Рецепт примирения Госпожи Цзинь.

Пристань Лотоса погрузилась в пучину отчаяния и беспросветной скорби. Госпожа Юй уже пятый день не разговаривала с главой ордена, а это значило, что адепты Юньмэн Цзян обречены на страдания. В такие дни тренировки были особенно изнурительны, а проводившая их хозяйка Цзыдянь особенно безжалостна. — Я больше не могу, — застонал Вэй Ин, плашмя упав на циновку в комнате сестры. — И дня еще не выдержу. Рядом с ним на подушки бухнулся Цзян Чэн, еле сдерживая дрожь в конечностях после жестоких упражнений матери, которые она щедро приправляла порцией изысканных унижений. Доставалось не только ему. Язвительности Госпожи Юй с лихвой хватало на всех. Поэтому братья, изможденные физически и морально, пошли на крайние меры — обратились за помощью к Цзян Яньли. Девушка обещала поговорить с матерью, оставив юношей с надеждой ждать результата. — Ну как? — нетерпеливо спросил Цзян Чэн, стоило только сестре отворить створку двери. Яньли удрученно покачала головой, дав понять, что ничего хорошего не вышло, и идти на примирение мать не намерена. С циновки раздался полный тоски вопль Вэй Усяня, вторить которому Цзян Чэну не давали только остатки пока еще не растоптанного матерью самоуважения. Но если так пойдет и дальше, то и от них ничего не останется. Посмотрев на отчаянные лица братьев, девушка вздохнула и направилась к комоду. Порывшись в одном из ящичков, она извлекла из него аккуратно сложенный листочек бумаги, бережно хранимый на один из таких черных дней. — Если мама с папой не могут помириться сами, то мы поможем им сделать это, — решительно сказала Яньли, сев рядом с внимающими ей молодыми людьми. — Это рецепт «Супа примирения». Мне его после моей официальной помолвки с Цзысюанем дала Госпожа Цзинь. Она сказала, что если после ссоры съесть этот суп вместе с мужем, то потом обязательно наступит примирение. — Звучит сомнительно, но выбирать не приходится, — вынес свой вердикт Цзян Чэн. — Показывай, что для него надо. — Если честно, там в основном морепродукты и какие-то травы, — вчитываясь в рецепт, бормотала сестра. — А-Чэн, А-Сянь, сходите на рынок и купите все необходимое, пока я буду варить бульон для основы. — В любом случае, мы ничего не теряем. Если что пойдет не так, то хотя бы поедим, — хлопнул себя по коленям, вскочивший с циновки Вэй Ин. Спустя несколько часов братья и сестра стояли над булькающей кастрюлькой супа. Аромат по кухне разносился божественный, заставляя снующих туда-сюда слуг водить носом и глотать слюну. Цзян Яньли осторожно налила братьям по порции супа в чашки, оставив остальное для родителей, и села рядом с ними в ожидании дегустации. Оголодавшие за день юноши жадно набросились на еду, нахваливая кулинарные способности сестры. Они не стали говорить ей, как странно отреагировал на них торговец, к которому они пришли приобрести травы из рецепта. Бойкий мужчина посмотрел на список, а затем поинтересовался не рановато ли таким молодым людям иметь проблемы с их «мечами». На что Цзян Чэн возмущенно ответил, что с его мечом все в порядке, а вот с головой торговца явно что-то не так. Вэй Усянь же впервые задумался об истинном назначении блюда, которое они собрались приготовить. Тайный смысл мучавшего Вэй Ина вопроса, он постиг в тот момент, когда вместе с Цзян Чэном вернулся с кухни в свои покои, чтобы приготовиться ко сну. Стоило ему только лечь в постель, как совершенно неожиданно по телу юноши пробежала волна возбуждения, настолько сильная, что он был вынужден стиснуть зубы, чтобы не издать стон. «А я оказывается, еще тот извращенец», — успел мысленно усмехнуться Вэй Ин, до того, как услышал тихую ругань со стороны Цзян Чэна. — Проклятье! Как это вообще понимать?! — прошипел тот, закрыв лицо руками. — Смею предположить, что супчик оказался с сюрпризом, и теперь