— Зайка, я так паршиво себя чувствую, потому что мне приходится тебя прятать. Я бы не хотел, чтобы ты думал, что все идет так, как мне хочется.
Чимин быстро перекинул блейзер через плечо.
— Все в порядке, детка. Я же менеджер и привык быть, так сказать, в тени, — Минни направился к концу коридора, соединив рукава крутки друг с другом. Чонгук последовал прямо за ним.
— Но, детка, ты же знаешь, что я…
— Я знаю, что ты маленький сорвиголова, который сначала делает, а потом думает, — Пак повернулся и обнял Чонгука за талию, — вот почему я люблю тебя.
Он нежно улыбнулся ему. Чимин наклонился, захватив губы Чонгука в нежном поцелуе и прижимая его спину к двери.
— А сейчас мне нужно кое-что сделать, хорошо? Я освобожусь через час, так что развлекайся, — улыбнулся Пак.
— О'кей.
Чимин зашёл в зал, где сидело все руководство агентства и ждало его.
— Прошу прощения.
— Ничего страшного, господин Пак, — сказал генеральный директор, господин Юто, и поправил свой пиджак. — Встреча не планируется быть долгой. Присаживайтесь.
— Итак, эта встреча только для того, чтобы обсудить доход артистов, а потом, может быть, все остальное. Мисс Ганновер, даю слово Вам.
— Певец заработал, как собственно и ожидалось, в среднем, на две тысячи долларов больше, чем в прошлом месяце, — сказала она, даже не заглядывая в свои бумаги.
Чимин правда ненавидел этот горький привкус на языке. Он знал, что они будут обсуждать то, сколько Чонгук заработал для них. И это нормально. Но Паку было тяжело принять, что они говорят о его парне как о товаре.
— Чудесно. Мистер Ланкастер, что говорят о нем в прессе?
— Его репутация в обществе прекрасна. Он известен как уважаемый, не проблемный и абсолютно правильный.
— Это немного неожиданно, — рассмеялся господин Юта. Его смех был подхвачен остальными. Они все знают, как сильно Чонгук любит создавать проблемы, особенно связанные с его музыкой. Чимин старался сдержать свой смех.
Если бы они только знали, что потенциальный самый крупный скандал сидит прямо перед ними.
— Ладно, ладно, это отличная новость. Так и должно быть, верно? — он посмотрел на стол. — Мистер Пак, Вам есть что добавить?
— На самом деле, да. Но это, скорее, предложение.
— Говорите, — директор вздохнул и откинулся на спинку своего стула.
— Я думаю, было бы очень полезно, если бы и сам артист присутствовал на этих встречах. Так мы бы могли исполнять и его личные пожелания.
— Я понимаю, о чем вы, но разве именно Вы здесь не для этого?
— Да, и я уверен, что прекрасно исполняю свои обязанности, однако, исходя из моего личного опыта, я могу сказать, что приоритеты Чонгука иногда расходятся с моими приоритетами и приоритетами самой компании. Мне кажется, было бы всё же лучше, если бы Чонгук напрямую участвовал в разговорах, которые касаются его карьеры.
Господин Юта поджал губы. Однако, Чимин не позволил свой уверенности поколебаться. Он смотрел ему прямо в глаза, держа спину прямо. Казалось, он пытался заглянуть ему в самую душу. Его чёрные глаза горели с большой силой, которая была так необходима в подобных ситуациях.
— Хорошо, господин Пак, я подумаю. На этом все?
— Да, сэр.
— Отлично, тогда давайте закончим. Все свободны.
Чимин и остальные пятеро участников собрания встали и, поблагодарив директора, вышли из кабинета. Все направились к лифтам, а Чимин начал осматриваться по сторонам в поисках Чонгука. Он нашёл его сидящим в кресле, в то время как пальцы просто летали над экраном телефона.
— Эй, Чонгук...
— Тише, я играю в «плитки фортепьяно».
— «Плитки фортепьяно»? — Чимин рассмеялся. — Я думал, ты перестал в неё играть уже пару лет назад, почему ты...
— Вот блин! — Чонгук надул щеки. — Я проиграл из-за тебя!
— Боже, детка, мне очень жаль, — Пак ущипнул его за щеку. — Могу ли я как-то загладить свою вину?
— Ты намекаешь на то, о чем я думаю?
— Возможно. Я думаю, нам стоит вернуться домой и все выяснить.
— Мне нравится твоя идея, — Чонгук подскочил со своего кресла, а на его лице расцвела широкая детская улыбка. — Можно я понесу тебя на руках?
