День первый 04.07 Дорогой дневник, одиночество просто переполняет меня. Меня больше не радует ничего из того, что раньше вызывало улыбку. Прошло три года с момента гибели моего брата. Но легче не стало. Время не лечит. Да, оно притупило мою боль. Но ничего и никогда не сможет заполнить эту пустоту в моем сердце. Я сдаюсь. Медленно, но уверенно.
Бетти нахмурилась, словно пытаясь возродить этот день в памяти. День годовщины со смерти Джейсона Блоссома. Самый ненавистный день для Шерил, так иронично совпадающий с Днем Независимости США.День второй 05.07 Дорогой дневник, Начинаю свой день с приема таблетки и заканчиваю также. Рутина, которая заставляет помнить про боль. Моя мать всё так же оплакивает Джей-Джея. И плевать она хотела, что я чувствую то же самое.
В некоторых местах чернила слегка поплыли, словно над ними плакали. Купер подогнула ноги и продолжила чтение, с каждым словом всё больше и больше понимая почерк своей кузины. Она была уверена, что прочитав этот дневник до конца, она точно найдёт ответы.День третий 06.07 Дорогой дневник, у моей кузины скоро день рождения. Забавно, что он так близко после дня смерти близнеца. Наблюдать за всеми, как они суетятся, хотят сделать ей приятно. Я создаю видимость соучастия. Но в глубине души мне больно. На мой день рождения никто и никогда не старался. Потому что, по словам матери, я бесчувственная и никто меня не полюбит за мою холодность. А я просто не могу иначе. Если я дам слабину, они все узнают о том, что я задумала. Мне нужна максимальная видимость, что всё в полном порядке. День десятый 13.07 Дорогой дневник, кузине устроили прекрасную вечеринку, с которой я ушла только под утро. Впервые Бомжик привел своих друзей — саутсайдовских змей. Пусть мой отец и перевернется сейчас в могиле, но они не такие ужасные, как о них говорят. Обычные ребята с прекрасным чувством юмора. Среди них есть девушка, кажется, ее зовут Тони. У нее розовые волосы, такие как сладкая вата. А ещё у нее звонкий и заразительный смех. Практически весь вечер я провела в их компании. И впервые за эти 3 года я ощутила нечто похожее на радость.
Бетти снова нахмурилась, прокручивая вечеринку по поводу ее семнадцатилетия. В тот день Шерил выглядела счастливой, она много смеялась и даже не возмущалась, не закатывала привычные скандалы и не брезговала компанией южных змей. Купер старалась вспомнить, как они взаимодействовали с Тони, но это ускользало от нее. Очевидно, что жизнь кузины не была таким важным объектом наблюдений. А стоило бы.День одиннадцатый 14.07 Почему за всё хорошее надо платить слезами? Это какое-то негласное правило жизни? Всё, что я хочу — вернуться во вчерашний день. Снова слышать тупые, но такие смешные шутки. А главное — смех той девчонки, фамилию которой я даже не знаю. И пока я пишу это здесь, моя мать снова приводит клиента. Как мне надоело это всё. Моя жизнь никогда не станет лучше. День двенадцатый 15.07 Меня больше не радует рисование. Я просидела практически час с кистью перед холстом. Какая эта стадия отчаяния? Я думаю, может, ну их эти 50 дней? Лучше же не станет… Это всё моя трусость и не более. Я не хочу так жить. День тринадцатый 16.07 Что ж, вскрывать вены — точно не лучший способ для суицида. Стоит подыскать что-то более быстрое и менее безболезненное. Но даже, когда кровь хлынула из моей руки, я не думала ни о чем. А как же пресловутая сказка, что перед смертью мы думаем о самом дорогом человеке? Значит…значит, у меня его попросту нет? Зачем я вообще живу? И теперь приходится надевать кофты с длинным рукавом. Никто не должен знать о моих попытках
Бетти еле сдерживает слезы, вспоминая середину лета. Жара была неимоверная, практически несвойственная для их города. А Шерил разгуливала в кофте с длинными рукавами, уверяя всех и каждого, что слишком быстро обгорает и не хочет лишних проблем с ее нежной кожей. Купер хочется вернуться в прошлое и всё изменить. Но теперь единственное, что остается — винить себя за такую холодность. Она могла бы стать дорогим человеком для кузины, но не стала.День четырнадцатый 17.07 Я бы назвала этот день вторым счастливым днем после вечеринки Бетти. Я снова встретилась с той девушкой с волосами цвета сладкой ваты. Теперь я даже знаю ее фамилию. Топаз. Прямо слишком красивая и необычная для человека, живущего среди грубых мужиков и нарушителей порядка. А встретились мы в Pop’s, совершенно случайно. Ни у одной из нас не было компании на ланч и мы заболтались. Возможно, ей тоже одиноко?
