где-то в сумерках чистилища

Из просторного зала Голубиных слышится просмотр очередного фильма, на этот раз выбор пал на всеми известную фэнтези комедию "Ночь в музее". Молодые люди успели просмотреть первую часть, приступая ко второй. Небольшой диван серого цвета был разложен так, что высокий и длинный Голубин помещался на нем полностью. Под его рукой лежала Ника, а тот подавал ей не спеша ягоды винограда. Одна из рук девушки лежала на все еще обнажённом торсе парня, второй она крепко схватила край свободной футболки, стараясь подавлять желание исцеловывать губы того, кто сейчас играл с её локоном, накручивая на палец, а после распуская. На бёдрах парня лежала подушка, что постоянно сьезжала в бок, но тот успевал её поправлять. <Да, я пиздецки возбужден. Че мне сделать то с этим, не соблазнять же её> В глубине души Вероника понимала, какой сюрприз спрятан под непринуждённым "Я так всегда лежу, уже привык". Только кажется это "всегда" обходидо дом Романовых стороной, ведь он, насколько помнит сама девушка, так делал не более одного раза. Сильное сердцебиение отдавалось эхом в ушах и ощущалось на кончиках пальцев рук и ног. Омега списывала все это на новизну ощущений полноценной участницы мира омегаверс и не особо брала в голову. Моментами ей удавалось различать и стук сердца альфы, что лежал справа от неё. Тот, прикрывал свое побуждение так во время пришедшим гоном, который и был руководителем всего того, что было некоторыми часами раннее. Точно всего, или лишь частью?... - Ты не проголодалась? - Ненавязчиво спросил Глеб - Нет. - А вот я, да. - Парень встал с кровати, подавая руку омеге и ведя её в хранилище всех продуктов, или же комнату, что за один день может извлечь из себя несколько вкусных запахов. *** Примерно в седьмом часу вечера Александр заехал за своей дочерью, и те отправились в свой дом. Глеб проводил Веронику объятиями, а после едва коснулся шеи губами, на что тело девушки ответило разрядом тока и некой слабостью. <Это всего лишь течка, не удивительно, что мое тело даёт такую реакцию.> *** Воскресенье прошло тихо и мирно, без каких-либо выездов. Общение Вероники и Глеба заканчивалось сообщениями в соцсети Вконтакте весь последующий день. Было также пару звонков по Фейстайму, которые сопровождались шутками с обеих сторон. Во время разговора Ника изредка поглядывала на букет, коим Глеб извинился перед девушкой за свои необдуманно сказанные слова. У Глеба это вызывало лишь улыбку и чувство наслаждения. В Директ прилетали сообщения от Кристины, на что тот ответил некоторым игнором, а после напечатал что-то вроде красивой цитаты об унижении девушки перед парнем и нелюбовью к себе. Крис перестала писать, оставив сообщение без ответа, видимо понимая, что Глеб не дурак и делать такие действия бездумно не станет. Из его головы вылетает множество идей, гениальности которых многие поражаются, не понимая как в таком юном возрасте, при столь малом жизненном опыте, парень выдаёт вещи, которые люди не могут понять, будучи в состоятельном возрасте. Тем временем, день подошёл к концу, означая начало ночи... *** Глеб решил сократить свое времяпрепровождение, лёжа в кровати с ноутбуком и обрабатывая некоторые фотографии, которые ему скинул Артём. Фотошоп, идеальное средство для убийства времени. На часах виднелось 23:58. Сна не было в одном глазу, а те уже знатно устали после трех часов работы перед монитором, облучающим сетчатку. Парень задумчиво взглянул в окно, зыркая на луну, что сегодня была в полном размере и освещала улицу, придавая ей белое свечение. Около неё горело множество созвездий, но некоторые из них были наполовину закрыты из-за туч, что так безобидно "плавали" по сем тёмному морю. Млечный путь выступал во всей красе, давая москвичам, уставшим от повседневного шума города и проблем, лицезреть его во всей красе. <я же могу прогуляться... > С этой мыслью Голубин уже доставал из купе-шкафа чёрные