Свободная энергия

Когда тьма окружает источник тепла, температура в конечном счете понижается, уступая место холоду и безразличию, а безразличие, как правило, рождает абсолютную ненависть. Шиго слишком долго была на распутье между желанием уничтожать и какой-то конвульсивной обязанностью сохранить крупицы того, что некогда было — хорошим... Порой казалось, что внутренности слишком медленно поглощают окружающий мир — сердце замедляется, взгляд цепляет мельчайшие изменения во вне, а дыхание становится равномерным, как у парагвайской анаконды, и глубоко в теле всё дышит и живет одной лишь ярко-зелёной плазмой, сгустком опасной энергии... Энергия делится на две условные стороны одной монеты — светлую и темную, но они настолько тесно сплетаются, что порой практически невозможно их отличить, но, чтобы не быть в ссоре с самой собой, приходится выбирать тьму, в которой от тебя не будут требовать слишком многого, потому как во тьме сложно отыскать истину. — То есть ты хочешь сказать, что уходишь? То есть окончательно? — тупое выражение лица знаменитого на весь мир доктора, как отметила Шиго, весьма красноречиво показывало явные психические отклонения, впрочем, Драккен этим даже гордился. — Я увольняюсь, — она едва сдерживала свой язвительный тон, поскольку не шутила, а практически угрожала, хоть и весьма пассивно. В детстве она не любила оставаться в чьей-то тени, а сдерживать собственные эмоции, казалось, было чем-то глупым и невозможным, поэтому уже в юности её сознание, словно генератор, преобразовало одну энергию в другую — и в юности Шиго направила все свои эмоции и физическую активность в сторону науки. Она была центром разума в семье, где её окружали братья, — четыре абсолютно аморфных парней. Шиго их не винит... У них внутри не замедлялось всё настолько, чтобы им приходилось анализировать изо дня в день каждое свое движение, помноженное на выдох и вдох. — Ты нашла кого-то? — мужчина явно был озадачен, отчего казалось его синяя кожа приобрела несколько сероватый оттенок. — Кто-то другой, более злобный, хочет поработить этот мир? Способность Драккена говорить так, будто он вылез из второсортного боевика с элементами мистики, кого угодно бы заставила превратиться в чистое зло. К счастью, Шиго ко всему могла привыкнуть, если за это ей платили. Доктор не то чтобы был сказочно богат, а порой и вовсе не имел каких-либо средств, кроме своего гениального, но абсолютно бесполезного ума, однако ей доставляло удовольствие раз за разом безвозмездно раскидывать на его пути все сопутствующие злобному гению препятствия, да и, возможно, она привыкла — женская черта, которая, как ни кстати, была составляющим той незавидной светлой стороны. Только вот к чему именно она привыкла, Шиго едва ли могла знать — к вечным неудачам Драккена, после которых можно было без ущерба для себя поиздеваться над мужчиной, или к зеленым глазам своей соперницы Ким, которая была везде и всюду, куда бы Шиго вместе с доктором не направились. Порой казалось, девчонка и была той светлой стороной медали, которую она так рьяно игнорировала... — Нет, — она не намерена была лгать, но признать свою временную усталость не могла. — Я просто потеряла интерес. — Интерес? Твой интерес, дорогуша, — Драккен часто показывал, как его задевает наплевательское отношение к его гению, — в купюрах! Если мало, так и скажи! В чем твоя проблема? Шиго уважала его глубокие технические познания, позволяющие из ничего сделать нечто внушающее, однако глубоко внутри она осознавала, что саму её ценят лишь за ярко-зеленый огонь, способный рассекать предметы любой твердости, какая бы материя их не защищала. Братья ценили её целеустремленность и гнев, Драккен ценит её гнев и физическую