— Ты знаешь, что мне нравится, когда ты носишь меня, но серьезно? Ты хочешь понести меня через всё здание компании? Ты же понимаешь, что это будет подозрительно выглядеть по отношению ко мне, детка? — ухмыльнулся Пак.
— М-м-м, я так не думаю, — Чон подошёл ближе к Чимину, врываясь в его личное пространство. — Но я также знаю, что тебе абсолютно наплевать, что они все думают, когда дело касается меня.
— Ну ты прав, — фыркнул парень.
— В таком случае, иди ко мне! — Чонгук схватил Пака за бёдра и поднял так, что парня пришлось обнять его плечи своими руками.
— Перестань делать вид, что тебе легко.
— Но мне правда легко.
— Это та самая ситуация, в которой ты несёшь меня на руках через всё здание прямо перед лицом моего начальства, а я делаю вид, что совершенно не унижен этим, да?
— Это именно то, что я и планировал.
— Звучит неплохо.
Чонгук пронёс Чимина в лифт, с широкой кроличьей улыбкой на его лице, которая держалась весь путь. От него исходила радость и удовлетворение. Его чёрные волосы падали ему на глаза. Он пытался стряхнуть их с лица, но безуспешно.
— Детка, тебе правда стоит подстричься, — сказал Чимин, — они тебе только мешают.
— Ты же сам говорил мне оставить мои волосы в покое! — надулся Чон.
— Подожди, что?
— Ну да, ты дергал мои волосы, крича мне, чтобы я никогда не стригся...
— Боже прекрати! — лицо Пака стало ярко-розовое, и он попытался спрятать его, уткнувшись в плечо Чонгука.
— Ну что? Ты сам такое говорил, — ухмыльнулся парень.
— Уф, я должен меньше говорить...
— О нет, пожалуйста! Это очень возбуждает!
— Ну только если ты настаиваешь.
При открытии лифт издал характерный звук. Чонгук даже не напрягался, пока нёс своего парня, как будто в руках у него ничего и не было. Они прошли через холл мимо большого количества людей. Чимин попытался спрятать своё лицо, когда они проходили мимо мистера Ланкасера и мисс Ганновер, которые одарили их косыми взглядами. Чонгук не обратил на них ровном счетом никакого внимания. Возможно, годы общения с папарацци подготовили его именно к этому моменту. Швейцар открыл для них дверь, и Чон кивнул ему в знак благодарности.
— Итак, что же я буду должен сделать с тобой, когда мы вернёмся домой? — прошептал Чонгук парню на ухо.
— Чонгук, что ты... — ахнул Пак.
— Может быть мы используем наручники? Давно мы ими не пользовались...
— Нет, я не думаю, что это хорошая идея использовать их сейчас.
— Ладно, — Чонгук опустил парня на сидение своего Мерседеса, — ты хочешь красиво и медленно? Классически, да?
Парень чмокнул Пака в щеку и закрыл дверь машины. Чимин держался за щеку именно в том месте, куда пришёлся поцелуй парня, и улыбался. Он наблюдал за тем, как Чонгук обошёл машину и сел на свое место.
— Звучит прекрасно, — сказал Чонгук.
Чимин прикрыл глаза, когда парень завёл машину. Чон, несмотря на свою безумную любовь к рок-н-роллу в своих собственных песнях, питал дикую слабость к инди-трекам и ритм-н-блюзу в свободное время. Чимину нравилось это. Ездить на машине со своим парнем. Машина была как будто совершенно не тронутой и всегда пахла новизной. Затемнённые окна давали ощущение уединенности. Не то чтобы информация о том, что Чонгук едет со своим менеджером в одной машине, была бы достойна стать новостью. Конечно, все-таки это может быть немного подозрительным, ведь это личный автомобиль певца... Ну и ладно. В этом нет ничего страшного. Чимину пришлось напомнить себе, что он чересчур много думает. Но он не мог не быть параноиком. В конце концов, он не сможет потом жить, если по его вине Чонгук лишится своей мечты. Ему и раньше снились кошмары, как он просыпается и видит определённые посты об этом в Твиттере. В одночасье карьера Чонгука разрушена, и вся вина лежит только на плечах Чимина.
— Детка, что случилось? — Чон протянул руку и сжал его бедро.
— Ох, ничего страшного.
— Чимин, я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Ты же знаешь, что всегда можешь поделиться со мной своими переживаниями.
— Я знаю. Но все нормально.
