Оттиск

Темно. И холодно. Сяо трет плечи, сильнее кутается в толстовку и продолжает дальше кликать мышкой и агрессивно стучать по клавиатуре. Пока наушники разрываются от ругательств, он кидает быстрый взгляд на часы — 3:59 — и сразу переводит его обратно на экран, вновь окунаясь в происходящее в шутере. — Ебаные ретарды на дпс, сука, ну кто блять кричит, что ему нужен хил, будучи в бэке врага? Я че, блять, на Мерси должен к ним телепортироваться?! — Сяо злобно ударяет по столу и кричит в войс чат на тиммейтов, подробно объясняя, как именно они должны пойти нахуй, мьютит микрофон в игре и обращается уже к чату, — ну вы видели это? Видели? Я в ахуе. Он листает быстро летящие сообщения, затягивается вейпом, на пару мгновений скрывая бледное лицо в облаке густого пара, пока идет заставка следующего раунда. Честно говоря, это уже выше его сил: третья слитая из-за долбоебов в его команде катка, несколько часов за монитором и общая усталость. — Так, я доигрываю эту и валю спать, у меня уже глаза слипаются, я даже на мерке не могу играть нормально, — в подтверждение этому он зевает между перегавкиванием в войсе, — завтра вечером запущу, пойдем потестим ту ммошку, и я заодно расскажу про новую видеокарту. Закончив игру на удивительной ничьей, Сяо еще минут пять отвечает на вопросы в чате и на парочку запоздалых донатов, потом, помахав на прощание, выключает поток и падает лицом в стол, тут же тихо зашипев от боли. «Как же я устал…» — звучит приглушенно и очень-очень заебанно. Парень заваливается на кровать, сил на то, чтобы пойти и хотя бы смыть красные стрелки, нет. Когда вокруг не звучат выстрелы и реплики персонажей, не орут на ухо тиммейты и не играет музыка, а внимание не распыляется на донаты, чат и игру, в голову начинают лезть мысли. Разные. Но по большей части плохие. Сяо забирается прямо в толстовке под одеяло и поджимает к себе колени, телефон в его руках позволяет немного отвлечься на ленту твиттера, на сообщения друзей. Пока предплечья вновь начинают болеть от недавних ран, он пишет (с жутким количеством опечаток, потому что перед глазами все плывет) Люмин, что не против завтра сходить в дуо в ранкед, пишет Гань Юй, что поможет ей с наложением эффектов на ее новое видео, лайкает несколько твитов, где его отметили на особо смешных моментах со стрима. В общем, отгоняет мысли старательно, хоть и не очень успешно. Усилия совсем идут прахом, когда приходит сообщение от одного человека. С аватарки смотрит улыбающееся лицо, от слов веет холодом. Сяо жмурится, не зная, что ответить на угрожающее «почему ты мне не перезвонил». Забыл, не захотел, испугался. Тревожность бьет под дых, заставляя зарыться лицом в черные рукава кофты. Он видит, как рука, еще покрытая у запястья черными синяками, трясется, набирая ответ. «Прости». Сяо нервно усмехается и кидает телефон куда-то на пол. Сейчас у него точно нет сил читать то, что придет в ответ, несмотря на то, что лучше все же прочитать. Сон не приходит долго. От жуткой дрожи, от саднящих рук, от влитого в себя энергетика. Сяо мечется на границе сна и бодрствования, проваливаясь в какие-то блеклые неясные образы. Когда он наконец забывается чуткой дремой, за окном сквозь высокую серую пелену зимних облаков пробивается солнце. Впрочем, нормально поспать так и не выходит. Часов в десять его будит отвратительно громкий звонок мобильника, который парень забыл выключить. — Су-ука, — протяжно стонет в подушку Сяо, чуть не падает с ужасно смятой во сне кровати и все же берет трубку, — кто бы ты ни был, я убью тебя, просто убью, блять… — Ну-у, Сяочка, ты чего! — на том конце провода слышится издевательский смешок, который мог принадлежать только одному человеку, — я же с хорошими новостями, а ты вот так… — Венти, сто раз просил так меня не называть, — злобно рычит парень, все еще утыкаясь в подушку, — ты вообще в своем уме звонить мне в десять утра? Я заснул только четыре часа назад. — Я вообще не ложился, так что не ебу, сколько сейчас времени, — хихикает его друг, пока на фоне слышится звук воды и не слишком громкая мелодия, — так вот, не хочешь прийти сегодня ко мне? — Э-э нет, я закрашивал эту дурацкую красную прядь три раза после той тусовки, как-то больше не хочется, знаешь ли, — Сяо вспоминает, с каким ужасом обнаружил, что половина его челки на тот момент была выкрашена в термоядерный алый. — Нет-нет-нет, сегодня только для своих! Люмин уже согласилась пойти, сказала, что ждет, что ты там тоже будешь, — Венти использует козырь и довольно ухмыляется, когда слышит согласие друга посреди мата, знает, скотина, что с Люмин он пойдет куда угодно, — тогда до встречи, жду у себя часам к восьми. Он тут же бросает трубку и оставляет Сяо с раскалывающейся тяжелой головой в полном одиночестве. Сил злиться на него нет, тем более, как бы парень не ворчал, он уже давно привык к таким выходкам друга. За окном раздается гром, и сердце пропускает удар, хотя скорее это было следствием бессонницы и питания энергетиками, а не грозы. Дождь зимой? Что может оказаться лучше. Сяо встает с кровати, держась рукой за голову, которая не собиралась проходить. Выпив таблетку и сделав себе что-то наподобие бутерброда, он садится вновь за компьютер, собираясь