Почему ты ушёл

When our worlds They fall apart When the walls come tumbling in

Пока шли гудки, он поймал себя на том, что задержал дыхание. Он чувствовал себя преступником, хотя был уверен в своей правоте. Но уверенность это одно, а ощущения… - Да? - Только не бросай трубку! Это Алан. На том конце немного помолчали. Может быть, чуть дольше, чем он ожидал, но, по крайней мере, собеседник действительно не бросил трубку. - Чего тебе? - Просто хотел узнать… как у вас дела. - Включи телевизор. По MTV или VH1 что-нибудь обязательно расскажут. В конце концов, у тебя всегда есть Даниэль. - Это другое. - Да? – теперь собеседник был уже агрессивен. – Почему? - Долго объяснять. Ты можешь просто рассказать, что у вас происходит? - Да иди ты к чёр… - Нет, послушай! Энди… Пожалуйста. Получилось просительно, но ему было почти наплевать. Он жутко волновался. Он теперь всё время жутко волновался. Тем более, это подействовало. Неведомо как, но он почувствовал, что Флетчер смягчился. Вздохнул. - Это не телефонный разговор. - Приезжай ко мне, - выпалил Алан, ни капли не задумавшись над словами. – В студию. - Ты приглашаешь меня в студию? – глумливо усмехнулся Флетчер. – Что нам там делать? - У меня есть кофе и газеты. Не беси меня. Приедешь? - теперь он был сварлив, и это гораздо больше походило на того Алана, которого Энди знал. - Приеду. Когда теперь ещё будет возможность тебе врезать… Врезать не получилось. Он едва вошёл, едва увидел в полумраке холла странно взволнованное лицо бывшего коллеги – а тот уже расстёгивал на нём куртку. Алан правда думал, что это прошло. Вроде бы – прошло. Так, глупость, молодость, слишком много выпивки и наркоты. А оно, оказывается, слегка затаилось, и только. Это было так чертовски странно и так захватывающе. Он уже взрослый мужик, у него жизнь наконец-то начала налаживаться. Но видимо, есть вещи, которые не меняются. Не могут измениться, потому что необходимы, а зачем и почему – судьба не спрашивает. - Кровать тут есть? – прошептал тот, второй. Ненавистный. Неожиданный. Нужный. – Кровать, диван… Хоть что-нибудь… - Раньше ты не был таким привередливым, - выдохнул Алан. - Я уже не мальчик… чтобы обжиматься по углам… - Кровать есть, но до неё нужно дойти… - Ну так пошли! Он проснулся один. Испытывая одновременно облегчение и разочарование. Он правда собирался поговорить. Ему надо было знать, что происходит у них, он беспокоился. Разговора не получилось и, видимо, не получится. Наверное, и правда лучше выспросить Даниэля. Чёрт… Он добрёл до душа. Долго смотрел в зеркало, изучая своё лицо. Глаза были немного шальные. Давно он не видел этого выражения. Хотелось выпить. Ёжась от холода, он спустился на первый этаж и тут увидел, что в баре кто-то рылся. Что, Флетч, сбегал в таком ужасе, что потребовалось напиться? Но Флетч никуда не сбежал. Со стаканом в руке и в одних джинсах – не мёрзнет, что ли? – он стоял на пороге аппаратной, обозревая открывающееся ему зрелище. Алан подошёл и некоторое время так же задумчиво смотрел и пил. - Шикарно, - в конце концов сказал Флетчер, проходя внутрь. Сходил в соседние помещения, потом вернулся. Алан устроился на диване. – Шикарно. Очень стильно. Хай-тек, цепи. В зале акустика, как в церкви, должно быть удобно. - Да, мне тоже нравится, - Алан не смог сдержать самодовольную улыбку. Флетчер сел рядом. Не настолько рядом, как хотелось бы. – Только холод собачий. Ты, кстати, зря так расхаживаешь, тут сквозняки. - Беспокоишься? Алан Уайлдер, ты за меня беспокоишься? Не ты ли не далее, как год назад, во всеуслышание пожелал мне, чтоб я сдох? Алан насупился. - Я просто боюсь, что если ты подхватишь воспаление лёгких, группе точно конец… - Группе и так конец. Он сказал это мрачно, но спокойно, констатируя свершившийся факт. Алан почувствовал, как у него похолодели пальцы, хотя, казалось, холоднее уже некуда. - Как… Дэвид? Флетчер отвернулся. - Он