Дневники Затишья

      Мы шли молча.       Сегодня мы покинули деревню Нара и двигались обратно восвояси. Лично я был рад. Меня грела мысль вернуться домой, сдать патлатого, запереться в лаборатории, выдохнуть и поспать...       Утро после попойки, как я и думал, и правда выдалось тяжелое. И, увы, для меня в том числе. Два жарких тела по бокам совсем не дали мне выспаться. У меня отобрали подушку, и почти отобрали одеяло. При этом я сам частично был той самой подушкой, и периодически получал то коленом, то локтем.       Мадара, вопреки предостережению, не храпел, но то и дело норовил обнять, да прижаться. Меня пугала его пьяная нежность и неосознанная покладистость. Ещё немного и его грозный авторитет в моих глазах скатится ниже плинтуса, куда-то в район бездомного кота, или трёхлетней девочки.       И, как следствие к этому, я боялся повернуться к нему спиной, и почти всю ночь провёл начеку. К рассвету, когда сквозь приоткрытую стену забрезжил первый серый свет, я уже смирился с тем, что выспаться, как я того желал, мне уже не удастся.       Я заранее, как только понял, что из ловушки мне не выбраться, придумал, как буду выкручиваться из столь щекотливого положения на утро, ведь проснись Мадара со мной в обнимку виноватым окажусь я. А если он увидит и младшего рядом со мной, то виноватым опять буду я, и мне скорее всего при этом ещё и прилетит в лицо. Поэтому план у меня появился почти мгновенно. Все на благо мира.       Я сложил простую печать. В тишине комнаты, перебиваемой тихим сопением, с тихим «пуф» появился мой двойник.       Я слегка ужаснулся, увидев себя в тусклом свете со стороны. Такие роскошные мешки под глазами имел право носить только патлатый. И вот сейчас на моем бледном помятом лице красовались подобные, а то и круче.        Хада съехала куда-то в бок.       Лохматый и лохматый.       Спасибо, что в трусах.       На остальное пофиг...       Клон смотрел на ситуацию с высоты роста моим уставшим взглядом. По лицу понял, что зрелище было далеко не то, вспоминать которое я был бы счастлив, но в силу неизведанного я уже четко знал, со мной оно будет до гробовой доски.       Клон покачал головой, отошёл в сторону к вешалке и активировал технику перемещения.       В миг из тёплого гнезда из Учиха я переместился на холодный пол. Сидел под вешалкой, покрываясь мурашками.       Это нехило бодрило.       — Ебануться, - тихо прокомментировал я, поднимаясь.       — Ога, Удачи, - пресно вторил мне двойник и исчез, согласно плану.       Манёвр прошёл успешно. Быстро, и главное что спящие даже не почувствовали ничего. Даже наоборот, были рады освободившемуся месту: зашевелились, занимая тёплое одеяло.       Тц. Оккупанты…       Вообще, с Изуной я ещё был готов мириться. Он хоть и вёл себя как веретено, и даже как-то раз попал мне в пах, ворочаясь туда-сюда, но спал как убитый, и вёл себя не навязчиво. Но вот старший… С ним я чувствовал себя плюшевой игрушкой, которую тискали, обнимали, прижимали и не отпускали из рук ни на секунду. Как с ним брат управляется, ума не приложу… Это что же, он к Хашираме так ластится?...       Дикость какая.       Меня слегка передернуло, но скорее от утренней прохладцы, чем от понимания крайней мысли.       Что ж, будем считать, что меня тут и вовсе не было. На вопросы о том, где же я спал, у меня уже были заготовлены ответы на случай, если кое-кто доебется.       Одевшись я вышел из комнаты с четким желанием покурить и искупаться. Рассматривал даже тот самый горемычный пруд, куда звал вчера патлатый. Мне хотелось смыть усталость и едкий запах перегара, который я излучал благодаря одному отродью.       Но конечно же здравый смысл привёл меня в небольшую ванную комнату.       Так и началось мое утро…       Обратно мы шли по одной из торговых дорог, самой поросшей, и самой короткой, которой можно было вернуться в нашу деревню.        Самый короткий путь предполагал почти световой день пути.       Харуки с очаровательной и смущающейся Нао проводили нас сразу после того, как оба Учиха оклемались. Меня как самого здорового нагрузили свитками с договорами. Макулатура изрядно тянула плечо.       Идти по расчетам нам предстояло не меньше десяти часов, и выходить позже было бы ошибкой. Но по лицу Мадары ошибкой было в принципе рождаться на этот свет сегодня. Я старательно скрывал ехидство, но не улыбаться глядя на него не мог, хоть бейте.       Глава в свою очередь любезно предложил нам взять коней, но я так же любезно отказался, пользуясь тем, что Учиха тормозил. Отчасти из злорадства, отчасти … а хотя, кому я вру. У меня был роскошный план, и я хотел лицезреть муки Мадары, и упускать такой шанс было бы глупостью.       