Взаимовыгодное предложение

Дни в доме миссис Шоу тянулись канителью. Распорядок был практически тот же, что и на курорте, только с временными неудобствами в виде отсутствия кранов с горячей водой и клозетом на первом этаже. По утрам Гермиона успевала продрогнуть, пока Мэри наполняла ванную горячей водой. Высказывать свое недовольство было бы верхом неприличия, и миссис Снейп молча и с достоинством сносила эти трудности. Куда сложнее было вынести общество сварливой старухи, которая всегда находила чем ее уколоть и всласть посмеяться над ее реакцией и взглядом. Северус в этот момент считал нужным переключить внимание на себя, но не всегда вмешательство было своевременным. Порой, он входил в комнату и заставал молчащих женщин, занятых своим делом. Его супруга не выпускала из рук книги, а миссис Шоу неторопливо вязала что-то из голубого мотка шерсти, чинно водрузив на свой ястребиный нос очки. Вечера неизменно проходили в гостиной, в полнейшей тишине, разбавляемой лишь потрескиванием дров и короткими репликами. Гермиона всегда занимала софу посередине, а в креслах, как горгульи, восседали полковник Снейп и миссис Шоу. Взгляд миссис Снейп то и дело обращался к клавесину у окна. Она умела и любила играть на пианино, кое-что смыслила в клавесине, но долгий перерыв в упражнениях вынуждал ее сомневаться в своих навыках. Да и при муже она почти не притрагивалась к домашнему инструменту. В один из вечеров проницательная миссис Шоу перехватила ее взгляд и как бы невзначай обронила: — Вас смущает этот левиафан? Гермиона внутренне вздрогнула: — Нет, миссис Шоу. Я знакома с клавесином. — Неужели Северус решил обзавестись инструментом? — хозяйка дома недоуменно приподняла угольные брови. Полковник, не отрываясь от чтения «Утопии» Т. Мора, и парировал: — Если только возникнет такая необходимость. Миссис Снейп это задело, но виду она не показала, лишь затаилась, не желая обнаруживать свой талант. Супруг ей казался совсем не музыкальным человеком, как и его черствая тетушка. Гермионе хотелось спросить, кому принадлежал инструмент, но предпочла промолчать. — Наверняка придется, — чинно заметила старуха. — Ведь когда появятся дети, им обязательно понадобится духовное развитие. — Вы считаете, что книг будет недостаточно? — уточнила невинно Гермиона. — Если хотите воспитать асоциального книжного червя, может, и достаточно. Но разве в пансионе вы только и грызли гранит науки? — Нет, миссис Шоу. У нас были и другие науки. — Безусловно, иначе бы вы не смогли вести себя как подобает в обществе, — миссис Шоу снова принялась за вязание. — Когда мы с Эйлин были совсем юными, отец скупал нам книги, на которые мы указывали. Он не любил шума, но привез клавесин, чтобы мы могли музицировать и упражняться в танцах. Упокой Господь его душу, наш батюшка не был образованным, но желал для нас лучшей доли… Гермиона бросила украдкой взгляд на Северуса, который делал вид, что поглощен чтением. — Так что я на вашем месте уже думала бы, куда определить своих детей, — закончила свой спич о важности образования миссис Шоу и полностью переключилась на вязание. — Думаю, об этом пока рано думать, — подал голос Снейп. — Но мы обязательно прислушаемся к вашим советам, тетушка. Старуха лишь фыркнула на ответ племянника, не прерывая своего вязания. Гермиона тяжело вздохнула про себя, задетая таким исходом беседы. Выходит, в глазах миссис Шоу она малообразованная и неопытная юная леди? Конечно, Северус избрал самый нейтральный ответ, но… осадок в душе никуда не делся. Разве она не имеет права участвовать в судьбе своих детей? Разве она здесь только для того, чтобы рожать наследников и быть приложением к дому? От этих мыслей Гермиона начала медленно закипать. Все же совладав с собой, она громче обычного перелистнула страницу под скрип спиц. К разговору пришлось вернуться в супружеской спальне. Снейп привычно принес грелку, приоткрыл ставни, пока Гермиона расчесывалась, зябко поджимая под себя босые ступни. — Где ваши туфли? — спросил Северус, заметив маневр супруги. Миссис Снейп молча указала на обувь под маленьким, старым будуаром. — Все равно скоро ложиться, — тряхнула она головой. Снейп невольно засмотрелся на янтарные переливы в каштановой гриве волос, рассыпавшейся по женской спине и плечам. — Здесь легко простыть, — все же заметил мужчина, прикрывая одну створку. Гермиона обернулась. — Почему? Дом не отапливается? — Отапливается только ряд комнат, — Северус вздохнул, засовывая руки в карманы длиннополого темного халата. — Для нежилых требуется время, чтобы все как следует прогрелось. Да и в этой комнате нет камина. — А чья это была комната? — невольно заинтересовалась женщина, всунув ноги в холодные туфли и прошаркав к постели. — Гостевая, — покривил краем рта Снейп. — Но это не точно. После смерти деда тут многое изменилось. Миссис Снейп забралась под одеяло, мелко стуча зубами от прохладного воздуха, затем перевела взгляд на мужа. Полковник не торопился снимать с себя халат и домашние брюки. В тусклом свете старых настольных ламп его взгляд показался ей сумрачным, а фигура изломанной, похожей на тень прошлого. Гермиона вдруг осознала, что ничего не знает о семье мужа и, что самое постыдное, не стремится к этому. — Вы… застали его? — Нет, — чуть качнул головой