— Если тебя что-то беспокоит, значит, это что-то серьезное. И важное для меня.
— Ты такой милый, Чонгук-и, — улыбнулся Чимин.
— Возможно, но я все ещё волнуюсь о тебе. Ты в последнее время часто улетаешь куда-то, в другую вселенную. Я не могу тебе помочь, но хочу знать, что тебя так напрягает.
— Господи, ты такой настойчивый.
— Я знаю. И я также знаю, что у тебя есть привычка держать такие вещи при себе. Я тебя уверяю, что не обременишь меня, если поделишься своими беспокойствами. Конечно, я могу быть занят, но ты все ещё мой парень, и я хочу быть рядом с тобой. Так, пожалуйста, детка? Скажи мне, что случилось.
— Хорошо, я скажу, — Чимин глубоко вздохнул. — Я просто... Я продолжаю думать о том, как нас раскрывают, и ты теряешь свою карьеру. Каждый день, раза два точно, если не чаще эти мысли настигают меня, и я... — парень сжал губы. — Я не могу смириться с мыслью, что ты упустишь свою мечту, и это будет по моей вине.
— Детка, мы же говорили с тобой об этом, — Чон нахмурился. — Ничего такого не произойдёт, если все узнают правду. Мои фанаты знают, какой я.
— Но поддерживать ЛГБТ — это не то же самое, что и самим быть представителем этих групп.
— Если я потеряю этих людей, значит они меня не поддерживали по-настоящему, — его хватка на руле усилилась. — Если они поддерживают, то делают это для нас двоих. Кроме того, детка, ты забываешь, почему мы вообще решили держать это в секрете.
— Знаю... Это из-за меня.
— Если бы я мог, я бы кричал с крыш домов о том, как сильно люблю тебя. Я бы кричал об этом на каждом концерте и рассказывал каждому интервьюеру, сующему в чужие дела свой длинный нос, о ком на самом деле написаны мои песни. Боже, каждый раз когда они об этом спрашивают, я вижу, как люди в Твиттере пишут о том, какая строчка в песне посвящена какой поп-звезде или модели. Поверь мне, было бы очень круто наконец-то заткнуть их всех. Но я не хочу быть причиной твоего увольнения. Я не позволю этому произойти.
В машине стояла звенящая давящая тишина. Чимин посмотрел на своего парня, который не отрывал взгляда от дороги впереди.
— Знаешь, будет трудно сохранить все в секрете, когда мы устроим ту свадебную церемонию, которую ты планируешь.
— Это будет свадьба века, детка, — засмеялся Чон.
— Почему бы нам не сделать это мило и закрыто? Не каждое же событие в твоей жизни должно становиться представлением.
— Хорошо, но я собираюсь выступить на нашей свадьбе.
— Конечно.
— О, ты же споёшь со мной?
— Чонгук, я не смогу выйти на цену! Ни за что! Нет уж, сэр.
— Но я люблю твой голос! — Чон надул губы.
— Возможно, ты настолько сумасшедший, что тебе может нравиться такое, но гарантирую тебе, что той огромной толпе, которую ты собираешься собрать, это не понравится.
— Если им не понравятся, то это они сумасшедшие, а не я!
— Ну, если ты настаиваешь, — рассмеялся Пак.
— Да, — Чонгук улыбнулся, — я люблю тебя.
— И я тебя люблю.
— А теперь давай зайдём в дом, чтобы я мог показать тебе, как сильно я тебя люблю, — Чонгук остановил машину.
На самом деле, Чимин начал встречаться с Чоном не из-за его богатства, славы или чего-то там ещё. Он никогда не задумывался, что такое жизнь для него. Ему просто хотелось остепениться, зажить тихой и спокойной жизнью. Когда Чонгук нанял его на работу, парень ещё не имел никакой популярности. Они подняли его на вершину
вместе. Чимин всегда был рядом с Чонгуком, задолго до того, как они завязали между собой романтические отношения. На самом деле, Чимин совершенно ему не подходил. Они были в гримерке Чонгука, и у них оставалось пять часов до начала концерта. Чонгук всегда считал Пака безумно привлекательным, но никогда не переступал так называемую не обговорённую черту дозволенного.
До того момента.
Что-то внутри него подтолкнуло его перескочить через край. Да, он был жутко
обделён, а Чимин был более, чем просто доступный сексуальный партнёр. Один поступок привёл к другому, и в итоге они ворвались в раздевалку. И это был лучший секс в жизни Чимина. Спустя два года они были влюблены в друг друга сильнее, чем это можно было выразить словами.
