Проникая в душу

Ривен часто, без какой-либо на то необходимости, наблюдал за ней, ведь фея постоянно — словно нарочно — находилась поблизости. Обычно в компании рыженькой девушки (какая неожиданность!), оказавшейся подкидышем, и травницы, думающей о растениях больше, чем о себе, или обжимаясь со своим дотошно-милым парнем. Но специалист отличался от него: он не был добрым и пушистым, не крал женские поцелуи тайком, не держал возлюбленных крепко за ладонь, боясь отпустить, и не делал ничего такого, чем занимался ее парень. Он был другим. Аб-со-лют-но. От кончиков ушей до пальцев ног. Он был чёртовым эгоистом и собственником, убивая нечто доброе (если такое вообще имело место в его душе, о чём он очень сильно сомневался) на корню. Ведь Беатрикс любила горячий шёпот, когда во дворе большинство отводило от них глаза, смущаясь интимности их действий, наслаждалась сильными ладонями, сжимающих до багровых синяков ее бёдра, ягодицы и шею. Она всё это любила, ведь походила на Ривена больше, чем он сам. А Муза — нет. Он продал бы душу дьяволу — вот насколько он был уверен в том, что фея таяла лишь от мягких прикосновений, например, когда парень заправлял выпавшую прядь за её ухо или, того хуже, целовал её в щечку. Специалиста передёрнуло то ли отвращения, то ли омерзения, а может от ядерной смеси этих чувств. Каждый раз, когда тёмные глаза Музы меняли цвет горького шоколада на лиловый, он знал — где-то через стену прошёл ее парень, и она вот-вот сбежит от своих подружек к нему. Так произошло и сейчас: фея разума украдкой взглянула на Терру и скрылась в ближайшем коридоре, утопая в мягких объятиях только что вышедшего из стены Сэма. Ривен всего лишь закатил глаза и укусил Беатрикс за мочку уха, тем самым вызвав у неё табун мурашек, но она даже не отвлеклась от наблюдения за Блум. Хоть кто-нибудь будет обращать на него внимание? — Ты придёшь сегодня? — Вопрос бессмысленный, но уходить молча не в его манере. Би кивнула, а специалист спрыгнул с каменной ниши, выудив из карманов самокрутку. Быстрым движением руки он поджег бумагу при помощи потрёпанной жизнью зажигалки и поднес тлеющую сигарету к губам. Первый блаженный вдох — его уже давно никто не замечает; выдох — очередная тренировка со Скаем не превознесла красок в его жизнь; вдох и кашель — это начало конца. Сильва всегда выделял Ская на всеобщем фоне специалистов, и, сколько ни старайся, Ривен не смог бы его затмить, выудив у преподавателя одобрение или похвалу, а не поджатые губы и хмурый взгляд. Блондин вновь уложил друга на лопатки, силой вжимая в тёмно-синий мат. Через минуту он убрал колено с его груди и подал руку с усталой полуулыбкой. — Пошёл ты, — Ривен отмахнулся от помощи, с силой ударяя по протянутой ладони, заставляя Ская стереть дружелюбную мину с лица. — Уж лучше компанию феям составлю. Он оскалился подобно гиене и рывком поднялся с постамента для тренировки боя. Муза в одиночестве стояла напротив стеллажа с деревянными посохами и выбирала наиболее удачно лежащий в руке. Он специально оглядел территорию и убедился — она точно одна. — Нравятся большие палки? — Специалист окинул ее взглядом и подметил, что девушка вздрогнула и нервно поправила свитер, слишком сильно оголивший плечо. «Неплохие ключицы, оставила бы всё, как есть», — он закатил глаза. Тонкая кофта неприятно липла к спине, но Ривен попытался скрыть отвращение самодовольной улыбкой. — Только если они больно бьют, — Муза резво прокрутила деревянный шест в ладони — один конец в миг оказался у мужского подбородка. — Неплохо, — Он взглянул в глаза феи, слишком поздно осознавая собственную оплошность. Ее зрачки приобрели лавандовый оттенок, а парень почувствовал мягкий толчок в голове. На секунду Ривен растерялся, но затем, рассвирепев, отшатнулся — девушку окатило волной неописуемой горячей злости. — Не смей лезть в мою голову. Хочешь увидеть меня в гневе? — Специалист мгновенно схватил длинное древко и скрестил с палкой своей противницы. Из-за злости и без того острые скулы стали еще более выделяться на бледном лице. Пальцы нетерпеливо плясали по палке, выдавая его напряжение. Муза почувствовала укол вины, но поделать ничего не могла. Бесконтрольное