Выжившая

Замок Гриндевальда.

      Постояв минуту на перепутье, Гермиона недолго думая повернула налево и бодрым шагом зашагала вперёд. Ей очень не хотелось идти в зал Гриндевальда, потому что пришлось бы вновь пройти мимо несчастных мертвецов. Идти в лаборатории тоже не хотелось: перекошенное от ужаса и ярости мёртвое лицо Беллы до сих пор стояло у неё перед глазами. Значит, оставалось только одно…       В Гермионе внезапно проснулся дух исследования, ей захотелось как можно лучше узнать этот замок, открыть как можно больше его тайн, осмотреть каждый уголок этих каменных стен. Благодаря догадливости Тинки, которая влила в стакан с водой всего пару капель сонного зелья, а остальное просто спрятала, зельевар был уверен, что девушка сейчас сладко спит, а значит, можно быть уверенной, что и её мужу опять ничего известно не станет. Гермиона осмотрелась по сторонам: определённо этот коридор ей понравился. Абсолютно гладкие каменные стены — словно кто-то специально выравнивал их — красиво переливались разными цветами в свете, исходившем от волшебной палочки. Кое-где попадались небольшие треугольные ниши, в которые были вставлены массивные подсвечники.       «Жаль только свечи никто не догадался зажечь».       Посмотрев вверх, Гермиона повыше подняла палочку, чтобы осветить потолок: он был сделан из того же камня что и стены, но поверхность его не была гладкой. Повсюду искусно вырезаны фигуры животных и магических существ, они словно оживали в свете её палочки. Вот кентавр, натянув лук, целится в стоящего неподалёку от него гордого оленя, вот русалка любуется раковиной с жемчужиной в своих руках или…. Гермиона потрясённо замерла.       «Это же Хогвартс!»       Прямо у неё над головой был вырезан так хорошо знакомый ей огромный замок со всеми башнями, окнами и пристройками. Ей даже показалось, что она видит хижину Хагрида, расположенную неподалёку от замка. Вокруг стен замка было нарисовано какое-то странное сияние, словно огонь охватывал его со всех сторон, а хижина лесника выглядела странно покореженной. Здесь же было изображено озеро, на поверхности которого плавал огромный кальмар, щупальца его раскинулись по поверхности воды.       «Этот кальмар либо уже в то время был очень стар, либо этот рисунок был вырезан совсем недавно!»       Гермиона нехотя опустила палочку и заставила себя сделать несколько шагов вперёд. Но затем, не выдержав, вновь посмотрела вверх. К её разочарованию, похоже, замок был последним рисунком неизвестного художника, и дальше камень был совершенно чист.       — Как жаль, я хотела бы увидеть ещё что-нибудь из Хогвартса. Например, гостиную Гриффиндора или портрет Толстой Дамы.       Закрыв глаза, девушка представила себе то, что благодаря фотографии, переданной ей от Гарри, вновь вернулось в её память. Вновь глянув вверх, Гермиона вскрикнула от ужаса и выронила палочку, которая, упав на пол, немедленно потухла, оставив девушку в полной темноте.       — Наверное, мне просто показалось, — попыталась успокоить себя Гермиона.       Опустившись на пол, она на ощупь нашла палочку и вновь зажгла её. Помедлив, Гермиона всё же отважилась взглянуть на потолок, но рисунок никуда не исчез. Сомнений не было, это действительно была гостиная Гриффиндора, но какая-то странная: мебель стояла совсем не так, как помнила девушка, она в полном беспорядке была раскидана по всей комнате. Здесь даже были изображены волшебные шахматы, в которые обычно играли Рон и Гарри, только теперь они были расколоты и рассыпаны повсюду. Неподалёку находился портрет Полной Дамы, поломанная рама, наполовину оторванный холст…       — Что это значит? Кто это нарисовал?       Кинувшись обратно, девушка вновь взглянула на замок.       — Это не сияние! Замок и впрямь объят огнём, и хижина Хагрида практически разрушена!       