Девушке хотелось закричать от того, что она читала. Теперь это всё несло слишком большой смысл и слишком больно отдавало между ребрами, заставляя ненавидеть каждый дюйм себя.День пятнадцатый 18.07 Я не хочу показаться наивной дурой. Но, кажется, Тони ждала меня? Она была в Pop’s в то же самое время, что и вчера. Это немного странно. Я вчера обмолвилась, что обычно не имею компании на ланч, а дома как-то нет желания кушать. Мы обменялись номерами. Я успела рассмотреть ее глаза. Они необычно красивые. Карие, а на солнце становятся такими яркими, словно в них кто-то разлил золото. Сегодня я снова взялась за кисть. Это странно. День шестнадцатый 19.07 Ночь без сна, но зато результат на лицо. И я решилась написать Тони. С каких пор обычная переписка делает мой день лучше? Я попросила ее прогуляться вечером, потому что быть невольным слушателем маминой работы становится слишком тошнотворным. Я стала иногда пропускать приемы транквилизаторов. Это точно не порадует моего врача.
Неизменно красной скрепкой был прикреплен сложенный вдвое лист. Бетти бережно его развернула и застыла. С него смотрела копия Тони, изображенная акварелью. Такие же розовые локоны, карие глаза и черная родинка над губой. Всё, как и положено, как и было в реальной жизни. Талант у кузины точно нельзя было отнять. И это снова больно кольнуло под ребрами.День семнадцатый 20.07 Сегодня я впервые задумалась со всей серьезности прекратить это. Осталось 33 дня, но я чувствую себя хорошо. Я никогда так не смеялась. Не смеялась так, чтобы разболелся живот от напряжения. Тони Топаз — самый смешной человек на всей гребаной планете. Она не пытается залезть мне в душу, не судит по чужому мнению. Она просто делает то, что ей нравится. От нее так и веет бесконечной свободой и независимостью. День восемнадцатый 21.07 Дорогой дневник, Я всегда считала берег Свитвоутер в 5 утра чем-то забытым и очень далеким от реальной жизни. Именно здесь я проводила самые тяжелые дни. Но сегодня мой покой нарушила та самая Тони. Она следит за мной? Я ценю в ней то, что она не лезет в мою душу. Не норовит сыграть роль психолога или заботливой подруги. Просто посидеть рядом молча, разделяя рассвет — что может быть идеальнее? День двадцать первый 24.07 Пощечины от родной мамы как способ отрезвиться. Отрезвиться от боли и отчаяния. Это то, что она может мне дать, то, чему ее научили ее родители. Это метод воспитания такой девиантной девушки, как я. Мне жаль. Мне плевать на синяки или на физическую боль. Внутри пустота. Я нихрена не чувствую уже.
Бетти перевела дыхание и ощутила неприятную тянущую боль в пояснице. Ее тело затекло от долгого пребывания в неудобной позе. Пришлось лечь на живот, подпирая лицо рукой, пока вторая медленно водила между аккуратно выведенных букв, обличающих все боли и страдания ее кузины вперемешку с какими-то трепетными чувствами к девочке по имени Тони Топаз.День двадцать второй 25.07
Дорогой дневник!
Я никогда не думала, что напишу это… Но, кажется, я влюбилась. Окончательно и бесповоротно. В ту самую девчонку с розовыми волосами. И мне не стыдно любить девочек, как должно быть, по мнению моей ужасной матери. Сегодня прошла почти половина моего времени. И я счастлива! Тони слишком идеальна для этого мира. Она пахнет, как полевые цветы, стоявшие раньше в нашем доме каждое лето. Так же сладко и ярко. А ее голос звучит в моей голове с утра до ночи. В совокупность к транквилизатору я добавляю теперь мысли о ней. Регулярно. Утром и вечером.
День двадцать пятый 28.07
Дорогой дневник!!!
Если бы я могла петь, кричать, танцевать, я бы делала это всё вместе. Тони Топаз сказала, что я ей нравлюсь! А потом…потом мы поцеловались. Мой первый поцелуй. Это было так…правильно…а не так, как говорит моя мать, девиантно. Я не помню себя такой счастливой за последние три года. Губы Тони с привкусом мёда…такие мягкие. И она точно делает это не в первый раз. А ее улыбка заставляет моё сердце биться чаще биться в ритме этой жизни.
