***
Жунь Юй тупым взглядом рассматривает золотистый шар. Странный сон, который почему-то принёс Зверь Сновидений. Разве он не отдавал приказ показывать ему только сны Цзинь Ми? Он не может понять, что это значит. Что он испытывает? Гнев? Отвращение? Безразличие? Наверное, последнее, потому как желания избавиться от Куан Лу не возникает — глупо было бы терять такого ценного помощника. Он видит, как его тело во сне охватывает холод. Вернее, чувствует, потому что это ощущение он не перепутает ни с чем. Как сильно ему хотелось, чтобы кто-то — хоть кто-то — обнял его тогда. Никого рядом не оказалось, ни в его страшном детстве, ни в последующие годы, напоминать самому себе об этом слишком жестоко. «Я люблю тебя», — говорит Куан Лу из сна. Зачем? Она не может его любить. Это глупо, совершенно глупо, Жунь Юй даже на секунду не допускает подобной мысли. Почему когда-то Куан Лу выбрала его дворец? Несложно было догадаться: среди тысяч солдат Сюй Фэна ничего не стоило затеряться, рядом с Повелителем Ночей же, обладая нужным умом, девушка легко заняла высокое положение. Когда их план осуществится, Куан Лу получит бессмертие. Причин более чем достаточно. Какая чушь. Его никто не мог любить. Хорошо, что это неправда, ему действительно не хотелось бы с ней расставаться. Жунь Юй на миг задерживает взгляд на обнимающихся. Ему кажется, что с ним из сна что-то не так. Кажется, что он завидует своему воплощению во сне, будто то в чём-то его превосходит. Глупость, вздор. Взмахом белоснежного рукава Повелитель Ночей рассеивает непрошенное видение. — Не смей больше приносить то, о чём я тебя не просил, — приказывает он испуганному зверьку.***
Куан Лу действительно быстро учится управлять небесными светилами. Жунь Юй наблюдает за слегка неуверенными, но безупречно правильными движениями её рук. Он всего лишь хочет проверить, что было не так с тем сном. Жунь Юй резко разворачивается и смотрит прямиком на неё. Куан Лу почти как во сне теряет связь с потоками энергии, и тут же виновато опускает глаза. — Простите, Ваше Высочество. Просто проверить. Преодолев оставшееся с детства отвращение к чужим прикосновениям, что исчезает лишь в присутствии Цзинь Ми, он дотрагивается кончиками двух пальцев до её щеки. — Куан Лу. Она улыбается. — Куан Лу, скажи мне, почему ты здесь? Девушка делает шаг навстречу, сокращая расстояние между их лицами, и Жунь Юй не выдерживает — брезгливо отдёргивает руку и отступает. В глазах Куан Лу мелькает испуг. — Ваше Высочество! — она падает на колени с поклоном. — Умоляю, простите мою дерзость. — Поднимись, — Жунь Юй разворачивается спиной. Он ненавидит смотреть на коленопреклонённых людей. — Ответь на мой вопрос. — Куан Лу желает всегда служить Вашему Высочеству. — Когда я стану Императором, я могу даровать тебе больше власти, собственные земли, титул. Ты заслуживаешь этого. Что скажешь? — Молю, Ваше Высочество, позвольте просто остаться в Небесном Царстве и служить вам! — Верно, сейчас нет смысла об этом говорить, — Жунь Юй усмехается про себя. — Куан Лу, ты можешь идти. Поклонившись, девушка удаляется. Даже усеянное мириадами звёзд небо кажется пустым, если не с кем на него смотреть. Одинокое, холодное, далёкое. Совсем как его душа. Здесь, на Балконе Звёздной Россыпи, Жунь Юй чувствует редкое спокойствие. Неизвестно когда появившийся Зверь Сновидений мягко тычется мордой в его бедро. Даже единственное живое существо, испытывающее к нему привязанность, он превратил в напоминание о своей неожиданной любви. Жунь Юй проводит ладонью по серебристой шёрстке на загривке Зверя Сновидений. Траур по Повелителю Вод подходит к концу, скоро их с Цзинь Ми свадьба. Тогда всё изменится. Тогда он наконец станет счастлив.***
