Ты любил меня тогда, ты любишь меня сейчас

Стэн впервые заметил разницу в отношениях между Эдди и Ричи через несколько дней после того, как они победили клоуна. Неудачники были неразлучны с тех пор, как вместе выползли из канализации, и они наконец-таки смогли вернуться домой, облегчённо выдохнуть, потому что вау, они действительно остались живы, и они смогли вернуться в образ жизни нормальных детей. Но их снова неизбежно сблизят. Узел, который невозможно распутать. Особенно сейчас, когда порезы все ещё заживают на их ладонях. В тот день, в день победы и клятвы на крови, Эдди ждал Ричи на краю поля, почти скрытого за небольшой рощицей. Стэнли заметил его по дороге домой и остановился в замешательстве. Он думал, что они все расходятся, но Эдди, должно быть, дал Ричи небольшой сигнал, чтобы тот встретил его здесь. Стэн почувствовал вспышку боли, как от укола иглы. У них не должно было быть никаких секретов, они были командой. Но боль исчезла так же быстро, как и появилась. У Эдди и Ричи всегда были свои невысказанные ритмы и ритуалы. Ещё до всего этого. Были Лузеры и были двое из них. Придворный шут и Маленький принц. Через пару минут появился Ричи, приблизившись на велосипеде к тому месту, где его с тревогой ждал Эдди. Даже издалека Стэн мог видеть, как Эдди дрожал, как загнанный зверёк, прижимая перевязанную руку к груди. Стэн не смог удержаться и подошёл ближе. Он знал, что подглядывать неправильно, но хотел узнать, что они делают. Как только Ричи подошел к деревьям, на его лице озарилась нервная улыбка, Эдди притянул его к земле, где высыпал содержимое своей поясной сумки на маленькое одеяло. — Нужно разобраться с твоей рукой, ты можешь занести инфекцию, если я не обработаю порез. — Эдс, мы только что победили гребанного клоуна-убийцу, который питался детской плотью. Я не думаю, что небольшой порез станет для меня концом. — Если ты хочешь занести инфекцию в рану грязью по дороге домой и заразиться сепсисом, то валяй, — отрезал Эдди. Его глаза блестели от гнева. — Но не приходи ко мне со слезами на глазах, когда будешь умирать от дисфункции органов. На этот раз Ричи не стал смеяться над Эдди и не пытался пошутить, несмотря на то, что он всегда и всё переводил в шутку. Вместо этого он слегка кивнул, позволив Эдди взять его за руку и прижать к ране связку чистых салфеток. Но Стэн понял. Он знал, что Эдди становилось лучше, когда он суетился над остальными. И поэтому, обрабатывая Ричи, он успокаивал себя. И Ричи тоже это знал. — Сначала нам нужно остановить кровотечение. Потом я очищу порез и наложу повязку, — сказал Эдди, надавив на руку Ричи. Собственный порез Стэна запульсировал в ответ, и он быстро достал платок из кармана шорт, чтобы обмотать свою ладонь. Он не мог не почувствовать крошечный укол раздражения из-за того, что Эдди беспокоился только о Ричи. Мальчик, который приводил его в ярость больше всего на свете, и чьи выходки часто заканчивались тем, что Эдди шипел, как мокрый кот, и то прыгал ему на спину, то отбивался в потоке ненормативной лексики. — Спасибо, Спагетти, — пробормотал Ричи. Эдди кивнул, его глаза расширились, а губы выглядели очень розовыми на фоне бледного лица. Он выглядел испуганным, его руки дрожали, когда он убрал салфетку, бледнея от влажного алого оттенка, с ладони Ричи. — Всё не так уж и плохо, Эдди. Ты знаешь о порезах. Они всегда выглядят хуже, чем есть на самом деле. — С каких это пор ты стал медицинским экспертом? — проворчал Эдди, складывая окровавленную ткань в пакет с застежкой-молнией и нанося антибактериальный крем на свои руки из тюбика. Эдди вылил воду на ладонь Ричи