наш организм намекает, что пришло время «примиряться», — хохотнул Вэй Усянь, покосившись в сторону шиди, и замер от увиденного. — Когда это ты успел стать таким красивым? Цзян Чэн сидел поверх одеяла, распахнув ворот нижних одежд. Длинные волосы струились по его спине, подчеркивая белизну очаровательного лица. Хотелось схватить его за них, чтобы он никуда не убежал. — Ты что несешь?! — возмутился Цзян Чэн, гневно взглянув на брата, но тут же поспешно отведя от него свои глаза. — Твою мать, ты почему-то тоже очень даже ничего! Что делать-то теперь?! — Волосы, надо убрать волосы, — прохрипел Вэй Ин, не в силах перестать смотреть на роскошную шевелюру своего шиди. — Звучит по-идиотски, — судорожно нащупывая в полумраке нужную вещь, проворчал юноша. Вэй Ин не мигая наблюдал, как тот поднимает руки в тщетной попытке собрать непослушные пряди волос, держа во рту шелковую ленту. Словно под гипнозом, он медленно двинулся к чертыхающемуся младшему. — Я помогу тебе, — прошептал он, взяв кончик ленты и потянув ее на себя. Цзян Чэн вздрогнул, когда гладкая ткань заскользила между его губ, ненавязчиво лаская их. Сердце ёкнуло и забилось быстрее обычного. — Вэй Ин, даже не вздумай ко мне приближаться, — произнес юноша, с удивлением обнаружив, что его голос прозвучал как-то неуверенно и даже жалобно. — А-Чэн, прости, — пробомотал Вэй Усянь, протягивая руку к обнаженной ступне брата, — ничего не могу с собой поделать. От этого робкого прикосновения длинных изящных пальцев, Цзян Чэн почувствовал, как по телу разливается сладкая истома. Поняв, что если сейчас не предпринять каких-нибудь решительных действий, то утром они не смогут без стыда смотреть друг другу в глаза, он сделал перекат, схватив в руки Саньду. — А если вот так, то сможешь? — спросил он Вэй Ина, выставив перед собой меч. — Это, конечно, веский аргумент, — закивал тот, подняв вверх свои ладони. — Но помогает слабо, потому что ты просто охренительно выглядишь с мечом в руке. Цзян Чэн не на шутку занервничал. В покоях неожиданно стало настолько душно, что юноша почувствовал, как ему катастрофически не хватает воздуха. — Ты же понимаешь, что мы с тобой сейчас должны сделать, чтобы все это закончилось? — издалека начал он. — Это потребует от нас немалой силы воли, но я уверен, что мы справимся, стоит нам только прийти к взаимному согласию. — Разумеется, — поддакнул ему Усянь, приятно удивленный подобной инициативой со стороны своего по-боевому настроенного шиди. — Не скажу, что мне дастся это легко, но почему бы и не попробовать. — Слава богам! — заметно расслабился Цзян Чэн, опуская меч. — Я уже думал, что тебя придется связать. — Ну зачем идти на такие крайние меры, — улыбнулся Вэй Ин, пробежавшись взглядом по его точенным ключицам. Воображение услужливо подкидывало ему изображения из разных порнографических книжек обширной коллекции Не Хуайсана, которых он вдоволь насмотрелся в Облачных Глубинах. Там же, благодаря местному красавчику в лице Лань Ванцзы, юноша осознал, что его чертовски заводят высокомерные недотроги — холодные снаружи, но которых стоит только задеть, как полетят горячие искры. До этого дня он никогда не проводил параллели между вызвавшим его интерес Лань Чжанем и Цзян Чэном. Находясь рядом с последним с самого детства, он пропустил тот момент, когда заносчивый мальчишка превратился в горделивого и статного юношу. Если бы не произошедшая сегодня нелепая случайность, он, возможно, еще долго бы не замечал сокровище, что находилось у него буквально под носом. — Ты меня слышишь? — обеспокоенно потряс его за плечо Цзян Чэн. — Что ты сказал? — пробормотал тот, возвращаясь в реальность из мира грез. — Будем медитировать пока все… гхм… не уляжется. — Уже не уляжется, — тоскливо вздохнул Вэй Ин, заставив брата опустить глаза туда куда не