Сосредоточься на мне

Дзынь! Дзынь! Дзы-ы-ынь! Она вымученно нахмурилась, желая запустить будильник в ближайшую стену, как обычно это бывало в каких-нибудь забавных историях. Каково же было ее удивление спустя долю секунды от осознания того, что будильника с таким омерзительным вещанием у нее не было, а вокруг странно пахло спиртом и лекарствами. Следующая секунда — девушка распахнула глаза. Получилось это довольно вяло и, по крайней мере, явно не так эффектно, как она себе это представляла. Перед лицом, в паре сантиметров от носа, увидела вату, от которой исходил резкий запах. Нашатырь. Поморщилась и отворнулась. — В чем дело? — хрипло спросила девушка. — Все хорошо, не волнуйся, — ответила, судя по белоснежному халату, медсестра. — Упала в обморок, несильно ударилась головой. — А-а, — согласилась пациентка, в то время как перед ее глазами всплывали более ужасающие картинки. Последнее, что она помнила — ее отшвырнули в каменную стену словно котенка, пронзающая боль в спине, а дальше — пустота. Пока она лежала и тщетно пыталась сопоставить свои последние воспоминания с нынешней ситуацией, в палату вошла светловолосая женщина, а за ней уверенно шагал парень. Никого из присутствующих пациентка не узнавала, поэтому у нее складывалось ощущение, что она находится вовсе не в родной деревне Скрытого Камня. — Проснулась, значит, — произнесла вошедшая и осторожно спросила: — Как себя чувствуешь? — Хорошо. — Хорошо, что хорошо, — она нахмурилась, прикусив нижнюю губу. — Цунаде-сама, думаю, нет смысла ее держать в больнице: состояние стабильное, все в полном порядке, — подала голос медсестра и обвела взглядом девушку. — Завтра явишься на осмотр, проведу лично я, — последнее она явно сказала женщине в белом халате и, развернувшись на пятках, кинула сзади стоящему парню: — Учиха, можешь забирать. Что это значит — забирать? Кого? Женщины скрылись за дверьми палаты, и тут она заметила его глаза, изучающие ее с головы до ног. Под этим взглядом особа съежилась и, нервно сглотнув, неуверенно опустила глаза на свои сцепленные ладони. Не ее ладони. Она мгновенно нахмурилась, как обычно делала, когда задумывалась, и принялась рассматривать длинные пальцы. У нее никогда не было таких рук — маленькие ладони, длинные пальцы, отсутствие мозолей, светлая кожа с голубыми паутинками вен. Ее руки это шершавая, огрубевшая от ежедневных тренировок кожа, короткие пальцы и такие же ногти. Совсем головой ударилась? — Я тоже бы с радостью смотрел на твои красивые руки, но давай скорее уйдем отсюда — Цунаде-сама может резко передумать и заставить тебя проваляться тут бог знает сколько времени, — услышала она и подняла глаза. Первое, что ее удивило, это длинные черные ресницы, обрамляющие его не менее черные глаза, короткие взъерошенные волосы и... протектор Конохи? Она мотнула головой, прикрыла глаза и снова резко раскрыла. Все тот же протектор на его лбу и не пойми откуда взявшаяся нахальная улыбка. — Кими, — произнес он, — если будешь долго смотреть на меня, то я засмущаюсь. — Чего? — почти шепотом сказала девушка, но в ту же секунду поняла, что это не ее голос, и чтобы развеять все сомнения, произнесла более громко: — Как вы меня назвали? — Кими, — неуверенно добавил он и, увидев на ее лице полное непонимание, нахмурился и продолжил: — Ты не помнишь своего имени? — Ну... Парень на мгновение свёл брови к переносице, а ей хотелось неловко почесать затылок и глупо улыбнуться, мол, я не при делах. Но она была при делах, и это напрягало больше, чем что-либо. Либо это странный и очень реалистичный сон, либо она уже считается своей в больнице для душевнобольных. Тот, кому разрешили ее забрать, уже скрылся за дверьми палаты, и пациентка надеялась, что насовсем. Тем временем она вылезла из-под лёгкого одеяла, направляясь в сторону небольшого зеркальца, одиноко висевшего на противоположной стороне. О, Ками, почему все такое беспредельно высокое? Или это дело в ней?.. Она встала на носочки и еле увидела своё лицо в отражении, чуть ли не отпрыгнув назад. Нет, это ей не понравилось. Ничуть. Длинные, темные волосы, такие же глаза и брови, маленький овал лица. Да и вообще все было какое-то маленькое — нос, рот, лицо и не пойми откуда взявшиеся скулы. Может, стоило ущипнуть себя да посильнее? Или спрыгнуть с окна, чтоб от страха проснуться? Она покосилась на приоткрытое окошко, и в то же мгновение женский голос произнес из-за спины: — Надеюсь, не прыгать собралась, — словно побывав в голове девочки, произнесла вошедшая женщина и