День двадцать шестой 29.07 Дорогой дневник, Мне кажется, лето проходит слишком быстро. Я хочу остановить момент. Я не успеваю. Не успеваю наслаждаться сладкими губами Тони и чувством такой сильной влюбленности. Мы растворяемся в этом. Утро начинается с ее сообщений или звонков. Мы проводим целые дни вместе, неважно где и как, главное — вместе. И, о боже, это лучшее, что я когда-либо ощущала! День двадцать седьмой 30.07 Дорогой дневник, если это мои последние 23 дня, то ничего лучше я вообразить не могла. Тони прокатила меня на мотоцикле. Теперь я понимаю, почему от нее так веет свободой. Скорость и дарит то самое чувство, которое я не испытывала никогда ранее. Она отвезла меня за город, на каменистый берег. Там есть укромное место, где мы могли бесконечно долго целоваться и хихикать. День тридцать четвертый 06.08 Дорогой дневник, все-таки за всё хорошее надо платить. И чем лучше и веселее ты себя ощущал, тем больнее тебе будет в будущем. Тони уехала. Ее забрали родители, ведь она поступила в колледж. Но здесь всё было слишком поспешно и как-то необъяснимо. Она долго мялась, комкала слова. Я тоже поступила. Но не туда, куда хотела. Мне запретила мать. Теперь я пойду по стопам ненавистной фамилии Блоссом — факультет экономики. Какой смысл имеет это всё?
Бетти снова переменила положение, свесив ноги с кровати. Она отчетливо помнила 6 августа этого лета. День, когда выпускники получили ответы из колледжей. Практически все получили то, что хотели. Они даже собрались шумной вечеринкой в доме у Вероники Лодж. Там были все, за исключением Шерил Блоссом и Тони Топаз. Но никто тогда не придал этому значения. Все знали, что Тони уехала, были слухи, что из-за какого-то скандала ее родителей. Но никто не знал, что она увезла с собой сердце рыжеволосой девочки. Бетти было не до кузины и не до ее переживаний за место учебы. И сейчас блондинка с трудом сдерживала слезы.День сороковой 12.08 Дорогой дневник, я не вижу смысла тянуть это еще на десять дней. Тони не вернется и это очевидно. К одиночеству привыкаешь быстро, пока не нарушаешь его хоть на один день. Теперь мне приходится привыкать заново… И это просто невыносимо. А я скоро уеду в свой ненавистный колледж. Мать только и делает, что потешается, нахваливает себя перед всеми родственниками, какая она молодец, какую дочь воспитала. Ненавижу ее. И мне не стыдно! Я всё ещё в поисках идеального способа самоубийства. День сорок первый 13.08 Осталось девять дней. Мне давит на мозг всё, что творится вокруг. Все как с ума посходили. Ходят такие счастливые, устраивают вечеринки, делают фотографии. Чтобы были воспоминания, которые будут висеть в их комнате в общежитие. А у меня ничего не будет висеть. Да и комнаты у меня не будет. Она станет спасательным кругом для тех, кому не хватит. Хоть что-то хорошее я смогу сделать …
Бетти не сдерживала слезы, они плавно текли по ее щекам, опускаясь за воротник черного платья, которое она так и сняла, увлекшись чтением. За окном опускались сумерки, что вынудило зажечь прикроватную лампу и сесть к ней ближе. Внутри всё сжималось и она не была уверена, что хочет прочитать, а точнее, что готова прочитать слова человека, который собирался умереть, который знал, что через девять дней его не станет.День сорок второй 14.08
Дорогой дневник, мне больше не помогают транквилизаторы. От слова совсем. Я попыталась выпить сверх нормы, чтобы отравиться. Но организм оказался умнее, вернув мне всё вместе с ужином. Ещё один способ из списка вычеркнут. И мне не легче. Я словно наблюдатель. А это всё не моя жизнь, не моя комната, не мои 50 дней до самоубийства. Просто короткометражка из дешевого кинотеатра у дороги, такая же бессмысленная и пустая.
День сорок третий 15.08
Одиночество окутывает меня с ног до головы, как раньше это делала Тони огромным полотенцем после нашего купания в реке. Я не думала, что бывает так больно. Что бывает настолько невыносимо. Нет ни единого человека, способного понять меня. Или хотя бы желающего понять меня. Мой мир рушится, но никто этого даже не видит.