джинсы, а также толстовку схожего цвета. Старается не издавать много шума, так как в комнате напротив спят родители, что наверняка устали от работы и прочих дел, которые стали их важнейшими заботами. В карман падает телефон с зарядом в 32 процента и наушники с бесконечно запутанным проводом. Проводит небольшой расческой по пшеничным волосам, начиная ото лба и заканчивая где-то на затылке, после немного убирает чёлку рукой и не спеша открывает дверь комнаты, слегка побаиваясь малейшего скрипа. Замечает тишину, что охватила весь дом... Благо, сегодня деревянные ступени не выступили предателями, позволив молодому человеку спуститься бесшумно. Замечает чёрные Vans'ы на полке, окончательно останавливая свой выбор, которого, к слову, толком то и не было. Что первое попадётся под руку, то и обую. Пара щелчков от щеколды немного бьют по ушам, после столь длительного отсутствия звуков. Тянет ручку вниз, впуская в дом уличную прохладу. Шея слегка покрывается мурашками, пока парень в то время уже оказался у ворот, вводя скромный пин, состоящий из четырёх цифр, дабы покинуть территорию земельного участка своей семьи. Глеб идёт около забора приятного коричневого оттенка, который из-за света луны стал на пару тонов холоднее, пока на цементной тропинке остаются следы от подошвы, что запоминает пыль, мирно лежащая, так как никаких машин да и в принципе телодвижений нет. Парень проворно дёргает шнур в разные стороны, стараясь раскидать узлы по всей длине, в надежде, что так наушники наконец распутаются. Всё же оставляет эту идею через пару попыток, принимаясь внимательно рассматривать все ряды, останавливаясь на месте. Что ж, стоило бы так сделать изначально, ведь это занимает намного меньше времени, и вот разъём для наушников уже заткнут, пока парень, продолжая шагать, выбирает песню для своей небольшой аферы ради отвлечения от суетливых мыслей. Прямо над ним успевают пролететь пара летучих мышей, на ветвях можно заметить сов, что так и норовят заглянуть в душу своими глазами с поистине глубоким взглядом. Под ноги попадаются небольшие клочки земли, трава на которых с шелестом сминается под подошвой, не удручая блондина даже оглянуться в сторону звука. Ветер не слышно колышет появившиеся уже листья на деревьях, также задевая пряди у лица Глеба, которые выпали из копны, теперь уже, волос седоватого цвета, спрятанных под капюшоном. <Лунный свет и вправду прекрасен... > Парень перестает шагать, замирая на месте. Его взор нацелен на тот самый объект, что сейчас являлся подобием солнца. По всей его поверхности были рассыпаны пятна серого цвета, иногда сменяясь на различные оттенки белого и молочных цветов. Вокруг обрамляли звезды, сплетаясь в разные созвездия. Все это дополняет музыка одной из легендарных групп Nirvana, что сейчас играет на небольшой громкости. Нюх, который с каждым днем становился все чувствительней, хотя бы сейчас немного усмирился и не так сильно тревожил своего обладателя. До определённого момента. На мгновение разум Глеба заполонил едва слышимый запах, который он кажется уже ни с чем не спутает. Он огляделся по сторонам, замечая дом, схожий с домом его семьи. Такого же цвета древесины. Не заметив, Глеб успел подойти к дому Романовых. Примечательно, что они живут на одной улице, и разделяет их всего лишь пару сотен метров. Глеб все ближе оказывается около забора, за которым виднеется выстриженный газон, а трава будто и не заметила зимы, оставаясь все в таком же ярком цвете. Заметна садовая качеля, что немного покачивалась, будто с неё кто-то только что слез. Голубин остановился у забора, зыркая в окна второго этажа, будто пытаясь разглядеть обитательницу сей комнаты. В кармане лежал телефон, который и привлек внимание парня, вспоминая о таких прекрасных вещах как Интернет и мессенджеры. Айфон одним движением стал разблокированным, а парень резво прыгал пальцами, намереваясь зайти в Инстаграм. <Она в