Величественный Император восседает на троне в пустом, пронизанном холодом, Небесном Дворце. Немало лет прошло с тех пор, как Цзинь Ми вернулась к жизни. Его Величество больше не повторяет старых ошибок. Но пустота в его глазах с каждым днём кажется всё глубже. Куан Лу знает, что он до сих пор помнит свою первую любовь. Это так мелочно, но иногда Куан Лу испытывает неприязнь, даже ненависть по отношению к Цзинь Ми. Она сама себя корит за подобные мысли: разве виновата женщина в том, что хочет быть с любимым? Ей ли не знать? Если бы Его Величество догадался о её помыслах, Куан Лу бы, наверное, вышвырнули из дворца. Она не должна предавать его чувств, даже так. Если бы только она знала способ растопить лёд вокруг его сердца. Небесный Император задаёт один и тот же вопрос каждый день: «Куан Лу, почему ты служишь мне?» Бессмертная и не помнит, когда это началось. Сто лет назад? Пятьсот? Иногда он предлагает ей награды, иногда спрашивает, какой награды она от него ждёт. Ответ её неизменен: «Единственное моё желание — вечно вам служить». Кажется, Жунь Юй никогда не довольствовался её словами. Мир и процветание царят тысячелетиями благодаря Императору. Но в Небесном Царстве не проводят шумные празднества, как в былые времена. Ни один небожитель не рискнул предложить свою дочь в жёны молодому правителю. Говорят, во дворце холодно и пусто, как в подземелье, а сердце Императора сделано изо льда. Куан Лу аккуратно ставит на низкий столик поднос с вином. — Знаешь ли ты, какой сегодня день? — раздаётся усталый голос из-под закрывающего лицо белого рукава. — День смерти вашей матери. Жунь Юй неопределённо хмыкает. — Ты можешь идти. — Да, Ваше Величество, — девушка удаляется с поклоном. Прошло уже несколько часов, ей бы стоило забрать посуду. Куан Лу отдаёт себе отчёт, что это лишь предлог, чтобы снова его увидеть. Она боится оставлять Жунь Юя одного в подобный день, даже если… даже если Император в итоге снова её прогонит. Девушка пугается, когда видит опрокинутое на стол неподвижное тело, но быстро понимает, что Император просто пьян. — Ваше Величество, так нельзя, вам лучше пойти отдыхать. Когда вы решили вновь топить свою боль в вине? Она пытается поднять кажущееся уж слишком лёгким тело, которое каждый раз, словно рыба, выскользает из её рук. — Прошу вас, здесь холодно, вам лучше лечь в постель. Глаза Императора открываются столь внезапно, что Куан Лу застывает на секунду и только после понимает, что её руки всё ещё крепко сжимают чужие плечи. В полутьме невозможно понять, насколько осмыслен взгляд Жунь Юя. Она почти слышит, как с его губ срывается имя Цзинь Ми, но над сводом Небесного Дворца разносится привычное, лишённое всяких эмоций: — Куан Лу. — Простите, простите, — шепчет девушка. — Идём со мной, — Жунь Юй поворачивается спиной и выходит из дворца. Тысячу лет Небожительница Полнолуния Куан Лу управляет небесными светилами в одиночку. Она вспоминает своё обучение, их двоих на Балконе Звёздной Россыпи и волшебную красоту всегда разного неба. Когда один человек забывает мгновение за время, пока сгорает палочка благовоний, он понятие не имеет, что тот, кто рядом с ним, может пронести этот миг через века. Они снова здесь. — Куан Лу, — в голосе Императора слышны нотки то ли сдерживаемого гнева, то ли тревоги, — в тот день, когда я впервые навестил мать, ты была со мной. Когда мать убили — тоже. Я больше никому не рассказывал, что