан, Дженни! Оба повернулись головы в сторону звука. За стойкой стояла Лия, уже направляясь к их столику. День обещал быть интересным.***
Сохи вальяжной походкой дошла до стола, схватив оттуда стакан алкогольного коктейля. Этот стол тайно ограничивали ученики, скрыв его от глаз учителей. И желания оправдались: учителя ушли, а стол остался незамеченным. Горло обожгло, но спустя мгновение приятное и сладкое тепло разлилось по телу, а о горечи и речи не шло. Подруги заняты на танцполе, а некоторые уже вовсю развлекаются в одном из классов. Вспомнив об этом, зависть берёт вверх. Даже те развлекаются, но не она. Уже десять минут всматриваться в силуэт Мина, что жадно пьёт что-то из бутылки. Как кончиком пальца проводит по гладким бледно-розовым губам, стирая оставшуюся жидкость. Тело вновь захотело ощутить эти прикосновения на себе. Как тонкие и шустрые пальцы сжимают талию, переходят ниже и ниже. Это будто мания. Она хочет его сильнее и сильнее. Подняв голову повыше, Сохи шла к противоположному столику, крутя бёдрами, которые облегало яркое платье с глубоким вырезом на спине. Яркий свет не туманил глаза, а наоборот — предавал уверенности в себе. Но глаза пропали. Эти тёмные глаза, принадлежащие Мин Юнги, которыми он околдовал её, скрылись из виду, оставив её наедине со своей болью. Хоть бы ещё раз взглянуть в них, почувствовать это тепло, что со скоростью света распространяется по всему телу. Оставаться смысла здесь больше нет. Или вовсе уйти, или пойти на поиски Мина, ведь уверена, что он куда-то отошёл. В надеждах — ненадолго. Быстрой, уже не такой лёгкой походкой, направилась к выходу, а откуда прямиком к классу. Всматриваясь в темноту, пыталась отыскать Юнги, найти хоть малейшую зацепку о его местонахождении. — Сохи, ты уже уходишь? Повернула голову на шестьдесят градусов вправо. Прямо из туалета выходил Хён, закатывая рукава рубашки. Глаза выпучены, а рот расплывался в полу-улыбке, что скорее напоминала скал животного. — Ага, от тебя подальше, — кинула напоследок Юн, и, не желая больше здесь задерживаться, скрылась за стеной, направляясь прямиком к выходу из школы. В лицо ударил прохладный ветер, что было несвойственно этому сезону. Но через минут пять, тело привыкло к летней прохладе и больше не чувствовала дискомфорта. — Ночь сегодня действительно красивая. Редко на небе встретишь столько звёзд, — послышалось со стороны. Слишком знакомый для неё голос, который нельзя спутать. Завернув за угол, перед девушкой предстала очень неприятная для неё картина, которую всеми фибрами души не желала видеть. Юнги стоял неподалёку от Дженни, о чём-то разговаривая. Оба смотрели на небо, что-то рассматривая и показывая пальцем в ночную гладь небес. Юнги повернул голову к Ким, в то время как та застыла, приложив палец к виску. Тот улыбнулся. Улыбнулся. Что-то крепкое и хрупкое разбилось. А осколки больно впились в плоть юной девушки. Дышать стало трудно, а каждый вздох был болезненным. По лицу покатилась одинокая слеза, на которую та не обратила внимания. Столько лет вынашивала эту маленькую, но такую заветную мечту. Столько времени была с ним, любила его. Это ведь она любит его. Сохи! Ногти впились в кожу, оставляя кровавые следы на побледневших ладонях особы. Проклипавшись, чтобы остановить слёзы, которые так и рвались брызнуть из накрашенных глаз, развернулась и побежала прочь, ведь каждая секунда, когда смотрит на них, вызывала все отрицательные чувства, на которые только её душа способна.***
Дни Дженни наконец-то наполнились радостью. Не скукой и страхом, к которым уже привыкла, а теплом и радостью. Даже обычное "Привет" в её сторону от Чана или Лии уже вызывало бурю радости у девушки, потихоньку растапливая окаменевшее сердце. С Чон девушка сама не заметила, как сдружилась. Первая каждый день подходила к ней и разговаривала о чём-либо, но поддерживала разговор Ким всё ещё неохотно. Общение — это искусство, которому нужно обучаться. Лямка рюкзака, в котором лежала книга и тетрадки, всё время спадала с худых плеч Дженни, заставляя ту раздражённо поправлять её обратно. Несмотря на то, что девушка освобождена от занятий спортом, она могла приходить без формы, что не скажешь об остальных "участников" супергруппы, которым всегда приходилось переодеваться лишь для того, чтобы посидеть на лавочке. — Джен, у тебя какие-то проблемы со здоровьем? — спросила одноклассница, впервые увидев, что подруга (как она называла Дженни) не готовится к уроку физической культуры, а в тишине стоит возле окна, ожидая прихода учителя. — Ну, можно и так сказать, — не нашла лучшего ответа брюнетка. После этого Лия и не спрашивала Джен о её освобождении, списав на то, что эта тема попросту неприятна Ким. Присев на лавочку, что находилась возле стадиона, Ким принялась убивать время, а именно читать. На этот раз она выбрала лёгкую, но не менее интересную для неё книгу, которую читала ещё с детства. А именно "Полианна". Рассказ о маленькой девочке-сиротке, которая своими добротой и оптимизмом растопила сердца всех жителей города не раз успокаивал её, даря душе лёгкости и какого-то умиротворения. В душе Ким завидовала Полианне. По-доброму. Ведь эту девочку ничто не сломило, а наоборот — она сама поддерживала других, несмотря на свои беды, которые с ней приключились. Увлекшись чтением о новой игре Полианны, о