ее горе-посетитель. — Как зовут тебя, помнишь? Она отрицательно и как-то виновата покачала головой. Ну что за цирк. — Возраст? Семья? Место жительства? Хоть что-нибудь? — устало перечисляла Цунаде, на что девушка только успевала качать головой. — Сильно же ты головой ударилась... — Похоже на то, — вот тут-то она и почесала затылок, пытаясь тем самым понять, есть ли какая-то рана. Ее не было. — Я тебя поняла. Сегодня все занято, приходи все-таки завтра, проведём исследование твоей учиховской макушки, — и, как в прошлый раз, ушла, не прощаясь. Молодой человек остался стоять на месте, не отрывая взгляд от девушки, которая силилась понять, что и как ей делать дальше. Не кричать ведь, что она куноичи из деревни Скрытого Камня, что она вовсе не брюнетка с этим маленьким и, честно признаться, милым личиком, что она не то что бы ничего не помнила... Она помнила все, но не то, что было нужно. Двое молча вышли из больницы, и она надеялась, что Учиха не заговорит с ней до самого пункта прибытия, но кажется, судьба решила сыграть злую шутку. — Ну что же ты, Кими? — на выдохе проговорил он, наклоняя голову подобно коту. — Совсем-совсем ничего не помнишь? — Помню что-то, но очень смутно. — Смотри, — парень остановился и, развернув девушку к себе, на секунду задержал руки на ее плечах, продолжая: — Тебя зовут Кимико Учиха, — она кивнула, и он продолжил выливать на нее информацию, ложащуюся на хрупкие плечи тяжким грузом, — ты из клана Учиха, тебе четырнадцать и... Как давно ты такая милая? — Что? Он не ответил, только сильнее растянул губы в улыбке и хотел было погладить ее по голове, но одернул руку, делая вид, что поправляет свои волосы. Девушка нахмурилась. Как ему сказать, что это какая-то ошибка? Может ли быть такое, что еще вчера ты — куноичи из деревни Скрытого Камня, Аими Асано, тебе двадцать и твои ладони словно наждачная бумага, и они ну никак не похожи на эти крохотные, аккуратные ручки. А может, это какая-то секретная миссия, на которую ее отправили, но пока не поставили в известность? Настолько секретная, что нельзя рассказывать в лоб. Может, какое-то внедрение или... Бред. Она и сама это понимала. Но никак не понимала, что происходит вокруг и для кого этот спектакль. Шисуи продолжал что-то болтать, пытаясь рассмешить спутницу, но та разрывалась между редким смехом в виде реакции на его шутки и мыслями о побеге. Ему непременно хотелось ее развеселить. Честно сказать, он даже был рад, что Кимико ничего не помнит — она бы этого не выдержала. — Последний раз мы виделись лет десять назад. Ты была такой крохой, — у нее пронеслось в голове, мол, а сейчас я что, по-твоему, не кроха? — Я тогда тебе яблоки доставал с ветки, помнишь? — Кажется, да, — тихо согласилась Аими, когда поймала его поникший взгляд. Шисуи вмиг посветлел. Кажется, такие мелочи радовали его. — Я так и знал, что такого, как я, забыть невозможно, — довольно заулыбался он. Аими только неловко пожала плечами. Оставалось только вспомнить, а точнее, узнать, как зовут того, кого невозможно забыть. Уши Шисуи краснели, когда девочка откидывала волосы назад, приглаживая. Сегодняшним утром, когда он нашёл ее без сознания, свернувшуюся клубочком около батареи, о которую, кажется, и ударилась. Учиха почувствовал, как его сердце сжалось. Трупы ее родителей лежали в соседней комнате, а Кимико была в какой-то прострации — стеклянный взгляд, бледное лицо и небольшая рана на затылке. У него не оставалось сомнений, что девушка находится в глубоком потрясении, поэтому он, подхватив ее, помчался в больницу Конохи. Мертвые могут подождать. Ему нравилось смотреть на неё, подмечать, как она выросла, следить за ее пальцами, теребившими край длинной кофты. Он чувствовал рядом с ней себя поразительно комфортно и удобно. Мысль, что вскоре ему придётся оставить ее в кабинете Фугаку Учиха, терзала Шисуи. Кто знает, что тот скажет и какую судьбу изберёт для неё. То ли в нем взыграло сочувствие, то ли она была слишком милой. — Ты... Вы?.. — мямлила она. — Шисуи. Просто Шисуи. — Шисуи, — он видел, как она сглотнула, — куда мы идём? — К Фугаку-сану. Мне поручено доставить тебя к нему. Кажется, тебя ждёт разговор, — серьезно сказал он. Аими только пробормотала что-то нечленораздельное и продолжила смотреть себе под ноги. Чувство, что что-то не так, приклеилось к ней. И неудивительно: в одну минуту открыть глаза и понять, что ты — вовсе не ты. Фугаку. Фугаку-сан. Знакомое имя. Какая-то важная шишка? Ее стало снедать беспокойство за свою судьбу. Что с ней