Псевдостихотворения. Посвящённые стихотворения.

Хор Хищной Толпы. Город, явившийся, из праха Кроатон. Внезапно рожденный, тьмой Аваддон. Сулящий, о, дивный, утопший, во лжи. Предательский мир, Облеченный в ножи. И души, что кинуты, в эту обитель. лишь пешки, рандомных, обтянутых нитей. И прочь, вашу доблесть, И к чёрту морали. Закон - лишь игрушка, Отсталых реалий. Как быстро, окончилась, Первая ночь. И в щёлочи плавает тело. Не сможет, увы, ему доктор, помочь, Ведь девка на доктора села. Линчем надо, но кого? Щищен этот, тот мирок, Этот док, а тот за офис. В первый день, рандому пофиг, слушать станут, всех, кто топит. Решила, убитая горем толпа, что больше, убийствам, нет места! Но тыканьем пальцев, туда и сюда, добилась отмены протеста. И выли собаки, и ветер скулил, на ветке повесилась туша. Никто не оправдывал этих мyдuл, Ведь в мире, без них, будет лучше! А кат заряжает свой АКМ, стреляя в рандомного мира. И много, кто встретит, подобный конец, Зубами, к стене, у камина. А город, как феникс, восстанет из пепла, И лимб обольется в крови. Обратно вернут их, из адского недра, Сражаться с утра до зари. Активных порежут, пассивных - повесят. Никто не уверен, что к ним не полезут. Не вывезут в лес, и не скормят собакам. Что там, на суде, Их не вынесут стадом. Но есть в этом всем, И нечто остроумное. Маньяк играется, с отрезанным лицом, виня свечение лунное. Некромат шепчет, беспощадные заклинания. Отбиться от них нечем, Беспомощны современные знания. Ночные крики, прерываются, мольбой о пощаде. Тут все на пике, Трясутся, во всепоглощающем страхе. И снова утро, И снова толпа, негодует без устали. В головах у миров пусто, И рубит им их, гильотина из стали. "Точно мафит!" - Пролетает в гурьбе. И мчится орда, без оглядки. "Спасение есть, от того, что во тьме, под слоем, ораторской сказки!" И люд без зазрений, и я вместе с ним, и все мы - бездонное стадо. И нет сожалений, И бог не простит, Приспичит - повесим и ката.