следовало. — Проклятье! — ошарашенно просипел Цзян Чэн, быстро подобрав валявшуюся на полу ленту. — Придется вернуться к первоначальному плану! — А-Чэн, сделай это нежно, — промурлыкал негодник, протягивая брату руки для последующей экзекуции. — Если что, заранее разрешаю тебе воспользоваться моим беспомощным состоянием. — Ну и шуточки у тебя! Спасибо за предложение, но нет, — фыркнул Цзян Чэн, подобравшись к нему поближе. — Закрой глаза, мне не нравится, как ты на меня смотришь. — Ладно, но учти, — пожал плечами Вэй Ин, — стоит мне сделать это, как я невольно начинаю представлять себе порочащие честь любого мужчины сцены с твоим активным участием. — Быстро открой их, идиот! — вцепился ему в плечи Цзян Чэн, покраснев от смущения. — Как скажешь, — подчинился юноша, неосознанно проведя языком по полураскрытым губам. Наследник ордена Цзян широко распахнутыми глазами следил за этим волнительным зрелищем. Поддавшись внутреннему порыву, он провел большим пальцем по очертаниям соблазнительного рта, повторяя проделанный чужим языком путь. Мягкие сочные губы призывно изогнулись в лукавой улыбке, заставляя сердце трепетать от предвкушения чего-то неизведанного. — Медитация тут не поможет, — отвернулся от своего искусителя Цзян Чэн, скрываясь от обжигающего взгляда старшего. — Ты как хочешь, а я пойду окунусь в заводь. Не вылезу оттуда пока все…гхм… не уляжется. — Я тебя одного не пущу, — сощурился Вэй Ин, с сожалением наблюдая, как шиди облачается в верхние одежды. — Надеюсь, по дороге мы никого не встретим. Вдвоем они неслышно передвигались в ночи по только им известным тропам, стремясь как можно быстрее достичь их любимой заводи в Пристани Лотоса, украшением которой служила раскидистая ива, чьи длинные ветви почти касались воды. Цзян Чэн, не снижая скорости, с разбега кинулся в воду, не удосужившись раздеться перед этим. Вэй Ин, остановившийся у самой кромки, задумчиво наблюдал, как гибкий юноша вынырнул на поверхность, хватая ртом воздух. — Чего замер, как истукан? Иди скорее сюда, вода теплая, — позвал он его, приложив ладони ко рту. Всматриваясь в изящные черты лица своего шиди, Вэй Усянь почувствовал, как от осознания своих извращенных желаний по отношению к этому человеку, его изнутри раздирает смех. «Неужели это правда?» — вопрошал он сам себя, прежде чем медленно вошел в воду. Чем ближе он был к брату, тем очевидней ему становились свои собственные намерения, которые необходимо было скрыть. — Кажется, я слышал чьи-то шаги, — в притворном испуге воскликнул Вэй Ин, схватив Цзян Чэна за ладонь и поспешно увлекая его в сторону ширмы из ветвей ивы. — Только не это, — простонал тот, послушно следуя за ним в укрытие. Лишь убедившись, что вокруг все тихо и спокойно, Цзян Чэн посмотрел в сторону брата. Отблески лунного света, проникавшего сквозь ветви, отражались от воды, причудливо освещая красивое лицо Вэй Ина. Юноша судорожно сглотнул, ибо тот сейчас больше походил на божественное создание, чем на существо из крови и плоти. Цзян Чэн не единожды слышал, как молоденькие служанки обсуждали Вэй Ина, говоря о том, насколько хорош собой юный господин, и что любая из них отдала бы многое за возможность получить его благосклонность. И всякий раз слыша это, он внутренне смеялся над этими глупышками, не понимавшими, что его шисюн — птица не их полета, и ни одна из них никогда не будет его достойна. Но что, если он ошибается, и однажды появится та, что привлечет внимание лучшего ученика Юньмэн Цзян, заняв собой все его думы? Будет ли это простая девушка или заклинательница, неважно — мысль об этом выворачивала нутро и жгла не хуже каленного железа. — Цзян Чэн, ты дрожишь, — заметил Вэй Ин, приблизившись к брату. — Ты замерз? Тебе холодно? — Не знаю, — растерянно произнес Цзян Чэн, неожиданно уличивший себя в наличии чувства