на самом деле тогда чувствовал. Столько лет. Меня предавали все, кому я пытался открыться, — Жунь Юй выдерживает паузу, рассматривая небо. — Почему ты мне служишь? — Ваше Величество… Я же говорила… — Тебе нужна награда? — перебивает Жунь Юй. — Скажи мне, что ты хочешь? Я многое могу дать. Какова была твоя цель все эти годы? Ты молода и обладаешь высоким статусом. Ты можешь указать на любого в Небесном Царстве — я обеспечу ваш брак и дарую тебе приданное. Ты можешь наслаждаться жизнью… — Ваше Величество… — голос Куан Лу дрожит. — В чём моя вина? За что вы так со мной? — Я вижу твоё лицо каждый день с тех пор, как ты впервые пришла на службу. Ты действительно предпочитаешь до конца своих дней гнить в холодном дворце с бесчеловечным Императором? — Если вам надоело моё лицо, я больше не буду показываться вам на глаза, — по щеке Куан Лу катится едва заметная слеза, отражая блики далёких звёзд, — но прошу, не прогоняйте меня. Жунь Юй взмахивает белым рукавом, и между ними появляется золотистый шар сновидений. Куан Лу сбивает это с толку, но как только она понимает, что происходит во сне, её охватывает ужас. Повелитель Ночей нежно целует её, пока она прижимает его жилистую руку к своей щеке. Такие сны не являлись бессмертной уже тысячу лет. Как давно Жунь Юй видел его? Почему говорит только сейчас?.. Почему нельзя просто стереть кусок времени, чтобы его не существовало, чтобы проснуться завтра и жить как прежде? — Простите! Это ошибка! — девушка бросается на колени и кланяется в пол. — Встань, — она не двигается. Жунь Юй повышает голос. — Встань! «Жунь Юй. Я люблю тебя,» — шепчет Куан Лу из сна. — Скажи мне, что это ложь. Пожалуйста, скажи, что ты просто хочешь служить Небесам. Ответь как всегда. Я тебе поверю, и мы забудем об этом разговоре, — глаза Небесного Императора застилает сдерживаемый гнев, но Куан Лу куда больше пугает боль, что плещется потоками глубоко внутри, отравляя кровь. Это похоже на нарыв, старый, загноившийся, сросшийся с телом, но никогда не дающий о себе забыть. Слёзы непроизвольно катятся по её щекам. — Я никогда не хотела служить Небесам. Лишь вам. — Скажи мне, что это ложь, — повторяет Жунь Юй ровным размеренным тоном. — Пожалуйста. — Ваше Величество, — Куан Лу смеётся, отчего скачут блики звёзд в её застланных пеленой слёз глазах. — Не говорите, что вы этого ещё не поняли. Я люблю вас. — Не лги мне! — вскрикивает в гневе Жунь Юй. — Не смей мне лгать! Зачем?! Куан Лу сама не может поверить в собственную смелость. Всё кажется ей сном, даже далёкие сны о Повелителе Ночей были более реальны, чем происходящее сейчас. Какую глупость она только что совершила — Император дал шанс солгать, вычеркнуть один единственный ничтожный день из череды бесконечных тысячелетий. Она же собственными руками разрушила всё, что имела, всё, о чем смела мечтать. Куан Лу тихо смеётся. Чувства, запертые и сдерживаемые так долго, рвутся на свободу так, что их больше невозможно прятать. — Я люблю тебя, Дракон. — Ты не можешь. Это неправда. Я чудовище, использовавшее запретную магию и убившее сотни невинных. Я холодный, жестокий, у меня дурной характер. Та женщина, которой я отдал половину своей жизни, не одарила меня и крупицей любви, даже собственные мать и отец не причиняли мне ничего, кроме страданий. Что я сделал для тебя, Куан Лу? Я ни разу не посмотрел в твою сторону. Ты не можешь любить такое чудовище! — Мне не нужна половина вашей жизни, Ваше Величество! — шепчет Куан Лу в ужасе. — Если вы издадите указ о помиловании, я напишу тысячу его копий, если вы решите