Suis moi. Fuis moi.

      Они шли по пустынным коридорам школы, в сторону северной лестницы. Учитывая то, что звонок на урок был почти минут десять назад, все учащиеся уже успели разойтись по кабинетам. Всё, о чем могла думать Ванда — ощущение бабочек в животе, ведь Нат продолжала крепко держать её ладонь, от чего сердце девушки делало кульбит за кульбитом. Вокруг было как-то слишком тихо, но это вовсе не напрягало, скорее наоборот. Более того, обеих не покидало чувство ожидания неминуемо приближающегося разговора.       — Куртку надень, — тишину нарушила Наташа, когда они внезапно остановились около шкафчика Максимофф.       — Что? — кажется, младшей девушке действительно необходимо приложить намного больше усилий, дабы не выпадать из реальности.       — Там, куда мы идем холодно. Не хочу, чтобы ты заболела, — вздохнула Романофф. — Надень, пожалуйста, куртку.       В этот момент восприятие происходящего Ванды сломалось окончательно и бесповоротно. Когда такое видано было — Наташа Романофф и заботится о ней. Вы, наверное, могли подумать, что эта девушка черства как сухарь, однако сие утверждение крайне ошибочно. Грубо и отстраненно она вела себя лишь с Вандой, и то до поры до времени.       Блондинка открыла свой шкафчик, довольно быстро натянув куртку, после чего вновь протянула свою руку старосте. Та без лишних колебаний переплела их пальцы.       Ученицы поднялись на четвертый этаж. Никто более не проронил ни слова, а Наташа продолжала уверенно вести одноклассницу в известном ей одном направлении. Она размышляла о том, как правильно начать обсуждение столь непростой для них темы. Как объяснить Максимофф своё поведение все эти годы. Как сделать так, чтобы она её поняла. Как не сорваться на очередные подколы. Характер у девушки был весьма непростой. К тому же, Романофф не до конца понимала отношение Ванды к своей персоне. Сначала та сказала, что между ними ничего не изменится, после чего, спустя пару дней, предложила поговорить о происходившем и, в конце концов, сама поцеловала старшую.       Давайте будем честны, они обе долгое время не могли определиться в своих чувствах, поступках и суждениях касательно друг друга. Однако это абсолютно нормально. Мало кто в подростковом возрасте точно знает, чего хочет от жизни, от окружающих людей. Каждый ведет себя по-разному, если ему или ей кто-то нравится. Буквально единицы сразу осознают свою симпатию к кому бы то ни было, и моментально понимают, что, как и зачем делать. Возможно, сейчас кому-нибудь из вас кажется, что на месте одной из этих двоих вы бы точно знали ответ на решение возникших между ними проблем. Может вы и правы, в силу жизненного опыта. А может, вам только кажется, что их сложности легко решаемы. Не стоит забывать простой, но очень важный факт: все мы разные. Это жизнь, каждая ситуация априори единожды случается впервые. Каждый человек находит собственный выход.       В коридоре было настолько тихо, что порой можно было услышать тех или иных преподавателей, рассказывавших новые темы в своих кабинетах. Начало семестра как-никак. Максимофф настолько потерялась в собственных догадках, перебирая варианты, куда же её ведет Нат, и не успела среагировать, когда та резко остановилась прямо перед дверью в музыкальный класс, из-за чего немного толкнула девушку плечом.       — Прости, — она инстинктивно отскочила от неё, выдернув свою руку из потеплевшей ладони.       Подобная реакция смутила Романофф. Нахмурившись, староста закусила губу. «Сама виновата», — подумала она. Заметив это, выражение лица Ванды стало более виноватым.       — Ничего, — коротко отмахнулась Нат, открыв дверь в кабинет. — Проходи.       Они вошли внутрь, где никого не было. Наташа прикрыла за собой дверь, молча прошла к учительскому столу, который стоял в левом углу, прямо напротив сцены, а рядом с ним располагались музыкальные инструменты (школьный инвентарь). Пока она что-то искала в ящиках учительского стола, блондинка молча наблюдала. Внутри разрасталось чувство страха. В любой момент мисс Маршалл — преподаватель пения, могла вернутся и застукать их. Тогда проблем не оберешься. Мало того, что уроки прогуливают, так еще и крадут, наверное. Больше масла в огонь подливала тишина. Теперь она казалась угнетающей. Ванда думала, как объяснит родителям сложившуюся ситуацию, ведь когда их поймают — моментально отправят в кабинет директора, вызовут родителей и все, пиши пропало. В лучшем случае отстранят от уроков. Где-то в потоке этого хаотичного представления наихудших раскладов, у Максимофф промелькнула мысль, словно Нат специально потянула её с собой, дабы втянуть в неприятности.       — Идём, — раздалось совсем рядом, и Ванда подпрыгнула на месте. — Ты чего такая шуганая? — последовал вопрос.       — Я н-не шуганая. Это ты незаметно подкрадываешься, — ответила девушка, делая один глубокий вдох за другим. — Так и умереть можно.       — Твоя смерть совсем не входит в мои планы, солнце, — улыбнулась староста. — Я определенно хочу, чтобы ты пожила как можно дольше.       И снова это её «солнце» заставляет сердце биться чаще, хотя оно и так готово пробить ребра в любой момент. Романофф опять взяла одноклассницу за руку и потянула в сторону сцены. Там они прошли за кулисы, старшая девушка отодвинула массивную изумрудную штору, перед ними появилась железная дверь. Наташа вставила ключ в замочную скважину, несколько раз повернула его влево и спустя минуту в лицо ударил холодный порыв ветра.       — Мисс Маршалл всегда хранит ключ от выхода на крышу в своем столе, — пояснила рыжая бестия прежде, чем Ванда успела сказать хоть слово.       Девушки вышли на свежий воздух. С крыши здания открывался прекрасный вид не только на передний и задний двор школы, где в более теплые времена года учащиеся обедали или проводили свободное время между уроками, но и на часть городка в целом. Природа спала самым крепким сном, укрытая белым одеялом из микроскопических кристаллов льда. На небе ни облачка, словно тучи договорились между собой, давая возможность яркому, пусть и не способному согреть, солнцу подарить людям светлый день. Лучи небесного светила отражались от ледяных поверхностей, предавали снегу ослепительный блеск. От этого словно становилось холоднее.       Нат достала из кармана светло-салатовой толстовки пачку сигарет, зажигалку. Она, все также молча, протянула их Ванде, но та отрицательно помотала головой. Максимофф пробовала курить в средней школе. Не то, чтобы ей не понравилось, блондинка просто не понимала в чем смысл курения. Однако несколько раз девчонка ощущала желание выкурить одну или две сигареты. В основном это происходило в особо стрессовых ситуациях. Данная ситуация, конечно, была стрессовой, но от чего-то курить в присутствии Нат казалось ей неловким действием.       Романофф медленно затягивалась, выдыхая ртом дым, смешанный с паром от контраста температуры, а Ванда продолжала наблюдать. Нагнетающая тишина время от времени разбавлялась звуками проезжавших мимо машин. Девушка не знала, стоит ли вновь затрагивать тему их взаимоотношений вот так сходу. На этот раз алкоголя в крови не было. Именно поэтому она решила начать с нейтральной темы, дабы хоть как-то прекратить затянувшееся молчание.       — Так мы теперь пара, — уточнила Максимофф, но тут же поймав лукавый взгляд Наташи поспешила исправиться. — Напарники. Я имела ввиду напарники по проекту.       — Да, Ванда, мы напарники. Кажется, я уже сказала тебе об этом. Но можем быть и парой, — она сделала очередную затяжку. — Если ты не против.       По всей видимости, Нат решила сразу идти с козырей, тем самым лишив младшую девушку дара речи. Ванда нервно покусывала нижнюю губу, заламывая пальцы на руках. Она понятия не имела как ответить на предложение Романофф. Да и вообще, всерьез ли старшая спросила об этом. Вдруг её слова лишь очередная шутка, саркастический подкол. Сложно верить человеку, который спустя несколько лет кардинально сменил к тебе отношение, тем более произошло это будто в одно мгновение. Во всем видится подвох.       — Послушай, — выдохнула девушка, так и не дождавшись ответа. — Я понимаю, что тебе всё это кажется подозрительно странным. Да, со мной сложно, но… — она выкинула окурок и тот оставил черную отметину, утонув в снегу. — На это были свои причины. Может, мы поговорим о них позже.       — На всё есть свои причины, я это понимаю, — блондинка сделала несколько шагов вперед, подойдя к краю и устремив свой взгляд на заснеженные крыши жилых домов. В её голове творился хаос, из-за чего невероятных усилий стоило держать себя в руках. — Но и ты пойми меня, пожалуйста. Ты не объясняешь своих причин. И это «может, поговорим позже» никак не оправдывает твоих действий. В этом заключается проблема. Наташа, ты просто берешь и делаешь что захотелось, как захотелось, когда захотелось. А мотивы известны только тебе самой, и насколько я понимаю, открывать их кому бы то ни было ты не собираешься. Я не забираю назад слова, сказанные в нашу последнюю встречу, однако, всё ещё жду от тебя ответов. Зачем причиняла боль столько лет? Зачем тогда пришла, поцеловала? И на этот раз нечто вроде: «Просто захотелось» не прокатит. — Ванда обернулась, обнимая себя за плечи. По щекам, смешанные с чёрной тушью, текли слёзы, которые девушка уже не в силах была сдерживать. — Не хочу казаться эгоисткой, но с твоего появления в моей жизни на пальцах одной руки можно пересчитать приятные моменты, в отличии от всех тех, которые оставили, мягко говоря, неприятный осадок в сердце. Сейчас ты хочешь всё изменить…       — Мне жаль, — перебила её староста, сделав несколько шагов на встречу. — Ванда, послушай, для того, чтобы всё объяснить требуется намного больше времени, чем мы имеем сейчас.       Максимофф мелко дрожала от волнения, от переполнявших её чувств. Она прекрасно осознавала, что данный разговор простым не будет от слова совсем. Она готовила себя к нему продолжительный период времени. Но все мы знаем — невозможно на все сто процентов подготовиться к чему-то подобному. Когда они только шли сюда, было намного лучше по ощущениям. Хотя сей разговор невозможно откладывать дальше и дальше, создавая иллюзию покоя.       — И я хочу всё изменить, — сквозь всхлипы произнесла девушка. — Ты нравишься мне, правда нравишься. Наверное, это глупо — влюбиться в ту, кто так отчаянно пыталась заставить ненавидеть…       — Вовсе не глупо, солнце, — Нат протянула руку и, ухватив блондинку за рукав куртки, притянула её к себе, заключая в крепкие объятия. — Совсем не глупо. Нам просто нужно больше времени.       Ванда продолжала плакать, уткнувшись в шею Романофф, а та в свою очередь, поглаживала девчонку по спине, шептала на ухо успокаивающие фразы и обещания, что они справятся. Так прошло достаточное количество времени, прежде чем обе услышали звонок, оповестивший о конце урока.       — Ванда, — рыжая бестия отстранилась. Нат положила ладони на щеки младшей девушки, большими пальцами вытирая дорожки слёз. — Если ты не против, тогда приходи сегодня вечером ко мне. Поговорим обо всем спокойно в более уютной обстановке. Без отговорок и секретов.       — Обещаешь? — глаза Максимофф встретились с ярко-изумрудным взглядом.       — Обещаю, — она осторожно приблизилась к лицу Ванды, оставив почти невесомый поцелуй на губах. — Нам нужно идти.       — Я не могу встретиться с Пьетро и другими в таком виде… Они ведь начнут допрос с пристрастием.       — Не переживай. Иди в уборную, а я прикрою тебя, пока все соберутся в столовой.       — Угу…       Ученицы направились к выходу с крыши. Наташа плотно закрыла массивную дверь на ключ, как только они оказались за кулисами сцены музыкального класса. Ванда более-менее успокоилась, восстановила привычный ритм дыхания. Дело оставалось за малым, умыться и привести себя в порядок, чтобы друзья, и подавно брат не задавали лишних вопросов. Девушке совсем не хотелось рассказывать им о происходящем между ней и Романофф. По крайней мере до тех пор, пока они вдвоем не разберутся со всем до конца.       Но в самом кабинете их ждал сюрприз, который предстал пред ними, как только Нат отдернула театральную штору. Две пары удивленных глаз уставились на девушек. На стульях первого ряда мини-трибун, кои во время урока служили местами для учащихся школы, сидели девчонки. Они явно были младше Максимофф и Романофф на несколько лет. Одну из них старшеклассницы узнали моментально, а вот вторую видели впервые.       — Оу, — проронила брюнетка, чьи голубые глаза были широко раскрыты.       — Какие люди, — улыбнулась вторая.       Наташа строго прищурилась, покачивая головой, словно намекая той на молчание. Она подтолкнула Ванду к двери, и та быстро ретировалась, не желая создавать еще больше неловкостей.       — У нас тут урок, — уверенно сказала блондинка, будто отвечая на немой вопрос Нат.       — Да? — вопросительно посмотрела на неё сидевшая рядом одноклассница, и та толкнула её в бок локтем. — Да, музыка, точно. —       Елена, ты неисправима, — цокнула староста. Она прошла к учительскому столу, быстро кинула ключ в шкафчик и зашагала по направлению к двери. — Сейчас перерыв на ланч, который мисс Маршал предпочитает проводить, закрываясь в своем кабинете. На вашем месте я бы тут не засиживалась.       — Кажется, пронесло, — вздохнула брюнетка после того, как Наташа вышла из класса.       — Из тебя никудышная лгунья, Кейт Бишоп, — усмехнулась Белова.