Теперь Пак живет с рок-звездой. В красивом доме, закрытым от людей, где папарацци крутились каждый день в надежде застать знаменитость за каким-то скандальным поступком.
И иногда они подходят чересчур близко. Шторы всегда плотно задернуты, а Чимин всегда опасается окон, которые они могут забыть закрыть. Разве это не отстой переживать, пока ты готовишь еду на собственной кухне, что какой-нибудь чувак с орлиным зрением сфотографирует тебя в доме твоего же парня? Да уж. Это было самое неприятное в том, что они держали свои отношения в тайне. Нервничать по поводу того, о чем обычные парочки бы даже и не задумывались. Пак с нетерпением уже ждал того момента, когда они смогут рассказать всему миру о том, что являются парой. Они часто его обсуждали, но никогда не назвали его как-нибудь. Разве что «тот самый день», «в будущем», но Чимин жутко надеялся, что он случится как можно скорее.
А сейчас Чонгук прижал его к входной двери, просунув колено прямо между его ног.
— Блядь, детка, я мечтал об этом весь день, — Чонгук спустился серией поцелуев по подбородку и шее парня.
— М-м-м, я тоже, — Чимин закусил губу.
— Чего тебе хочется, детка?
— Всего, что хочешь ты.
— Отлично, потому что я хочу взять тебя сзади, аккуратно и медленно. Как тебе?
— Звучит идеально.
— Давай, детка, поцелуй меня, — Чонгук завлёк парня в страстный поцелуй, касаясь к губам своими с жаром и яростью. Пак запустил свои пальцы в кудрявые чёрные волосы Гука. Он грубо потянул за них, заставляя кожу головы жечь головокружительным и вызывающим привычку образом.
— Диван. Отнеси меня.
Чонгук поднял Чимина, не отрываясь от его губ надолго. Гук кинул его на диван, и розовые волосы парня хаотично рассыпались вокруг его головы. Чон схватил парня за колени, оказавшись над Чимином, который лежал на диване на спине. Независимо от того, в какой позе они оказывались, Чимин так или иначе доминировал. И Чонгуку нравилось это. Он начал медленно расстёгивать рубашку, подразнивая, кусая губы и смотря на Чимина невинными глазами сквозь густые, чёрные ресницы.
— К черту это, просто... — Пак потянул руку и, схватившись за рубашку, сдернул ее с Чонгука, разорвав и разбросав пуговицы по всему полу.
— Блядь, ты такой нетерпеливый, да? — Чон ухмыльнулся.
— Заткнись и поторопись.
— Громко и чётко, — Чонгук расстегнул молнию на брюках, справляясь с этим гораздо быстрее, чем с рубашкой.
— Ах-х-х, — Чимин все еще держал свои руки, — сначала раздень меня.
Чонгук кивнул и схватив Пака за рубашку, разорвал ее. Пуговицы разлетелись вокруг, громко падая на деревянный пол.
— Потом все пуговицы собираешь ты, — грозно посмотрел на него парень.
Чонгук засмеялся. Его руки блуждали по телу Чимина, прикасаясь к каждому дюйму его гладкой кожи. Он наклонил голову к штанам своего парня, схватившись за бегунок зубами быстро расстегнул, будто занимался этим постоянно. Он стянул штаны вниз по ногам.
— Похоже я... Боже... Здесь не один такой нетерпеливый, — засмеялся Чимин, пытаясь отвлечь себя от головокружительного возбуждения, которое возрастало в нем лишь от того, как Чонгук срывал с себя одежду, параллельно с тем как его татуированная рука блуждает по всему телу. Он буквально не мог нормально смотреть на своего парня с его чёрными взъерошенными волосами прямо над темнющими глазами, что делало его жутко опасным. И таким его видеть мог только Чимин.
Чонгук впился губами в шею своего парня, именно в то место, что было особенно чувствительным. Чимин застонал в ответ, хватая парня за голову и спину, впиваясь ногтями в кожу. Это было больно, но эта боль была приятной. Он облизывал и посасывал в одном месте, пока его рука ласкала член парня сквозь его боксеры.
— Чонгу-у-ук, — Чимин извивался от прикосновений парня, прикусив губу, чтобы заглушить стоны, которые так и норовили сорваться с его губ. Все тело Чонгука придавливало его, пригвоздив к одному месту. Ему так нравилось это ощущение, будто Чон поймал его в ловушку, и все, что ему оставалось делать, это извиваться и стонать под ним. Чонгук потянул парня за пояс и стянул его боксеры вниз по бёдрам, оставляя их на лодыжках.