убить, я подам вам меч, если вы пойдёте на войну, я встану рядом, защищая вас, если вы женитесь, я буду преданно служить вашей избраннице, если вы упадёте и станете ничтожнее смертного, если каждый в Шести Царствах отвернётся от вас, я вас не предам. Мне ничего от вас не нужно. — Какие слова! А если я прикажу тебе спрыгнуть с Балкона Бесконечной Пустоты? — Вас это осчастливит? Жунь Юй молча прикусывает губы. — Я не могу даже представить боль, которую вы испытали. Если бы моя жизнь стоила того, чтобы боль исчезла из вашей души, Куан Лу с удовольствием… — Молчи, — Жунь Юй обессиленно закрывает глаза. Куан Лу хочет уйти, хочет, как никогда, чтобы Император сказал привычное «Ты свободна», но этого разговора уже не избежать. Жунь Юй похож на дракона, чью старую рану неосторожно полоснули ножом. Он нападает, пытаясь защитить слабое место. — Кто ты такая, чтобы мечтать о Небесном Императоре?! Куан Лу пытается что-то ответить дрожащим голосом, но Жунь Юй добавляет тихо: — Я не заслуживаю, чтобы меня любили. Две прозрачные слезы катятся по щекам Императора, и они кажутся Куан Лу кинжалами, пронзающими её собственное сердце. — Ваше Величество. Кто вам такое сказал? — ответ она видит сама. Но дело не в Цзинь Ми — она когда-то лишь подытожила то, с чем Жунь Юй жил всю свою жизнь. Будто подтверждая её мысли, он отвечает: — Никто меня не любил. Значит — я этого не заслуживаю. Разве не просто? — Император криво улыбается, словно радуясь доказанной истине, пытаясь убедить хотя бы себя в её справедливости. — Любовь не нужно заслуживать. Каждый имеет на неё право, какими бы тяжкими ни были его грехи. — Довольно, — голос Небесного Императора становится по-прежнему ровным, слёзы его высохли. — Бессмертная Куан Лу, за преданную службу вам давно полагается награда. Я жалую вам северные земли Небесного Царства в управление. В ближайшее время я займусь поисками достойного вас партнёра по совершенствованию. Не сомневаюсь, что вы оправдаете оказанное доверие. Ты можешь идти, Куан Лу. Девушка медленно кланяется и поднимает последний взгляд. Жунь Юя пробирает лёгкий озноб, вызванный порывом ночного ветра. — Вам холодно, Ваше Величество? — этой ночью она слишком смелая, ей больше нечего терять. — Простите мою дерзость. Куан Лу крепко обнимает стройную мужскую фигуру.***
Первая реакция Жунь Юя — оттолкнуть, но он почему-то медлит. С его телом странное, непонятное ощущение, как будто он уже испытывал его прежде когда-то, но забыл. Это не даёт покоя, он пытается вскрыть свою голову, найти ответы. Они слишком глубоко — Жунь Юй думал, что вспомнил всё своё детство. Где же это? Почему так знакомо? — Я согрею вас, — тихо говорит Куан Лу. «Согрею»… Это похоже на ключ. Тепло… тепло… Ему …тепло? Бледный мальчишка с двумя едва заметными шишечками на лбу, завёрнутый в одеяло, удобно устроился на коленях красивой молодой женщины. — Ну что ты, разве ты вырастешь сильной рыбой, если так боишься холода? Ну всё, всё. Я тебя согрею. Мама так тебя любит, мой маленький Жунь Юй. Мальчик медленно засыпает, убаюканный ласковыми объятиями. Что-то не сходится. Цзинь Ми ведь тоже обнимала его, почему в тот момент он не чувствовал подобное? Хотя… если быть честным с собой, в те считанные разы разве не только он её обнимал, отдавая своё тепло. Думать о матери и Цзинь Ми одновременно, когда Жунь Юй только научился закрываться от этих навязчивых мыслей, зарывать их глубоко внутри себя, слишком больно. Будто вскрыли старую загноившуюся рану, но от этого стало только хуже. Так больно, что хочется убить себя. С чего всё