из маленькой бутылочки, промокнул его руку ещё одним комком салфеток и разорвал пачку с повязкой. Он прижал её к ладони Ричи, затем стал рыться в сумке, пока не нашел моток бинта и крошечные ножницы. — Не могу поверить, что ты всегда носишь эти вещи с собой, Эдс. Ты как миниатюрная Мэри Поппинс. — Пожалуйста, заткнись. Я пытаюсь сосредоточиться. Эдди всегда был под напряжением. Трещал от энергии, ломался при малейшей провокации. И Стэна внезапно поразило, насколько нежным он сейчас был с Ричи. То, как он чутко промокнул порез Ричи, как его лицо – обычно такое ущемлённое и расстроенное – стало расслабленным. Он выглядел мягким и почти расслабленным, на его лице снова вспыхнул румянец, когда он осторожно наматывал повязку на руку Ричи. И Стэн знал, что ему следует уйти. Было что-то интимное в этой сцене, что его волновало и заставляло переступать с ноги на ногу. Но видеть Эдди и Ричи такими было завораживающе. Мальчики, которых он когда-либо видел и знал, только подталкивали и дразнили друг друга. Показывали друг другу языки, дрались, каждая схватка акцентировалась локтем в лицо или резким ударом ногой. И Стэн понял с внезапным, яростным приливом убеждения, что клоун всё изменил между ними. Что они никогда не будут прежними. Они молчали на протяжении всего дотошного обращения Эдди. Но Ричи смотрел на него со странным выражением лица. Это было то выражение, какое Стэн видел у Ричи всё лето. То, как его глаза устремлялись к Эдди, когда тот не смотрел. Как он затихал, а выражение лица становилось мечтательным, как он не шевелился, когда смотрел, как Эдди делал самые обыденные вещи: завязывал шнурки дважды, выкапывал мелочь из крошечной поясной сумки для мороженого, прикусывал нижнюю губу, читая комикс. Это напомнило Стэну кое-что ещё, но он не мог понять, что именно. Он знал, что видел такое выражение у кого-то раньше. Эдди закончил и наконец поднял глаза с легкой улыбкой. — Всё готово, теперь ты в порядке, — дрожащим голосом сказал он, отпустив руку Ричи. По его лицу медленно катилась слеза, мерцая алмазом на полуденном солнце. — Хей, Эдди, — тихо позвал его Ричи без всяких прозвищ. — Что случилось? Эдди резко покачал головой и втянул воздух, и как только открыл рот – вероятнее всего для того, чтобы ответить что-то в духе: "ничего не случилось, придурок" – он заплакал. — Что это? — спросил Ричи, тревожно распахнув глаза. — Что, если Оно не сдохло, Ричи? Что, если мы сделали недостаточно, и он просто вернется за всеми нами? Огромные дорожки слёз покатились из глаз Эдди, из-за чего ему пришлось закрыть руками лицо. Он начал рыдать в ладони, и это были не те слезы, к которым привык Стэн, это было самое настоящее рыдание, которое сотрясало тело Эдди от головы до кончиков пальцев. Всё его маленькое тело дрожало из-за этого. Звуки плача и безнадёжности нарушали и без того расшатанное спокойствие, и это настолько сломило Стэна, что он едва не выскочил из своего укрытия, чтобы побежать к нему. Всё, что угодно, лишь бы Эдди не плакал и не пытался вернуться к тому, что уже прошло. До того, как это долбанное ужасное лето сожгло их всех. Ричи схватил Эдди за плечи и начал осторожно трясти. — Это фигня, Эдди, мы убили этого ублюдка. Ты знаешь это, потому что ты был там и видел всё своими глазами. Мы все убили Его. Оно никогда не вернётся. — Но ты же слышал Билла, — выдохнул Эдди в ладони. — Что, если Оно вернётся и станет сильнее, чем было раньше? Я даже не знаю, смогу ли я сделать это снова, Ричи, я недостаточно силён. Я думал, мы все умрем, — Эдди икал сквозь слезы, его голос дрожал. — Эдди…— прошептал Ричи. Его