собственничества. — Может быть. Вэй Ин взял его прохладные ладони в свои, согревая их своим дыханием. Это невинное проявление заботы, медленно, но верно, распалило обоих, заставляя желать чего-то большего. Услышав, как участилось чужое дыхание, Вэй Ин не удержался и покрыл мелкими поцелуями белую кожу рук шиди, ожидая, что тот в любой может вырвать их из его хватки. Но Цзян Чэн не сделал этого. Слушая, как брат успокаивающе шепчет ему о том, что все происходящее — недоразумение, а значит не является их виной, он поддался накрывшей его волне страсти. — Только один раз, — не терпящим возражения тоном, процедил сквозь зубы будущий глава ордена, словно преодолевая внутреннее сопротивление. — Конечно, — пробормотал Вэй Ин, торопливо потянувшись к губам шиди, лишив того шанса передумать. Оба не имели никакого опыта, но безгранично доверяли друг другу. Их неловкие движения, заставляли их то тихонечко смеяться над самими собой, то вздрагивать от остроты ощущений, которые они доставляли друг другу. Вэй Ин с упоением смотрел, как Цзян Чэн закусывает губу и хмурит тонкие брови, в то время как он сам под водой ласкает его самую чувствительную часть тела. — Вэй Ин, — сдавленно простонал Цзян Чэн, когда удовольствие достигло своего пика и накрыло с головой, погружая его в состояние небывалого покоя и умиротворения. Проведя пальцем по щеке юноши, в изнеможении закрывшего глаза, Вэй Ин занялся удовлетворением собственной потребности. Накрыв губы Цзян Чэна своими, он не прерывал поцелуя, пока не достиг долгожданной разрядки. — И что теперь? — тихо спрашивал он задремавшего у него на руках Цзян Чэн, уставшего от настигших его переживаний и внутренней борьбы. — Как прежде больше не получится. Вэй Ин вернулся в их покои, старательно заметая следы произошедшего. Осторожно сняв с брата одежду, он унес ее, заменив сухой и чистой. Сложнее всего было высушить длинные волосы Цзян Чэна, однако к утру, ничего не говорило о том, что произошло между ними этой ночью. Сам юный адепт Юньмэн Цзян так и не сомкнул глаз, задумчиво смотря на спящего юношу рядом с ним. — Твою мать! Проклятье! Нежить меня подери! — резко вскочил Цзян Чэн, когда пришло время подъема. — Ты чего так орешь? — проворчал Вэй Ин, сонно потягиваясь в собственной постели. — Приснился сон, что тебя заставили выучить все три тысячи правил Гусу Лань? — Все шутишь, да? — возмутился тот, схватившись за голову. — Ты так легко смирился с произошедшим? — С чем именно? — спросил старший, лениво наматывая на палец прядь своих волос. — С тем, что этой ночью мы… — Спали без задних ног? — закончил за него предложение Вэй Ин, приподнявшись на локтях. — Еще один день, как вчера, и меня будет вырубать, не доходя до кровати. Если так продолжится, то я скоро признаю Облачные Глубины райским местом и буду умолять старика Лань Цижэня принять меня в орден. — Спали? — не веря в то, что услышал, переспросил Цзян Чэн. — Просто спали? — Это дело нехитрое, — пожал плечами Усянь, укладываясь обратно в постель. — Я бы с удовольствием сейчас продолжил совершенствоваться в нем и дальше. — Так это был сон? –с облегчением вздохнул юноша. — Просто сон. Он быстро отмахнулся от странного чувства сожаления, возникшего в глубине его души, отвлекшись на появление под дверью клочка бумаги. Подняв его, Цзян Чэн широко улыбнулся, озвучив его содержимое специально для брата: — А-Ли сообщила, что матушка помирилась с отцом. Не знаю, помогло ли в этом то варево или нет, но, кажется, я вновь обрел смысл жизни. Слушая, как шиди напевает под нос веселую мелодию, Вэй Ин подумал, что стоит позаимствовать у шицзе рецептик. Второй раз он, конечно, Цзян Чэна этим накормить не сможет, а вот поэкспериментировать с травами, входящими в его состав, вполне имеет смысл. Успокоенный этим Вэй Усянь, все же позволил себе погрузиться в сон.