сети. Чего же ты не спишь так поздно... > Только парень подготовился к написанию к одной из своих коронных фраз для начала диалога, как вдруг... Его прервал шум открывающейся двери, что исходил от дома. И вправду... Обмотанная в не столь тёплый плед, по бетонной тропинке шла девушка, держа в руках кружку с каким-либо напитком, а также несколько блокнотов, среди стопки которых также виднелась не очень толстая книга. Она что-то говорила себе под нос, будто возмущаясь, пока непослушные пряди скрывали её лицо от лунного света. <Так вот почему она двигалась... > Запах становился все сильнее и навязчивее, пока та не спеша подходила к качели. - Романова, мне казалось, в такое время ты уже должна спать... - С первых же слов она замерла на месте, резко поднимая голову на исходящий звук. По началу на лице виднелся испуг, но после его место заняла улыбка, подобная лисьей. Его же лицо занимала свойственная только ему ухмылка, за которой он тщательно скрывал столь бурные эмоции от таковой случайной встречи. - Могу сказать про тебя тоже самое, Голубин. Что ты делаешь возле моего дома? - Вероника успевает подойти к забору, проговаривая фразу, что теперь их отделял лишь только он. - Твоего? Мне казалось, что это был дом твоего отца. Растёте, Вероника Александровна, растёте. - Хах... - Она улыбается, отворачивая и пряча свою улыбку от него, пока тот, возложив локти на ограду, уже тянулся пальцами к её подбородку, поворачивая обратно к себе. - Могу я провести эту ночь с вами?... - Говорит загадочно тихо, завораживающе, что в таком сочетании не даёт возразить. Омега, слегка кивнув, вводит пин на замок, и тот с щелчком открывается. Глеб ступает уже на территорию Романовых, пока законная наследница введёт его поближе к удобному месту. На подлокотнике оказывается кружка с, как оказалось, чаем, а также та самая стопка. Вероника отдаёт часть пледа Голубину, и вновь получается, что они прижаты друг к другу. - Что это за блокнот? - Глеб указывает пальцем на тот, который был с чёрной обложкой в плотном переплёте с торчащими небрежно бумагами по краю. - А, это, так. Для высказывания мыслей сквозь рисунки. - Ты рисуешь? - Заглядывает в глаза словно в душу. - Бывает иногда. - Я могу посмотреть? - Да... - Они говорили едва слышно, ведь было в этом что-то необычное. Страница за страницей, на которых виднелись карандашные наброски, некоторые зарисовки, но также и мелькали полноценные рисунки. - Ахах, это Слава что ли? - Глеб усмехается, указывая пальцем на парня, до боли похожего на Михайлова, с катаной в руках. - Да, вот Шатохин. - По правую сторону от него виднелся ещё один, только теперь уже с пустыми руками. - Альфа осмотрел весь лист, не находя на нем Лазина. - Я так понимаю, Макс в процессе? - Ты прав. - Он также проводит пальцем по шероховатой бумаге, выдерживая столько скромную улыбку - Я удивлён, что ты нарисовала наш сквад. - Мелькнула идея, почему бы и нет. - Один вопрос, где я? - Он был так близок, в какой-то степени заставляя её казаться виноватой, что не застал на этом развороте себя. - Ты на следующем. - Она не боится его. Видимо обрела стойкость за все несколько лет, что находилась рядом с ним. Перевернув страницу, карандашные узоры, сплетаясь в одно целое, обрели форму серьёзного парня, схожего на главу одной из бушующих мафий в городе. Взгляд исподлобья и чёрное пальто. Всё это прекрасно гармонировало здесь. Она хотела почитать книгу, ведь сон никак не хотел её одолевать. Но вот только все планы отошли куда подальше с его появлением. Вероника могла дополнить эти рисунки, но наглый Голубин напрочь разбил эту идею. Он откладывает скетч, освобождая руки, которыми не раздумывая прижмет девушку к себе, зарываясь кончиком носа в пшеничный волос. Она почувствует тепло от его губ на своей шее, покрываясь мурашками. Глеб едва слышно начнёт напевать мелодию, которую будут слышать только они. И кажется, никто этому не противился...