сделают? Что будет, когда поймут, что это не она? На вид, может, она и есть та самая Кимико Учиха, но на самом-то деле... Через некоторое время они достигли дома Фугаку Учиха, и Шисуи неловко попрощался с Кими, ссылаясь на важные дела и всячески пытаясь приободрить тем, что вечером обязательно проведает ее. Девушка только кивнула и скрылась за дверьми дома. Было тихо и как-то одиноко. Единственный, кого она тут знала, оставил ее, и теперь крутиться приходилось самой. Аими не успела разуться, как услышала мягкий и нежный голос сзади: — Здравствуй. — З-здравствуйте, — чуть ли не подскочила от неожиданности она, поворачиваясь. — О, Кими, дорогая, — Микото пошла к ней навстречу, раскинув руки, и той ничего не оставалось, как принять объятия женщины. — Соболезную тебе, твоя родители были прекрасными людьми... А с твоей мамой мы должны были на следующей неделе готовить вместе ужин, но... — расчувствовалась женщина, шмыгнув носом. — Вот как, — сухо выдала Аими. Ее мучил вопрос, на который сию же секунду был необходим ответ: вести себя тихо и скромно, пытаясь казаться той, за кого ее принимают, или... Или не было. Если это была какая-то проверка или секретное задание, то она будет держаться. Рано или поздно этот маскарад окончится, и все разрешится. Стоило только не рассекретить свою личность раньше времени. Микото отвела ее на кухню, посадив за стол и пообещав налить чай. Здесь, как бы это странно не было, Аими чувствовала себя спокойно. Компания этой темноволосой женщины давала выдохнуть. — Кими, можешь не волноваться — Фугаку обязательно поддержит тебя, вся наша семья будет с тобой. Мы никогда не оставляем в беде друзей, — пыталась поддержать девушку Микото, положив свою аккуратную ладошку на ее. — Д-да... Я бы хотела сказать вам, — осторожно начала Аими, пытаясь перестать нервно бегать глазами из стороны в сторону, — кажется, я сильно ударилась головой и ничего не помню. — О Ками, — на выдохе выдала Учиха, — как ты себя чувствуешь? Голова не кружится? — Нет-нет, все в порядке! — Дорогая, я думаю, дело не только в ушибе, но и в стрессе. Я очень, очень сожалею и соболезную тебе. И я даже рада, что ты пока ничего не помнишь о случившемся. Может, так лучше для тебя. Когда вернётся память, будет не так больно. Но ты ведь помнишь, как тебя зовут? — Кимико Учиха, мне четырнадцать, — сходу выпалила она, — я чувствую, что если мне напомнить, то сразу нахожу это у себя в памяти. Мне так легче восстанавливаться. Так что если что, то, пожалуйста, напоминайте мне какие-то вещи, — и слегка улыбнулась, под столом с усилием сжав ткань на штанах и пытаясь унять страх. Она никогда не умела врать, а если и делала это, то это больше походило не на ложь, а на какой-то цирк. Но Микото ей безоговорочно поверила. — Шисуи сказал, что меня ждёт Фугаку-сан. — Ах негодник! Был тут и не зашёл! — на секунду нахмурилась она, но тут же продолжила: — Кими, можешь пройти к нему. Вот, по коридору налево. Аими встала, собираясь уйти, как на кухню зашёл юноша с такими же темными, как смоль, волосами. — Саске, поздоровайся с Кимико, — ласково сказала Микото, но тот и не повёл бровью. Девушка не обратила на это внимание, полностью пропуская мимо ушей слова Микото, как и сам юноша, судя по всему, и прошла мимо. Секунда — и в его груди что-то щелкнуло, щекоча. Саске только нахмурился и сделал вдох, ощущая ее запах. Приятный, чистый, свежий. Так бы он его охарактеризовал. Видеть кого-то постороннего в своём доме для него было странным: родители редко звали гостей, а Итачи вовсе приводил только Шисуи. Поэтому присутствие Кимико было для него чем-то из ряда вон выходящего, несмотря на то что их родители были близкими приятелями. У Фугаку Учиха не было привычки много говорить. Всегда четко и по делу. И сейчас, услышав от него сухое соболезнование и предельное ясное «поживёшь пока здесь для безопасности», Аими вышла из его кабинета удрученной. Какой безопасности? Боятся, что она с горя совершит самоубийство? Асано уже представляла, что родители девочки погибли, и та осталась совсем одна. Ей верилось, что от неё отстанут на несколько дней, дав волю поплакать и прийти в себя, закрывшись в комнате Кими, но решение Фугаку все портило — придётся жить в его доме под присмотром и делать вид, что ей очень грустно. В принципе, ей и так было грустно, она и так была потеряна. Ей оставалось только ждать какого-то сигнала от Цучикаге, ведь никто иной, как он, заслал ее сюда. Это даже не подвергалось каким-либо сомнениям. Но все ли было так просто?