— Детка, в диванной подушке все ещё осталась смазка?
— Я думаю, да.
Чимин тяжело дышал.
Рука Чонгука пролезла в диван, двигаясь там, пока он не наткнулся пальцами на маленькую баночку. Он торжественно вытащил её.
— Знал, что понадобится.
Чонгук сдвинул ноги Чимина вместе, поставив его на колени, выпятил задницу кверху, выставив напоказ. Он ввёл один из своих пальцев в узкое колечко мышц, толкаясь внутрь. Чуть позже он добавил ещё одну фалангу. Чон согнул пальцы растягивая парня ещё сильнее и погладил его внутри. Чимин застонал и уткнулся лицом в диван.
— Ах, Г... Гу... Гуки, я готов.
— Ты уверен? Я с радостью заставлю тебя кончить и так, — сказал Чонгук, продолжая свои манипуляции, раздвигая свои пальцы на манер ножниц.
Руки Чимина дрожали, и он с трудом на них держался.
— Я хочу, чтобы ты меня трахнул, — парень застонал, — по-настоящему.
— Ты же знаешь, что я сделаю все, что бы ты ни захотел, — парень уткнулся носом в плечо Чимина, оставив легкий поцелуй на его ухе.
Он вынул свои пальцы и размазал по члену остатки смазки. Затем придвинулся к анальному отверстию Чимина.
— Ты готов?
Чимин кивнул, и Чон медленно и аккуратно вошёл внутрь. Спина Пака выгнулась, и он начал искать опору любой поверхности, отчаянно цепляясь рукой за диван, подушки и своё лицо. Чонгук вышел и вошёл еще раз аккуратно и медленно, чтобы изменить угол проникновения, и прижался своей грудью к его спине, пока целовал в плечо. Он врывался в его тело медленно, плавно и нежно. Это сводило Чимина с ума. Ему так нравилось чувствовать каждый дюйм члена Чонгука, что наполнял его, и это заставляло его тело гореть. Нервы Пака были на пределе.
Чонгук был всегда более громким среди них. Он не мог сдерживать свои стоны, независимо от того, чем они занимались.
— Чёрт, Чимин, это так... Ты, блядь... — Чонгук нахмурил брови.
Чимин так приятно обволакивал его, так тесно и тепло. Этого удовольствия было достаточно, чтобы выбить весь воздух из его легких и заставить его сердце замереть. Толчки стали быстрее, и парень не мог остановится. Он чувствовал, как начал терять контроль, ведь когда дело касалось Чимина, он никогда не мог сдержаться. Что-то в парне всегда заставляло его разум помутнеть, его тело начинало кричать об освобождении, как будто его инстинкты брали над ним верх и все, о чем он только мог думать, это то, что ему нужно трахнуть своего парня, иначе он просто взорвется. Звуки, которые вырывались изо рта Чимина, из этих нежных розовых губ, тоже не помогали сдерживаться.
— Быстрее, Гуки, быстрее, — заскулил Пак.
Чонгук всегда следовал за тем, о чем его просили. Он всегда делал то, что хотел Чимин. Он положил голову на спину парня между его лопаток, так как ему было слишком хорошо, чтобы держать голову высоко поднятой. Он толкался сильнее и быстрее. Чимин закричал поджимая пальцы на ногах.
— Минни, детка, дай мне кончить, пожалуйста... Продержись ещё немного, детка, хорошо? Просто немного подольше.
— Я... Блядь... Я не могу. Не могу.
— Я знаю, Чимини, я знаю, что ты сможешь, — Чон токнулся ещё сильнее, чувствуя как в области паха нарастает давление. — Давай со мной, детка.
Чимин закричал, пытаясь продержаться. Чонгук протянул руку и схватил ею член парня, начав поглаживать по всей длине. Чимин приоткрыл рот и издал стон, который просто свёл его парня с ума.
— Чонгук... Чонгук, я сейчас... Сейчас... — все тело парня напряглось, когда неземное наслаждение опустилось на него. Его ноги задрожали перед тем, как окончательно перестали его держать. Чонгук вскоре последовал за ним, его бёдра затряслись, и его сперма брызнула прямо глубоко внутрь Чимина. Чон крепко прижал тело своего парня к себе, обхватив его за грудную клетку.
— Блядь, Боже мой, — выдохнул Чон, пытаясь восстановить дыхание, — это было восхитительно, ты потрясающий.
