Начни сначала

Акаши Сейджуро сел за парту, цепляясь пальцами за край стола, уставившись в одну точку.       – Быть того не может, – его верхняя губа едва вздрогнула от накатившего безумия, которое сейчас плещется внутри него. Он утром в толпе школьников, идущих по направлению к главному входу Ракузан, почувствовал приторный запах мака в дождь. Парень сначала решил, что это какие-то фантомные воспоминания её запаха, но, подняв глаза, увидел эту россыпь сирени, что развивалась по ветру. Как могло произойти так, что брошенная в воздух фраза: «Жаль мы не в одной школе» обернулась тем, что она оказалась в его школе? Сейджуро никогда не ошибается в будущем не только в своем, но и других. Точнее он не ошибался. Сейчас он ошибся целиком и полностью. Терпя внутри себе самый настоящий крах, что бьет тупой болью по вискам. Из-за этой боли, болезненно пульсирует яремная вена на шее, затрудняя дыхание. В его будущем Охара продолжала учиться в Старшей Школе Кайджо, а он просто приходил к ней из раз в раз. Она снова ломает его, но он жаждет этой ломки. Он жаждет её и только её.       – Твою ж мать! – Император со всей дури шибанул кулаком по столу, что в классе мгновенно повисла тишина и все взоры обратились в его сторону. Немного и глубоко продышавшись, он расправил уверенно плечи и обернулся в сторону класса. – Все нормально. Приношу извинения за учиненный шум. Охара медленно поднялась на третий этаж, заворачивая в класс 3С. Пизда в её жизни и не думала останавливаться или хотя бы сбавить свою инерцию по стремительному падению на дно. На кануне выяснилось, что администрация школы все ещё регулирует школьную программу для экспериментального класса, учеников которых раскидали по другим классам. Если она надеялась, что окажется среди тех, кого так же, как и её, дернули из привычной среды обитания, то сейчас она понимает, что попадет уже в сформированный класс, где все учились вместе на протяжении трех лет. От этой мысли неприятно обожгло пищевод изжогой. Она даже не позавтракала утром. Первое, что Конда осознала, когда шла по территории школы, которую до этого видела лишь мельком, что здесь учится только элита. Детишки богатеньких и влиятельных родителей и такие, как Охара здесь не существуют. Все эти смазливые девочки с сумками от Prada из последней коллекции, вызывают только отвращение. Поправив на плече сумку, девушка вошла в класс, быстро вылепляя свободную парту, что предназначалась для нее. На первом ряду. Прямо под носом у учительского стола. Класс. О сне на уроках можно благополучно забыть. А ещё до боли непривычно было идти на урок и не слышать над ухом трель Йошики и Такаши, которые бесконечно обсуждают отношения, разные модные штучки и прочее. Если раньше вся эта бабская тематика бесила Конду, то сейчас ей до глубины души не хватает этого. Выдержав пристальные взгляды в свою сторону, Охара опустилась за парту, вытягивая из сумки тетрадь, учебник по физике и пенал с ручками.       – Эй, новенькая, – просвистел мужской голос за её спиной, но Конда не обернулась. – Не хочешь сегодня за школой пообмениваться слюнями? По классу пробежал едкий и улюлюкающий смешок, который невидимыми иголками впился под кожу. Немного вздернув плечами, девушка обернулась, практически сразу встречаясь с нахальным взглядом какого-то брюнета, что сидит в окружении двух парней и трех девушек.       – Конечно, милый, – мягко произнесла Охара, едва растянув губы с нюдовой помадой в легкой улыбке. – Только до сего момента выбери пожалуйста, мне тебе просто плюнуть в лицо или же смачно харкнуть? – на фразе про «плевок» этот парень съежился от ледяного взгляда Конды, которая с таким взглядом в совокупности с легкой улыбкой походила на серийного маньяка, который безжалостно закапывает каждый вечер бездыханные тела своих жертв на заднем дворе своего дома.       – Ты откуда такая дерзкая? – блондинка скрестила руки на груди, медленно поднимаясь со своего места. Отлично, первая стерва школы найдена. – Ах да, ты же из Кайджо. Вы все там деревенщины. Девушка подошла к Охаре, которая лишь достала телефон, демонстрируя всем своим видом, чтобы эта сука тупая проваливала нахер.       – Я с тобой разговариваю, чучело! – блондинка рявкнула, попытавшись схватить Конду за лицо, но та резко встала. Охара подалась корпусом вперед на девушку, что та задом уперлась в парту за своей спиной, нависая над ней, словно коршун над добычей. В глазах этой девушки тут же запрыгал страх, потому что блондинка увидела такой пепельный взгляд, который в жизни не ощущала на себе. Конда провела острым ногтем по её щеке, склоняясь к уху.       – Послушай меня внимательно, – от агрессии, что сейчас рвется наружу, голос принял хриплые ноты и на гласных вырывалось утробное рычание. – Советую тебе держаться от меня подальше, иначе я тебе такую выжженную землю устрою, сука. Ты не трогаешь меня, а я не делаю так, чтобы ты в ближайшие часы не искала судорожно травматолога, который твое смазливое ебло будет, как пазл собирать, – девушка открыла рот, готовая ответить на такое хамство, но Охара приложила указательный палец к её губам. – Мне поебать кто ты и что ты. А твои угрозы я ебала в рот. Андерстенд меня? – не дожидаясь ответа, Конда сделала шаг назад. – Свободна. Все ученики молча сверлили новенькую взглядом, ощущая, что от неё действительно лучше держаться как можно дальше. Исходящая от неё энергия может, если не убить сейчас, то как минимум передробить кости. Блондинка только успела двинуться к своему месту, как в класс зашел учитель.       – Анна, – сухо и серьезно произнес мужчина. – Моё опоздание не даёт вам право разгуливать по классу, – потом перевел взгляд на того парня со своими дружками. - По местам живо! Все веселей и веселей. Убрав телефон в пиджак, Охара открыла тетрадь, предпочитая с этого момента более не светиться и вообще слиться с беззвучным ветром, чтобы её никто не трогал, как над ней прозвенел голос учителя.       – Встать, – Конда рефлекторно поднялась на ноги, поднимая равнодушный взгляд на мужчину. – Охара Конда?       – Все верно, – спокойно произнесла та.       – Твоя деятельность в прошлой школе?       – Менеджер баскетбольного клуба Старшей школы Кайджо.       – Ещё.       – Больше ничем не занималась. Мужчина приспустил на нос очки в толстой оправе.       – В Ракузан такого не терпят. Нужна полная отдача на благо школы, – он почесал подбородок. – Чем увлекаешься вне школы?       – Ничем, – пожала плечами Охара, улавливая удивленный взгляд учителя.       – Что умеешь? Конда едва не простонала в голос, теряя всякое терпение от этого допроса. Не хватает утюга в руке этого мужчины и лампы в глаза.       – В прошлом бас-гитарист и бэк-вокал музыкальной группы. На этой фразе мужчина едва не просиял, доставая из портфеля блокнот, быстро что-то написав в нем.       – На предстоящем балу в честь исторического события по случаю создания школы Ракузан с тебя музыкальное исполнение.       – Я пою матерные и весьма жесткие песни про беспорядочный секс, наркоту и алкоголь. Цензура мероприятия не пропустит такое. В классе пробежала волна смешка, которая вызвана тем, что никто так дерзко не отвечал раннее. Интересно. А вот лицо мужчины покрылось испариной, словно это церковная школа, где даже слово «секс» под величайшим запретов Богов.       – Тогда придется постараться, чтобы придержать всю грязь при себе, – брезгливо кинул он Охаре. – Садись. К концу недели жду наброски и идеи. Вот и подстава в первый же день. Ракузан оказалась не только заносчивой школой богатеньких придурей, но и школой, которая предпочитает цвести разной активной и бурной деятельностью, дабы выделяться среди остальных старших школ. Будто им самоуверенного Сейджуро Акаши не хватает, который весьма более заносчивый, чем Аомине. Оставайся незаметной. Оставайся незаметной. Оставайся незаметной. На протяжении дня Охаре удавалось следовать своему внутреннему и новому правилу «не привлекать к себе лишнего внимания». Она уселась в школьной столовой, открыв новый выпуск своего любимого журнала, который ей вчера купил Сага, когда ходил за продуктами. Перед ней на подносе стояла плошка с фруктовым салатом и апельсиновый сок. Первое впечатление о школе испортил аппетит. Лишь радует, что после утреннего инцидента к ней реально больше не подходили и не докучали. Она потянулась за апельсиновым соком, обхватывая губами соломинку, как в столовой поднялся какой-то мнимый и едва уловимый ажиотаж. Тем не менее как бы Охара не пыталась игнорировать этот гул, слух все равно начал цепляться за голоса девушек за соседним столом.       – Черт это он! – воскликнула одна из них. – И он идёт в эту сторону. Я нормально выгляжу? Так он ещё с командой. «Он ещё с командой»... Конда подняла журнал на уровень глаз, едва съезжая задом по стулу. Она поняла о ком идёт речь. И судя по ажиотажу в столовой со стороны женской части, то этот человек весьма популярен. Сейджуро рывком придвинул стул рядом с Кондой, подпирая подбородок кулаком. Он подался слегка вперед, смотря прямо на неё       – Моя лазурная птица, утром уж было решил, что сошел с ума, почувствовав твой запах, – он едва улыбнулся. Остальная часть баскетбольной команды обступила стол, словно загоняя Охару в ловушку, чтобы та не сбежала.       – Я так надеялась, что не встречусь с тобой хотя бы сегодня, – девушка опустила журнал, закатив глаза со звуком разочарования.       – Вот как? – подобная реакция очень позабавила Императора. Сейчас все взгляды вновь развернуты в их сторону.       – Мы опаздываем на тренировку, капитан, – сухо произнес Мибучи, барабаня пальцами по собственным рукам, что скрещены на его груди.       – Терпение, – отсек того Акаши.       – Прислушайся к своему товарищу, – ехидно заметила Охара. – Сам знаешь, командный дух и все такое, – девушка в воздухе легко взмахнула рукой. Сейджуро внимательно проследил за этой легкостью её движений. Ему доставляют удовольствие её тонкая линия рук, то как выпирают кости кистей, а длинные пальцы вызывают некое эстетическое удовольствие. Особенно, когда Конда зарывается этими длинными пальцами в его волосы.       – Вообще, мы по делу, – не выдержал Котаро, уловив, что сей особа выводит капитана из привычной колеи. Парень хлопнул ладонью по поверхности стола и под его широкой ладонью Охара увидела лист бумаги.       – Что это? – не задерживая взгляд на листе, девушка подняла свой взгляд на парня, который улыбнулся, обнажая острые клыки.       – Твое место менеджера в нашей команде.       – То есть меня спрашивать не нужно? – поняв, что к этой неожиданной маны небесной приложил руку Сейджуро, девушка лишь ухмыльнулась. – Акаши, помнишь, что я тебе говорила летом? Император прикрыл глаза, усмехнувшись:       – Полное подчинение возможно лишь с кольцом на пальце?       – Все верно, – Охара закрыла журнал, собираясь подняться с места, но парень перехватил её за руку, чуть потянув на себя, что их губы оказались в несчастных сантиметрах.       – Когда ты подо мной, то становишься более податливой, – медленно и с расстановкой произнес Император.       – Насилуй мою душу, не заляпай кафель, – отщелкала языком Конда, резко выпрямившись. И как только она выпрямилась, то увидела в двух шагах от спины Сейджуро, ту самую суку из её класса. Взгляд блондинки просто искрился от злости и явной ревности.       – Сейджуро! – она развела руками, медленно опуская взгляд с Конды на Акаши. – Что это значит? Охара вдруг рассмеялась, похлопав Императора по плечу.       – А вот после такого, пожалуй, смело можешь забыть про меня. Не дожидаясь больше никаких слов в свою сторону и подхватив сумку, девушка устремилась в сторону выхода, ощущая на коже некий озноб. Её собственный план оставаться незамеченной только что потерпел полный крах. Теперь эта маленькая белокурая дрянь не оставит её в покое после такого. Между ней и Акаши явно что-то есть, либо она течёт от одних желаний, чтобы что-то между ними было. Как же сейчас не хватает Йошики и Такаши. С неким упоением девушка вспомнила об их посиделках под деревом, когда девочки каждый раз приносят что-то с собой. Ещё со времён средней школы они завели некое таинственное правило приносить обед с собой с расчетом на каждого. Йошики обычно что-то пекла, а Такаши покупала в магазине разные сладости и, зная лентяйскую натуру Конды, то через какое-то время смирились, что та приносит лишь фрукты или наспех нарезанные салаты. Обернувшись через плечо и бросив на здание школы презренный взгляд, она устремилась покинуть территорию Старшей Ракузан. Но согласиться стоило бы на должность менеджера, чтобы видеться с остальными. Ну и плюс в разгар предстоящих игр иметь возможность и полномочия официально пропускать уроки без последствий для собственной шкуры. Ведь при таком раскладе сидеть на занятиях просто кажется сейчас непосильным. Охара настолько утонула в своих размышлениях по поводу менеджера, что не заметила, как с дури влетела в кого-то.       – Ауч, – она потерла нос пальцами, поднимая взгляд. Загораживая практически собой солнце перед ней стоял Аомине.       – Можно сделаю вид, что не видела тебя и пойду дальше?       – Нет. Нет нельзя, – расплылся в улыбке Дайки, держа руки в карманах.       – Может, все же попробуем? – девушка не убирала пальцы от носа, испытывающее глядя на парня перед собой.       – Не беси.       – Ты уже бесишь. Вдруг до слуха девушки донеслось его утробное рычание, которое вызвано явно не препираниями в виде слов любезностей.       – Аомине Дайки, – за спиной прогремел спокойный голос Императора. – Давно тебя не видел. Кажется с лета.       – М-м, - протянул форвард Академии Тоо. – Что-то забыл?       – Забыл вскользь поинтересоваться, что ты тут делаешь.       – Да вот. Проходил мимо решил тебя проведать, – съязвил Дайки.       – Так, – глухо произнесла Охара. – Раз мы выяснили кто, зачем и почему, то всем отличного дня. Махнув рукой всем, Конда уж было обогнула Аомине, но тот перехватил её за локоть.       – Не торопись дьяволица. Нам все равно в одну точку конечного пункта, – Охара вопросительно взглянула на парня. Впрочем, как и Сейджуро слегка приподнял одну бровь. – Я к Саге, – нехотя уточнил Дайки.       – А я к Йошики, – на ходу слукавила девушка.       – Врешь.       – Охара, – впервые в жизни Акаши обратился к ней по имени, что у самого язык едва онемел от произнесенного имени в слух. – Твоё место в баскетбольном клубе Ракузан назначено директором. Так что твой отказ и препирательства просто меркнут. Услышанное заставило её напрячься всем телом.       – Поскольку я не предупреждена и не поставлена должными образом в известность, то я приступлю к своим обязанностям с завтрашнего дня, – сухо кинула девушка, даже не оборачиваясь в сторону вынужденно своего капитана.       – Так дело не пойдет. Конда резко обернулась, что пряди сирени всколыхнулись, опрокидывая едкий запах цветов. Вот только для Сейджуро она по прежнему пахнет горьким маком, от которого немного свербит в носу, а вот Дайки уловил запах жасмина.       – Я тебе не вещь! – громко произнесла Конда. – Если ты думаешь, что раз первый парень Ракузан, то спешу тебя огорчить, что кого кого, а меня ты на колени и в жизни не опустишь! – она сделала шаг по направлению к Императору. – Скорее это ты прогнешься. Сейджуро перехватил её за подбородок, внимательно вглядываясь в её глаза.       – Можешь начинать прямо сейчас, – все тот же спокойный тон, что обжигает нутро. Парень поверхностно поцеловал девушку, слегка прикусывая её нижнюю губу и немного погодя, отступает назад. – Завтра в час будь добра явиться в зал. На этих словах Акаши удалился прочь, ослабляя на ходу галстук. Ему вдруг резко перестало хватать воздуха и он наивно полагал, что ослабленный галстук поможет, но нет смысла игнорировать тот факт, что у него перехватило попросту дыхание от того, что она первая, кто дал ему отпор. Чувство, что она никогда не опустится перед ним на колени усилилось, разжигая обратную цепную реакцию сделать все, чтобы она стала его. Охара закусила нижнюю губу, ощущая на них этот горячий поцелуй, не смотря на внешний холод.       – Теперь следом за Кисе он? – Аомине то ли усмехнулся, то ли в отвращении фыркнул.       – Он был раньше, чем Рёта, – отсекла Конда, устремившись вновь на выход, что Дайки её едва нагнал. *** Они, судя по всему, оказались дома раньше, чем Сага. Дом встретил легко звенящей пустотой. Чувствуя себя вполне уже как дома, Аомине направился прямиком на кухню, открывая холодильник. Проведя взглядом по полкам, парень слегка отклонился назад и крикнул в сторону коридора.       – Дьяволица, пожрать вообще что ли нет ничего? Охара медленно нарисовалась в дверном проеме, максимально вопросительно взглянув на парня.       – Может мне ещё и предложить тебе переехать сюда?       – О, было бы заманчиво с твоей стороны, – усмехнулся Дайки, ещё раз обратив свой взгляд на полки холодильника. – Но ты понимаешь, что у вас две комнаты, а моя безупречная гетеро ориентация не позволит спать с твоим братом. Поэтому методом не хитрого вычисления, мне придется спать с…       – Спать в гостиной, – довершила его наглую фразу девушка, немного улыбнувшись. – Только в таком случае я точно съеду из этого дома.       – Блины любишь? – вяло выдохнул Аомине. Но ответа не последовало, потому что Конда у недоумении уставилась на то, что форвард начал доставать по одному необходимые ингредиенты, выкладывая их на столешницу. Девушка молча прошла к столу, внимательно наблюдая за тем, что сам Аомине Дайки, на минуточку, собрался что-то готовить.       – Мне вызывать для себя скорую помощь уже сейчас или ты будешь учтиво держать мои волосы над туалетом? – прыснула Охара, усаживаясь за стол и вытягивая на его поверхности руки.       – Скорая если и понадобится, то только в том случае, когда ты откусишь себе язык, будучи восхищенной моими кулинарными способностями, – уверенно произнес парень, после добавив: – А волосы я тебе в любом случае подержу, когда губами к моему члену опустишься. Конда прикрыла ладонью глаза, покачав головой.       – Сколько самоуверенности, что просто кончу сейчас. Лучше бы свой длинный язык по назначению использовал.       – Ну что ж ты сразу не сказала, что у тебя с этим проблемы? Так уж и быть помог бы.       – Скорее это тебе уже пора бы перестать дрочить в одиночку и найти девушку. А то все вокруг секса, – передразнила его Конда, закусывая кончик ногтя безымянного пальца и играя языком с небольшими колечками на нем. Охару перестало как-либо напрягать подобная манера их общения, потому что она чувствовала в этой манере некую индивидуальность, впрочем, как и сам Дайки. А ещё девушка не чувствовала от форварда эту слепую одержимость над её телом, что заставляло порой призадумываться, а хочет ли он её или же это просто тупая манера его общения, на которую нужно просто по фану отвечать. Барабаня ногтями по столу, она наблюдает за Аомине, который молча погрузился в некий творческий процесс. Но в скором времени эта тишина стала понемногу утомлять, поэтому Конда растянулась на диване, даже не снимая новую школьную форму, оставаясь в рубашке и юбке с гольфами. Подложив себе руку под голову, она закрыла глаза, постепенно проваливаясь во что-то подобие поверхностного сна под гнетом запутанных мыслей, которые невидимыми фантомами проносятся в голове. По щиколотке девушки скользнули чьи-то пальцы, что она сквозь сон испугалась неожиданного касания к себе и инстинктивно резко дернула ногой.       – Воу, дьяволенок, нос сломаешь, – Сага едва успел перехватить ногу сестры, которая реально чуть не угодила тому по лицу. Сонно хлопнув глазами, Охара осмотрелась. Кисе и Аомине стоят за спиной брата, который держит её за ногу.       – Да что за мужской притон тут? – девушка одернула ногу, усаживаясь на диване, потирая красный след на своей щеке.       – Договорились все вместе баскетбол глянуть, – произнес Сага, снимая с себя куртку. – Ты ведь с нами?       – Ну, – протянула Охара, постучав себя указательным пальцем по нижней губе. – Учитывая, что безупречную гетеро ориентацию Аомине нужно спасать, то оставлю вас троих наедине. Только дайте пожрать и я свалю в свою комнату. Сказанное девушкой не было на полном серьезе, ведь и до определенных обстоятельств она шутила про нетрадиционную ориентацию и чистейшую мужскую любовь, но сейчас Сага принял все на свой счет слишком явно.       – Охара, мы ведь обсуждали.       – Ну от своих излюбленных тем яоя, я отказываться не собираюсь. Се ля ви, как говорится. С этими словами она встала с дивана, поправив на себе юбку и устремилась к столешнице, подхватывая руками два блинчика и направляясь в свою комнату, чтобы завершить свой прерванный сон. *** Последующие дни прошли относительно спокойными. Охара без особого на то желания, приняла в обороты своей жизни привычную работу менеджера, вот только сейчас все строилось на таких контрастах, что сидя каждую тренировку на скамье, она с некой теплотой вспоминала каждую фразу и каждый подкол в сторону Касамацу. Как тот краснел, покрывался сеточкой смущения и громко орал в пустоту: ЗАЕБАЛА КОНДА. Сейчас она всего этого лишена. Несмотря на то, что Кайджо не уступает другим школам в своей силе, то Ракузан слишком уверены в себе, что на этой уверенности всегда с такими тяжелыми лицами тренируются, что становится тоскливо. А ещё, Ракузан выработал за столь непродолжительное время в ней привычку, вести ежедневник и постоянно обводить разными ручками те или иные задачи. Перспектива отчисления и от сюда, без права вернуться в Кайджо не сильно радовала, поэтому скрипя сердцем, пришлось брать себя в руки и хоть чуточку больше прикладывать сил в учебу. Многие из её класса уже думают куда поступать, а Конда думает когда же все это закончится.       – Моя лазурная птица, – над ней вырос Сейдждуро, проведя тыльной стороной ладони по влажному лбу, к которому налипали алые пряди. – Ты снова грустишь?       – Все нормально, – девушка оторвала взгляд от заполнения журналов, которые ей всучил благополучно тренер, заявив, что сегодня тренировка у ребят будет самостоятельной. Акаши едва улыбнулся и направился в сторону раздевалки. Она не в порядке и это видно. Когда в зале повисла долгожданная тишина, Охара хлопнула стопкой тетрадей рядом с собой и встала с места. На удивление Эикичи после того, как капитан дал отбой и завершение тренировки собственноручно все убрал за собой и своими товарищами, что менеджеру осталось только все проверить, отнести тетради в коморку тренера и оставить на его столе на видном месте сводную таблицу по результатам тренировки. Это её новая обязанность, вместо уборки спортивного инвентаря, а это значит, что на тренировках сильно отвлекаться нельзя было. В «кабинете» тренера все так же терпко пахнет табаком, что неосознанно появилась потребность закурить ментол по пути до остановки. Пока Конда разбирала на столе тетради, чтобы тренер ничего не упустил и не выкатил ей предъяву за что-нибудь упущенное, как за спиной раздался голос Акаши.       – Лазурная птица, – мягко произнёс он, но менеджер продолжила заниматься своими делами, дабы быстрее со всем закончить. Сейджуро развязал на себе галстук, легким движением снимая его с шеи. Он практически без шума оказался за спиной Охары. Его руки невесомо кончиками пальцев скользнули по предплечьям девушки, опуская к запястьем, а её кожа отозвалась на эти действия волной мурашек. Император горячо выдохнул на ухо девушки, одномоментно заводя её руки за спину. Охара тяжело выдохнула, стараясь унять этот поток жгучей энергии внутри.       – Позволь мне немного скрасить твою тоску, – едко прорычал Сейджуро и Конда почувствовала, как он стянул свой галстук на запястьях.       – М-м, не знала, что ты любитель такого, – девушка прикусила нижнюю губу. Акаши тем временем ослабил и её галстук, развязывая, но оставляя пока его на ней. Ловкими движениями рук, парень принялся расстегивать на её груди одну пуговицу за другой, слегка оттягивая ворот назад, что взору предстала бледная кожа шеи и плеча, с линией выпирающих костей. Сейджуро аккуратно и ненавязчиво коснулся кожи губами, покрывая каждый сантиметр поцелуями. Галстук девушки съехал с её плеч и Император медленно завязал ей глаза, проводя языком по шее и, в конце прикусывая мочку уха. Когда лишаешься возможности видеть мир глазами, остаётся только его ощущать. Вся кожа, словно наэлектризовалась, отдавая неровными импульсами, как ответную реакцию на прикосновения Сейджуро. Парень без труда, обхватив менеджера под бёдра, усадил её на край стола, опускаясь перед ней на колени. Первый стон сорвался с губ, а мышцы ног непроизвольно напряглись, когда язык Императора скользнул по внутренней стороне бедра. Акаши одной рукой задрал юбку девушки, отодвигая двумя пальцами нижнее белье в сторону и с напором проведя языком. Грудная клетка Охары стала вздрагивать на каждом вдохе, делая дыхательные движения рваными и частыми. Обхватив Конду под бёдра, Сейджуро ввёл в неё язык, ловя эти изнывающие и непроизвольные сокращения мышц брюшной стенки девушки от получаемого удовольствия.       – Сейджуро, – сладким шепотом простонала Охара, выгибаясь в пояснице. Сейчас ей очень хотелось зарыться пальцами в его волосах. Да и вообще тяжело сейчас практически без движений ловить баланс, когда гиперчувствительность достигла своего пика, что в ушах слегка зазвенело. Прекрасный голос Конды, который сейчас подобен мелодии дождя, ласкает его слух и успокаивает. Давление в венах Императора начало давить на него. Она делает его одержимым, что эта одержимость начинает бушевать внутри. Он наверно встал тихо, чтобы она не могла предугадать следующих действий, смен язык пальцами. Акаши думал просто довести её до конца, до эйфории, дабы она, наконец расслабила свой мозг, но запах горького мака в дождь, начал незаметно переплетаться с запахом сирени. Но тем не менее, Конда поймала тот потайной замысел Сейджуро, когда тот ввёл в неё пальцы, продолжая плавные движения. Никогда и никто не мог ей сказать, даже в шутку, что капитан Ракузан буду её нетерпеливо и сладко иметь в коморке тренера. И на пол посыпались тетради, папки и листы бумаги, а Императору пришлось перехватить губы Охары терпким и пряным по вкусу поцелуем, когда на девушку обрушился тот самый шквал из огня и пепла, что бушует внутри Сейджуро, когда тот ощущает запах сирени.       – Просто держи меня, – глухо прорычал Акаши в губы Конды, жадно сминая зубами её нижнюю губу до ярких капель крови.