POV Цзян Чэн
Молодец, Вань Инь, назад пути нет. Теперь ты будешь растить ребёнка из ордена, который уничтожил твой дом и убил родителей. Но так как он маленький, еще не поздно вырастить из него хорошего человека и он мог бы стать другом А-Лину. Интересно сколько ему? Три или может быть четыре года? Ребенок, а уже пережил практически то же, что и я. Мы оба в один момент потеряли всё и всех. Чем же ты заслужил такое, малыш? От этих мыслей на душе стало так тоскливо. Выйдя их своих раздумий, я услышал громкое и тяжёлое сопение. Неужели уснул? Коснувшись его головы, я остолбенел. Он весь красный и очень горячий. Черт, ему срочно нужна помощь.END POV Цзян Чэн
С лёгкостью поднявшись на ноги, он тут же направился прочь с этого треклятого места. Спускаясь по склону, крепко и осторожно держав ребёнка, как какую-то драгоценность. — Чёрт, мне что забот мало, Вэй Ин? Почему я должен воспитывать твоё вэньское чадо? — даже после этих слов он не выпустил дитё с рук, пока наконец не пришёл в орден. Быстро нашёл лекаря, передал ему ношу, давая указания, чтобы тот обязательно помог ему, а главное был максимально осторожным. Судя по испуганому выражению лица мужчины, выглядел парень очень грозным. Провожая их взглядом, он направился уже к себе в кабинет.POV Цзян Чэн
Как же я устал от всей этой беготни. Одна головная боль. Сев на стул, я краем глаза заметил флейту, повернув голову я долго смотрел на неё. Вэй Ин, как мне жить без тебя? Без твоей улыбки, без твоего смеха. Придурок, мне невыносимо жить в мире где нет тебя, где каждая мелочь напоминает о тебе. Это так больно. Мне хочется к тебе. Флейта одиноко лежала на подоконнике, окно было открытым, давая летнему ветру полную власть разгуливать по-моему кабинету. Прислушавшись, я услышал какую-то очень тихую, незамысловатую мелодию, которая исходила от флейты. Неужто я так сильно переутомился, что мне это слышится? Но мелодила была красивой и успокаивающей. Чем большее слушаю ее, тем больше на душе становится спокойнее. Все тревоги уходят на второй план, меня начинает клонить в сон. Уже и не вспомню когда последний раз нормально спал, мне начали часто снится кошмары. Не в силах больше бороться, я закрыл глаза. И перед тем как полностью отключится, почувствовал лёгкое холодное дуновение ветра, как будто кто-то коснулся моих волос, с после еле-еле слышное «спасибо». Причудится же такое во сне. Но сегодня кошмаров я не видел. Проснулся я уже утром, когда вдруг моего плеча коснулась чья-то рука. Резко отреагировав, я схватил руку нежеланного гостя. Это была молодая девушка, помощница целителя, которому я отдал вчера ребёнка. — П-прошу меня простить за мою грубость, глава Цзян, я долго стучала, но вы не отзывались. Я забеспокоилась и... — испуганно начала лепетать девушка. — Все нормально, ты пришла ко мне по делу? — отпустив руку бедной девушки, я поднял на неё глаза, голова все так же болела со вчерашнего дня. — Д-да, мастер просил передать, чтобы вы когда будете свободны зашли к нему. Он хочет поговорить с вами о ребёнке, которого вы вчера принесли, — немного заикаясь, проговорила девушка. Пытаясь побороть головную боль, я пытался переварить информацию, а когда до меня наконец дошёл смысл сказанных слов, я обеспокоено посмотрел на неё. На что девушка сначала немного опешила, а потом с тёплой улыбкой сказала: — Мастер, сказал мне, что этот малыш очень дорог вам. Не волнуйтесь, с ним все хорошо, он спит, — после она почтительно поклонилась и ушла. Как-то облегчённо вздохнув, я посмотрел на Чэньцин. Дорог значит…END POV Цзян Чэн
Он быстро привёл в порядок свой внешний вид и сразу направился к лекарю. Постучав в дверь и получив одобрение, Цзян Чэн зашёл в просторную комнату с несколькими кроватями. В нос сразу ударил неприятный запах разных лечебных трав. — Вы просили меня зайти к вам, — поприветствовав мужчину, он подошёл к нему. — Да, хорошо, что вы смогли прийти так скоро, — лекарь подняв глаза на гостя, кивнул приветствуя пришедшего, — глава, выглядите очень уставшим, вы хорошо спите? Цзян Чэн действительно выглядел не самым здоровым человеком. Тёмные мешки под глазами, бледная кожа, красноватые глаза от недосыпа. Про нормальное питание, вообще лучше молчать. Но сейчас его здоровье волновало в последнюю очередь, ему нужно знать, что с мальчиком. — Как он? — проигнорировав вопрос, хоть это и было не красиво, он перешёл к сути. — У мальчика обычная лихорадка. Судя по всему он промок под дождём, сильно перенервничал и плохо питался — все это сыграло свою роль, — лекарь тяжело вздохнул, он знал, что спорить с главой о его здоровье бессмысленно, поэтому просто продолжил, — ему нужно несколько дней отлежаться, пока спадёт