которой вскоре узнали все, Дженни и не заметила тень над собой. Обернувшись — над ученицей стоял учитель, с интересом разглядывая книгу. — Интересная? — не отрываясь от страниц, спросил мужчина лет тридцати, глазами пробегаясь по знакомым ему рядам. — Да, — мгновенно дала ответ Джен, наблюдая за поведением учителя. Она и подумать не могла, что он увлекается чтением. — Слушай, принеси, пожалуйста, журнал. Я его в зале забыл. А я пока освежу память. Можно ведь почитать? — Да, конечно, — ответила на две просьбы Ким, тут же поднимаясь с лавочки, на которую сею секунду уселся мужчина. Его поведение позабавило её, поэтому в зал она шла с приподнятым настроением. На стадионе парни играли в футбол, громко крича, а вот девочки бросали друг в друга мяч в какой-то последовательности (название этой игры Дженни не знала), но через каждые несколько минут одна из девушек громко вскрикивала и бросала мяч в центр. Пытаясь понять суть игры Ким забыла о своём задании — журнал, поэтому заставила оторвать взгляд от увлекательного действия и по лестнице поднялась в пустой спортзал. Первым делом девушка подошла к столу, где должна была лежать нужная вещь, но тот был пустой, что серьёзно озадачило её. Проведя взглядом по каждому углу помещения, голову озарила ещё одна мысль — бассейн. Вход к бассейну находился в зале, поэтому пройдя в другой угол, перед Дженни показалась прозрачная дверь, которую та не раздумывая открыла. На счастье она оказалась не заперта. Пройдя к бассейну, девушка начала разглядывать и это помещение, но тихая гладь воды всё время отвлекала её. Как же сейчас ей хотелось нырнуть и поплавать в этом прозрачном бассейне, поласкаться в тёплой воде и наслаждаться уютом. Желание было настолько сильным, что откинуть его было весьма трудно. Мысленно пообещав, что как-то съездит с мамой или сама, Дженни прошла дальше вдоль бассейна, посматривая на противоположный берег. Дойдя до края, журнал так и не был замечен. Раздражённо вздохнув, что не выполнила порученное задание, уже развернулась и пошла к выходу. Но внезапный шум заставил обернуться её. Посмотрев на всё ещё ровную гладь воды, брюнетка больше ничего не успела сделать, как почувствовала сильный толчок в спину, а затем то, как её тело соприкоснулось с водой и быстрые шаги, что явно старались побыстрее покинуть место преступления. Из-за неожиданности Ким не поняла, что произошло и начала хаотично размахивать руками, что и было её главной ошибкой. Одежда быстро намокла и стала весить больше положенного, отчего тянула девушку ко дну с огромной скоростью, а лишние сопротивления лишь помогали нырнуть ещё глубже, пряча за собой желание всплыть и сделать глоток свежего воздуха. Скинув пиджак, Джен хотела совершить ещё одну попытку всплыть, которая почти увенчалось успехом, как внезапно её голова соприкоснулись с бетонной плиткой. Вода вокруг окрасилась в алый цвет, а поверхность казалась недосягаемой. Движения рук были более вялыми, ведь силы со скоростью света покидали тело. Свет от поверхности казался всё дальше и дальше, а лёгкие на 60% состояли из воды, что начала душить Джен изнутри. До дна оставалось два метра.***
— Извините учитель, можно выйти? — послышался учителю голос. Увлечённый чтением он не обратил внимания на просьбу, лишь потом бросив быстрое: — Ага, иди, — и дальше продолжал дело. Сомнение кольнуло в глазах, но улыбка, которую та недавно увидела, заставила без раздумий идти. Она должна. Должна бороться. Иначе просто проиграет, будет жалеть всю жизнь. Лучше сделать и разочароваться, чем не сделать и жалеть.***
Учитель сам не заметил, как с момента начала чтения прошло добрых пятнадцать минут. Осмыслив, что дорога в зал составляет не более десяти минут туда и обратно, мужчина действительно встревожился. Откинув на другую сторону книгу, Кён побежал в помещение, оставляя за собой удивлённые взгляды учеников, что провожали его до самих дверей. Лицо учителя Кёна казалось встревоженным, а дыхание учащённым, о чём говорили частые поднятия плеч доверху. Многие откинули свой инвентарь, заинтересованно и обеспокоенно обсуждая, что же могло так встревожить учителя. Разделившись на небольшие классные группы-компании, все дожидались прихода мужчины. Кён быстро обвел взглядом зал, пытаясь понять, где в этот момент может быть Ким. Версия о том, что она попросту сбежала тут же и отпала — эта девушка не могла бы нарушить данное правило (или же он просто так думал), поэтому следующее место, куда он побежал был бассейн. Дверь была приоткрытой, а вокруг расплёскано достаточное количество хлорированной воды. Мужчина отчётливо помнил, что перед его уходом помещение находилось в идеальном состоянии. На поверхность воды всплыл насквозь промокший пиджак, прибившись к берегу. Тут же побежал к нему и приподнял, боясь заглянуть на дно. Впервые за его стаж кто-то тонул, жизнь человека находилась в такой опасности, поэтому дрожь охватила сильное тело Кёна, что бывает очень редко, равносильно никогда. На дне тёмным пятном лежала Дженни, а в глаз наконец-то упал несвойственные воде цвет крови. Алая жидкость окружала тонущее тело, тонкими нитями протягиваясь по всей поверхности, заполняя прозрачную гладь иной жидкостью. Не раздумывая лишней секунды, он тут же с криком бросился ко дну, в мыслях лелея лишь одно желание. Живи, Дженни. Живи!