проявление способностей — и есть её наказание. Чужая злость подпитывала её, потому фея встала в боевую стойку и решилась проверить свои навыки. Ривен сделал выпад первым, ударяя по женским ладоням и сразу же выбивая оружие соперницы. Руки горели огнём; слезы подступали к глазам. Но расплакаться перед ним — значит опозориться перед всей Алфеей в один миг. Муза не допустила бы этого никогда. Она подхватила посох и резво отпрыгнула на пару шагов назад, поудобней переставляя руки. Начался их личный, никому не понятный танец. Ривен ступал неторопливо, переставляя ноги с ленивой грацией пантеры, загнавшей в ловушку свою жертву, у которой абсолютно не было шанса на победу. У Музы не было какой-то определенной тактики, она просто старалась не отрывать взгляда от специалиста и попробовать предугадать его действия. Ривен вновь сделал выпад первым, направляя посох в сторону икр и намереваясь сбить её с ног. Но девушка успела отбить удар, уходя от очередного выпада, обернулась вокруг оси и извернулась, попадая по правому плечу соперника. На минуту он опешил, схватившись за ушибленное место, но затем обрушился с чередой более агрессивных ударов, словно желая отомстить за собственный промах. Муза не была способна отразить их всех, поэтому, когда дерево хлестнуло её по лодыжкам, свалилась на землю. — Удивлен, что фея разума хоть на что-то способна, — специалист ядовито хмыкнул и, отбросив своё оружие куда-то в сторону, развернулся к корпусам Алфеи. — Ты же ненавидишь это место! Зачем здесь находишься?! — Она не в силах была уколоть его физически, поэтому должна была постараться морально. В ответ девушка получила средний палец и откинула голову обратно, растянувшись на холодной земле.

***

Ривену впервые не хотелось прикасаться к Беатрикс, она банально его не возбуждала, что было довольно нетипично и несколько странно. Он сделал большой глоток водки из фляжки и вернулся к бирпонгу со Скаем против Блум и её подружки. Би исчезла ещё в начале вечеринки, послав его на отказ уединиться. «Немногое потеряю!» — прокричал тогда он ей вслед и нашел друга, присоединяясь к его компании. Игра проходила в расслабленной обстановке, хоть феи иногда и пытались её подпортить, подогревая стаканчики с пивом. На стороне специалистов осталось четыре красные мишени, у девушек же — шесть. Ривен прицелился и бросил шарик в центр стола с мыслью, что он должен попасть ровно в выбранный им стаканчик. Так и случилось, но алкоголь вдруг забурлил, выбрасывая шар. Лёгкий пластик, подхваченный пролившимся пивом, устремился в сторону парней, по пути сшибая и их оставшиеся мишени. Аиша абсолютно не контролировала жидкость и, резко зажмурившись, позволила всему пиву из стаканов обрушиться на футболку Ривена. — Твою же… — Он молниеносно отпрыгнул от стола, но ткань уже промокла и липла к туловищу, выставляя напоказ подкаченный пресс. — Ох, боже! — Фея поднесла к губам ладони, абсолютно разочаровавшись в своей магии. — Я… я… мне так жаль. — Идите вы! — Ривен бросил взгляд на смеющихся друзей и пошёл прочь, прикидывая, есть ли вероятность найти хоть какую-нибудь одежду в заброшенном крыле. Свернув в очередной раз в какой-то коридор, он на кого-то налетел, чуть не сбив этого кого-то с ног. Послышался знакомый недовольный вскрик. — Муза? — Он удивился, но руку её не отпустил, а лишь ослабил хватку. — Отлично, ты мне и поможешь. — Но я… — договорить ей никто не дал. Фея была затащена в первую попавшуюся, открытую комнату. — Мне нужна футболка или нечто на неё похожее, — Ривен отпустил её руку и огляделся: одежда навряд ли здесь была. — Меня ждут, — Муза недовольно сложила руки на груди. — И тем более, с чего ты решил, что я захочу тебе помочь. — Ты — фея, а значит твоя задача заключена в том, чтобы помогать нам, специалистам, — он обернулся с широкой улыбкой, но говорил таким тоном, словно это и так должно быть понятно, и данное высказывание вообще не нуждалось в произношении вслух. — Ищем футболку. Ривен не старался ей грубить, наоборот, его настроение было довольно приподнятым благодаря алкоголю. Ничего не найдя в очередной коробке, специалист на всё плюнул и стянул промокшее тряпьё через голову. — Что ты