— Я мог бы сказать тоже самое и о тебе, — Чимин дышал глубоко и прерывисто.
— Подожди здесь. Я пойду возьму полотенце.
— Не забудь прикрыться!
— Ох, боже, мы занимаемся этим уже много времени, если бы за нами кто-то наблюдал, он бы уже давно увидел меня голым, — усмехнулся Чон.
— Может быть, но... Я не хочу, чтобы кто-нибудь ещё видел твою голую задницу. Только я могу ее видеть.
— Хм, ладно, — Чонгук схватил одеяло и обернул вокруг своих бёдер. Золотой полуденный свет падал на его тело и идеально подчеркивал его мышцы. Чимин облизнулся. Чонгук никогда не перестаёт быть жутко сексуальным, и это начинает создавать проблемы для бедного сердца Пака. Или его члена. В любом случае, это тяжело.
Чонгук вернулся с тёплым полотенцем в руках. Он аккуратно вытер бёдра своего парня, оставляя легкие поцелуи по всему телу. Чимин не мог сдержать улыбки.
— Ты умудряешь делать все так романтично.
— Ты же знаешь меня, детка. Это часть меня.
— И это так здорово, — удовлетворенно улыбнулся Чимин.
— Чимин? — Чонгук сделал большое умоляющие глазки. — Я хочу к тебе прижаться.
— Ах, как я могу отказать тебе, когда ты так на меня смотришь? Иди сюда,— парень лег спиной на диван и раскинул руки в стороны, чтобы Чон мог прижаться спиной к его груди. Пак небрежно накрыл их одеялом. Он покрыл маленькими поцелуями шею и плечи Чонгука, вздыхая удовлетворенно. Он чувствовал, как сильно бьется его сердце в груди, и его поразило, что Чонгук до сих пор имеет над ним такое влияние. Спустя столько лет Чимин все ещё по уши влюблён в него. До этого Чимин не был настолько эмоциональным, предпочитая больше фокусироваться на работе. Но с Чонгуком у него никогда не было ощущения, что он должен сдерживать свои чувства. Он всегда находился рядом, чтобы утешить после трудного шоу или помочь ему расслабиться, когда он часами сидел над новой песней. Фактически, это было частью его работы, но совершенно на неё похоже не было. Это ощущалось чем-то естественным, как будто это было то, чего он на самом деле желал делать. Он никогда не хотел видеть Чонгука грустным или опечаленным. Каким-то образом, совершенно без его ведома, все его чувства превратились в любовь. И в тот день, когда он это осознал, он жутко перепугался. Секс это было одно дело, а вот любовь была сама по себе настоящим чудовищем. Поэтому он спрятал это чувство в себе. Притворился, что ничего подобного не испытывает. Тогда он даже и не догадывался, что Чонгука в то время терзали те же мысли, и что парень был убеждён, что Чимин не ответит на его чувства взаимностью. Это разрывало большое сердце Чона на две части. Парень рыдал почти каждую ночь, и его тетради наполнялись стихами, рифмами и песнями о разбитом сердце. Слёзы капали прямо на его гитару в тот момент, когда он сочинял мелодию для заглавного трека своего сольного альбома «Sun, Moon and Stars». Как отразить в песне все прекрасное, что есть в Чимине? Это было именно то, над чем он работал. И у него получилось. Он позволял своей боли из-за кровоточащей раны создавать слова, которые он складывал сначала в одну песню, потом в две, потом в девять. За каждую неделю он писал восемь песен, посвящённые тоске, и лишь одну о будущем. Он создал альбом, признанный критиками, и он был полностью посвящён Чимину. Он вложил своё сердце и душу, свою кровь, пот и слёзы в каждое слово и ноту. Все, кто читал его текст, будучи фанатом или же нет, кто слушал его музыку, знали, что он писал о своей жизни.
Все. Включая Чимина.
И это крупное признание в любви помогло признаться. Больше ничего не сдерживало Чимина. Он признался в своих чувствах Чонгуку, пока они находились в гостиничном номере в Барселоне, в закатных сумерках во вторник. Он открыл ему своё сердце, и оставил его открытым для получения отказа, несмотря на все чувства.
К счастью для него, Чонгук ответил взаимностью.
— Чонгук?
— Ммм? — сонно промычал Чон в ответ.