Сейчас несчастный алкаш шёл чуть впереди и старательно держался ближе к обочине, прячась в холодную утреннюю тень от яркого восходящего солнца. Бледный цвет лица был близок к оттенкам утопленников, а мешки под глазами опухли и приобрели новые оттенки. И, судя по всему, Мадару перманентно мутило.       — Неужели так плохо, - отстранённо спросил я, наслаждаясь утренней свежестью леса и краем глаза его страдающим профилем.       — Иди нахуй, Тобирама... - он переставлял ноги, но ему явно хотелось прилечь куда-нибудь, все равно куда.       — Будь у меня необходимое лечебное дзюцу, я бы помог, - желчь моя сегодня лилась как бальзам.        — Отъебись...       Но это, кстати, была чистая правда. Я подобными техниками не владел, так как это была скорее область ядов и токсинов, базу которые нужно было постоянно актуализировать, и уметь выводить подобные вещества. Я же их только мог идентифицировать и, пожалуй, все. Трупам-то не страшно.       Нао, как начинающий медик, тоже подобным в полной мере не владела, но зато наболтала нам в дорогу какую-то вонючую заварку из трав, которую Изуна с отвращением, но по глотку периодически пил. Шёл следом за братом уже достаточно бодро. Пас его, как овчарка. Мелкий вчера благоразумной и пил меньше, и лечился послушнее. Нравилась мне его адекватность.       — … это, к слову, я ещё половину твоего саке водой подменял. Мог бы не нахуй слать, а поблагодарить.       — Не мог. Ты сука только потому, что не страдаешь на утро. Этого хватает чтобы ненавидеть… - Мадара взял курс к ближайшему дереву, чтобы остановиться и облокотится.       — Брат, на попей, будет легче, - Изуна как нянька держался рядом, протягивая флягу.       — Убери, меня сейчас вырвет от этой вони…       Я остановился поодаль, созерцая несчастного Мадару.        Любовался.       — Дай воды… - зажмурился, борясь с внутренними демонами. Цеплял мелкого за рукав.       — Не давай, - быстро и категорично отрезал я.       — Сука, - раздалось тихо.       Получил за это от Изуны тяжелый взгляд с фирменными мешками. Но воды патлатому он не дал. Послушал меня.       — Да ты вообще мудила…       — Не отрицаю. Но ты только разбавишь этим, и у тебя все пойдёт на новый круг. Мало развлечений? - пояснил я. Все же, наверное, это было отвратительное состояние. - Пей то, что Изуна предлагает, - велел снисходительно кивая на флягу.       — Ой, да пошли вы… - патлатый отмахнулся от заварки, что снова поднёс ему мелкий, и оторвавшись от ствола дерева зашагал по кромке дороги. - А ты, Сенджу, иди нахуй.       — Ты такой щедрый сегодня…       — Погоди, полегчает мне, я тебе ещё и ебло начищу…       — А-ха-ха-ха, - я не выдержал и засмеялся на его вялую угрозу. - Надо было тебя в кустах оставить. В цветочках. Грозный глава Учиха...       Конечно же, кто бы сомневался, но даже проснувшись в обнимку с братом в пустой комнате, пусть в моей постели, я все равно остался виноватым! Выходило, мне можно было особо не изощряться, и не придумывать хитрые ходы, мне в любом бы случае прилетело.       — Сам в слюни, а виноват как обычно Сенджу?       Изуна скосил на меня взгляд.        Я предпочёл смотреть в ответ не отводя глаз, знал, что он все прекрасно помнил со вчерашнего вечера, в отличии от брата. И сейчас он видел, как я откровенно вешал старшему лапшу на уши, но продолжал идти молча, предпочитая держаться ближе к родичу. Понимал положение, умница.       Учиха мне ничего не отвечал. Или же ему было нечего сказать, или же было паршиво настолько, что даже говорить было сложно.       Продолжал топать впереди как столетний старик, опасно небрежно переставляя древко косы по кромке дороги.       — Давай сюда это варево, - мученически выдавил он спустя некоторое время. Протянул свободную руку, чтобы в неё вложили фляжку.       От деревни мы отошли всего навсего на пол часа пути. А его ещё надолго хватило...       — Каким ущербом надо было быть, чтобы отказаться от лошадей? - на его лице читались явные рвотные позывы от лечебного пойла. Смотрел на меня с презрением и брезгливостью.       Его сложно было винить: у него были причины.       — Можем вернуться за лошадками, - предложил я. - Но тебя на ней укачает быстрее, чем своим ходом. Хочешь покататься?       — Нахер. И в деревню эту я больше ни ногой… - Учиха оперся опасно о древко косы. Этот дурак или сам порежется, или кого-нибудь из нас зарубит.       — Нагрешил? - Я приподнял бровь. Смотрел, как он героически пил отвар.        Чего это он так резко в отказ пошёл? Неужели успел отметиться там, где не нужно было? Хотя, не думаю, что томящимся невестам от этого будет хуже. Лишь бы лишнего не попортил с дуру.       — Не я.        