***

      У Ванды Максимофф ушло порядка десяти минут плюс-минус на устранение «следов» незадавшегося разговора. Подходя к кафетерию, девушка сразу заметила Питера, ожидавшего её около входа. Конечно, он ведь обещал. Поэтому она ускорила шаг, натянув улыбку и надеясь, что внешний вид стал хоть чуточку лучше, чем был после, скажем так, истерики.       Вот только даже натянутая улыбка спала с губ, когда девушка увидела поникшее, виноватое выражение лица друга.       — Эй Пит, прости, я немного задержалась, — начала Ванда. — Что-то стряслось?       — Нет, просто… — парень замялся, а взгляд был такой, будто он виновен в чем-то поистине ужасном. — Нам… мне…       — Питер, — подруга ободряюще приобняла его за плечо. — Выкладывай.       — Тони позвал меня к себе, готовиться вместе к проверочной по физике. Сегодня вечером… Поэтому придётся отложить нашу с тобой ночевку, — и по тону было ясно, что ему как-то неловко говорить о сложившейся ситуации.       — Боже Паркер, — блондинка с трудом подавила смешок. — Я уж было подумала, что ты убил кого-то ненароком. Всё в порядке, иди к Старку, ничего страшного не произойдет, если мы отложим наши посиделки до завтра или до выходных.       — Ты правда не в обиде?       — Пит, я очень-очень счастлива, что у тебя с Тони все склеивается как надо. Чего вдруг мне обижаться?       — Ты всегда недолюбливала его, — все также грустно ответил Паркер.       — Наши со Старком размолвки ни в коем случае не скажутся на ваших отношениях, — успокоила его Максимофф младшая. — Пойдем, до конца ланча осталось, наверное, совсем немного, а я так ничего и не ела. Ты, насколько я понимаю, тоже.       Парнишка кивнул.       — Да, но я попросил ребят взять что-то для нас, на случай если мы слишком сильно задержимся.       — Оооо, как предусмотрительно.       Паркер дружески толкнул подругу в плечо. Они вместе вошли в столовую. Некоторые ученики уже расходились, оставляя подносы на специальных стойках. Большой перерыв — час на то, чтобы пообедать и передохнуть между занятиями. Многие довольно быстро расправляются с дневной трапезой, дабы оставалось больше времени на повторение материала уроков, дружеские разговоры друг с другом или посиделки в школьной библиотеке. Некоторые девчонки, занимающиеся черлидингом, тратили данное время на дополнительные тренировки, как и ребята-спортсмены. Ванда же была из тех, кто либо проводил время с друзьями, либо читала книги в библиотеке.       Их компания разместилась за крайним угловым столиком. Собрались почти все, не было видно лишь Шерон и Баки с Уилсоном. Наверняка они уже поели и поспешили слинять. Эта неразлучная троица всегда знала, чем бы себя занять и довольно редко присутствовала при общих сборах. Явным исключением были вечеринки.       — Младшая близняшка, ну наконец-то, — поприветствовал её Старк в своей манере. — Мы уж думали высылать за тобой поисковый отряд, но Нат заверила всех, что ты помогаешь новенькой найти путь в кафетерий. Так благородно с твоей стороны.       — Заткнись, — буркнула Максимофф, усаживаясь между Пьетро и Роджерсом, прямо напротив Наташи.       — Фу какая грубая, — закатил глаза Тони.       — Всё в норме? — спросил заботливо брат, наклонившись ближе к девушке, так, чтобы услышала лишь она.       — Да, Пьет, не переживай, — блондинка улыбнулась.       — Мы тут ваш день рождения обсуждали, — подал голос Бартон. — Тони любезно предложил свой загородный коттедж для вечеринки.       — Наш день рождения только через месяц, — уточнила Ванда.       — Уже через месяц, сестренка.       — А ну точно. В любом случае, я поддержу любое решение, — она кинула быстрый взгляд на Романофф, которая подвинула к ней поднос с макаронами, пиццей и яблочным соком.       — Не знала, что ты захочешь, — ответила Нат на немой вопрос.       — Спасибо.       Данный знак внимания заставил бабочек внутри пронестись по грудной клетке с двойной скоростью, совершая кульбит за кульбитом. Внутри все сжалось от приятных ощущений в груди, а улыбка сама по себе растянулась на лице девушки. Ванда совсем не ожидала, что Романофф позаботиться о том, чтобы она не осталась голодной. Это было достаточно мило и приятно.       