неуязвимость, что по сути равно её собственному бессилию перед их искаженным мнением. Она не такая, черт возьми! Да, она не контролирует свои эмоции, большую часть которых впору маньякам в уши заливать, но и есть что-то такое, что вполне можно было бы и разглядеть, если б кто-нибудь попытался... Она не знает, что именно, но готова поспорить, что её разум не состоит из одной бессмысленной и безжалостной энергии... — Дело не в деньгах... Ты их крадешь, доктор, — Шиго почти картинно скрестила руки, — как и я... Поверь, не они меня держали... Просто до сегодняшнего дня я смотрела на себя, как на продолжение чего-то... или кого-то, но потом подумала, где это что-то обрывается и начинаюсь непосредственно я? И поняла — я потерялась... Я делаю одно и то же, как какая-то машина, которую потом заменят другой с теми же функциями, но неужели внутри меня нет какого-то особенного рычага, делающего меня уникальной? — Ты какую-то глупость сейчас говоришь, Шиго... В тебя случайно лучом не попадали? — Драккен для убедительности осмелился ткнуть пальцем в локоны распущенных волос, надавив точно в висок. Это было весьма опрометчиво... Шиго вывернула руку, вслушиваясь пару секунд в болезненный писк. Драккен не злодей, а просто гений-неудачник, не видящий дальше своего носа. — Я ухожу! Если мыслить абстрактно, то несколько долгих месяцев она жила практически между квадратной системой исчисления собственного бессилия и вполне реальными заброшенными заводами, коих насчитала целую тройку... Она бы могла, конечно, покинуть условные места своего незавидного существования, и даже пару раз подрывалась вернуться в исходную точку, но ей мешало странное ощущение, давно её не покидающее, — ощущение, в котором она вот-вот перевернет свою темную сторону, даже если и есть вероятность обнаружить за ней точно такую же — только прогнившую. Она просто должна убедиться... Ей не хватало адреналина... Это само собой... Хотя она часто улетала отдыхать, еще будучи с Драккеном на одной стороне, но там она всегда знала — ничего не изменилось. Теперь же вся энергия в её теле замедлилась настолько, чтобы она смогла понять — изменилось всё... Но далее этого понимания следовал только белый шум... — Просто, мне нужно с кем-то поговорить, — сидя в отеле на кровати, Шиго надеялась тут же вернуться на старый завод, поскольку здесь не безопасно, а денег практически нет. Она настолько бессильна перед своей замедленной стороной, что грабить невинно застряло между состояниями сдохнуть и понять. Что понять? Наверное, больше всего она хотела, чтобы поняли её... Она резко вскидывает голову, и в отельном зеркале над туалетным столиком отражается её вечно бледное лицо. Черная помада усугубляет положение вещей... Если смотреть на свое отражение слишком долго, можно ли найти в нём то, чего не видел в себе так долго? Её глаза отражают энергию, покоящуюся в её теле, однако та же энергия буквально съедает её изнутри, и Шиго знает, что не умрет, потому что эмоционально она давно — труп. Окоченевший, лишенный собственной души труп... Но осознание неизбежного приходит к ней так же быстро, как и тот факт, что собой она была только в схватке с Ким Пять-с-плюсом... Странное, конечно, имя, и Шиго сколько угодно могла бы язвить по этому поводу, а уж если брать в расчет её вечного неудачника-друга, так вообще настроение поднималось до небес — она, хвала вселенной, была лишена таких кричащих имен. Шиго невольно улыбается... Это всё было не с ней, а с какой-то другой Шиго — та была выше всех этих вопросов, внезапно атаковавших неуязвимое тело. Но если сама она не может ответить на свои же вопросы, то, может быть, на них ответит девчонка? Вряд ли Ким станет её вязать, потому как, в отличие от копов, у