Рыжая

— Кажется, твоя рыжая тебя избегает. Это какой-то новый уровень фрэндзоны — динамить в отношениях? Или она все еще боится снова сжечь тебе конечности? — Ривену быстро надоедает молча наблюдать за гляделками самой обсуждаемой парочки Алфеи — Ривену хочется подробностей. Желательно пикантных. Неужели поссорились? Неужели его друг не смог удержать девчонку, которой бредил весь последний месяц? Это точно не в духе принца Эраклиона. Те всегда добивались своего. Скай нахмурился, но не ответил, тем больше вызвав интерес у Ривена. Видимо, личная жизнь принцев всегда должна быть напичкана драмой. Судя по всем сказкам, который знал сам Ривен, так оно и было. Скай жил по канонам во всех смыслах. — Ривен, если мы с Блум встречаемся, то это не значит, что все свободное время мы должны проводить вместе. Когда у тебя наконец появится девушка, ты это поймешь. Ривен мотнул головой. Блум, сидящая за дальним столом вместе с Террой и Музой, все еще изредка поглядывала в их сторону. Ривена это все уже начинало раздражать — какие же они сложные. — С каждым днем ты становишься все занудней и занудней. Хотя из-за недотраха с людьми и не такое бывает. — Возможно, ты прав, — Скай на удивление поддержал проснувшегося в Ривене психолога. — Тебе ведь лучше знать. — Эй, — мрачно усмехнулся Ривен, еще раз искоса глянув на потерянную Блум. И не надоело им обоим играть в недотрог и невинных. Ривен бы не выдержал. — Знаешь, единственное, что плохо выходит у всех принцев — это ложь и шутки в мой адрес. Бывай, кажется, твоя красотка сейчас наконец решится обратить на себя внимание. Смотри, идет. Блум и правда встала со своего места и неуверенным шагом направилась в сторону парней. Непривычно проницательный и понимающий Ривен поспешил ретироваться — все ради друга. — Прости, не помешала? — Блум подошла ближе. По ее извиняющемуся тону казалось, что она просит прощения не за то, что помешала общению с другом. Она извиняется за другое. Не первый день уже. Скай все это время не сводил с нее взгляда. Блум волновалась. У нее были причины волноваться. — Это ты меня прости, — Скай опускает глаза на свою перебинтованную руку и виновато улыбается — ожог пройдет еще не скоро. Скай сжимает ее руку и неотрывно смотрит, как Блум отчаянно пытается сосредоточиться. Скай ей, определенно, мешает. Мешают ее чувства. Блум находится в шаге от того, чтобы передумать и отказаться от этой безрассудной идеи — научиться контролю с помощью чувств. С помощью любимого человека. Блум ведь все еще не верила в сказки. — Я не фея, но, думаю, тебе нужно расслабиться, — тягучий голос парня будто въедается в само подсознание. Блум зажмуривается — Скай прав. Блум сжимает его руку крепче. Чувствует близость. Чувствует нарастающую силу. Чувствует себя. Внутри что-то загорается. Вспыхивает. Взрывается. Блум слышит только резкий вскрик, глаза слепит собственное пламя. Блум горит — вместе с ней горят и ее чувства. Блум приходит в себя только, когда оказывается на холодной земле, прижатая телом специалиста. Она впервые видит Ская таким. Чужим. С исказившимся от боли лицом. Блум опускает глаза и все понимает. У Ская ожог на все руку — Блум больно смотреть. Блум едва сдерживает слезы и подступающий к горлу ком. Она опасная. Она идиотка. Она не смела подвергать Ская опасности. Не смела использовать при нем бесконтрольную магию. Не смела… Довериться себе и своим чувствам. Скай встает, все еще кривится от боли, пытается хоть как-то успокоить девушку. Это его вина, не смог быстро среагировать. Тоже доверился, тоже дурак. Идеальная пара, не правда ли? Мистер Харви, перевязывая Ская, будничным тоном сообщает, что все должно пройти через неделю, если обрабатывать руку специальной мазью. Скай покорно соглашается и искоса посматривает на все еще обеспокоенную и явно переживающую Блум. Она не хотела его так травмировать. Не хотела, чтобы он получал по самое не хочу от Сильвы. Не хотела, чтобы его отстраняли от тренировок. Блум не хотела быть ходячей проблемой и опасностью для Ская. Но, видимо, иной роли ей и не отводилось. Блум внимательнее Ская слушает мистера Харви и уже в тот же вечер пытается сама сделать мазь — хоть как-то загладить вину и помочь. Ничего не получается. Пока в оранжерею «случайно» не заглядывает Терра и не добавляет в вязкий раствор Блум недостающих трав, попутно объясняя все тонкости работы с травками. Блум, наверное, впервые понимает, о чем постоянно говорит Терра с такой увлеченностью. Быть ботаником — не так уж скучно-отстойно. — Я принесла мазь, — Блум коротко неуверенно улыбается, протягивая баночку. — Как, затягивается? — Спасибо, ты и правда фея, — Скай улыбается в ответ, принимая мазь и посматривая на свою перебинтованную руку. — Послезавтра могу снова приступать к тренировкам. Сильва уже ждет. — Он сильно тебя ненавидит? Скай сощурился. — Нет, разве что Ривен. Сильва сейчас гоняет его вместо меня. Но не переживай за это — ему полезно. — Я тогда пойду? — Блум неловко качнула головой, сделав пару шагов в сторону. Ей все еще некомфортно было находиться рядом со Скаем, она все еще чувствовала себя виноватой перед ним. Они оба чувствовали. — Зайдешь ко мне вечером? — Скай кинул пристальный взгляд на девушку, отчего у Блум внутри что-то оборвалось. Она все еще пыталась не оставаться с ним наедине. После произошедшего Блум не могла себе этого позволить — вдруг рядом со Скаем она снова полностью поддастся чувствам и потеряет контроль? Она не могла этого допустить. Не могла снова стать ближе. Даже если безумно хотелось. — Назавтра тоже нужна будет мазь. — Конечно, я принесу. Терра сказала, что я хорошая ученица и скоро смогу стать настоящей травницей. Скай кивнул. Он в Блум и не сомневался. Скай смотрел на нее изучающе, прекрасно понимая, почему Блум выглядит такой потерянной. О чем думает, о чем переживает. Скай не знал, что с этим сделать. Он уже не раз успел сказать, что она не виновата — он все еще ей доверяет, все еще хочет помочь. Да и вообще, это всего лишь ожог — пройдет. Скаю не хотелось терять их вспыхнувшую близость. Скаю не хотелось обращать собственные чувства в пепел. Но помочь с контролем Блум он уже не мог — для начала она сама должна была разобраться в своих чувствах. Понять, что бежать от них бесполезно. Сжигать себя в самокопаниях и вине — бессмысленно. Больно.