Так, остаток большой перемены друзья провели, меняя одну тему разговора на другую по несколько раз. Наташа никоим образом не акцентировала внимание лишь на Максимофф младшей, вела себя так, словно между ними ничего нет вовсе. Получалось у неё намного лучше и правдоподобнее, чем у самой Ванды, которая то и дело засматривалась на Романофф, либо же витала где-то в своих мыслях, зачастую не вникая в обговариваемую компанией тему.       Как только раздался звонок, оповещающий о конце перерыва, все быстро собрали свои вещи и разошлись по кабинетам. До конца учебного дня оставалось еще несколько часов — три урока: два английских и литература. Время пролетело относительно быстро. На одном из занятий они писали проверочную работу по темам предыдущего семестра, а на последнем уроке обговаривали произведение «Алхимик» Пауло Коэльо. В основном рассказывала преподавательница, заверив учеников в том, что на следующий урок они обязаны будут отвечать на каждый поставленный вопрос, ведь она чуть ли не во всех подробностях рассказала им мотивы, проблемы и тематику романа.       Теперь Ванда, предварительно попрощавшись с Питером, который спешил на встречу со Старком, стояла около входа в кабинет литературы. Учительница попросила Наташу задержаться. Какие-то дела старосты и всё такое, девушка особо не вникала, просто ожидала. Мысли в голове не собирались давать отдых ни на минуту. Она вновь и вновь прокручивала их с Нат разговоры, то на вечеринке, то на крыше, а подсознание красочно вырисовывало новые и новые варианты развития событий, опять. Почему-то каждый из них обязательно заканчивался плачевно, что просто не могло не напрягать. Максимофф даже пыталась отвлечься на повторение формул по математике, но увы, тщетно.       — Идем? — в очередной раз из потока размышлений её выдернул голос Романофф, словно спасательный круг, не иначе.       — Да, — кивнула в ответ одноклассница. — Чего хотела миссис Поттс? — дабы как-то предотвратить путь в тишине, спросила Ванда. Она бы просто не выдержала еще один поток собственных мыслей.       — Ммм… Уточняла, никто ли не перевелся в середине года, и кто отсутствует по болезни. Ты же знаешь, насколько сильно она недолюбливает прогульщиков, — поправив свою сумку ответила девушка.       — Точно, — улыбнулась младшая из близнецов. — Ты никуда не спешишь? Мне нужно домой зайти, оставить рюкзак и сменку, и заодно предупредить родителей…       — Солнце, я пригласила тебя на довольно непростой разговор, — снисходительно ответила Нат. — Вряд ли мне срочно приспичит уйти посреди вечера.       — Точно, — кажется, уши Ванды покраснели от неловкости, которая переполняла её.       — Можешь остаться у меня на ночь, если хочешь? — предложила староста.       Сердце Максимофф сделало кувырок, чуть не пробив ребра своим ускорившимся темпом. Она нервно закусила губу и поскользнулась на уличной ступеньке школьной лестницы, когда резко повернула голову в сторону Наташи, перестав следить за дорогой. Благо та быстро среагировала, схватив Ванду под руку, в попытке удержать, однако, по всей видимости, удача сегодня успешно покинула обеих, так как девушки, не удержав равновесия, приземлились на лед не самым приятным образом.       — Блять, — выругалась Романофф.       — Прости, — младшая уже успела обвинить себя во всех грехах человечества. — Со мной одни проблемы.       — Ну, если ты специально налила тут воду утром, чтоб она замерзла, после чего намеренно поскользнулась, утащив меня за собой, то да, тут целиком и полностью твоя вина, — слегка раздраженно сказала Нат, поднимаясь с земли.       Её тон заставил блондинку напрячься, а чувство тревоги возрасти, ведь обычно, после подобного следовали подколы или грубости. Максимофф привыкла к этому слишком сильно, чтобы перестать обращать внимание на смену настроения Наташи.       — Прости, — извинилась рыжая бестия, заметив, насколько поникла девушка от такого саркастичного ответа. Она протянула той руку, помогая подняться. — Не смогла устоять. — прозвучало это, словно каламбур, от чего Ванда улыбнулась.       — Я не против ночевки у тебя, только…       — Никаких приставаний, обещаю, я даже не думала об этом, — заверила староста.       — Тогда мне точно нужно зайти домой.       — Пойдем.