Пять-с-плюсом есть привычка слушать и отвечать... Только благодаря этой странной особенности Шиго отставала от соперницы на добрых десять шагов. Ким бы роль психолога подошла, а вовсе не героини, потому что людям нужно, чтобы их слушали... Возможно, если бы Шиго кто-нибудь слышал в прошлом, то в настоящем ей бы не пришлось метаться между чистым злом и мнимым добром. Когда-то давно Шиго решила, что добра не существует, а есть только выгода — и где её больше, туда ты и идешь... Кому-то удобно казаться добрым... Но, спустя столько чертовых лет одиночества и мнимого себялюбия, Шиго почему-то устала казаться злой... — Надо же, докатилась... — она была уверена в исходе сегодняшних событий, когда шла мимо домов в знакомом направлении. Шиго точно была уверена, что не обнаружив девчонку в её доме, найдет её в школе, ведь Ким же школьница, хоть и выглядит старше своих сопливых сверстников, но и там она не нашла никого, кроме сторожа. Странно думать, что мир вертевшийся вокруг твоих мыслей, внезапно сошел с орбиты. В последние пару дней Шиго практически не чувствовала сдавливающие тиски энергии, словно та забыла для чего нужна, и если бы женщина напряглась, выставляя руку вперед, — едва ли затеплился слабый огонек зеленого света. Ночной город как-то слишком ярко озарился и закружился в помутненном сознании, прежде чем Шиго упала на холодный тротуар... — Мисс, я не уверен, что мне не влетит за то, что я вас впустил, — врач слабо улыбнулся, пропуская Ким в палату, и незаметно поставил галочку в папке со списком пациентов возле инициалов преступницы, — вчера всю ночь возле больницы дежурила полиция, так что не думаю, что это вполне законно... К тому же у неё, кажется, нет родственников. — Мы же договорились об исключении, мистер Харис? Да и вся местная полиция меня знает, — рыжие волосы были собраны в хвост, поэтому Ким успела обратить внимание на короткий кивок врача, прежде чем тот скрылся за дверью палаты. Шиго прекрасно всё слышала, отвернувшись в сторону окна. Она попалась... Это было неизбежно, но давило на ту её часть, которая осталась в недавнем прошлом, а теперь вдруг решила вернуться. Бледная, она походила на искаженную версию себя... Странно, что её не приковали к койке наручниками... Она мельком глянула на капельницу — ей становится лучше, но энергия по-прежнему спит. — Тебя нашли неподалеку, рядом с моим домом, — Ким по глупости решила, будто Шиго только и ждет разговора с ней, — никто не знает, что с тобой, ведь ты не стояла на учете у каких бы то ни было врачей, но мистер Харис говорит, что у тебя обезвоживание. Шиго не боится девчонки, когда медленно поворачивает голову, встречаясь в зелеными глазами, — она только хотела понять себя, а всё обернулось хуже, чем следовало... Ким ведь еще ребенок. О чем с ней можно говорить? У них разница в понимании целая пропасть и десять лет... А она сыграла в ящик... — Ты пришла поиздеваться? — Шиго пугается собственного голоса, который звучит как предсмертное шипение гадюки. Ким кладет свою ладонь поверх чужой и сжимает. Пальцы у Шиго ледяные, напоминающие пальцы покойника, только в тысячу раз нежнее — длинные, красивые и без перчаток. — Шиго, я не всесильна, — Ким наклоняется, — поэтому хватит плеваться ядом. Этот город мой, и, если я захочу, ты не окажешься в тюрьме, но ты должна сказать, по какой причине тебя не мог никто найти больше двух месяцев, а когда нашли, ты была едва жива? — Это шантаж, Кимми? Шиго знала, как вывести человека из себя, но была не готова к тому, что ладонь соперницы сначала окажется у виска, заправляя прядь черных волос за ухо, а затем прочертит невидимую линию от острой скулы до открытой ключицы. — Ты понятия не имеешь о шантаже, Шиго, — Ким убрала