Посмотрев ещё раз на очертания озера, Гермиона вздрогнула, сейчас, хорошенько присмотревшись к рисунку, она поняла — гигантский кальмар был мёртв, и его щупальца безжизненно лежали на поверхности воды. По щекам девушки покатились слёзы.       — Это ложь! Я не знаю, кто это нарисовал, но это всё ложь! Хогвартс никогда не падёт, он вечен!       Позади девушки раздался чей-то тихий вздох, и, обернувшись, она увидела старенькую эльфийку. Смущённо расправив изрядно потрёпанное полотенце с эмблемой дракона, домовик грустно улыбнулась девушке.       — Не стоило вам приходить сюда, госпожа. Хозяин знал, что вы можете увидеть здесь что-то подобное, поэтому он и не хотел, чтобы вы шли этим коридором.       — Кто это нарисовал? — тихо спросила Гермиона.       — Что-то лорд Гриндевальд, а что-то вы, миледи, — Эльфийка указала на русалку. — Она была безумна, когда мой господин встретил её, купаясь в озере. Она всё мечтала найти огромную жемчужину, о которой однажды услышала от своей бабки. Мой хозяин тогда был ещё очень молод, и он пришёл в этот коридор, посмотрел на потолок и подумал об этой русалке. Как видите, она нашла свою жемчужину.       — Я не… — Гермиона поняла, что пытается сказать ей домовик, но отказывалась принять это.       — А этот кентавр, — эльфийка показала на другой рисунок, — когда мой господин встретил его в лесу, он был ещё маленьким жеребёнком и боялся даже собственной тени. Хозяин захотел узнать, станет ли тот сильным и смелым или так и останется трусом? И он вновь пришёл сюда и, взглянув на потолок, подумал о нём.       — Он сам рисует, — прошептала девушка, — он рисует будущее.       — Да, моя госпожа, — подойдя к Гермионе, эльфийка аккуратно взяла её за руку и повела дальше, — но сейчас вы устали и подавлены. Пойдёмте со мной, я напою вас очень вкусной медовухой из погребов моего господина Гриндевальда и разожгу пожарче камин, чтобы вы отогрелись. Не смотрите больше наверх, моя госпожа. Иногда лучше не знать того, что предначертано, иначе можно потерять стремление жить.       Эльфийка привела девушку в красивую небольшую комнатку, которая, по-видимому, служила когда-то спальней. Усадив Гермиону в мягкое кресло напротив камина, домовик разожгла пожарче огонь и, открыв сундук, достала со дна пыльную запечатанную бутылочку. Ловко сорвав с горлышка крышку, домовик налила немного в бокал и подала девушке.       — Вот, моя госпожа, выпейте немного, и вам сразу станет легче, — Эльфийка удобно примостилась у ног Гермионы на полу. — Не думайте о том, что увидели, моя госпожа, о будущем лучше грустить тогда, когда оно наступит.       — Почему он изобразил Хогвартс? Я не просила его об этом!       — Его не нужно просить. Достаточно поднять вверх глаза и подумать. Вы смотрели на рисунки и, видимо, на миг подумали о своей школе…       Девушка только устало кивнула и сделала хороший глоток медовухи. Жидкость попала в желудок и разлилась теплом по всему телу. Гермиона ощутила, что безысходность медленно отступает, но боль от увиденного была всё ещё слишком сильной!       — Он ведь может и ошибиться? — девушка с надеждой посмотрела на эльфийку, но та даже не шелохнулась, продолжая невидящим взглядом смотреть на огонь. — Я знаю, он ошибся! Хогвартс нельзя разрушить!       — Я подумал так же, моя Леди, когда увидел, как потолок нарисовал мою могилу, — громкий голос словно разорвал тишину, и даже эльфийка оторвала взгляд от огня.       Поднявшись на ноги, она посмотрела на стену за спиной девушки и поклонилась.       — Благодарю тебя, Волли, за то, что присмотрела за госпожой. А теперь иди.       Домовик вновь поклонилась сначала голосу за спиной девушки, затем Гермионе и исчезла.       — Вы увидели там свою смерть, лорд Гриндевальд?       — Да, моя Леди, — Тёмный Лорд переместился в зеркало, что висело над камином, и опустился в одно из кресел. — Я был молод и глуп, я посмотрел на потолок и подумал о своей судьбе. Я ожидал увидеть себя, правящим всем миром, а увидел только свой склеп и Альбуса с поднятой против меня палочкой, и тогда я возненавидел его и дал себе слово, что уничтожу его раньше, чем он меня. В тот день нашей дружбе настал конец!       — Дружбе? — Гермиона с удивлением посмотрела на волшебника. — Вы были друзьями? Вы и директор Дамблдор?!       — Да, — по лицу Гриндевальда скользнула горькая улыбка, — когда-то мы были друзьями — не разлей вода. Мы постоянно устраивали какие-нибудь мелкие пакости, чтобы окружающим не было скучно. Этот замок уже тогда являлся фамильным гнездом моей семьи на протяжении нескольких веков, но волшебную силу вдохнул в него я, когда обрёл достаточно знаний и могущества. Однако этот потолок предсказаний уже тогда был тут: я нашёл его случайно, как и этот потайной ход за камином. Я понимал, что Альбус сильнее меня, намного сильнее, и, чтобы победить его, мне нужно было многое узнать. Окончив школу, я пустился в странствия! Я искал знания, я искал величие… Однако пророчество оказалось сильнее меня. Дамблдор всё-таки победил!       — Директор узнал, почему вы вдруг изменились? — дрожащим голосом спросила Гермиона, эта история так захватила её, что она совсем забыла о том, что увидела на потолке.       — Нет, — Гриндевальд вдруг улыбнулся, — но он всегда знал, чего я хотел. Я хотел достичь небывалых высот в тёмной магии, я хотел достичь величия! Я почти получил желаемое, но он помешал мне, Дамблдор всё испортил, вмешавшись в эту войну. Сначала он сторонился её, не желая поднимать палочку против бывшего одноклассника! Потом пытался воззвать к прошлому и вернуть меня к свету, но я знал, что он лжёт! Я ведь видел своё будущее и знал, что он постарается убить меня! Тогда я попытался уничтожить его! Я гонялся за Дамблдором по всему миру, но он словно змея ускользал от меня, не желая драться! А потом я нашёл способ заставить его!       — Какой? — спросила Гермиона, хотя знала, что ответ ей не понравится.       — Я уничтожил его семью, — просто ответил волшебник, — вы никогда не задавались вопросом, почему у вашего директора нет никого из близких? Я уничтожил всех, кого он любил, и тогда он сам нашёл меня… Но я проиграл!       — Проиграли?! — Гермиона вскочила с кресла и кинулась к зеркалу, словно желая разбить его. — Вы чудовище! Вы вырезали его семью, и теперь единственное, что вас расстраивает, так это ваш проигрыш? А вы не думали, что, показав будущее, потолок дал вам шанс изменить его? Если бы вы сами не искали войны с директором, сейчас всё было бы иначе. Вы сами заставили его выполнить предначертанное вам. Не он убил вас, вы сами себя сгубили!       Какое-то время Гриндевальд с улыбкой смотрел на рассерженную девушку. Когда он заговорил, в его голосе звучала гордость:       — Браво, миледи! Вы за несколько секунд осознали то, что я пытался понять несколько лет и принял, лишь умерев. Да, если бы я сам не спровоцировал Альбуса, сейчас всё было бы иначе! Но к чему теперь ворошить прошлое? Я убил его семью, он отомстил! Мы квиты.       — Квиты? — Гермиона в ярости сжала кулачки. — Что вы сделали с вашими жёнами, со своим сыном?       — Я любил их, — Гриндевальд вздохнул, — я любил каждую из них и оплакивал их смерть, но я ведь не виноват, что ни одна из них не смогла стать той, которую я искал. А мой сын… может, он и не заслуживал смерти, но взгляните — он жив! Мой Александр! Мой первенец! У его матери не хватило смелости защитить его или отомстить за него, она предпочла тихо умереть вместе с ним. Такая женщина не могла быть мне хорошей женой — слишком слабая. К сожалению, эликсир воскрешения, который я использовал, пытаясь вернуть Александра, подействовал не совсем так. Мой сын ожил, но далеко не сразу, и, по всей видимости, его внешний вид — это какой-то побочный эффект. Эльфы услышали плач, который доносился из склепа, и достали младенца. Волли заботилась о нём, потому что я сделать этого по понятным причинам не мог.       — Да вы… вы просто!.. — От злости девушка не находила слов. — Вы чудовище! Да по сравнению с вами мой муж….       — Ага, вы ещё скажите, что он просто ангел! Невинный ягнёнок, который никогда никого не убивал, — Гриндевальд иронически рассмеялся. — Вам напомнить, что он сделал с семьёй вашего друга? А как же тот мальчик… Седрик, кажется? О нём писали в газетах.       Упав в кресло, Гермиона демонстративно отвернулась от Гриндевальда.       — Ну ладно, хватит истории, пора вернуться к делам насущным! Волли, — на зов Гриндевальда у ног девушки в тот же час появилась домовик и протянула Гермионе странный старенький кувшин. — Суньте в него руку, миледи, и вытащите пергамент.       Девушка неуверенно покосилась на волшебника, затем на эльфийку. Заглянув внутрь кувшина, она увидела лишь темноту. Домовик ободряюще кивнула. Сунув внутрь руку, Гермиона нащупала там несколько листов бумаги и, ухватившись за один из них, вытащила его на свет.       — И что дальше? — Гермиона неуверенно вертела в руках пергамент. — Что я должна с ним делать?       — Прочтите.       Послушавшись Гриндевальда, девушка развернула пергамент. Там крупными буквами было написано:       — Сивый!       — Отличный выбор! — радостно хлопнул в ладоши волшебник. — Итак, какую участь мы уготовим ему? Мне кажется, с Беллой всё прошло просто чудесно!       — Нет! — девушка отшвырнула в сторону пергамент. — Я в ваши садистские игры больше не играю, а если вам так хочется убивать, то найдите себе другую идиотку, которая будет делать за вас всю грязную работу! Я ухожу!       Поднявшись с кресла, девушка смерила Гриндевальда презрительным взглядом и с гордо поднятой головой направилась к двери, но вопрос волшебника заставил её остановиться:       — Скажите, миледи, ваш муж ещё не водил вас на экскурсии в темницы?       — Что? — девушка от удивления замешкалась. — Хотите отправить меня в подземелье?       — Что вы, миледи, — Гриндевальд холодно улыбнулся, — я просто спросил… Знаете, когда я был ещё жив, то никогда не пользовался подземельями. Я считал, что держать пленных слишком муторно и бессмысленно. Я своих врагов убивал. Однако с появлением здесь вашего мужа всё изменилось. Эти темницы используются очень активно, в основном в них любит наведываться Сивый в полнолуние. Ваш муж считает, что армия оборотней недостаточно велика и необходимы новобранцы. Хотя в прошлое полнолуние его милый пёсик немного увлёкся, и там было больше трупов, чем будущих оборотней. Особенно Сивый любит вкус детской плоти!       Всё это Гриндевальд говорил с такой улыбкой, что Гермиону пробрал холод. Внезапно волшебник замер и повернул голову, словно прислушиваясь. Словно кто-то невидимый вдруг позвал его.       — Сходите туда, миледи, а потом принимайте решение. Помните, скоро наступит полнолуние, и темницы снова будут полны. Ваш муж со своими прислужниками каждый день бродят по волшебному миру, выискивая подходящих… в основном это те, кто не пожелал присоединиться в этой войне ко тьме. Когда посмотрите, тогда и решите! А сейчас мне, к сожалению, придётся вас покинуть. Дела.       Поклонившись девушке, Гриндевальд исчез из зеркала. Гермиона растерянно посмотрела на Волли, которая так и стояла у камина, прижимая к себе кувшин. Когда девушка направилась к выходу, домовик тихо произнесла:       — Не ходите туда, моя госпожа, это плохое место. Там очень много боли, страха… Не ходите!       Гермиона не нашла что ответить и просто молча вышла за дверь. Когда девушка вновь оказалась в коридоре с волшебным потолком, то, несмотря на охвативший её страх, она вновь остановилась.       «Я хочу видеть конец пути Гермионы Грейнджер!» — мысленно прошептала девушка. — «Я хочу видеть её гибель!»       Подняв вверх глаза, Тёмная Леди смело взглянула на рисунок, начавший проявляться над её головой. С каждым новым штрихом страх и недоверие всё сильнее одолевали её, пока рисунок не был полностью окончен. В ужасе закрыв глаза, девушка кинулась прочь из проклятого коридора.