творишь? — Девушка оторвалась от поисков и взглянула на парня. В комнате было темно, лишь лунный свет, пробивавшейся через единственное маленькое окошко, что мало-мальски освещало её. Но именно благодаря ему Муза смогла различить аккуратные кубики на мужском торсе, стыдясь собственных мыслей, подпитанных ранее опустошёнными стаканчиками с пивом. — Тогда я, пожалуй, пойду, раз ты нашел выход из ситуации. — Стоять, — она послушно замерла и повернулась к нему лицом, — уже решила меня бросить? — Меня ждёт Сэм, — отговорка прозвучала неимоверно глупо и жалко, даже собственный голос звучал неуверенно. Ривен хмыкнул, облокотившись на ящики, находившиеся под окном. Муза вдруг поняла, что лунный свет образует над головой специалиста лёгкий нимб. И, чёрт возьми, это выглядело слишком притягательно. Чиркнула зажигалка, яркий огонёк лизнул кончик сигареты. Парень затянулся и медленно выпустил дым. Дьявол с нимбом над головой, невероятно. Сэм не курил и не обладал плохими привычками, он во всём был хорошим мальчиком. А Ривен нет. Он — настоящее воплощение демона, завлекающего каждую и каждого в свои сети, играя с пропащими в свои игры и не объясняя им правила. — Хочешь? — Специалист неправильно расценил её долгий взгляд. — Нет. Я никогда не… — она зачем-то стала оправдываться. — Да ладно, — он рассмеялся, сразу же подавившись дымом. — Иди сюда, — Ривен поймал её ладонь и привлёк к себе поближе. Муза почувствовала резкий, присущий только крепкому алкоголю запах, смешанный с тошнотворно-сладким благовонием жжёной травы. Она поморщилась, но отстраняться была не намерена. Между ними не было и полуметра; парень внимательно, снизу-вверх, сидя на коробках, смотрел в тёмные глаза напротив и наблюдал за каждой сменой эмоций в них. Он продолжал держать её за руку. Другой же поднёс самокрутку к губам, удерживая её двумя пальцами. Наполнил лёгкие дымом, по-прежнему не отрывая глаз от Музы, а затем — она даже не успела осознать произошедшее — властно притянул её к себе за шею. Губы с горьким привкусом коснулись совершенно мягких, которые, к тому же, были покрыты сладким ягодным блеском. Ривен приоткрыл рот, позволяя дыму плавно перекочевать к девушке. Она сделала вдох и сильно зашлась кашлем, отворачиваясь в сторону. Раздался совсем тихий смешок, он не был ехидным или насмехающимся, он был другим. Специалист в который раз прислонил тлеющую сигарету к губам. Её тело стремительно схватило судорогой; по спине, липкой от холодного пота, пробежал табун мурашек; истома нежнейшей поволокой накрыла каждую мышцу её тела, моментально расслабляя их. Муза не понимала, что, чёрт возьми, только что произошло. Она терялась в своих ощущениях, мыслях и… кажется, в глазах напротив, что неотрывно смотрели прямо на неё. Ривен сделал последнюю затяжку и потушил самокрутку об старый ящик. Фея впервые глядела на человека и не была полностью поглощена его эмоциями и мыслями. Впервые. Лишь, может, чужая уверенность и беззаботность слегка наполняли её, позволяя сделать то, за что ей придётся расплачиваться ещё очень долго: Муза наклонилась чуть вперёд, соединяя, как два давно утерянных фрагменты пазла, их губы. Женская ладонь неуверенно коснулась щетинистой щеки, которая довольно быстро перебралась на его затылок, перебирая тёмные волосы. Ривен чувствовал себя хозяином в сложившейся ситуации. Сминая её губы и сжимая талию, он всё ближе притягивал Музу к себе. Она и не сопротивлялась, тая и подчиняясь. О боги, за эти губы Ривен был готов умереть. Тёплые ладони, щекоча нежную кожу подушечками пальцев, забрались под лёгкий свитер и коснулись кромки белья. Девушка задрожала и отпрянула, уперевшись в его лоб своим. Не нужно быть феей разума, чтобы почувствовать витавшую в этой захламлённой комнате атмосферу. Муза поколебалась пару секунд или больше, ей совершенно не хотелось считать, и резко опустила задравшийся свитер. Нет! Она — другая, она — не Беатрикс. Она не может отдаться ему прямо здесь, хотя её ждут там, за пределами этой комнаты. Муза — не такая, а Ривен, к сожалению, такой. И как же она жалела, вылетая из темноты в коридор, что решила оставить наушники в комнате. Ведь что заглушит её рыдания, если не музыка?