Изуну уже давно отпустило, он в пол уха следил за нашим разговором, изредка кидая на меня косые взгляды. Я предпочитал игнорировать их. И сам знал, что хожу по тонкому льду. Но было любопытно.       Вероятно, состояние младшего сподвигло старшего на такой отчаянный шаг, как хлебнуть отвара. Он морщился, кривился, но по глотку пил. Я дивился тому, насколько же алкоголь мог скрутить такого сурового типа как он.       — Неужели так не понравились селянки? - усмехнулся я, припомнив как он гордо удалялся развлекаться. Решил отвлечь его хоть подколами, чего уж.       — Та... - он внезапно позеленел и прикрыл глаза. - Как я хочу сдохнуть...       — Брат… - мелкий Учиха суетился вокруг, придерживаю косу и заботливо держа брата за плечо.       Мадару снова гнуло к земле тяжестью бытия.       — Надо было сразу к Эйзо идти, - я не оставлял эту сальную тему. - Она б тебе показала...       — Заткнись, а то меня сейчас вырвет…       Я снова заржал, за что получил больно в бок кулаком от Изуны, который не постеснялся ударить, чтобы я перестал издеваться. С кипой свитков я даже увернуться не поспел. Стоял, растирая бок, сгоняя вяло физическую чакру к месту удара.       — Прекрати, это мерзко. Ему и так хреново, - грозно одернул он меня. Забрал у брата оружие, пока тот опять искал опору в ближайшем дереве. - Лучше бы переместил нас сразу домой. Ты же поэтому от лошадей отказался?       Изуна даже с похмелья не подвёл, понял мой план.       — Еблан он, поэтому и отказался, - прилетело безликое оскорбление.       Я хмыкнул в ответ. Перестал открыто ржать и снисходительно кивнул.       — Еблан, но зато не труха, как ты. Неужели старушка тебя не соблазняла? - я подошёл с другой стороны к несчастному, заглядывая под челку в поисках мертвенно бледного лица. - У неё опыта должно было быть побольше...        — Ога, и она-таки молодняк просветила неплохо, - мерзко усмехался куда-то под ноги патлатый, которому явно полегчало от мысли, что скоро мы окажемся в нашей деревне, но все ещё было паршиво. Он снова прикрыл глаза: - Мудила ты, Тобирама… - вымученно выдал он, кладя руку мне на предплечье.       — И как? Ученики не подкачали? - не сильно и интересуясь спросил я. - У тебя хоть встал? - Скорее для проформы забивал паузу подъебами на последок, ведь через мгновение наш героический поход закончится.       Мадара скривился.       Я сложил печати техники и нас в миг перенесло с прохладной поросшей травной обочины дороги в мою лабораторию.       Патлатый, стоявший опираясь о ствол дерева, больше не подпирал собой ничего и, оказавшись в моем кабинете, кубарём свалился под один из столов.       И его снова стошнило...       У этого шиноби были явно какие-то проблемы с моей техникой...       Коса, которую предусмотрительно забрал младший, зацепила своим концом верхние полки шкафов, перед которыми мы появились, и с них со звоном полетели склянки и следом груда свитков и записей.       — У меня стоит получше, чем у тебя, лох, - отчётливо выдал Мадара в воцарившейся тишине. Он отвратительно ухмылялся, поднимаясь с пола. - До Хаши им всем вместе даже не близко, - довольный вытирал мертвенно бледное лицо от холодной испарины. Выглядел жутко.        Последнее слово все же осталось за ним.       Урод.       Я сжал челюсти, сдерживая желание ответить ему или просто прибить, что б не мучился. Мое приподнятое его нездоровьем настроение вернулось обратно к привычному нетерпению и желанию сломать ему нос.       Я не стал никак парировать последние слова. Не время для козырей.       Меня в данный момент откровенно грела наша с Изуной порочная связь, и бить морду Мадаре от этого тянуло не так сильно. Но я ещё припомню ему эти слова.       — Йокаи б тебя драли, Учиха, - фыркнул я. - Ты в моей лаборатории всего минуту и тут уже наблевано...       — Я уберу, - поспешно виновато перебил Изуна до того, как я упомянул разбитые склянки и разрушенную полку. Стоял рядом и мертвой хваткой держал древко оружия, чтобы оно ещё раз не задело ничего длинным лезвием.       Я выдохнул и бросил на пол сумку со свитками и договорами. Вышел прочь, пока все же не ляпнул лишнего.        Не союзники, а сотня рё убытка. А патлатый так вообще… Я подумывал начать молиться всем богам, чтобы другие представители клана Учиха не были на него похожи, а то мне точно придётся уйти в отшельники с этим мирным договором. Надеялся, что ещё не поздно.       Задание было выполнено. Наша будущая деревня стала больше на целых три сильных клана. Это однозначно был успех. Как этот петух оклемается, сам Хашираме все и доложит. Кто старший, тот и пишет отчеты, а я пошёл есть и спать.       И нужно будет ещё списать с мелкого за причинённый ущерб…       Не меньше двух раз.