температура и он наберётся сил. Так же, есть вероятность того, что у него будет амнезия из-за стресса, но воспоминания со временем вернуться. Как его зовут? — А-Юань, — с какой-то странной нежностью в голосе произнёс парень, смотря на ребёнка в кровати, — Цзян Юань. Лекарь с минуту изучал лицо собеседника, никогда прежде он не видел столько тепла в его взгляде. Хотя нет, он видел, глава Цзян точно так же смотрел на своего племянника и Вэй Усяня. Интересный он парень, но с очень нелёгкой судьбой. Как-то не весело улыбнувшись своим мыслям, мужчина заговорил: — Его старые одежды мы выкинули и сожгли. Сейчас ему просто нужно выспаться, он полностью под моим присмотром, можете не волноваться. Глава Цзян, вам тоже не помешал бы полноценный отдых, я настоятельно рекомендую, — получив грозный взгляд от лекаря, Цзян Чэн, поблагодарил его и вышел. Он правда был ему очень благодарен, и за спасение малыша, и за молчание о его настоящем происхождении. Но к словам доктора все же не прислушался. «Некогда мне отдыхать, обязанности главы ждать не будут, я нужен своим людям».***
Так прошли две недели, Ваньинь, еще несколько раз заходил проведать мальчишку, но так как освобождался он лишь ночью, тот постоянно спал. Просто сидел рядом с ним некоторое время и уходил. А-Юань во сне несколько раз звал своего папу. Тогда он вспомнил как Вэй Ин в шутку назвал себя отцом мальчика, а тот воспринял его слова всерьёз и с тех пор зовёт его только так. Потом работы стало так много, что у него вовсе не было времени выделить, чтобы зайти к нему хоть на пять минут. Даже так, он не волновался, ребёнок в хороших руках. Ему уже намного лучше, он сам кушает и может вставать с кровати. Когда Цзян Чэн наконец закончил со всеми делами на сегодня, было уже за полночь. В какой уже раз за день, он случайно зацепился взглядом за флейту, все также лежащую на подоконнике. Нахлынули не самые приятные воспоминания, лишь больше испортив настроение. И так, решив, что спать как-то не сильно хочется, он достал лучшее в Юньмэне вино, он помнил как часто хватил его Вэй Усянь. — А этот чёрт был прав, вино на самом деле вкусное, — допив второй кувшин, с грустной улыбкой на лице, сказал уже пьяный парень. — Но пить его одному совсем не весело. Какой же ты жалкий и никчёмный глава. Тряпка! Тебе ни-икто не нужен и жалость ничья не нужна-а — протягивая гласные он пытался убедить себя в правдивости своих слов. Услышав за спиной скрип двери, он продолжил сидеть на кресле, даже не посмотрев в ту сторону. Ему уже всё равно, если это враг, он быстро расправится с ним, даже в таком состоянии. Но шаги были маленькими, неуверенными и тихими. Ночной гость медленно подходил к хозяину комнаты, а потом легко дёрнул того за рукав, привлекая к себе внимание. Цзян Чэн все же повернулся к нарушителю его самобичевания и застыл не веря своим глазам. Перед ним стоял А-Юань, в одеждах ордена Цзян. Мальчик увидев лицо хозяина комнаты, заговорил: — Почему ты плачешь, Инь-гэгэ? — большие глаза ребёнка, смотрели прям в душу. Такие красивые, искренние и настоящие. Что он сказал? Плачет? Только сейчас к нему пришло осознание, что все это время его лицо украшали слёзы. Не дождавшись ответа, мальчик сильнее потянул за рукав парня, а тот послушно наклонился. Когда расстояние между ними сократилось, настолько чтобы А-Юань смог достать до лица Цзян Чэна, он начал вытирать слёзы, говоря: — Инь-гэгэ, не плачь, все будет хорошо. Дядя-лекарь рассказал мне, что ты спас меня, ты мой герой, — от этой искренней улыбки и слов малыша, на душе стало так тепло, что не выдержав всей боли, что приходилось держать до сих пор, молодой глава, заплакал еще сильней. Его назвали героем. Ну точно сынок Вэй Ина. Подняв на руки встревоженного мальчика, он обнял его. Только ему можно видеть его слабость, только с этим ребёнком он не может притворяться. Так они просидели минут пять, все это время А-Юань терпеливо сидел и обнимал его, иногда говорил какие-то успокаивающие слова. Когда Цзян Чэн услышал тихое сопение, он посмотрел на ребёнка: — А-Юань, зови меня папой, — поцеловав мальчика в макушку, осторожно надел ему на пояс свой колокольчик, – он будет защищать тебя, когда меня не будет рядом. Цзян Чэн укрыл малыша пледом, обняв его сильнее. Находится с ним было так же комфортно как и с Вэй Ином. Тепло и уютно. Так они и проспали до обеда. Вэй Ин, сказать «прощай» тебе это значит смириться с твоей смертью. Ты никогда не услышишь от меня этого слова. Сколько бы времени не прошло, я никогда не отпущу тебя. Я найду твою душу и когда это произойдёт, бежать будет бессмысленно. Я буду хранить нашу любовь до конца своих дней. Не заставляй нас долго ждать, придурок.