Замок Гриндевальда. Лаборатория Северуса Снейпа.

      Прислушавшись, зельевар осмотрелся по сторонам, но ничего не изменилось.       — Итак, либо директор ошибся, либо кое-кто просто отказывается со мной разговаривать. — Облокотившись на стол, Северус снова посмотрел по сторонам и громко крикнул: — Я знаю, что ты слышишь меня, Гриндевальд! Я знаю, что ты в замке! Мне нужно поговорить с тобой!       И снова абсолютная тишина была ему ответом. Усмехнувшись, Северус опустился на стул и, сложив руки на стол, прошептал:       — Дамблдор ошибся, это не Гриндевальд. Мёртвые не всегда способны вернуться.       — Ага, значит, всё-таки Дамблдор догадался! Вижу, даже спустя столько лет этот старик не теряет хватку и меня не забывает. Приятно. Действительно приятно! — От этого голоса Северус подскочил на стуле и, выхватив палочку, принялся озираться по сторонам. — Ну что вы вертитесь, профессор? Поднимите вверх голову и посмотрите на стену. Я здесь! Да не на ту стену!       Северус обернулся и замер: на одной из его стен висело старое, но довольно большое зеркало, которое он когда-то пытался снять, но все его попытки успехом так и не увенчались. Оно словно приросло к камням. Теперь в этом зеркале с удобством разместился странный гость. Северус много раз видел его колдографии в учебниках по истории и даже в кабинете директора, но всё же не сразу смог поверить увиденному.       — Гриндевальд?!       — Я рад, что вы наконец-то меня увидели, профессор. Ничего, если я присяду тут? — с высокомерной холодной улыбкой Гриндевальд опустился в кресло, отражающееся в зеркале, и с любопытством посмотрел на Северуса. — Вы так и будете прожигать меня взглядом или всё-таки скажете, зачем столь настойчиво звали? Признаться, у меня много дел. И опустите палочку, профессор, вы при всём своём желании не сможете разбить этого зеркала, не говоря уже о том, чтобы причинить мне вред.       Вернув на место палочку, Северус вновь опустился на стул, он всё ещё не мог поверить в то, что увидел. Гриндевальд совсем не походил на бесплотный дух, который он ожидал увидеть. Если не считать того, что тёмный волшебник находился в зеркале, он выглядел словно живой. Живой и очень опасный.       — Да, я хотел говорить с вами, — наконец произнёс зельевар, голос его звучал несколько приглушённо. — Точнее, я хотел поговорить о вас с мисс Грейнджер, но директор почему-то был против.       — Конечно, он был против. Альбус всегда был способен разглядеть то, что не способны увидеть другие, — Гриндевальд разгладил невидимую складочку на своей мантии и вновь высокомерно посмотрел на зельевара. — Что же вы хотите мне сказать?       — Для начала я хочу знать, кто убил Беллу?       — Лорд Волан-де-Морт, — с едва заметной толикой удивления произнёс Гриндевальд. — Странно, что вы спрашиваете это, профессор. Вы ведь там были.       — Тёмный Лорд произнёс лишь убийственное заклятие, но кто лишил Беллу силы? Кто толкнул её на безумие, приведшее к смерти?       — Так вот что вам интересно! — Гриндевальд рассмеялся, словно профессор только что рассказал ему забавную шутку. — Зачем же вы спрашиваете то, на что и так знаете ответ? Её лишила силы Тёмная Леди, с моей помощью, конечно.       — Значит, всё-таки…       — А следующим вашим вопросом будет: кто лишает миледи памяти? Отвечу сразу — я делаю это, точнее, это совершено по моему приказу, — Гриндевальд открыто забавлялся. — Чем меньше светлых воспоминаний будет у неё, тем легче она привяжется к замку. Чем больше боли она будет помнить, тем проще ей будет убивать. Чем больше она будет убивать, тем проще мне будет впоследствии сделать её своей!       — Я не позволю! — вскочив со стула, Северус подошёл к зеркалу и с ненавистью посмотрел на волшебника. — Ты мёртв, ты потерял свою силу и власть. Я помешаю тебе!       — Осторожней, профессор, вы стараетесь ухватить кусок, который вам не по зубам, — теперь же Гриндевальд смотрел на него не с улыбкой, а с ненавистью. — Этот замок, который ваш хозяин по своей глупости считает своим, всегда принадлежал и подчинялся только мне. Так будет и поныне. И эльфы здесь подчиняются только мне, и они выполнят любой мой приказ. Что вы можете противопоставить моей власти? Убить меня нельзя!       — Я открою ваш секрет Тёмному Лорду и тогда…       — И тогда со временем он узнает, что его жена строила против него козни, что она убила одного из его слуг, что она снова и снова нарушала его приказы, и, в конце концов, он узнает, что стал рогоносцем! — рассмеялся Гриндевальд, хотя при последних словах в его глазах мелькнула неприкрытая ярость. — Я ведь больше не смогу блокировать её память! Как думаете, профессор, сможет ли он ей всё это простить? В порыве ярости он наверняка убьёт её. И на чьих руках будет её кровь?       Северус замолчал, не найдя подходящих слов, чтобы возразить. Он понимал, что Гриндевальд прав и Тёмный Лорд вполне может убить жену.       — А если Тёмная Леди узнает о ваших кознях? Узнает о том, кто лишил её памяти? — с усмешкой спросил Северус, будучи уверенным, что Гриндевальду против этого поставить будет нечего, но ошибся.       — Как узнает, так и забудет, — пожал плечами волшебник. — Неужели вы думаете, что для меня такая уж проблема стереть из её памяти ваш разговор? Я ведь смог заставить её забыть о том, что произошло здесь, в этой лаборатории. Моё зелье может оказаться в любом напитке, в пище, даже растворённым в воде, в которой миледи принимает ванну. Ей достаточно будет просто вдохнуть его пар, а я без труда войду в её воспоминания и сотру то, что мне не угодно. В своё время я сделал много открытий в области зелий, профессор, и не советую вам становиться у меня на дороге.       — Тогда я буду напоминать ей об этом снова и снова!       — Ну что ж, вы только вынудите меня пойти на крайние меры! — с притворной печалью ответил Гриндевальд.       — Вы меня отравите? Или один из ваших эльфов меня убьёт? — Северус рассмеялся.       — Нет, просто я сделаю так, что Тёмная Леди возненавидит вас, профессор Снейп. Я изменю её память таким образом, что она будет помнить только то, что вы Упивающийся смертью, и забудет о том, что вы шпион Дамблдора. Она будет помнить только плохое относительно вас, и, может, я даже подкину ей несколько неприятных фальшивых воспоминаний. В результате она будет ненавидеть и остерегаться вас, она никогда не поверит в то, что вы ей говорите. Она останется здесь совсем одна, и это лишь сильнее приблизит её ко мне. Ну, так что, профессор, вы всё ещё хотите попытаться помешать мне?       Северусу нечего было ответить. Он понял, что проиграл.       — И ещё одно, профессор, — голос Гриндевальда внезапно стал угрожающим, — Тёмная Леди принадлежит мне, и я очень не люблю, когда кто-то посягает на мою собственность. Ещё раз вздумаешь прикоснуться к этой девушке, и я заставлю её поверить в то, что вы изнасиловали её, профессор. Она возненавидит вас, и ваш хозяин, узнав об этом, убьёт вас, а если и не убьёт, то со шпионской деятельностью будет покончено. Вы проиграли, профессор. Смиритесь!