смонтировать видео и написать пост в группу о том, что стрим переносится на завтра. Нарезая смешные моменты со вчерашнего (точнее уже сегодняшнего) дня, парень замечает, что в мессенджере пришло сообщение от него. Он был зол. Он всегда был зол, когда Сяо делал что-то не так, а за последние два дня тот успел проебаться конкретно: не отвечал на звонки, игнорировал сообщения и не приехал, как обещал, в среду. Сяо, сглотнув, тянется к телефону, читая сообщения через строку уведомлений, не желая совершенно открывать диалог. «Ты там сдох? Если да, считай, что ты счастливчик, потому что я блять в ярости с твоего поведения» — Сяо чувствует, как в комнате становится еще холоднее обычного. «Ты охуел меня так подставлять? Если не приедешь завтра вечером, то я даже не знаю, что с тобой сделаю» — по плечам бегут мурашки и в животе сворачивается мерзкий комок страха. *** Когда на часах стрелка останавливается напротив семи, Сяо заканчивает одеваться. Ну, как одеваться… скорее влезать в чистую футболку после душа и толстовку с какими-то иероглифами, суть которой — скрыть предплечья и плечи, а потом накидывать сверху легкую ветровку, потому что на продолжающую бушевать грозу абсолютно похуй. Честно говоря, Сяо не помнит, есть ли у него вообще одежда теплее весенних курток и тонких кед. Под глаза ложится красная подводка, которая уже, казалось, и так въелась в кожу, в карман падает пачка сигарет, которую у него растащат друзья в первый же час, зажигалка (вау, не забыл, шок) и жвачка. В принципе, он готов. Из зеркала на него смотрит мертвецки-бледное нечто с почти черными синяками под глазами, но какая разница, если там будут только свои. Ну, как свои, скорее те, кому так же поебать на все. Венти сказал, что придет Байшу, а, значит, он принесет с собой то… то, что он обычно приносит. Так что будут те, кто умеет держать язык за зубами, из ближнего окружения музыканта. Пока Сяо идет к остановке и пытается не превратиться в мокрую псину, он прикидывает, кто может там все же быть. Люмин, скорее всего одна, она вряд ли потащит брата в такое место. Сто процентов Тарталья, тот никогда не пропускает тусовки у Венти. Может, даже Кейа заглянет и закроет глаза на небольшие «приколы» Байшу. Вообще Сяо надеется увидеться с Бэй Доу и напроситься к ней на выходных, чтобы вместе постримить (окей, сделаем вид, что это не предлог, чтобы потискать ее огромную доберманшу, и Сяо действительно не все равно, что ему надо платить за квартиру и работать). Где-то час спустя, он оказывается у небольшого домика, в котором жил Венти и из которого уже доносилась неприлично громкая музыка. Что ж, Венти был прав, когда отказался от квартиры в центре и выбрал это место. Из приличной многоэтажки его бы сто раз выперли за такое. Внутри музыка поначалу очень больно бьет по ушам, все даже не сразу замечают его приход. Из прихожей видна гостиная, где Аякс уже демонстрирует Кейе свое умение пить водку и не отключаться после первой стопки. Сяо слышит, как тот что-то пытается прокричать новому знакомому через голоса из динамиков, но он разбирает только маты на его родном языке, которые ни с чем не спутаешь, и давит смешок. Людей много, но это не удивительно, у Венти всегда было достаточно друзей. Лица по большей части знакомые: Бэй, Нин Гуан (вау, он думал, она не ходит по подобным мероприятиям), Син Цю и Чун Юнь, какие-то ребята из Монда. Подхватив со столика, за которым сидели Тарталья и Альберих, стакан с чем-то, он направляется к Бэй, решив, пока еще трезв, обсудить с ней выходные. Ну и в общем в компании знакомых было комфортнее. — Ого, Сяо, ты все же пришел, — мимо пробегает Люмин и салютует ему, едва не расплескивая какой-то цветастый коктейль, который ей точно намешал Байшу, — рада видеть! Если что, я на балконе с Эмбер и остальными. Парень кивает и протискивается дальше, в полумраке стараясь не наступить на чью-то ногу. Когда он оказывается рядом с Бэй, от той уже пахнет алкоголем и сладким дымом трубки ее возлюбленной. Сяо вдыхает привычный запах и позволяет обнять себя, прижимая накачанными руками к груди. Доу громко смеется, взлохмачивает волосы и отвечает согласием на его предложение. Нин Гуан сдержанно поднимает ладонь в приветственном жесте. Син и Чун, кажется, тоже что-то говорят, не слышно. — Эй, Ся-я-яо, — кричит на ухо Венти, неожиданно оказываясь за спиной, — как хорошо, что ты здесь. Я как раз хотел познакомить тебя с одним человеком! Не давая Сяо ничего ответить, он хватает его за руку и тянет куда-то в сторону кухни, где музыка хоть немного тише. Парень недовольно мычит, но это, конечно, никто не слышит. Бесцеремонно затягивая его за дверь, ему щебечут на ухо: — Его зовут Чжун Ли, мы работали вместе, знакомы тыщу лет, он тебе понравится, — Венти подлетает к кому-то стоящему у полок спиной к нему, — Моракс! Пока мужчина поворачивает к Сяо, тот умирает примерно три раза. Во-первых, под дых бьет тревожка, потому что он определенно не готов сейчас к интеракции с незнакомыми людьми. Во-вторых, Моракс красив, как бог, и у Сяо перехватывает дыхание и пропадают все слова. В-третьих, он понимает, что сам выглядит, как побитая собака, и это, в принципе не далеко от правды. «Пиздец? Пиздец» — проскальзывает в голове.