— Спасибо тебе, — парень глубоко вдохнул, — за то, что ты рядом со мной. Ты самый потрясающий парень из всех, ты тот, о котором я мог только мечтать. Я чувствую себя по-настоящему везучим, потому что ты сейчас здесь со мной, в моих объятьях, — Чимин нежно прикоснулся губами к его затылку. — Мне не хватает слов, чтобы описать свою любовь к тебе. Ты — самое важное, что есть в моей жизни.
— Чимин, ты опять делаешь это со мной!
— Что?
— Я сейчас разрыдаюсь, — Чон шмыгнул носом.
— Ты можешь поплакать, если хочешь, — Пак улыбнулся. — Я рядом.
— Пока ты рядом, я буду в порядке.
Чонгук заснул, свернувшись калачиком на диване рядом, прямо в объятиях своего парня.
***
— Чонгук! Чонгук, детка, проснись!
— Что? Что? Ты в порядке?
— Блядь, Чонгук, мне так жаль, — Чимин отчаянно вытер слёзы с глаз.
— Детка..
— Пожалуйста, прости меня, мне так жаль...
— Чимин, детка, успокойся.
— Я... Я... Я просто не могу поверить...
— Что случилось? Что не так?
— Они правда сделали это. Блядь, это такой пиздец! — голос Пака был немного хриплым, что возникало ощущение, что парень рыдал.
— Что ты имеешь в виду?
— Они... — его голос надорвался. — Они засняли нас, когда мы занимались сексом. Фотки слили пять минут назад.
Чонгук замер.
— Чимин...
— Мне так жаль, я должен был быть более внимательным, я...
— Нет, нет, нет. Ты не должен за это извиняться, — Чонгук притянул своего парня к груди, — это я виноват.
Они сидели вдвоём, раскачиваясь в разные стороны, глубоко дыша. Чимин посмотрел на парня немного припухшими глазами.
— Чонгук?
— Что такое, детка?
— Мы в порядке?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты... Злишься на меня?
— Нет, Боже мой, конечно нет! Я никогда бы не смог злиться на тебя из-за такого! Я люблю тебя в любом случае, понятно? Мы со всем справимся! Мы пройдём через всё вместе.
— Да, мы со всем справимся, — Чимин чмокнул его в губы, слабо улыбаясь.
— Давай посмотрим на это со светлой стороны, — ухмыльнулся Чонгук, — мы всерьёз можем задуматься о громкой свадебной церемонии. Теперь, когда весь мир знает про нас.
— Я в Пинтересте сохранил много фоток по этому поводу, мы можем их пересмотреть, — улыбнулся Чимин.
— Хм, я это доверяю тебе, — он провёл рукой по волосам своего парня. — Слушай, что касается тех фото...
— А что с ними?
— Мы же хорошо на них получились?
— Господи боже мой, ты такой чудик, — рассмеялся Чимин.
— Эй! Я задаю серьёзные вопросы вообще-то! Если уж в Интернет просочились мои супер-сексуальные фото, я должен хорошо на них выглядеть!
— О, так это твои супер-сексуальные фото? В последний раз, когда я смотрел, смеялись надо мной.
— Они намекают на то, что быть внизу стыдно? Если бы я знал, что нас будут фотографировать, я бы определено был бы снизу.
— Ты серьезно говоришь, что предпочёл, чтобы тебя трахали на фотках, которые слили в Интернет?
— М-м-м, да. Теперь все думают, что я актив. Может быть, я говорю как эксгибиционист, но я бы точно предпочёл, чтобы все увидели, как меня трахаешь ты.
— Уверен? — Чимин ухмыльнулся, — может это изменит твоё мнение.
Пак протянул телефон с открытой фотографией парню.
— Черт, мы выглядим горячо, — глаза Чона расширились.
— Реально же, да? Я имею в виду, посмотри на себя! Волосы свисающие перед глазами и эти татуировки на руке, — Чимин провёл языком по губам, — если бы я не был твоим парнем, а просто смотрел на фото, я бы упал в обморок.
— Мне больше нравится смотреть на тебя. Блядь детка, ты видишь себя? Пиздец!
— У меня самый горячий парень в мире, — сказали они одновременно и рассмеялись, падая друг на друга.
— Ну и как люди отреагировали?
— Я не смотрел ещё, на самом деле. Давай глянем, — Чимин пролистнул вниз и коротко усмехнулся. — Боже, детка, ты только посмотри на это!
«Боже, блядь, вы видите это? АХШЖВЦОМЛИДТВДПЬ ОНИ ТАКИЕ ГОРЧИЕ, БЛЯДСКИЙ БОЖЕ»
— Удивительно. Это просто распиарит меня ещё больше, — хихикнул Чонгук.