День сорок четвертый 16.08
Я не чувствую себя живой. Да, по всем параметрам медицины я жива. Я существую. Я впервые покурила. Тони предупреждала, что это очень вредно. Но она не рядом. Поэтому я пришла к этому. Я кашляю битый час от неприятного саднения где-то за грудиной. Но мне наплевать. Мне теперь наплевать на всё.
День сорок пятый 17.08
Я могла бы стать отличной актрисой. Или мой лечащий врач просто имел в виду меня или моя мать щедро одаривает его своим телом. Поэтому моя медицинская карта идеальная. Такая, как и нужно для учебы в самом престижном ненавистном колледже. Моя улыбка походит на правду. Для всех вокруг. А транквилизаторы пришлось смыть в унитаз. Ведь как иначе объяснить почти полную баночку?
День сорок шестой 18.08
Я больше не могу плакать. И не могу спать. Вот прямо сейчас на моих часах 4.36 утра. Но я не могу…я закрываю глаза, ворочаюсь, переворачиваю подушку, считаю овец и вся остальная ересь, которую советуют паблики… Сон больше не посещает меня. Разве что пару часов на рассвете, и то…беспокойных, наполненных кошмарами и воспоминаниями за прошедшие три года. Часто в них есть Джей-Джей. Он чувствует, что мы скоро будем вместе?
День сорок седьмой 19.08
В этой жизни нет смысла. А мой уход принесет больше радости, чем горя. Многие даже и не заметят. А я всё еще пишу глупые смс для Тони в надежде, что она ответит. И если она ответит, я не сделаю то, что должна. Она — моя последняя надежда. И я знаю, что это глупо возлагать такую ответственность на нее…на человека, которого я знала всего месяц на человека, который смог сделать меня счастливой.
День сорок восьмой 20.08
Избиение от матери не приносит больше боль. А синяки по всему телу не представляются проблемой. Я ничего не чувствую.
День сорок девятый 21.08
В голове пустота. Я дошла до точки изнеможения. Это третья ночь, когда я совсем не сплю. В моем теле бесконечная паника и я не выхожу на улицу. Мне хорошо и тут.
День пятидесятый 22.08 Вот и всё. Всё пришло к логическому завершению. Идеальный способ выбран. И я никогда ещё не чувствовала себя настолько свободной. Не считая тот месяц с Тони. В моей голове крутится фраза, которую мне сказала Тони. Я могу с легкостью ее повторить. «Проснувшись утром, ты поймешь, что всё осталось во вчерашнем дне, и хорошее, и плохое. И всё оно потеряло значение. И теперь есть только ты, новый день, новая жизнь. Всё зависит от того, какие краски ты выберешь». Она говорила это, заправляя мою прядь непослушных волос и целуя куда-то в плечо (она всегда так делала). И мне больно. Я бы хотела всё изменить… Я бы так сильно хотела всё изменить. В моей голове пусто. Я не знаю, что пишут люди в такой момент. Благодарят всех? Просят прощение? Мне не перед кем делать ни первое, ни второе. Я одна. И всегда была одна. Прощай, дорогой дневник.
Бетти прижала ладонь ко рту, чтобы не рыдать так громко. Она чувствовала себя ужасно. Она могла бы помочь своей кузине. Она должна была заметить. Но вместо этого называла ее слишком высокомерной. И именно эту причину она выдвигала, когда Шерил не явилась ни на одну вечеринку в августе. Купер уже хотела отложить дневник, как заметила еще один лист. Он тоже удерживался красной скрепкой. Дрожащими руками развернув его, она стала быстро вчитываться в текст.Свяжись с Тони. Просто позвони ей или сходи. И отдай этот дневник. «Наше место». Она поймёт.
Блондинка уже сбегала по лестнице, не обращая внимания на вслед кинутый вопрос от Элис «Ты куда?». Она бежала по улице под знойным солнцем, не заботясь, что на ней по-прежнему ее платье. Была только одна цель — добраться скорее в Саутсайд. Она бежала так быстро, что казалось, ее сердце лопнет от перенапряжения. Измазав все туфли в пыли, она преодолела бездорожье в Саутсайде и остановилась у нужного дома. Руками она схватилась за деревянные перила крыльца в тщетных попытках хоть как-то восстановить дыхание. Медленными и тяжелыми шагами девушка поднялась и постучала. Практически сразу на пороге показалась Тони. Она тоже всё ещё была одета во всё черное. Но ее вид был на удивление спокойный, словно несколько часов назад она не стояла на похоронах своей слишком близкой подруги, тело которой так и не нашли. — Тони… — она часто и громко дышала, протягивая красный блокнот. — Что это? — вскинула она бровь. — В конце… Топаз открыла последнюю страницу, пробегая по строкам глазами. На ее лице расцвела улыбка, неподдельная, счастливая, искренняя улыбка, которая вызвала полное недоумение у Бетти. — Ты почему улыбаешься? — она практически кричала. — Идём, я всё тебе объясню.22.08 [19.45]
Шерил уже отложила свой дневник далеко под матрас в надежде, что его если и найдут, то читать не будут. А если и захотят, то отдадут ее кузине, которая постоянно пишет такое. Она медленно подошла к окну, желая последний раз насладиться закатом, который был необычайно красив в тот вечер. Словно сама природа хотела сказать ей «прощай». Но ее отвлек звук сообщения. Шерил неохотно взяла с тумбы телефон, но ее сердце пропустило удар. Сообщение было с незнакомого номера со следующим текстом:Шерил! Это Тони! Прошу прямо сейчас приедь к нашему месту! Это очень важно!