Снейп, отходя от окна и трогая грелку под одеялом. — Он умер незадолго от моего рождения. Гермиона вовремя прикусила язык, не став узнавать причину смерти дедушки Северуса. Всему должно быть свое время. — Поэтому… поэтому ваша тетушка всегда такая..? — все же осторожно спросила она. Северус поднял голову и устремил на нее свой черный взгляд. Гермиона сбивчиво попыталась объяснить, подбирая нейтральные эпитеты: — Я имею в виду… такая властная и… прямолинейная. На мужских губах промелькнула едва заметная ухмылка. — Отчасти, — ответил Северус, закрыв окно и скинув с себя халат. Гермиона целомудренно отвернулась. — Но, не обладая твердостью характера, нельзя удержать дом в порядке. Конечно, ей свойственны нежные порывы, и она даже несколько сентиментальна в виду возраста (вы поймете, когда пообщаетесь с ней поближе), но первое впечатление она всегда производит именно такое. — Независимое и закрытое? — уточнила Гермиона, гася свет в своей лампе. Снейп кивнул, глядя в потолок и не убавляя свет в своем светильнике. Она невольно задумалась, какова же была его мать, если у нее такая сестра, точно окаменелая порода, под стать этому дому? Но спрашивать об этом молодая женщина не решилась, понадеявшись на откровенность супруга поздней. То, что полковник Снейп, всегда закрытый и немногословный, по ночам в этом доме чаще заговаривал с ней, больше рассказывал о себе и семье, удивляло Гермиону, но не шокировало. Она понимала, что, будучи частью его семьи, ей необходимо знать некоторые тайны, и не отказывалась от них. — Вас задел тот разговор в гостиной, раз вы спрашиваете про тетушку? — этот вопрос заставил ее вздрогнуть и резко повернуть голову к Снейпу. — Немного, — призналась скрепя сердце женщина. — Я думала, что… сама как-нибудь решу эти вопросы… — Но вы же не будете отрицать, что будущее детей решают оба родителя? — чуть улыбнулся он. — Не буду. Но… разве дети не должны тоже иметь право голоса? — нахмурилась Гермиона, разглядывая его профиль. — А вы имели право голоса, отправляясь в пансион? — она снова вздрогнула, когда встретила прямой взгляд черных глаз. — Нет. А вы? — И я нет, — вздохнул Северус. — Сыновья военных всегда идут по пути отцов. — А женщины по пути матерей, — продолжила Гермиона за него. — И кем бы вы стали, если бы могли выбирать? Снейп неопределенно покривил краем рта, и она поняла, что ему эта тема не совсем приятна. Но и у нее наболело, ей хотелось узнать, о чем мечтал этот человек и мечтал ли?.. — Учитывая ряд склонностей… наверное, ученым естественных наук, — помедлив, ответил он. — Жил бы где-нибудь при колледже, гонял великовозрастных оболтусов, изредка навещал бы тетушку и писал скучные книжки. А вы? Гермиона прикусила нижнюю губу, слыша в его голосе улыбку. Он шутит или серьезно? Судя по ответу, полковник не жалеет о прошлом. Или жалеет, но скрывает это?.. Она порядком запуталась и не сразу нашлась с ответом. — Не знаю… женщинам же нельзя поступать в университет. Кровать скрипнула, и теперь Северус лежал на боку, всматриваясь в ее лицо. Он внимательно изучал тонкую морщинку на ее лбу, причину тяжелых раздумий, сосредоточенно поджатые губы, взгляд, ушедший глубоко в себя, и понимал, насколько его супруга сложная натура. Оказывается, эта молодая женщина таила в себе бездну несвойственных ее полу размышлений и умозаключений и была выше на голову всех женщин, каких он знал или встречал когда-либо. — И все же?.. Случись это? — подтолкнул он ее к ответу. — Не знаю… — Гермиона подняла на него несколько беспомощный взгляд. — Может быть, математический факультет. — Мне кажется, вам бы больше подошел историко-филологический, — мягко заметил он, поборов в себе желание коснуться ее щеки. — Почему? — от удивления она даже приоткрыла рот. — Думаю, это связано с вашей любовью к книгам. Я еще не видел, чтобы так восхищались «Фаустом» и со знанием говорили о Диккенсе, — честно ответил Северус. Гермиона опустила взгляд, скрывая смущение, и натянула одеяло до носа. Скажет еще… Историко-филологический! Во-первых, туда почти невозможно поступить из-за большого конкурса, во-вторых, она женщина — и это главное! — Мечтать не вредно, — проворчала она. — Вредно не мечтать, — Снейп убавил огонь в своей лампе. — Спокойной ночи. — Спокойной… — как эхо отозвалась Гермиона, отворачиваясь от мужа и закрывая глаза. Она долго не могла уснуть, глядя на полог и вслушиваясь в едва слышное дыхание спящего человека рядом. Ее терзала одна мысль: насколько Снейп консервативен, чтобы разрешить своей жене поступить в университет даже в качестве вольнослушателя?.. Гермиона даже боялась допустить эту мысль — для женщин было доступно только домашнее обучение, временами школы или пансионы, но не университеты. Общество предпочитало довольствоваться мужским миром ученых, не открывая для себя новую страницу науки в виде женского сообщества. Вздохнув, Гермиона поджала под себя ноги, пытаясь согреться. К сожалению, пока для нее этот путь заказан. Но никто не помешает ей читать книги и даже писать свои и переводить. У сестер Бронте получилось же, Жорж Санд смогла завоевать признание среди просвещенных людей своего времени, может, не все потеряно и для нее — Гермионы Грейнджер, точнее, уже Снейп. С этими мечтами о будущем женщина наконец-то заснула.