ладонь, любуясь результатом, — ты красивая, когда не зависишь от чужих приказов... Возможность поговорить с тобой вот так, без драк... дороже всяких формальных обязанностей Пят-с-плюсом. Шиго подняла кисть руки, всматриваясь в бледные вены под тонкой слегка зеленоватой кожей. В какой-то прошлой жизни на ней не было перчаток, и легкий ветерок с приоткрытого окна так нежно касался незащищенных пальцев, что женщина едва не улыбнулась. Словно тиски, сдавливающие её, вдруг исчезли, дав телу кислород. Нет, конечно, она снимала перчатки, но никогда не задумывалась, каково снять их раз и навсегда... — Я потеряла силу, Ким, — Шиго сглотнула, и этот жест едва не разорвал её горло. — Я глушила энергию в себе так долго, всё думая над какой-то ерундой, которой, казалось, и нет вовсе, что эта сила едва меня не убила. И теперь... я её не чувствую... Слезы потекли с уголков глаз, прячась в волосах. Без макияжа злодейка казалась на десять лет моложе, словно ей шестнадцать и её бросил парень. Космическая сила никак не укладывалась в этот пропитанный отчаянием момент. — О какой ерунде ты думала? — Шиго знала, что Ким дотошная как сама вселенная с её идиотскими правилами. — О том... что я потерялась в себе,... то есть, понимаешь, я не чистое зло, хотя мне и нравится ощущать себя таковой, но даже когда я это доказываю, всем плевать, — Шиго попыталась подняться на больничной койке, но вновь рухнула на подушку, поморщившись от боли в мышцах. Капельница зашаталась, и игла, введенная под кожу, опасно дернулась под бинтом. — Эй, тише, — Ким надавила на плечи, и Шиго дернулась, как от огня. — Я не знаю, не знаю... Там во мне сидит ещё какая-то моя часть, и я словно раздваиваюсь, но поймать её не могу, как не пытаюсь... Зато, кажется, она поймала меня... Чувствую себя неудачницей... — глаза Шиго вдруг из темно-зеленого утонули в черном. — Значит, ты живая, — Ким выдохнула и улыбнулась, словно это значило, что Шиго вполне здорова. — Ты хорошая, Шиго, даже если думаешь иначе... Я тоже чувствую себя иногда неудачницей, ведь это удел героев и тех, в ком есть свет. Я знаю многих злодеев, которые готовы убивать, и никто из них не ощущает себя неудачником — у них список жертв длиннее, чем список заказов у Рона в Буэно Начо... Если мне не изменяет память, в твоем списке жертв только я? Ты не убийца, Шиго, а твоя энергия исчезла, потому что ты этого захотела. Ким сжала ладонь, переплетая пальцы своих рук с чужими. — Напряги сознание, только не мучайся вопросам... просто дай энергии самой выбрать путь... Не нужно генерировать и преобразовывать, дай силе внутри себя освободиться от оков разума... — Я тебя обожгу... — Разве твоя энергия — это не ты сама? Теплый зеленый свет пробежался от кисти до кончиков пальцев и утонул в запахе медикаментов — пламя вырвалось, охватывая сцепленные ладони, и по лицу Ким Шиго поняла, что, кроме тепла, девчонка ничего не почувствовала. Шиго улыбнулась... — Видишь? — Ким отпустила бледную ладонь. — Вселенная не наказала тебя, а дала тебе право выбора, право, которое есть не у многих... За окном пару раз прокатились сирены, и девушки тут же обернулись на вой. — Здорово, опять гнить в тюряге... — Ким отметила, что к Шиго наконец вернулась часть той Шиго, которую она не хотела бы потерять. — Ерунда! Один фургон пончиков, и я проведу тебя мимо копов с закрытыми глазами, — Ким честно пыталась не смеяться, чтобы не показать, будто она шутит. — Только если ты обещаешь не грабить нашу и без того шаткую инфраструктуру! Мой город нуждается в еще одном герое... да и мир в целом тоже. Шиго фыркнула, закатив глаза, но вернула ощущение тепла своей ладони. Ким переплела их пальцы вновь. — Тебе нужно что-то решать со своим комплексом бога, Кимми...