умирает. Убивает себя. Беда в том, что он делает это сознательно. Он хочет умереть – и упрямо идёт к этой цели, господи… - Энди скривился, отвернулся, глотнул из стакана. Лицо его стало отрешённым. - Это из-за Мартина, - многозначительно сказал Алан. - Знаю. Знаю, чёрт побери! Я пытался говорить с ним об этом, но он всё время пьяный, причём до такой степени, что никакого вразумительного разговора с ним вести нельзя. А в те редкие моменты, когда трезвый, начинает бухтеть, что ничем не может помочь человеку, который сам решил спустить свою жизнь в унитаз. - Они так и… - Нет, - Энди посмотрел ему прямо в глаза и неожиданно похабно усмехнулся. У Алана пробежали привычные мурашки по позвоночнику. – У них всё сложно. Они не могут об этом поговорить. Не могут друг с другом. Не могут друг без друга. Март делает вид, что ему наплевать, хотя боится телефонов. - ??? - Могут позвонить и сказать, что Дэйва больше нет. - И при этом делает вид, что ему всё равно. - Да. - И ты защищал его, когда я говорил, что он отморозок. - Он мой друг. - А, не начинай. Они помолчали. - Оба дураки, - сказал наконец Энди. – За столько лет так и не выяснить ни разу отношения… И теперь... Всё разваливается. Дэйв в Лос-Анджелесе, спит в гробу и ждёт, что Мартин остановит его падение. А Мартин в Лондоне, пьёт до галлюцинаций и делает вид, что не понимает, что от него требуется. А я сижу здесь с тобой и понятия не имею, зачем всё это рассказываю. - Если я ушёл, Энди, это не значит, что вы стали мне безразличны. - А почему тогда, Алан?!! Почему ты ушёл? – Флетчер повысил голос. – Знаешь, я долго верил, что дело и правда в деньгах... - А потом перестал? – Алан неприятно усмехнулся, но Флетчер этого всё равно не заметил, потому что смотрел куда-то поверх его головы. - Ты не настолько дерьмо, Уайлдер, кому, как не мне, это знать. Алан подумал немного. Встал, сходил к бару, вернулся с бутылкой и снова наполнил оба стакана. По пути проверил, включено ли отопление. Судя по реостату, жарило на полную мощность, но теплее не становилось. Он всё-таки принёс Флетчу свитер, ему просто холодно было на него смотреть. И только когда снова приземлился на диван, сказал задумчиво: - Я и правда хотел, чтоб ты сдох. Чтобы вы все сдохли. Смотрел на вас и чувствовал, что полон ненависти, что каждая клетка тела ею полна. А ведь так не должно быть. Дело не в вас. Не в том, что я действительно желал вам зла... Мы так долго были друзьями, не ухмыляйся, у меня было время подумать над всем этим. Я восхищался вами. Я чувствовал себя, как дома, среди вас. И я не понимаю, почему всё стало... Так. Но оно стало. Нельзя делать музыку, ненавидя её автора, ненавидя всех вокруг. Я просто больше не мог. Знаю, ты думаешь, что я сбежал с тонущего корабля. И в чём-то ты прав. Я не хочу быть тем, кто ничего не сделал, пока умирает общее дело. А вытащить его в одиночку я не мог. - И теперь в одиночку вытаскивать – или тонуть – буду я. А мне не под силу. - Мы оба сделали всё, что могли. - Тебе всё равно? Бог с ней, с группой, но ведь Дэйв твой друг. - Он не хочет со мной разговаривать, Энди. Единственный человек, от которого он ждёт звонка, боится телефонов. Они снова замолчали. Флетчер тяжело вздохнул. - Как бы ты ни изгалялся, это было делом моей жизни. - Я знаю. Ты вообще у нас уникум, - Алан слегка улыбнулся, показывая, что говорит без агрессии. – Но ты маловато времени ему уделял, тебе не кажется? - Ааа, пошёл ты в… - Флетчер начал подниматься с дивана, уже жалея, что вообще не бросил трубку сразу, как только услышал этот знакомый холодноватый голос. - Не-не-не, - Алан потянул его на себя, не давая встать. – Не сейчас. Не сейчас. Меня ещё примерно двенадцать часов никто не хватится... - Трудоголик, - усмехнулся Флетчер ему в губы, поддаваясь. - Циник. - Романтик, - опротестовал Алан между короткими поцелуями. - Мы никогда не делали этого в студии.