началось? Зачем он вообще потащил сюда Куан Лу? Тот сон — лишь одна из вещей, с которой он до сих пор не разобрался. Жунь Юй всегда ненавидел что-то не понимать. Сегодня годовщина смерти матери. Наверное, он слишком много выпил. И теперь ему снова лгут. Это не может быть правдой! Его не могут любить! Ни разу до этого он не подвергал эту мысль сомнению, но сейчас Жунь Юй вдруг задаёт себе вопрос: хочет ли он до сих пор заполучить тот яркий цветочный дух, который однажды ласково назвал его… — …рыбёшка. — Нет. Не рыба. Дракон, — только услышав ответ Куан Лу, Жунь Юй понимает, что произнёс последнее слово вслух. Сколько они уже так стоят? Когда до него дотрагиваются, Жунь Юй вспоминает боль от срезаемой с живого тела чешуи. Он должен хотеть вырваться. Но не хочет. Может ли он быть настолько глупым, чтобы вновь кому-то довериться, может ли он позволить себе немного побыть в тепле? Горячая слеза Куан Лу капает на его шею. — Скажи, что ты лжёшь, Куан Лу, не заставляй меня вытаскивать перед тобой душу. Молю тебя, скажи, что ты лжёшь. Девушка отчаянно мотает головой и только крепче прижимает его спину к своей тёплой груди. — Я люблю вас. Я люблю тебя, Жунь Юй. Мой Дракон. Бледно-розовая полоса раскрашивает горизонт. Светает. Жунь Юю ничего не стоит скинуть с себя девчонку, избавиться от неё, запретить появляться в Небесном Царстве. Это была одна из самых ужасных ночей. Вся жизнь, полная страданий, калейдоскопом проносилась перед его глазами. Он пытался думать, взять себя в руки, но в кои-то веки оказался слишком слаб, чтобы самостоятельно вернуться в опостылевший холод. За целую ночь он ничего не смог решить, сейчас Император чувствует только растекающуюся по конечностям слабость. — Я хочу спать. Куан Лу медленно размыкает кольцо рук. Никто из них не желает встречаться взглядами. — Сегодня я покину Дворец Небесных Сфер. Прошу прощения за всё произошедшее, Ваше Величество. — Не нужно. Мне никогда не найти лучшего советника, чем ты. Куан Лу, могу я попросить тебя… — Жунь Юй рассеянно перебирает лазурные бусины на запястье, силясь подобрать слова, — как-нибудь ещё раз меня обнять?***
Нет, он не верит в её любовь. Он просто удовлетворяет своё эгоистичное желание побыть в тепле. Это ведь не новый непростительный грех — он ни к чему её не принуждает. Если Куан Лу захочет в один день уйти, он её отпустит… Он просто пользуется возможностями, которые предоставляет судьба, как и всегда делал. Такую сделку с собственной совестью заключил Жунь Юй. Он не может себе позволить такую роскошь, как доверие, пока не может. Но ночи перестали быть настолько холодными. Это всегда больно, у него не получается отделаться от накатывающих волнами воспоминаний, но с каждой ночью боль кажется чуточку меньше. Все раны нужно очистить прежде, чем они заживут. Прежде, чем Жунь Юй научится вновь доверять. Вновь любить. Поверить, что любить могут его. А сейчас всемогущий Император днём может по ночам, как маленький ребёнок, уютно устроиться в согревающих объятиях и тихо рассказывать Куан Лу что-то интересное про звёзды. Он не хочет думать, получится ли её теперь отпустить, что будет, если она уйдёт. В кои-то веки Жунь Юй не желает просчитывать все варианты развития будущего. Голова Куан Лу слегка опущена, веки закрыты, кажется, она спит. Жунь Юй принимает истинную форму белого водяного дракона. Его не оттолкнули, от него не отшатнулись в ужасе. Объятия спящей девушки такие же крепкие. Зверь Сновидений, устало пошатываясь, ложится рядом на траву. Пройдут годы или тысячелетия — неважно. Куан Лу будет ждать.