Она растерянно перечитывала написанное, не понимая, кто решил пошутить. Но надежда всё ещё теплилась в ее теле. Поэтому практически не задумываясь, девушка схватила свой рюкзак и выскользнула из дома, пока мать в очередной раз была увлечена своей работой. На одном из камней, где еще недели две назад они беспечно целовались, сидела Тони. Она была одна, а ее волосы были небрежно спутаны. Она была одета в непривычную кофту и шорты. Словно она скрывалась. — Тони? — девушка подала голос, аккуратно ступая по скользким камням, чтобы не улететь вниз и не разбить голову. — Шерил! — девушка вскочила и в два счёта оказалась рядом, сжимая рыжеволосую в объятиях, она стала беспорядочно покрывать ее лицо короткими поцелуями, сквозь них шепча, — прости, прости меня, умоляю. Я знаю, что ты меня ненавидишь. Но я тебе всё объясню. Прямо сейчас. Дальше всё было слишком запутанно, сложно и душераздирающе. Как оказалось, Пенелопа заметила странную связь между девочками и не хотела закрывать на это глаза. Тогда же она стала сильнее «воспитывать» дочь, а семье Топаз прилетели угрозы, заставившие их убраться подальше. Но ни Тони, ни её родители не собирались оставлять всё как есть. Как только с переездом всё было улажено, они стали разрабатывать план. Тони было запрещено писать Шерил, как бы не хотелось. Им нельзя было снова попасться. Это был последний шанс на спасение из готического дома с мамой-тираном. Розововолосая приехала обратно в Ривердэйл в надежде, что сможет объяснить всё это своей девушке. Она должна была сделать это на пару дней позже, но сообщение от Блоссом «Если бы это был мой последний день, чтобы ты мне сказала?» заставило ее бросить всё и убедить родителей, что девушка замыслила что-то неладное. «Я так сильно люблю тебя. Просто дай мне шанс всё объяснить» — так она начала свой длинный монолог. А следующие часы прошли очень странно. Они инсценировали самоубийство Шерил. Словно она спрыгнула с моста в объятия реки, как она изначально и планировала. Возле места предполагаемого инцидента они бросили ее заколку, а в реку спустили ее кофту и рюкзак, где-то на берегу был брошен ее телефон, предварительно разбитый. Всё могло сойти за правду, кроме одного — не было тела. Но все знали, какое сильное течение в реке в конце августа, и что шансы найти утопленника ничтожно малы. Сами же девушки поспешно покидали город. Тони ехала к родителям, а Шерил в заброшенную хижину недалеко от их места, в которой летом они провели ни один романтический вечер. План складывался как нельзя лучше. Через день объявили, что Шерил Блоссом покончила жизнь самоубийством, а Река Свитвоутер была названа проклятием Блоссомов. Похороны были назначены через два дня, с пустым гробом. Тони приехала туда, прекрасно отыгрывая роль страдающей и убитой горем подруги. И пока вся это комедия тщательно разыгрывалась, Шерил скрывалась за пределами родного города ужасов, сопровождаемая надежным человеком в облике старшего брата Топаз. Предварительно она обналичила свои счета, отказалась от места в колледже, что позволило ей получить документы обратно. Всю историю Бетти слушала с открытым ртом, не веря практически с самого начала и сдерживаясь, чтобы не спросить, какие тяжелые наркотики принимала девушка с розовыми волосами. — А теперь поехали. Попрощаешься с Шерил, потому что мы сегодня же уезжаем в другой штат. Где она сможет начать жить с чистого листа. Так, как ей всегда хотелось, — Тони подмигнула и потянула ошарашенную Бетти Купер за руку.