У беспредела нет предела, до той поры, пока предел не обуздает беспредел. — Пётр Квятковский —
Явно каждый из нас всегда мечтал покорить вершину и быть на пике всего, имея при себе кучи денег, влияния и даже людей? И не надо говорить, что не было такого и всё это слишком меркантильно и ровным счетом ничего не стоит, ведь я то знаю, что вы говорите это сидя за своими новомодными гаджетами по последнему слову техники, попивая что-то из разряда хороший кофе, который не каждый может себе позволить. И да, я так же прекрасно слышу, как вы говорите, что это вина тех, кто не хочет работать и вы абсолютно правы, да только не во всём, но мы же решили говорить не об этом, а об истории что произошла здесь, недалеко. Мексика. Город Мехико. Между прочим главный политический, экономический и культурный центр страны, относящийся к мегаполисам, ну или так по крайней мере утверждал Google. Замечательные районы, прекрасные люди, море баров, с элитной выпивкой, занимательная ночная жизнь и всё это было за бортом того, что дали Тео, нашему главному герою, отправляя его, как самого лучшего работника месяца в качестве руководящей должности на новый филиал, что находился в районе Тепито. Да, тот самый район, что даже местные обходили за три вёрсты. Да, в котором убийства, продажа органов, сомнительные связь и наркотики были такой обыденностью, что стало практически известной достопримечательностью мира, соперничая и уступая только Сите-Солей, что был в Гаити. И почему же руководство решило, что именно тут надо установить новое отделение? Ах, да, они же как примерное начальство подписались под новым течением «Долой безработицу! Поддержим бедные районы!» не спрашивая при этом своих же юристов от том, стоит ли влазить в подобного рода дерьмо. И вот, спустя две недели после открытия, удивительным фактом стало то, почему же начали утекать довольно крупные суммы именно здесь. Действительно, почему же? Хотя причин их вообще не интересовало, было важно одно — эти толстосумы теряли своё бабло, которое они пропивали на шлюх и те же гребанные наркотики, перекрываясь честными и порядочными семьянинами. Но не это было ещё самым пиком, а то, что Тео только на словах назвали лучшим, а по сути просто сплавили туда, так как мужчина знал язык и мог спокойно общаться с местным населением. Да, только это и стало причиной, что завела его туда, хотя изначально он надеялся на другой исход, когда только появился в качестве нового сотрудника с таким полезным умением.Бесит.
Уже третий окурок летит в помойное ведро, ну или по крайней мере то, что таковым обязано считаться в этом прогнившем с потолка до пола «новеньком» офисе, хотя по мнению нашего героя, то тут даже если кинешь что-то на пол, то картина не поменяется вообще. — Juan, maldición, ¿por qué tu asistente todavía no está allí? ¡Debería haber estado aquí hace tres horas! — возмущался Тео на какого-то запуганного мексиканца, что даже слово финансовый расчёт слышал впервые. Конечно, по началу перспектива того, что карьера растёт в самые горы радовала сказочно, ведь все эти восемь лет работы, что казались настоящим адом в жизни, наконец дали свои райские плоды для ещё внутренне надеющегося на удачу сотрудника, но кто знал, что эта сказка, нарисованная там в кабинете директора так сильно разнилась с суровой реальностью, доводя не только до слепой ярости и гнева, но и полнейшего разочарования в людях и вымещению на них эмоций. Это как минимум не профессионально, но кого бы в данной ситуации волновало это, если твои подчиненные являются просто толпой бомжей, у которых внезапно на момент найма оказались при себе свои, а возможно чужие, паспорта. (Перевод: Хуан, черт побери, почему твоего помощника всё ещё нет на месте?! Он должен был быть здесь ещё три часа назад!) Кабинет начальника отдела, который был предоставлен нашему планктону был скорее похож на холодильник хранения кокаина, чем на место, где работа хоть как-то шла в нужном русле. На вопросы о предыдущем начальнике и о бухгалтерии сотрудники отвечали лишь искренним непониманием и постоянно протягивали очередной белый порошок счастья и радуги, дабы так сказать подружиться с новым боссом и поскорее избавиться от расспросов.Бесит.