— Возможно, — Пак положил подбородок на плечо парня. На его лице сияла яркая улыбка.
Они продолжили читать твитты, не сдерживая смеха.
— Чонгуки?
— Да?
— Я думаю, все будет хорошо.
***
Таблоиды бросились раскручивать эту историю по-разному, делая ее от скандальной до самой серьезной. Люди по всему миру читали в своих телефонах статью месяца, если даже не года.
Позволив себе некоторое время игнорировать данную слитую информацию, Чонгук в каждой из своих социальных сетей сделал не совсем официальное заявление.
«Вы все просто только и мечтаете о том, чтобы у вас был такой же горячий парень, как и у меня.»
Весьма кратко.
Чуть позже агентство тоже выпустило официальное заявление, только более профессионально:
«Как вы уже, наверное, знаете, наш певец Чон Чонгук состоит в отношениях. Его парень, Пак Чимин, также является менеджером артиста на протяжении пяти лет. Они находятся в близких отношениях уже длительное время и планировали сообщить об этом только в более приятной форме. Наше агентство просит вас уважать личную жизнь певца и воздержаться от репостов, сохранений или любых других видов распространения выложенных фотографий. Мы надеемся на вашу поддержку артиста и его менеджера и в будущем.»
Чонгук на это ответил:
«Делитесь этой фоткой сколько хотите, мы на ней классно выглядим хех»
За несколько часов на маленький аккаунт Чимина в Твиттере подписалось более десяти миллионов людей. Он сделал свой первый твит уже с подтверждённого аккаунта:
«Надеюсь, у всех, кто читает этот твит будет хороший день💞 Спасибо, что поддерживаете Чонгука и меня!»
Вместе с твиттом он выложил и селфи. Ответы были в основном просто криками людей о том, что Чимин самый милый человек на планете, который «заслуживает только любви, объятий и счастья».
Последним, что в тот день Чонгук написал в Твиттере, было:
«Теперь вопрос заключается только в этом: Пак Чонгук или Чон Чимин?»
***
9 месяцев спустя
— Ты справишься со всем просто прекрасно, детка.
— Я просто нервничаю. Исполнить песню, которую я сам написал? Здесь? Боже, я просто не могу поверить в то, что на самом деле собираюсь это сделать.
— Эй, эй, посмотри на меня, — Чонгук сжал плечи Чимина. — Я люблю тебя, ты знаешь? И я буду стоять вот здесь и ждать пока ты закончишь. Ты будешь просто блистать, я знаю это! — он оставил лёгкий поцелуй на лбу. — А теперь давай выйдем на сцену и взорвем ее!
Включился прожектор, направленный на Чонгука. Он сжал в руке микрофон.
— Дамы и господа, спасибо за то, что сегодня вы с нами. Надеюсь, вам не было скучно? — Чон пошутил, рассмешив всех зрителей. — Хорошо, хорошо, — ухмыльнулся Чонгук, чуть сморщив нос, — ну а теперь, чтобы немного растрястись, пожалуйста, встречайте, мой муж, Пак Чимин!
Свет прожектора переключился на Чимина, который был одет в приталенный серебристо-голубой костюм, а его ангельское лицо было наклонено к свету. Чонгук стоял в стороне и смотрел, поглаживая обручальное кольцо на безымянном пальце левой руки. Он мысленно возвращался воспоминаниями к тем клятвам, что они дали друг другу, пока слёзы катились по его щекам.
Боже, Чимин, с чего бы начать? Ты знаешь, детка, я верю в судьбу. Правда верю. Я влюбился в тебя так быстро, и думаю, что Вселенная сделала это специально.
Чимин поёт:
«Ничто из этого не было совпадением..»
Пока голос его любимого человека поднимался и плыл по воздуху, он погружался в недавние воспоминания, держа руку на сердце.
Если бы объятьями можно было бы показать, как сильно я тебя люблю, я бы обнимал тебя вечно. Свою любовь к тебе, я никогда не смогу выразить словами. Я никогда не думал, что такое возможно, но, детка, я с каждым днём влюбляюсь в тебя все больше и больше. Каждую минуту, каждый час я смотрю на эту прекрасную улыбку, и это никогда не изменится. Я просто надеюсь, что когда-нибудь, как-нибудь тебе удастся почувствовать хотя бы частицу любви и преданности, что я испытываю к тебе. Мое солнце, луна и звёзды...
Чонгук прошептал:
—
Я люблю тебя.