обычное, одурманенное выражение лица стёрлось от шока. Какую-то долю секунды Ричи сидел и смотрел на Эдди, на потерянного в водовороте паники и страха мальчика, так долго, что Стэн подумал, сможет ли кто-нибудь из них когда-нибудь справиться с этим так же, как пытается Эдди? Если бы Оно всё-таки победило, они были бы потеряны в этих канализациях навсегда. Но затем Ричи наклонился вперёд и убрал руки Эдди с его лица. Оно было покрасневшим от слёз и соплей. Даже в самый уязвимый момент, когда он сломал руку в доме на Нейболте, Эдди не выглядел таким опустошенным, как сейчас. — Послушай меня, — сказал Ричи тоном, которого Стэн никогда раньше от него не слышал. Стэн стал жертвой множества голосов Ричи в прошлом. Это был британский ведущий новостей, продавец подержанных автомобилей, маниакальная южная красавица, потерявшая мужа на войне. Сейчас это было другое: что-то мягкое, но твердое, что мгновенно замедлило слезы Эдди. — Я больше никогда не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, — медленно сказал Ричи, притягивая Эдди к себе. — Я никогда не позволю Оно причинить тебе вред. Даже если Оно вернётся. Я убью его сам. Я убью его прежде, чем позволю ему тронуть тебя пальцем. Стэн стоял, потеряв дар речи. Он рассеянно думал, был ли это настоящий Ричи. Куда делся этот громкий болван? Почему вместо него сейчас говорил этот спокойный и уверенный в своих словах мальчик? — Ты не сможешь, — сказал Эдди и не пытался отстраниться от Ричи. — Я смогу и я обещаю. Обещаю, что защищу тебя, Эдди. Я всегда буду защищать тебя. И это была клятва, такая же важная и верная, как и та, которую дали друг другу Неудачники, когда встали в круг и взялись за руки. Она парила в воздухе между ними двумя, кристаллизованная дрожью нижней губы Эдди в темноте глаз Ричи. Эдди, наконец, перестал плакать, и Ричи убрал руки с его запястий, чтобы аккуратно стереть следы слёз из-под его глаз. Каждый раз, когда Ричи касался его, Эдди тут же отбрасывал руки. Но сейчас Эдди просто смотрел на Ричи широко открытыми глазами, прижимаясь щекой к ладони. Он выглядел таким незащищённым, будто с его глаз сорвали пелену и он видел Ричи в первый раз. Момент был напряженным, наполненным чем-то, чего Стэн не мог описать. Его щёки залились румянцем. — Хорошо? — спросил Ричи, все ещё нежно проводя пальцем под одним из глаз Эдди. — Да, — тихо ответил Эдди. — Да, Ричи. А потом он внезапно оказался в объятиях Ричи, подставившего его голову под свой подбородок, чтобы прижаться к нему. Ричи мгновенно обнял его, крепко прижимая к себе. Так они пробыли несколько минут, вдыхая друг друга. Стэн наблюдал, как Ричи проводил маленькие круги на спине Эдди, бормоча что-то мягкое в его волосы, что Стэн не мог слышать. Но судя по тому, как Эдди фыркнул и кивнул головой, это было что-то успокаивающее. Что-то, что заставило его прижаться к нему ближе, вцепившись пальцами в футболку Ричи. Стэн оставил их вот так, прижавшихся друг к другу под деревьями. Оставил их, чтобы они могли провести время наедине без его любопытных глаз. Стэн больше не думал об этом по дороге домой. Он пробирался через Дерри и желал упасть на кровать и остаток дня и оставаться там. Он понял это только тогда, когда дошёл до входной двери. И он вспомнил, где раньше видел это выражение. То, что было на лице Ричи, когда Эдди обрабатывал его руку. Это было то же самое выражение, которым Бен всегда одаривал Беверли, когда она не смотрела. Это был тоскующий взгляд. Взгляд обожания и преданности. Такой взгляд был у тех, когда они влюблялись. Клоун изменил их, Стэн это знал. Но, может быть, больше всего именно Ричи и Эдди.