Четвёртый окурок и просьба у секретаря о том, что бы сделать обычный кофе кажется единственное верной мыслью за целый день разборок в документах, хотя смотря что тут можно задать документом — пустые папки, в которых изредка попадался листок и тот разорванный на части, видимо для покуривания косяка, а может чего покрепче. Терпкий, но сильный запах и одновременно приятный и отвратный вкус заваренного пакетированного кофе, который едва был найден где-то на окраине района и явно самого худшего качества, хотя любой не сваренный на зёрнах напиток для Тео был подобен дерьму залитому кипятком.Бесит.
Пятый круг допроса, ведь иначе эту процедуру не назвать, и жара за окном под сорок градусов доводят бедного, уставшего человека до жуткой головной боли, что только набирает обороты к концу рабочего дня. Попрошайки, протягивающие руки, словно к божеству. Банды, караулящие на каждом тёмном углу. Сплошь сутенеры и их «новенький товар», который клянётся точно отправить на седьмые небеса, что скорее так и будет, но не с удовольствием, а в агонии.Наркоманы, умоляющие хоть какое-то лекарство от их скуки. И наконец отель, где место было предоставлено компанией за жалкие гроши, которые и те были выделены скребя на сердце и сквозь зубы. Шаткое подобие кровати. Шкаф, в котором видимо убили крысу, а может и не только животное. Стол, что не оказывал должного доверия к себе, как к мебели, что выдержит что-то тяжелее ручки. И стул с одной ногой, куда делись три других — не ясно, ведь даже об этом происшествии не знала и сама хозяйка гостиницы, которая покрывала матом всё что попалось на глаза, стоило указать на недостатки номера. Усталость. Желание убраться и к чертям уволиться с нелюбимой работы, которые усиливалось с каждой секундой. И сон. Да, вот так, именно без душа; ужина на одного, который явно содержит в себе как минимум едва что-то похожее на подобие еды, но по мнению руководства — это настоящее пиршество, за которое ты должен едва не боготворить их, а ещё и в конце отправить отчёт обо всём, словно маленький мальчик, отчитывающийся перед родителями.***
Тео бежал. Бежал сломя голову. Он боялся. Он ощущал это. Вы, конечно, спросите что именно, но, даже не указывая причины или не описывая этого, вы сами всё понимаете что это. Страх. Одно слово, что имеет описание длиною в тысячи страниц. Одно слово, что буквально упоминая его ты подсознательно съеживаешься как животное, которое было загнано в угол. Сказки про Бугимена, который обещает забрать тебя ночью в страну кошмаров уже не кажутся такими безобидными, а скорее наоборот, ты уже веришь в эту реальность. Они словно принимают физическое обличие, стоит лишь почувствовать это липкое ощущение беспомощности. Они начинают сковывать тебя, твоё сознание, заставляя теряться в двух мирах и становясь сначала мостом между ними, а потом уже и забирая к себе, в тень, где тебя никто не найдёт и никто не услышит. Резкий вздох, крик и Теодор уже сидел на кровати, обливаясь холодным потом. Во рту пересохло, дыхание сбито, словно он только что пробежал самый большой марафон в жизни. Руки, ноги, да и в вообщем всё тело трясётся непереставая. Тошнота. Комок чего-то, что могло плавать в желудке, хотя не факт, что там что-то вообще было, так и рвётся выбраться наружу. Боль в сердце и паника — они медленно сковывают мужчину в свои крепкие объятия, не желая отпускать до самого утра. Судорожное хватание первых попавшихся, лежавших на тумбочке таблеток, которые обещали помочь с приступами. И. Наконец. «Спокойствие».Мнимое ощущение того, что всё в порядке. Именно оно позволяет снова начать дышать и немного расслабить мышцы, которые от напряжения превратились в судорогу, приносящие адские боли, что даже сильный внутривенный препарат не в силах унять. Вдох. Выдох. Глубокий вдох. Глубокий выдох. Потолок, пожелтевший давным давно и откалывающийся в некоторых местах до дыр. Тишина. Гробовая тишина, что должна успокоить, но нет, она всё так же вызывает тревогу. Мысли. Поток бесконечных мыслей, начинающихся с того «зачем же я родился?!» и заканчивающиеся на «когда всё началось?». А началось всё как раз три дня назад, когда новый начальник отдела нашёл крайне интересную папку, содержащую в себе отчеты о бартерных сделках, которые совершались уже под якобы руководством Тео. Кошмар. Не важно день это или ночь, временный дом или офис. Это нечто. Это ощущение бесконечной тревоги и волнения за собственную шкуру, не дающее выспаться больше чем двадцать минут, которые с каждым днём становятся всё меньше и меньше. Тик. Так. Тик. Так. Маленький офисный планктон слышит звук своих наручных часов. Тик. Так. Тик. Так. Даже сейчас, лёжа в кровати, его рука вновь тянется к таблеткам. Тик. Так. Тик. Так. Утро не собирается наступать, а ночь всё плотнее накрывает город. Тик. Так. Тик. Так…***
По началу бороться с кошмарами помогали снотворное, но когда доза стала превышать все нормы и становиться смертельной, Санчес решил, что пришло время стандартной практики — работы до упаду. Но как бы он не старался сон и не думал приходить, ведь Тео чувствовал их. Эти чёрные, полные гнева и желания вспороть ему глотку взгляды, которыми пилили его подчиненные. Конечно, всё списывается на слишком плотную работу и отвратительное место, но, дело ведь было не в этом, верно? Суть крылась глубже, гораздо глубже, чем предполагал начальник. А думал ли он вообще? Ведь если бы мужчина сам не полез разбирать бухгалтерию, то возможно и не было бы этого. А может дело в том, что он родился? Что если ему не следовало появляться на свет? Это источник его проблем? Четвёртая банка энергетика летит на пол, отпрыгивая от него с характерным металлическим звуком. Планктон больше не может спать. Больше не может есть. Ведь за ним следят ОНИ. Он точно об этом знает. Он видит эти косые взгляды всё чаще. ОНИ ищут момент, что бы убить его. ОНИ ищут момент, что бы вцепится в его глотку. ОНИ ищут ЕГО. Утро. Очередной растворимый кофе, что стал уже лучшим другом и единственным верным спасением. Работник выжил. Он пережил эту ночь. Но нет, так считал только он.***
Очередной крик из кабинета. Очередная папка, летящая в быстрозакрывающуюся дверь. Очередной срыв. Сколько таких было? Зачем всё продолжается по кругу? В чем же он так сильно провинился перед Богом, который сейчас наказывает бедного Тео? Вопросы без ответа. Хотя, кому нужен этот ответ, что не принесёт больше пользы? Кому нужны эти лишние движения? Кому нужно всё это?! А не пошло бы оно к черту?! А может действительно всё послать! А может поджечь! Да, именно то, что следовало сделать изначально, чтобы поставить на место всё это дерьмо, которое так поступило. Санчес смеялся, обдумывая очередной план мести, лёжа на кровати и окружённый таблетками, на которых уже можно делать «снежного ангела». Ангела на крылья чёрных словно смоль. Ангела, что тоже следит за ним. Ангела, что медленно душит, сдавливая гортань и не позволяя сделать лишний вдох. Личного ангела смерти, дышащего прямо в затылок.***
Голоса. Они не мочат. Они кричат. Они зовут. Они поют. Они умоляют. Они оглашают. Они топят. Тео уже свыкся с ощущением слежки, ведь он сам давно следит за ними всеми. Следит не смыкая глаз. Следит сквозь заваленные двери и окна. Следит и видит их…***
Прошёл месяц. Офис вернулся в свою привычную работу, хотя это как сказать — у них по новой сменился начальник, который подавал новые надежды, которые обещали сработать. Мечта облагородить Мехико стала жить дальше, но без него. Без планктона, что был первой жертвой мошенников. Первой жертвой, но не последней. Почему я так уверено это говорю? Потому что так сказал он. Он знает правду. Он видит ее сквозь всех нас. Он видит эти фальшивые пропитанные скверной маски. Он знает, что они близко. Эти голоса, что медленно утянут всех нас. Он видел их и не сдался. Но он знает, что сдадимся мы. — Они уже здесь! Они пришли за тобой! — кричал Теодор Санчес, тридцатилетний мужчина, работающий в обычной большой компании, мечтающий о семье и своём бизнесе. Мечтающий, но узнавший правду. Правду, которая закрыла его в комнате полной белых подушек. И этот крик раздавался протяжно долго, пока стальная увесистая дверь не закрылась намертво, пряча за собой ещё одну истину жизни, которая будет считаться бредом, в этом мире теней.